Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Удмуртской Республики в составе:

председательствующего - судьи Гулящих А.В.,

судей: Батршиной Ф.Р., Фокиной Т.О.,

при секретаре К.Ю.,

рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело по иску Б. к Ю. об устранении препятствий в пользовании жилым домом, по апелляционной жалобе ответчика на решение Октябрьского районного суда г. Ижевска от 18 августа 2023 года.

Заслушав доклад судьи Гулящих А.В., объяснения ответчика Ю., поддержавшего доводы и требования апелляционной жалобы, истца Б. и его представителя З., возражавших против удовлетворения жалобы, судебная коллегия

Б. обратился в суд с иском к Ю. с учетом уточнения исковых требований в порядке ст. 39 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации (далее - ГПК РФ) о возложении на него обязанности в течение одного месяца со дня вступления решения суда в законную силу за свой счет устранить нарушения требований противопожарных норм и правил в отношении бани и жилого дома, расположенных на земельном участке ответчика с кадастровым номером 18:26:01193:25, путем проведения мероприятий по обеспечению класса конструктивной пожарной опасности бани С1: выполнения наружной облицовки карнизов и наружных поверхностей стен бани из негорючих материалов (стальных профильных прокатов); выполнения наружной облицовки карнизов и наружных поверхностей стен жилого дома из негорючих материалов (стальных профильных прокатов) и замены заполнения оконных проемов жилого дома на противопожарные либо путем проведения мероприятий (выполнения работ) на основании полученных ответчиком от специализированной организации расчетных значений противопожарных рисков, выполненных на основании Методики определения безопасных противопожарных разрывов (расстояний) между строениями, выполненных согласно п. 5 ч. 1 ст. 6 Федерального закона от 22 июля 2008 года N 123-ФЗ "Технический регламент о требованиях пожарной безопасности".

В обоснование данных требований истцом указано, что ответчиком жилой дом и баня возведены в нарушение противопожарных норм и правил, а именно, не соблюдены противопожарные расстояния до его жилого дома от жилого дома и бани ответчика, в связи с чем создается угроза жизни и здоровью истца и членов его семьи.

Дело судом рассмотрено в отсутствие истца, извещенного о времени и месте рассмотрения дела надлежащим образом.

Ранее в судебном заседании истец и его представитель З. исковые требования поддержали по основаниям, указанным в исковом заявлении и заявлении об уточнении исковых требований.

В судебном заседании ответчик Ю. исковые требования не признал, полагал, что противопожарные требования при возведении им жилого дома и бани не нарушены.

Решением Октябрьского районного суда г. Ижевска от 18 августа 2023 года исковые требования Б. к Ю. удовлетворены в полном объеме. С Ю. в пользу Б. также взысканы судебные расходы на оплату государственной пошлины.

В апелляционной жалобе ответчик просит решение суда отменить, исковые требования Б. оставить без удовлетворения, считая решение суда незаконным и необоснованным, принятым с нарушением норм материального и процессуального права, выводы суда, изложенные в его решении, считает недоказанными, несоответствующими фактическим обстоятельствам дела. Ответчик полагает, что принадлежащие ему жилой дом и баня возведены им без нарушения градостроительным и строительных норм и правил, а истец не представил суду надлежащих доказательств того, что ответчиком нарушено право собственности истца на принадлежащее ему имущество. Указывает, что внешние стены бани обработаны огнеупорным составом, баня возведена на расстоянии более 10 м от дома истца. Все постройки им возведены в соответствии с градостроительным планом земельного участка, им соблюдены необходимые и безопасные расстояния от дома и бани до построек истца. Истец сам нарушил градостроительные нормы, построив свой дом в непосредственной близости от границы земельного участка. Истцом произведена самовольная реконструкция жилого дома без получения необходимых разрешительных документов. Расстояние от жилого дома истца до жилого дома и бани ответчика уменьшилось в результате произведенной истцом реконструкции дома. Вывод эксперта о том, что между жилым домом истца и жилым домом ответчика должно быть не менее 15 м считает ошибочным, противоречащим Своду правил 4.13120 "Системы противопожарной зашиты. Обеспечение огнестойкости объектов защиты". Заключение эксперта ООО "Региональный Экспертно-правовой Институт "Открытие" считает недопустимым доказательством, поскольку, по мнению истца, эксперт не обладает необходимой квалификацией для производства экспертизы, поскольку не является лицом, уполномоченным на дачу заключения о независимой оценке пожарного риска. Эксперт при проведении экспертизы руководствовался методами, которые не позволяют объективно осуществить экспертное исследование. Выводы эксперта сделаны без надлежащего исследования объектов экспертизы. Выбранный истцом и судом способ защиты прав истца является несоразмерным нарушенному праву. Суд допросил эксперта в отсутствие ответчика, заявившего ходатайство о допросе эксперта, но не явившегося в судебное заседание по уважительной причине. Судом не определены обстоятельства, имеющие значение для дела, и не распределено бремя их доказывания. Судом не дана оценка представленным ответчиком доказательствам.

