Судебная коллегия по гражданским делам Шестого кассационного суда общей юрисдикции в составе

председательствующего судьи Гаиткуловой Ф.С.,

судей Фокеевой Е.В., Назейкиной Н.А.,

рассмотрела в открытом судебном заседании кассационную жалобу Б. на апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда Удмуртской Республики от 15 января 2024 года

по гражданскому делу N 2-869/2023 по иску Б. к Ю. об устранении препятствий в пользовании имуществом.

Заслушав доклад судьи Фокеевой Е.В., проверив материалы дела, судебная коллегия

Б. обратился в суд к Ю. с иском, уточненным в порядке статьи 39 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, о возложении обязанности в течение одного месяца со дня вступления решения суда в законную силу за свой счет устранить нарушения требований противопожарных норм и правил в отношении бани и жилого дома, расположенных на земельном участке ответчика с кадастровым номером N, путем проведения мероприятий по обеспечению класса конструктивной пожарной опасности бани С1: выполнения наружной облицовки карнизов и наружных поверхностей стен бани из негорючих материалов (стальных профильных прокатов); выполнения наружной облицовки карнизов и наружных поверхностей стен жилого дома из негорючих материалов (стальных профильных прокатов) и замены заполнения оконных проемов жилого дома на противопожарные либо путем проведения мероприятий (выполнения работ) на основании полученных ответчиком от специализированной организации расчетных значений противопожарных рисков, выполненных на основании Методики определения безопасных противопожарных разрывов (расстояний) между строениями, выполненных согласно пункту 5 части 1 статьи 6 Федерального закона от 22 июля 2008 года N 123-ФЗ "Технический регламент о требованиях пожарной безопасности".

Требования мотивированы тем, что ответчиком жилой дом и баня возведены в нарушение противопожарных норм и правил, а именно, не соблюдены противопожарные расстояния до его жилого дома от жилого дома и бани ответчика, в связи с чем создается угроза жизни и здоровью истца и членов его семьи.

Решением Октябрьского районного суда г. Ижевска Удмуртской Республики от 18 августа 2023 года исковые требования Б. удовлетворены.

На Ю. возложена обязанность устранить нарушения требований противопожарных норм и правил в отношении бани, расположенной на земельном участке с кадастровым номером N по адресу: <адрес> путем проведения мероприятий по обеспечению класса конструктивной пожарной опасности бани - С1 путем выполнения наружной облицовки карнизов и наружных поверхностей стен из негорючих материалов (стальные профильные прокаты) за свой счет в течение одного месяца со дня вступления в законную силу судебного решения.

На Ю. возложена обязанность устранить нарушения требований противопожарных норм и правил в отношении жилого дома с кадастровым номером N расположенном на земельном участке с кадастровым номером N, путем выполнения наружной облицовки карнизов и наружных поверхностей стен из негорючих материалов (стальные профильные прокаты) и замена заполнений оконных проемов на противопожарные за свой счет в течение одного месяца со дня вступления в законную силу судебного решения, либо путем проведения мероприятий (выполнения работ) на основании полученных Ю. от специализированной организации расчетных значений противопожарных рисков, выполненных на основании "Методики определения безопасных противопожарных разрывов (расстояний) между строениями", выполненных согласно пункту 5 части 1 статьи 6 ФЗ-123 от 22.07.2008 г. "Технический регламент о требованиях пожарной безопасности".

С Ю. в пользу Б. взысканы судебные расходы на оплату госпошлины в сумме 300 руб.

Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда Удмуртской Республики от 15 января 2024 года решение Октябрьского районного суда г. Ижевска от 18 августа 2023 года отменено. Принят новый судебный акт, которым в удовлетворении исковых требований Б. к Ю. об устранении препятствий в пользовании имуществом отказано.

В кассационной жалобе Б. ставит вопрос об отмене апелляционного определения судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда Удмуртской Республики от 15 января 2024 года, как постановленного с нарушением норм материального и процессуального права. В обоснование доводов кассационной жалобы ссылается на злоупотребление ответчиком процессуальными правами, недобросовестное поведение, направленное на затягивание процесса и введение суда в заблуждение относительно фактических обстоятельств дела, отсутствие доказательств в подтверждение позиции ответчика.

