Судебная коллегия по гражданским делам Первого кассационного суда общей юрисдикции в составе:

председательствующего Тришкиной М.А.,

судей Сапрыкиной Е.В., Лемякиной В.М.,

рассмотрев в открытом судебном заседании гражданское дело по иску И. ФИО18 к С. ФИО19, С. ФИО20, М. ФИО21 о взыскании в солидарном порядке ущерба, причиненного пожаром

по кассационной жалобе М. ФИО22 на апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда Республики Мордовия от 26 августа 2021 года,

заслушав доклад судьи Сапрыкиной Е.В., пояснения М.С.М. и М.И., настаивающих на удовлетворении кассационной жалобы,

И.А.И. обратился в суд с иском к С.Л. и С.С. с требованиями о взыскании в солидарном порядке ущерба, причиненного пожаром.

Судом в качестве соответчика привлечена М.С.М.

Решением Пролетарского районного суда г. Саранска Республики Мордовия от 9 июня 2021 года иск удовлетворен частично, с С.Л. в пользу И.А.Н. взысканы: материальный ущерб, причиненный в результате пожара в размере 736 166 руб. и расходы по уплате государственной пошлины в размере 6 682 руб. В удовлетворении требований, заявленных к С.С. и М.С.М. отказано. Кроме того, с С.Л. в бюджет городского округа Саранск взыскана государственная пошлина в размере 3 880 руб.

Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда Республики Мордовия от 26 августа 2021 года, решение Пролетарского районного суда г. Саранска Республики Мордовия от 9 июня 2021 года отменено в части отказа в удовлетворении исковых требований И.А.Н. к М.С.М. и в части удовлетворения исковых требований И.А.Н. к С.Л., в указанной части постановлено новое решение об отказе И.А.Н. в удовлетворении иска к С.Л. С М.С.М. в пользу И.А.Н. взыскан ущерб, причиненный в результате пожара в размере 736 166 руб., а также взысканы расходы по уплате государственной пошлины в размере 6 682 руб. С М.С.М. в бюджет городского округа Саранск взыскана государственная пошлина в размере 3 880 руб. В остальной части решение оставлено без изменения.

В кассационной жалобе М.С.М. оспаривает апелляционное определение, как незаконное и необоснованное, вынесенное с нарушением норм права, несоответствие выводов суда фактическим обстоятельствам дела, поскольку надлежащим ответчиком являются С-вы, кроме того, пожар в ее части дома и пожар в части дома, принадлежащего истцу не взаимосвязаны, кроме того, размер ущерба рассчитан неправильно.

Судебная коллегия по гражданским делам Первого кассационного суда общей юрисдикции проверив материалы дела, обсудив доводы, изложенные в кассационной жалобе, не находит оснований для ее удовлетворения.

В части 1 статьи 379.6 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации закреплено, что кассационный суд общей юрисдикции проверяет законность судебных постановлений, принятых судами первой и апелляционной инстанций, устанавливая правильность применения и толкования норм материального права и норм процессуального права при рассмотрении дела и принятии обжалуемого судебного постановления, в пределах доводов, содержащихся в кассационных жалобе, представлении, если иное не предусмотрено настоящим Кодексом.

Согласно части 1 статьи 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации основаниями для отмены или изменения судебных постановлений кассационным судом общей юрисдикции являются несоответствие выводов суда, содержащихся в обжалуемом судебном постановлении, фактическим обстоятельствам дела, установленным судами первой и апелляционной инстанций, нарушение либо неправильное применение норм материального права или норм процессуального права.

Судебная коллегия, в пределах доводов кассационной жалобы, приходит к выводу о том, что по настоящему делу таких нарушений судом апелляционной инстанции не допущено.

Судом установлено и из материалов дела следует, что И.А.Н. со 2 октября 2006 года и М.С.М. с 20 октября 2004 года принадлежит на праве общей долевой собственности (по 1/2 доле каждому) жилом дом, площадью 65.1 кв. м по адресу: <адрес>, инвентарный N, который фактически разделен на две квартиры и квартирой N 1 пользуется М.С.В., а квартирой N 2 - И.А.Н., при этом, квартиры имеют самостоятельные входы, отдельные лицевые счета на оплату коммунальных услуг.