Изучив материалы дела, обсудив доводы апелляционной жалобы, возражений на нее, проверив в соответствии с ч. 1 ст. 327.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации (далее - ГПК РФ), законность и обоснованность решения суда первой инстанции, исходя из доводов, изложенных в апелляционной жалобе, судебная коллегия приходит к следующим выводам.

Как следует из материалов дела, истец Б. является собственником земельного участка площадью 2500 кв. м, с разрешенным использованием - для дачного хозяйства (кадастровый N) с 3-этажным жилым домом с пристройками и постройками (кадастровый N) по адресу: <адрес>.

Право собственности на дом у истца возникло основании договора купли-продажи от 9 сентября 2015 года, на земельный участок - на основании того же договора купли-продажи и соглашения о перераспределении земель, находящихся в государственной собственности и земельных участков, находящихся в частной собственности, на территории муниципального образования "город Ижевск" от 19 января 2017 года N 41 п.

Его право собственности на жилой дом и земельный участок зарегистрировано в Едином государственном реестре недвижимости (далее - ЕГРН) 29 августа 2008 года, право собственности на земельный участок зарегистрировано 31 марта 2017 года (том 1 л.д. 9, 10-12, 15, 39, 40, 120, 122).

Согласно договору купли-продажи от 9 сентября 2005 года (том 1 л.д. 28-49) Б. приобрел у К.П. земельный участок площадью 2025 кв. м с кадастровым номером 18:26:010193:1 и жилой дом (литер А, этажность - 2), жилой дом (литер П, этажность - 1), жилой дом (литер В, этажность 2) с пристройками и постройками: верандой, сенями, сенями, балконом, мансардой, верандой, балконом, надпогребом, летней комнатой, сенями, хозблоком, теплицей, теплицей, беседкой, беседкой, сооружениями с кадастровым (условным) номером N (согласно техническому паспорту на домовладение от 8 сентября 2004 года, подготовленному ГУП "Удмурттехинвентаризация").

Земельный участок площадью 2500 кв. м, с кадастровым номером N образован путем перераспределения земельного участка истца с кадастровым номером N и земель государственной собственности в соответствии со схемой расположения земельного участка на кадастровом плане территории, утвержденной распоряжением первого заместителя главы Администрации г. Ижевска N 23/3 от 20 февраля 2016 года и соглашения от 19 января 2017 года N 41 п.

Право собственности прежнего собственника жилого дома истца - К.В. возникло на основании решения Октябрьского районного суда г. Ижевска от 4 мая 2001 года, которым по иску К.В. к Администрации г Ижевска признано право собственности на данный жилой (2 жилых дома (литеры "А" и "В", летнюю комнату (литер "е"), надпогреб литер "П") как на самовольную постройку). При этом собственники смежных земельных участков к участию в деле не привлекались.

Описание приобретенного истцом жилого дома содержится в: кадастровом паспорте здания от 13 мая 2008 года, подготовленном ГУП "Удмурттехинвентаризация" (том 1 л.д. 117-119): литер "А" имеет площадь 159,2 кв. м, литер "П" - 25,3 кв. м; техническом паспорте на жилой дом по адресу: <адрес> (инвентарный N 38132), подготовленном ГУП "Удмурттехинвентаризация" по состоянию на 17 апреля 2008 года (том 1 л.д. 189-197, том 2 л.д. 18-30).

Ответчику Ю. на праве собственности принадлежат смежный с земельным участком истца земельный участок площадью 1000 кв. м с разрешенным использованием - для индивидуальной жилой застройки с кадастровым номером (кадастровый N) и двухэтажный кирпичный жилой дом (кадастровый N) и баня, расположенные по адресу: <адрес>.