Лица, участвующие в деле, в судебное заседание не явились, о месте и времени слушания дела извещены надлежащим образом, что подтверждается сведениями почтового идентификатора, кроме того, указанная информация размещена на официальном сайте Шестого кассационного суда общей юрисдикции.

На основании части 5 статьи 379.5 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации судебная коллегия рассмотрела дело в отсутствие неявившихся лиц, участвующих в деле.

Согласно статье 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации основаниями для отмены или изменения судебных постановлений кассационным судом общей юрисдикции являются несоответствие выводов суда, содержащихся в обжалуемом судебном постановлении, фактическим обстоятельствам дела, установленным судами первой и апелляционной инстанций, нарушение либо неправильное применение норм материального права или норм процессуального права.

Изучив материалы дела, обсудив доводы кассационной жалобы, проверив по правилам статьи 379.6 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации в пределах доводов, содержащихся в кассационной жалобе, законность обжалуемого судебного постановления, принятого судом апелляционной инстанций, кассационный суд не находит предусмотренных статьей 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации оснований для удовлетворения жалобы.

Как установлено судами и следует из материалов дела, Б. является собственником земельного участка площадью 2500 кв. м, с видом разрешенного использования: для дачного хозяйства, кадастровым номером N, с 3-этажным жилым домом с пристройками и постройками, кадастровым номером N расположенных по адресу: <адрес>.

Право собственности на дом у истца возникло основании договора купли-продажи от 9 сентября 2015 года, на земельный участок - на основании того же договора купли-продажи и соглашения о перераспределении земель, находящихся в государственной собственности и земельных участков, находящихся в частной собственности, на территории <адрес> от 19 января 2017 года Nп.

Согласно договору купли-продажи от 9 сентября 2005 года Б. приобрел у ФИО5 земельный участок площадью 2025 кв. м с кадастровым номером N и жилой дом (литер А, этажность - 2), жилой дом (литер П, этажность - 1), жилой дом (литер В, этажность 2) с пристройками и постройками: верандой, сенями, сенями, балконом, мансардой, верандой, балконом, надпогребом, летней комнатой, сенями, хозблоком, теплицей, теплицей, беседкой, беседкой, сооружениями с кадастровым (условным) номером N (согласно техническому паспорту на домовладение от ДД.ММ.ГГГГ, подготовленному ГУП "Удмурттехинвентаризация").

Земельный участок площадью 2500 кв. м с кадастровым номером N образован путем перераспределения земельного участка истца с кадастровым номером N и земель государственной собственности в соответствии со схемой расположения земельного участка на кадастровом плане территории, утвержденной распоряжением первого заместителя главы Администрации <адрес> N от ДД.ММ.ГГГГ и соглашения от ДД.ММ.ГГГГ Nп.

Право собственности прежнего собственника жилого дома истца - ФИО6 возникло на основании решения Октябрьского районного суда <адрес> от ДД.ММ.ГГГГ, которым по иску ФИО6 к Администрации <адрес> признано право собственности на данный жилой (2 жилых дома (литеры "А" и "В", летнюю комнату (литер "е"), надпогреб литер "П") как на самовольную постройку). При этом собственники смежных земельных участков к участию в деле не привлекались.

Описание приобретенного истцом жилого дома содержится в кадастровом паспорте здания от ДД.ММ.ГГГГ, подготовленном ГУП "Удмурттехинвентаризация": литер "А" имеет площадь 159,2 кв. м, литер "П" - 25,3 кв. м; техническом паспорте на жилой дом по адресу: <адрес> (инвентарный N), подготовленном ГУП "Удмурттехинвентаризация" по состоянию на ДД.ММ.ГГГГ.

Ответчику Ю. на праве собственности принадлежат смежный земельный участок площадью 1000 кв. м с видом разрешенного использования: для индивидуальной жилой застройки, с кадастровым номером N, и двухэтажный кирпичный жилой дом кадастровым номером N, и баня, расположенные по адресу: <адрес>.