8 января 2018 года М.С.М. (ссудодатель) и М. (С.) (ссудополучатель) заключили договор безвозмездного пользования жилым помещением со сроком действия до 31 декабря 2018 года, по условиям которого М.С.М. передала М.Л. в безвозмездное, временное пользование жилое помещение, общей площадью 65.1. кв. м, находящееся на первом этаже здания, расположенного по адресу: <адрес>.

По условиям договора безвозмездного пользования жилым помещением от 8 января 2018 года М.Л., взяла на себя обязательства, в том числе использовать помещение в соответствии с договором и его назначением; поддерживать помещение, полученное в безвозмездное пользование, в надлежащем состоянии; при эксплуатации помещения соблюдать правила противопожарной безопасности и не предоставлять передаваемое имущество в аренду, безвозмездное пользование иным лицам, передавать свои права и обязанности по настоящему договору третьим лицам.

В день заключения договора М.С.М. (ссудодатель) и М. (С.) (ссудополучатель) подписан акт приема-передачи.

Согласно рапорту об обнаружении признаков преступления от 15 января 2018 года старшего дознавателя ОНД и ПР г.о. Саранск УНД и ПР ГУ МЧС России по Республике Мордовия, 15 января 2018 года в 23.41 час по телефону "01" на пульт диспетчера ЦППС ФГКУ "1 отряд ФАС по РМ" поступило сообщение о пожаре в двухквартирном жилом доме, расположенном по адресу: <адрес>.

Постановлением следователя Пролетарского межрайонного следственного отдела Следственного управления Следственного комитета Российской Федерации по Республике Мордовия от 17 апреля 2020 года уголовное дело N и уголовное преследование по статье 168 Уголовного кодекса Российской Федерации в отношении С.С. прекращено в связи с истечением сроков давности уголовного преследования, при этом, причина пожара указана, как неосторожные действия С.С., который курил в квартире.

Как следует из технического заключения N 19 ФГБУ "Судебно-экспертное учреждение Федеральной противопожарной службы "Испытательная пожарная лаборатория" по Республике Мордовия от 15 февраля 2018 года, очаг пожара находится в помещении зала квартиры N 1. Наиболее вероятной причиной пожара является возгорание горючих материалов, расположенных в очаговой зоне, под воздействием источников тления длительного воздействия (тлеющих табачных изделий), либо источников открытого огня. Устройств и приспособлений для поджога и их остатков не обнаружено. В ходе осмотра места пожара, каких-либо следов аварийных режимов работы проводниках не обнаружено. Рядом с очагом пожара (помещение зала квартиры N 1) располагался работающий холодильник, который был подключен к розетке, расположенной на стене комнаты. В процессе осмотра места пожара из очага и рядом с ним было изъято электрооборудование и представлено на исследование в ФГБУ СЭУ ФПС ИПЛ по РМ. В результате исследования, каких-либо следов аварийных режимов работы электросети и оборудования не обнаружено. Каких-либо косвенных признаков работы электросети в аварийном режиме (мигание ламп, перебои с электроэнергией и т.п.) в представленных материалах дела не имеется. В результате пожара уничтожена внутренняя отделка и имущество квартир N 1 и N 2, уничтожена кровля дома, деревянные конструкции чердачного помещения, деревянное строение, выполненное из досок с восточной стороны квартиры N 2.

Вступившим в законную силу решением Пролетарского районного суда г. Саранска Республики Мордовия от 1 марта 2021 года (дело N 2-20/2021) по иску М.С.М. к С.С. и С.Л. о взыскании материального ущерба и компенсации морального вреда (где третьим лицом был привлечен И.А.Н.) установлено, что причиной пожара в <адрес> послужило неосторожное обращение с огнем С.С., проживающим в спорном жилом помещении совместно с нанимателем С.Л.