Право собственности Ю. на земельный участок зарегистрировано 19 мая 2010 года (том 1 л.д. 8, 16, 38, 41).

Земельный участок образован путем раздела земельного участка с кадастровым номером N.

В отношении земельного участка ответчика начальником Главного управления архитектуры и градостроительства Администрации г. Ижевска Н. 10 декабря 2010 года подготовлен градостроительный план N RU18303000-000000000000224 (том 1 л.д. 82-86), согласно которому в отношении земельного участка установлены минимальные отступы по санитарно-бытовым условиям: до границы соседнего участка: от домов - не менее 3 м, от построек для содержания скота и птицы - не менее 4 м, от других построек (бани, гаража и других) - не менее 1 м.

Согласно плану фактического пользования земельным участками с кадастровыми номерами N и N, составленному ООО "Кадучет" 22 сентября 2021 года (том 1 л.д. 88-89), расстояние до объекта капитального строительства с кадастровым номером 18:26:010193:28 (по данным технического паспорта) от жилого дома ответчика составляет 9,75 м, от бани истца до того же объекта - 15 м.

Согласно схеме к протоколу осмотра места происшествия от 2 июня 2021 года, составленной начальником отделения ОНД и ПР г. Ижевска Р. (том 1 л.д. 46, 91) расстояние между домом истца (в том состоянии, в котором существует в настоящее время) и домом ответчика составляет 7,36 м (от угла дома ответчика до угла дома (балкона) истца), 6,83 м (от угла дома ответчика до карниза над углом дома истца), расстояние между домом истца и баней ответчика составляет - 12,23 м (от стены до стены), 11,31 от края свеса крыши (карниза) до края свеса крыши (карниза).

Данные обстоятельства подтверждаются объяснениями участвующих в деле лиц и соответствующими письменными доказательствами, представленными в материалы дела.

Удовлетворяя исковые требования истца, суд первой инстанции руководствовался заключением судебной экспертизы N 1775 от 19 октября 2022 года, составленным экспертом ООО "Региональный Экспертно-Правовой Институт "Открытие" А., и исходил из того, что ответчиком при строительстве его жилого дома не соблюдены минимальные противопожарные расстояния, предусмотренные Сводом правил 4.13130.2013 "Системы противопожарной защиты. Ограничение распространения пожара на объектах защиты. Требования к объемно-планировочным и конструктивным решениям", утвержденного Приказом МЧС России от 24 апреля 2013 года N 288 (далее - СП 4.13130.2013), что создает угрозу жизни и здоровью, а также имуществу истца.

Судебная коллегия не может согласиться с указанными выводами суда, находит решение суда подлежащим отмене в связи со следующим.

Выводы судебной экспертизы в части пожарной безопасности, которыми руководствовался суд первой инстанции, основаны на применении СП 4.13130.2013.

Из заключения судебной экспертизы следует, что жилой дом ответчика имеет степень огнестойкости - IV, класс конструктивной пожарной опасности - С2, баня ответчика имеет степень огнестойкости - IV, класс конструктивной пожарной опасности - С3, хозяйственная постройка имеет степень огнестойкости - V, класс конструктивной пожарной опасности - С3.

Жилой дом истца имеет степень огнестойкости - IV, класс конструктивной пожарной опасности - С2, надпогреб имеет степень огнестойкости - V, класс конструктивной пожарной опасности - С3, колодец имеет степень огнестойкости - IV, класс конструктивной пожарной опасности - С3.

В соответствии с п. 4.13, таблицей 1 п. 4.3 СП 4.13130.2013 расстояние между жилым домом истца и жилым домом и баней ответчика, а также между надпогребом и колодцем истца и жилым домом должно составлять 15 м (различное определение экспертами степени огнестойкости и класса конструктивной пожарной опасности не влияет на определение указанного расстояние, поскольку они одинаковы для указанных экспертами степени огнестойкости и класса конструктивной пожарной опасности). Данное противопожарное расстояние между указанными постройками сторон не соблюдается.

В то же время согласно приказу Росстандарта от 14 июля 2020 N 1190, а также ранее действовавшим приказам Росстандарта от 3 июня 2019 N 1317, от 16 апреля 2014 года N 474 и от 17 апреля 2019 года N 832 Свод правил 4.13130.2013 включен перечень документов в области стандартизации, в результате применения которых на добровольной основе обеспечивается соблюдение требований Федерального закона от 22 июля 2008 года N 123-ФЗ "Технический регламент о требованиях пожарной безопасности".