Право собственности Ю. на земельный участок зарегистрировано ДД.ММ.ГГГГ.

Земельный участок образован путем раздела земельного участка с кадастровым номером N.

В отношении земельного участка ответчика начальником Главного управления архитектуры и градостроительства Администрации <адрес> ФИО7 ДД.ММ.ГГГГ подготовлен градостроительный план N, согласно которому в отношении земельного участка установлены минимальные отступы по санитарно-бытовым условиям: до границы соседнего участка: от домов - не менее 3 м, от построек для содержания скота и птицы - не менее 4 м, от других построек (бани, гаража и других) - не менее 1 м.

Согласно плану фактического пользования земельными участками с кадастровыми номерами N, составленному ООО "Кадучет" ДД.ММ.ГГГГ, расстояние до объекта капитального строительства с кадастровым номером N (по данным технического паспорта) от жилого дома ответчика составляет 9,75 м, от бани истца до того же объекта - 15 м.

Согласно схеме к протоколу осмотра места происшествия от ДД.ММ.ГГГГ, составленной начальником отделения ОНД и ПР <адрес> ФИО8 расстояние между домом истца (в том состоянии, в котором существует в настоящее время) и домом ответчика составляет 7,36 м (от угла дома ответчика до угла дома (балкона) истца), 6,83 м (от угла дома ответчика до карниза над углом дома истца), расстояние между домом истца и баней ответчика составляет - 12,23 м (от стены до стены), 11,31 от края свеса крыши (карниза) до края свеса крыши (карниза).

Данные обстоятельства подтверждаются объяснениями участвующих в деле лиц и соответствующими письменными доказательствами, представленными в материалы дела.

Удовлетворяя исковые требования истца, суд первой инстанции руководствовался заключением судебной экспертизы N 1775 от 19 октября 2022 года, составленным экспертом ООО "Региональный Экспертно-Правовой Институт "Открытие" ФИО9, и исходил из того, что ответчиком при строительстве его жилого дома не соблюдены минимальные противопожарные расстояния, предусмотренные Сводом правил 4.13130.2013 "Системы противопожарной защиты. Ограничение распространения пожара на объектах защиты. Требования к объемно-планировочным и конструктивным решениям", утвержденного Приказом МЧС России от 24 апреля 2013 года N 288 (далее - СП 4.13130.2013), что создает угрозу жизни и здоровью, а также имуществу истца.

Суд апелляционной инстанции с выводами суда первой инстанции не согласился и пришел к выводу о его отмене исходя из следующего.

Выводы судебной экспертизы в части пожарной безопасности, которыми руководствовался суд первой инстанции, основаны на применении СП 4.13130.2013.

Из заключения судебной экспертизы следует, что жилой дом ответчика имеет степень огнестойкости - IV, класс конструктивной пожарной опасности - С2, баня ответчика имеет степень огнестойкости - IV, класс конструктивной пожарной опасности - С3, хозяйственная постройка имеет степень огнестойкости - V, класс конструктивной пожарной опасности - С3.

Жилой дом истца имеет степень огнестойкости - IV, класс конструктивной пожарной опасности - С2, надпогреб имеет степень огнестойкости - V, класс конструктивной пожарной опасности - С3, колодец имеет степень огнестойкости - IV, класс конструктивной пожарной опасности - С3.

В соответствии с пунктом 4.13, таблицей 1 пункта 4.3 СП 4.13130.2013 расстояние между жилым домом истца и жилым домом, и баней ответчика, а также между надпогребом и колодцем истца и жилым домом должно составлять 15 м (различное определение экспертами степени огнестойкости и класса конструктивной пожарной опасности не влияет на определение указанного расстояние, поскольку они одинаковы для указанных экспертами степени огнестойкости и класса конструктивной пожарной опасности). Данное противопожарное расстояние между указанными постройками сторон не соблюдается.