Согласно заключению эксперта N 123/6-5 от 7 мая 2018 года ФБУ Мордовская лаборатория судебной экспертизы Министерства юстиции Российской Федерации, стоимость уничтоженных и поврежденных пожаром строительных конструкций квартиры N 2 двухквартирного жилого дома, расположенного по адресу: <адрес>, без учета износа поврежденных пожаром строений, на день возникновения пожара, то есть на 15 января 2018 года составляет 736 166 руб.

Разрешая исковые требования суд первой инстанции пришел к выводу, что надлежащим ответчиком по делу является С.Л., поскольку именно на нее, исходя из соглашения, заключенного с М.С.М., возложена обязанность содержания жилого помещения, включая соблюдение правил противопожарной безопасности.

Отменяя решение суда первой инстанции в части определения надлежащего ответчика и взыскивая ущерб с М.С.М., суд апелляционной инстанции, руководствуясь положениями статей 15, 210, 322, 689, 695, 697, 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации, статьи 30 Жилищного кодекса Российской Федерации, статей 34, 37, 38 Федерального закона от 21 декабря 1994 года N 69-ФЗ "О пожарной безопасности", разъяснениями, изложенными в пунктах 12, 13 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23 июня 2015 года N 25 "О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации", с учетом установленных по делу обстоятельств и правоотношений сторон, оценив доказательства по правилам статей 55, 56, 67, 71 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, пришел к выводу, что договор безвозмездного пользования не создает прав и обязанностей для иных (третьих) лиц, не являющихся субъектами договора безвозмездного пользования жилого помещения, а в деле N 2-20/2021 спор разрешался между сторонами договора, где устанавливалась ответственность нанимателя перед собственником жилого помещения, в котором произошел пожар, а иск И.А.И. возник из деликтных правоотношений, не основанных на договоре.

Суд кассационной инстанции соглашается с выводами суда апелляционной инстанции, поскольку из пояснения ответчика М.С.М., данных суду кассационной инстанции следует, что И.А.Н., как участник долевой собственности, письменного согласия М.С.М. на заключение договора безвозмездного пользования жилого помещения с С.Л., в том числе с условием того, что именно С.Л. будет нести ответственность за ущерб, не давал, следовательно, при выборе способа защиты нарушенных прав и определении лиц, ответственных за причинение ущерба, И.А.И. не обязан был руководствоваться условиями договора, заключенного между М.С.М. и С.Л.

В силу части 4 статьи 17 Жилищного кодекса Российской Федерации пользование жилым помещением осуществляется с учетом соблюдения прав и законных интересов проживающих в этом жилом помещении граждан, соседей, требований пожарной безопасности, санитарно-гигиенических, экологических и иных требований законодательства, а также в соответствии с правилами пользования жилыми помещениями, утвержденными уполномоченным Правительством Российской Федерации федеральным органом исполнительной власти.

В соответствии с частью 4 статьи 30 Жилищного кодекса Российской Федерации собственник жилого помещения обязан поддерживать его в надлежащем состоянии, не допуская бесхозяйственного обращения с ним, соблюдать права и законные интересы соседей, правила пользования жилым помещением, а также правила содержания общего имущества собственников помещений в многоквартирном доме.

В силу статьи 38 Федерального Закона от 21 декабря 1994 года N 69-ФЗ "О пожарной безопасности" ответственность за нарушение требований пожарной безопасности несут собственники имущества.

Согласно статье 210 Гражданского кодекса Российской Федерации бремя содержания принадлежащего ему имущества несет собственник, если иное не предусмотрено законом или договором.

По смыслу приведенных норм права, бремя содержания собственником имущества предполагает также ответственность собственника за ущерб, причиненный вследствие ненадлежащего содержания этого имущества.

Распоряжаясь жилым помещением по своему усмотрению, допуская нахождение и проживание в нем третьих лиц, использование ими оборудования квартиры, собственник имущества несет также и ответственность за соблюдение требований пожарной безопасности, санитарно-гигиенических, экологических и иных требований.

Вступая в договорные отношения с известными ему третьими лицами по поводу пользования принадлежащим ему жилым помещением, собственник вправе предусмотреть условия о соблюдении этими лицами противопожарных, санитарно-гигиенических и иных правил, а в случае их несоблюдения предъявить к лицам, с которыми он заключил договор, требования о возмещении причиненного ущерба, в том числе и в порядке регресса.