В соответствии с п. 4 ст. 16.1 Федерального закона от 27 декабря 2002 года N 184-ФЗ "О техническом регулировании" применение на добровольной основе стандартов и (или) сводов правил, включенных в указанный в пункте 1 настоящей статьи перечень документов по стандартизации (перечень документов по стандартизации, в результате применения которых на добровольной основе обеспечивается соблюдение требований принятого технического регламента), является достаточным условием соблюдения требований соответствующих технических регламентов. В случае применения таких стандартов и (или) сводов правил для соблюдения требований технических регламентов оценка соответствия требованиям технических регламентов может осуществляться на основании подтверждения их соответствия таким стандартам и (или) сводам правил. Неприменение таких стандартов и (или) сводов правил не может оцениваться как несоблюдение требований технических регламентов. В этом случае допускается применение предварительных национальных стандартов Российской Федерации, стандартов организаций и (или) иных документов для оценки соответствия требованиям технических регламентов.

Следовательно, несоблюдение Ю. противопожарного расстояния, установленного СП 4.13130.2013, само по себе не означает нарушение им требований пожарной безопасности.

Федеральный закон от 22 июля 2008 года N 123-ФЗ "Технический регламент о требованиях пожарной безопасности", который в целях защиты жизни, здоровья, имущества граждан и юридических лиц, государственного и муниципального имущества от пожаров определяет основные положения технического регулирования в области пожарной безопасности и устанавливает минимально необходимые требования пожарной безопасности к объектам защиты (продукции), в том числе к зданиям и сооружениям (часть 1 статьи 1), и другие нормативные правовые акты не содержат обязательных требований к расстояниям между жилыми домами и хозяйственными постройками, расположенными на соседних земельных участках, предоставленных гражданам для индивидуального жилищного строительства и ведения личного подсобного хозяйства.

Частью первой ст. 69 названного Федерального закона установлено лишь, что противопожарные расстояния между зданиями, сооружениями должны обеспечивать нераспространение пожара на соседние здания, сооружения.

Также п. 5 ст. 80 того же закона установлено, что конструктивные, объемно-планировочные и инженерно-технические решения зданий и сооружений должны обеспечивать в случае пожара нераспространение пожара на соседние здания и сооружения.

Минимальные противопожарные расстояния между жилыми домами и постройками, расположенными на соседних земельных участках, предоставленных для индивидуального жилищного строительства и ведения личного подсобного хозяйства, Федеральный закон от 22 июля 2008 года N 123-ФЗ не устанавливает.

В этой связи истцу судом апелляционной инстанции предложено представить дополнительные доказательства того, что конструктивные, объемно-планировочные и инженерно-технические решения возведенной ответчиком постройки не обеспечивают в случае пожара нераспространение пожара на принадлежащий ему жилой дом и постройки, в том числе истцу разъяснено его право заявить ходатайство о назначении по делу соответствующей судебной экспертизы для разрешения данного вопроса. Однако истец от проведения данной экспертизы отказался, других доказательств в подтверждение этого обстоятельства суду не представил.

При проведении судебной экспертизы данные вопросы экспертом не исследовались, в связи с чем выводы по ним в экспертном заключении отсутствуют.

Иные доказательства в подтверждение данных обстоятельств истцом также не представлены.

В отсутствие у суда специальных познаний суд лишен возможности сделать вывод о нарушении ответчиком правил пожарной безопасности при строительстве своего дома.

Кроме того, судебная коллегия при оценке заключения экспертизы учитывает и то обстоятельство, что экспертом при определении степени огнестойкости и класса конструктивной пожарной опасности не учитывалось то обстоятельство, что баня истца при ее строительстве обрабатывалась огнебиозащитными средствами.

Данное обстоятельство подтверждается договором возмездного оказания услуг от 3 октября 2016 года (том 2 л.д. 85-87), заключенным между Ю. и С. для строительства бани, который предусматривает обработку бани огнебиозащитным составом. Работы по данному договору подрядчиком выполнены, о чем свидетельствует его расписка на договоре о получении оплаты по договору (получение предусмотрено п. 2.2.1 договора по окончании работ и принятии их заказчиком).

Суд первой инстанции, отклоняя доводы истца об обработке бани данными средствами в своем решении указал, что представленный в суд договор не содержит указания на наименование примененного защитного средства.