В то же время согласно приказу Росстандарта от 14 июля 2020 N 1190, а также ранее действовавшим приказам Росстандарта от 3 июня 2019 N 1317, от 16 апреля 2014 года N 474 и от 17 апреля 2019 года N 832 Свод правил 4.13130.2013 включен в перечень документов в области стандартизации, в результате применения которых на добровольной основе обеспечивается соблюдение требований Федерального закона от 22 июля 2008 года N 123-ФЗ "Технический регламент о требованиях пожарной безопасности".

В соответствии с пунктом 4 статьи 16.1 Федерального закона от 27 декабря 2002 года N 184-ФЗ "О техническом регулировании" применение на добровольной основе стандартов и (или) сводов правил, включенных в указанный в пункте 1 настоящей статьи перечень документов по стандартизации (перечень документов по стандартизации, в результате применения которых на добровольной основе обеспечивается соблюдение требований принятого технического регламента), является достаточным условием соблюдения требований соответствующих технических регламентов. В случае применения таких стандартов и (или) сводов правил для соблюдения требований технических регламентов оценка соответствия требованиям технических регламентов может осуществляться на основании подтверждения их соответствия таким стандартам и (или) сводам правил. Неприменение таких стандартов и (или) сводов правил не может оцениваться как несоблюдение требований технических регламентов. В этом случае допускается применение предварительных национальных стандартов Российской Федерации, стандартов организаций и (или) иных документов для оценки соответствия требованиям технических регламентов.

Следовательно, несоблюдение Ю. противопожарного расстояния, установленного СП 4.13130.2013, само по себе не означает нарушение им требований пожарной безопасности.

Федеральный закон от 22 июля 2008 года N 123-ФЗ "Технический регламент о требованиях пожарной безопасности", который в целях защиты жизни, здоровья, имущества граждан и юридических лиц, государственного и муниципального имущества от пожаров определяет основные положения технического регулирования в области пожарной безопасности и устанавливает минимально необходимые требования пожарной безопасности к объектам защиты (продукции), в том числе к зданиям и сооружениям (часть 1 статьи 1), и другие нормативные правовые акты не содержат обязательных требований к расстояниям между жилыми домами и хозяйственными постройками, расположенными на соседних земельных участках, предоставленных гражданам для индивидуального жилищного строительства и ведения личного подсобного хозяйства.

Частью первой статьи 69 названного Федерального закона установлено лишь, что противопожарные расстояния между зданиями, сооружениями должны обеспечивать нераспространение пожара на соседние здания, сооружения.

Также пунктом 5 статьи 80 того же закона установлено, что конструктивные, объемно-планировочные и инженерно-технические решения зданий и сооружений должны обеспечивать в случае пожара нераспространение пожара на соседние здания и сооружения.

Минимальные противопожарные расстояния между жилыми домами и постройками, расположенными на соседних земельных участках, предоставленных для индивидуального жилищного строительства и ведения личного подсобного хозяйства, Федеральный закон от 22 июля 2008 года N 123-ФЗ не устанавливает.

В этой связи истцу судом апелляционной инстанции предложено представить дополнительные доказательства того, что конструктивные, объемно-планировочные и инженерно-технические решения возведенной ответчиком постройки не обеспечивают в случае пожара нераспространение пожара на принадлежащий ему жилой дом и постройки, в том числе истцу разъяснено право заявить ходатайство о назначении по делу соответствующей судебной экспертизы для разрешения данного вопроса. Однако истец от проведения данной экспертизы отказался, других доказательств в подтверждение этого обстоятельства суду не представил.

Иные доказательства в подтверждение данных обстоятельств истцом также не представлены.

Суд апелляционной инстанции при оценке заключения экспертизы учел и то обстоятельство, что экспертом при определении степени огнестойкости и класса конструктивной пожарной опасности не учитывалось, что баня истца при ее строительстве обрабатывалась огнебиозащитными средствами.

Данное обстоятельство подтверждается договором возмездного оказания услуг от 3 октября 2016 года, заключенным между Ю. и ФИО10 для строительства бани, который предусматривает обработку бани огнебиозащитным составом. Работы по данному договору подрядчиком выполнены, о чем свидетельствует расписка на договоре о получении оплаты по договору (получение предусмотрено пунктом 2.2.1 договора по окончании работ и принятии их заказчиком).