Заключение собственником договора с третьими лицами по поводу пользования жилым помещением не означает, что он перестает быть собственником этого имущества, и само по себе не освобождает его от обязанности по надлежащему содержанию своего имущества и соблюдению приведенных выше требований жилищного и гражданского законодательства.

Суд апелляционной инстанции учел вышеназванное и обоснованно возложил обязанность по возмещению ущерба на собственника жилого помещения.

Доводы кассационной жалобы о том, что согласно заключению эксперта от 29 августа 2018 года в квартире И.А.Н. произошел самостоятельный пожар 16 января 2018 года, который не взаимосвязан с пожаром в квартире N 1 от 15 января 2018 года являются необоснованными, поскольку из пояснений М-ных, данных в суде кассационной инстанции следует, что пожар в принадлежащей им части жилого дома произошел в ночь с 15 на 16 января 2018 года, а спустя несколько часов произошел пожар во второй половине дома - в квартире истца.

При этом, из постановления о прекращении уголовного дела N от 17 апреля 2020 года следует, что органы следствия рассматривали повреждения квартиры N 2, как возникшие от пожара в квартире N 1, определяя сумму материального ущерба, причиненного всему строению дома от этого пожара, определив очаг возгорания в помещении зала квартиры N 1 в месте расположения дивана, кроме того, техническим заключением N 19 от 15 февраля 2018 года также установлен только один очаг возникновения пожара и протоколом осмотра места происшествия от 16 января 2018 года, предметом которого являлись квартира N 1 и квартира N 2, описывались последствия как от одного пожара, при этом, доказательств того, что возгорание квартиры N 2 произошло по причине поджога посторонним лицом, материалы дела не содержат.

Таким образом, выводы судов о том, что зафиксированное в 06.05 час. 16 января 2018 года возгорание квартиры N 2 явилось следствием тления конструкции помещения после пожара начавшегося 15 января 2018 года в квартире N 1, являются обоснованными и мотивированными.

Не обоснован довод кассационной жалобы и в части определения размера ущерба, поскольку стороной ответчиков заключение эксперта N 123/6-5 от 7 мая 2018 года не опровергнуто, ходатайств о назначении по делу судебной строительно-технической экспертизы для определения размера стоимости уничтоженных и поврежденных пожаром строительных конструкций квартиры N 2 заявлено не было.

Судебная коллегия по гражданским делам Первого кассационного суда общей юрисдикции приходит к выводу, что судом апелляционной инстанции правильно определены правоотношения, возникшие между сторонами по настоящему делу, а также закон, подлежащий применению, в полном объеме определены и установлены юридически значимые обстоятельства, оценка всех доказательств, представленных сторонами, была произведена полно и всесторонне, нормы процессуального права судом нарушены не были.

Доводы кассационной жалобы направлены на несогласие с выводами суда об обстоятельствах дела и на переоценку доказательств, между тем, в соответствии с частью 3 статьи 390 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации кассационный суд общей юрисдикции не вправе устанавливать или считать доказанными обстоятельства, которые не были установлены либо были отвергнуты судом первой или апелляционной инстанции, предрешать вопросы о достоверности или недостоверности того или иного доказательства, преимуществе одних доказательств перед другими и определять, какое судебное постановление должно быть принято при новом рассмотрении дела. Дополнительные доказательства судом кассационной инстанции не принимаются.

Существенных нарушений норм материального или процессуального права, указанных в статье 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, при разрешении настоящего спора, которые повлияли на исход дела и без устранения которых невозможны восстановление и защита нарушенных прав, свобод и законных интересов, а также защита охраняемых законом публичных интересов, судом допущено не было, в связи с чем, оснований для отмены обжалуемого судебного постановления в кассационном порядке не имеется.

Руководствуясь статьями 390, 390.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия,

апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда Республики Мордовия от 26 августа 2021 года оставить без изменения, кассационную жалобу М. ФИО26 - без удовлетворения.