Вместе с тем судом первой инстанции данное обстоятельство на обсуждение сторон не ставилось и ответчику представить дополнительные доказательства в подтверждение этого обстоятельства не предлагалось. Вопрос о том, влияет ли обработка бани огнезащитными средствами на степень огнестойкости и класс конструктивной пожарной опасности, а также является ли она достаточной или наоборот недостаточной для обеспечения в случае пожара нераспространения пожара на соседние постройки, в том числе, жилой дом и постройки истца, судом не обсуждался, представить дополнительные доказательства, в том числе, полученные с использованием специальных познаний в данной области, сторонам не предлагалось.

В то же время экспертом в своем заключении указано, что в соответствии с таблицей 1 СП 4.13130 и ст. 58 ФЗ-123 в случае применения средств огнезащиты возможно сократить требуемое минимальное расстояние (противопожарный разрыв) (том 1 л.д. 234, 236, 237).

Удовлетворяя требования истца, суд первой инстанции также указал, что ответчик не подтвердил доказательствами свои доводы о том, что домовладение истца в период строительства ответчиком своего подвергалось реконструкции, которая и привела к уменьшению расстояний между жилым домом истца и жилым домом и баней ответчика.

Судебная коллегия с таким выводом суда согласиться не может.

Сравнение описания дома, содержащееся в договоре купли-продажи от 9 сентября 2005 года, кадастровом паспорте здания от 13 мая 2008 года, подготовленном ГУП "Удмурттехинвентаризация" (том 1 л.д. 117-119): литера А имеет площадь 159,2 кв. м, литера П - 25,3 кв. м; техническом паспорте на жилой дом по адресу: <адрес> (инвентарный N 38132), подготовленном ГУП "Удмурттехинвентаризация" по состоянию на 17 апреля 2008 года, а также описания и фотографий построек истца и ответчика в заключении судебной экспертизы, в схеме к протоколу осмотра места происшествия от 2 июня 2021 года, составленной начальником отделения ОНД и ПР г. Ижевска Р., плана фактического пользования земельным участками с кадастровыми номерами 18:26:010193:25 и 18:26:010193:44, составленного ООО "Кадучет" 22 сентября 2021 года (том 1 л.д. 88-89), а также фотографий, представленных истцом, сделанных в период строительства им дома, очевидно указывают на то, что истцом производилась реконструкция его жилого дома путем возведения балкона под крышей со стороны, обращенной к жилому дому и бане ответчика, производилась она в период после начала истцом строительства своего жилого дома, в связи с чем расстояние между ними существенно сократилось. До данной реконструкции жилого дома истца расстояние до места, на котором ответчик построил баню, составляло 15 м, что соответствует требуемому расстоянию согласно заключению экспертизы, до дома ответчика - 9,75 м, что незначительно меньше того расстояния до которого СП 4.13130 возможно уменьшение противопожарных разрывов в соответствии с п 4.13 СП 4.13130 (согласно заключению экспертизы - том 1 л.д. 223).

Судебная коллегия также находит необоснованным предложенный истцом способ восстановления его права, поддержанный судом первой инстанции: возложение на ответчика обязанности выполнить наружную облицовку наружных стен жилого дома ответчика негорючими материалами (стальные профильные прокаты). Из материалов дела следует, что дом ответчиком построен из кирпича, который, как общеизвестно, и так является негорючим материалом.

При таких обстоятельствах решение суда первой инстанции нельзя признать законным и обоснованным, а принимая во внимание, что истец своим правом предоставления доказательств, имеющих значение для разрешения спора, не воспользовался, от проведения по делу судебной экспертизы для установления данных обстоятельств отказался, а представленных в дело доказательств для признания доводов истца законными и обоснованными недостаточно, исковые требования Б. к Ю. удовлетворению не подлежат.

На основании изложенного, руководствуясь ст. 328 ГПК РФ, судебная коллегия

решение Октябрьского районного суда г. Ижевска от 18 августа 2023 года отменить.

Исковые требования Б. к Ю. о возложении на него обязанности в течение одного месяца со дня вступления решения суда в законную силу за свой счет устранить нарушения требований противопожарных норм и правил в отношении бани и жилого дома, расположенных на земельном участке ответчика с кадастровым номером 18:26:01193:25, оставить без удовлетворения в полном объеме.

Апелляционную жалобу ответчика Ю. удовлетворить.

Мотивированное апелляционное определение изготовлено 25 января 2024 года.