Также экспертом заключении указано на то, что в соответствии с таблицей 1 СП 4.13130 и ст. 58 ФЗ-123 в случае применения средств огнезащиты возможно сократить требуемое минимальное расстояние (противопожарный разрыв).

Судом апелляционной инстанции установлено, что истцом производилась реконструкция жилого дома путем возведения балкона под крышей со стороны, обращенной к жилому дому и бане ответчика, в период после начала истцом строительства жилого дома, в связи с чем расстояние между ними существенно сократилось. До данной реконструкции жилого дома истца расстояние до места, на котором ответчик построил баню, составляло 15 м, что соответствует требуемому расстоянию согласно заключению экспертизы, до дома ответчика - 9,75 м, что незначительно меньше того расстояния, до которого СП 4.13130 возможно уменьшение противопожарных разрывов в соответствии с п. 4.13 СП 4.13130 (согласно заключению экспертизы).

Судебная коллегия суда апелляционной инстанции нашла необоснованным предложенный истцом способ восстановления его права, поддержанный судом первой инстанции: возложение на ответчика обязанности выполнить наружную облицовку наружных стен жилого дома ответчика негорючими материалами (стальные профильные прокаты). Из материалов дела следует, что дом ответчиком построен из кирпича, который, как общеизвестно, и так является негорючим материалом.

Учитывая, что истец своим правом предоставления доказательств, имеющих значение для разрешения спора, не воспользовался, от проведения по делу судебной экспертизы для установления данных обстоятельств отказался, суд апелляционной инстанции пришел к выводу об отсутствии допустимых объективных и достоверных доказательств нарушений прав истца либо реальной угрозы такого нарушения и отмене решения суда первой инстанции с вынесением нового решения об отказе в удовлетворении заявленного иска.

Судебная коллегия по гражданским делам Шестого кассационного суда общей юрисдикции, проверив законность обжалуемого судебного постановления в пределах доводов жалобы, соглашается с выводами суда апелляционной инстанции, поскольку они основаны на совокупности исследованных доказательств, которым дана надлежащая оценка, соответствуют фактическим обстоятельствам дела.

При разрешении доводов кассационной жалобы, направленных на оспаривание выводов суда по существу спора, учитывается, что по смыслу части 3 статьи 390 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации суд кассационной инстанции, в силу своей компетенции, при рассмотрении жалобы должен исходить из признанных установленными судом первой и второй инстанций фактических обстоятельств, проверяя лишь правильность применения и толкования норм материального и процессуального права судами первой и второй инстанций, тогда как правом переоценки доказательств он не наделен.

Следовательно, не имеется оснований для повторного обсуждения вопроса о допустимости, относимости, достоверности и достаточности доказательств, положенных в основу решения суда, либо отвергнутых судом, включая те из них, на которые кассатор ссылается в кассационной жалобе.

Разрешая заявленные требования, суд апелляционной инстанции, вопреки позиции кассатора, правильно определил характер правоотношений сторон и нормы закона, которые их регулируют, исследовал обстоятельства, имеющие значение для разрешения спора, а представленные сторонами доказательства оценил по правилам статьи 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации.

Нарушений процессуального закона, исходя из доводов кассационной жалобы и материалов гражданского дела, также не установлено.

При этом, как указано выше, несогласие стороны с результатами оценки доказательств, произведенной судом, не подпадает под приведенный в законе исчерпывающий перечень оснований к пересмотру вступивших в законную силу судебных постановлений.

Признав, что ни один из доводов кассационной жалобы не свидетельствует о наличии обстоятельств, предусмотренных в статье 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия кассационного суда не находит оснований для ее удовлетворения и пересмотра обжалуемого судебного постановления.

Руководствуясь статьями 379.6, 379.7, 390, 390.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия

апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда Удмуртской Республики от 15 января 2024 г. оставить без изменения, кассационную жалобу Б. - без удовлетворения.

Мотивированное кассационное определение изготовлено 31 января 2025 года.