Судебная коллегия по гражданским делам Костромского областного суда в составе:

Председательствующего Веремьевой И.Ю.,

судей Лепиной Л.Л., Коровкиной Ю.В.,

с участием прокурора Петрова К.Д.,

при секретаре С.А.,

рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело N 2-663/2024 (УИД 44RS0026-01-2024-000976-59) по апелляционной жалобе представителя ФССП России, УФССП России по Костромской области Д. на решение Димитровского районного суда г. Костромы от 20 декабря 2024 года по делу по иску Г. к Федеральной службе судебных приставов России об отмене приказа, возложении обязанностей.

Заслушав доклад судьи Веремьевой И.Ю., выслушав объяснения представителей УФССП России по Костромской области и ФССП России С.Е., Д., Ш., Г., его представителя С.П., заключение прокурора Петрова К.Д., полагавшего, что решение подлежит отмене с принятием нового решения об отказе в удовлетворении иска, судебная коллегия по гражданским делам Костромского областного суда

Г. обратился в суд с вышеуказанным иском. В обоснование требований указал, что приказом ФССП России от ДД.ММ.ГГГГ N он назначен на должность <данные изъяты> в межрайонное отделение судебных приставов по обеспечению установленного порядка деятельности судов, которое впоследствии было переименовано в специализированное отделение судебных приставов по обеспечению установленного порядка деятельности судов. В ДД.ММ.ГГГГ во время исполнения своих служебных обязанностей он получил травму правого голеностопного сустава, в связи с чем с ДД.ММ.ГГГГ года проходил лечение в травматологическом отделении НА. после чего был выписан на службу. Несмотря на окончание лечения, ему не давали покоя периодические боли в районе голеностопа, <данные изъяты>. В конце октября 2023 года он обратился в многопрофильную клинику Н., где ему был установлен диагноз "<данные изъяты>", предложено пройти дообследование в клинике Н. где ему в целях восстановления функций стопы было предложено провести хирургическое вмешательство. ДД.ММ.ГГГГ он был прооперирован и направлен для дальнейшего наблюдения в клинику по месту жительства. ДД.ММ.ГГГГ года приказом ФССП России от ДД.ММ.ГГГГ N он был освобожден от занимаемой должности и зачислен в распоряжение руководителя управления. Основанием для вынесения приказа послужило ходатайство руководителя УФССП по Костромской области, в котором он ссылался на неисполнение сотрудником (Г.) более четырех месяцев своих служебных обязанностей в связи с временной нетрудоспособностью. Истец, полагая, что приказ о его освобождении от занимаемой должности был издан без учета полученной им травмы при исполнении служебных обязанностей, а также без учета последующего лечения, отмечая, что время нахождения сотрудника на лечении в связи с увечьем или иным повреждением здоровья, полученным при исполнении служебных обязанностей, не ограничивается временными рамками, обратился в суд с настоящим исковым заявлением, в котором после уточнения исковых требований просил суд отменить приказ ФССП России от ДД.ММ.ГГГГ N как незаконный, обязать ФССП России восстановить его в занимаемой ранее должности (<данные изъяты> Управления Федеральной службы судебных приставов по Костромской области) с ДД.ММ.ГГГГ, обязать ФССП России произвести перерасчет денежного довольствия за период вынужденного нахождения в распоряжении Управления.

Оспариваемым решением исковые требования Г. были удовлетворены

Не согласившись с вынесенным решением, представитель ФССП России, УФССП России по Костромской области Д. обратилась в суд с апелляционной жалобой, в которой просит решение суда отменить, принять по делу новый судебный акт об отказе в удовлетворении заявленных требований. Считает, что судом первой инстанции дана неверная оценка обстоятельствам, имеющим существенное значение для разрешения спора. Ссылаясь на обстоятельства дела, повторяя доводы, приводимые в суде первой инстанции, указывая на то, что согласно заключению военно-врачебной комиссии от ДД.ММ.ГГГГ, а также результатам ежегодного медицинского осмотра сотрудников, проводимого в период времени с ДД.ММ.ГГГГ, Г. был признан годным к несению службы, отмечая, что последующие листки нетрудоспособности, выданные Г., не были связаны с лечением ранее полученной травмы, считает, что вопреки выводам суда оспариваемый приказ является законным. Также полагает, что судом первой инстанции не была дана надлежащая оценка действиям самого истца по намеренному непринятию мер по информированию работодателя о необходимости операционного вмешательства ДД.ММ.ГГГГ в связи с полученной травмой, которое было проведено через год после ее получения. Также считает, что в материалах дела отсутствуют доказательства, безусловно свидетельствующие о взаимосвязи выдачи Г. больничных листов с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ по поводу травмы, полученной в ДД.ММ.ГГГГ. Отмечает, что согласно пояснениям эксперта, установить причинно-следственную связь между травкой, полученной Г. ДД.ММ.ГГГГ, и проведенным ему лечением и нахождением на больничном листе с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ не представляется возможным. Также считает необоснованным вывод суда о том, что Г. до решения о выводе его в распоряжение должен был быть направлен для прохождения военно-врачебной комиссии в целях установления причины его длительного нахождения на больничном листе, поскольку любое медицинское освидетельствование на предмет годности к службе целесообразно проводить после окончания лечения. В целом полагает, что действия работодателя в данном случае полностью отвечают требованиям законодательства, интересам сотрудника органов принудительного исполнения и непосредственно органа принудительного исполнения, перед которым поставлены важные государственные задачи.

Представитель ОГБУЗ "Костромское областное бюро судебно-медицинской экспертизы" в судебное заседание не явился, о времени и месте рассмотрения дела извещен надлежащим образом.

В силу ч. 3 ст. 167 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации неявка лиц, участвующих в деле и извещенных о времени и месте рассмотрения дела, не является препятствием к разбирательству дела, в связи с чем судебная коллегия считает возможным рассмотреть дело в отсутствие неявившихся лиц.

Проверив материалы дела, обсудив доводы апелляционной жалобы и возражений относительно нее, судебная коллегия приходит к следующим выводам.

Как следует из материалов дела и установлено судом, приказом ФССП России N от ДД.ММ.ГГГГ Г. с ДД.ММ.ГГГГ назначен в межрайонное отделение судебных приставов по обеспечению установленного порядка деятельности судов на должность <данные изъяты>.

ДД.ММ.ГГГГ с Г. заключен контракт о прохождении службы в органах принудительного исполнения РФ в указанной должности. Контракт заключен на пять лет, с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ.

ДД.ММ.ГГГГ к указанному контракту сторонами заключено дополнительное соглашение, согласно которому с ДД.ММ.ГГГГ межрайонное отделение судебных приставов по обеспечению установленного порядка деятельности судов переименовано в специализированное отделение судебных приставов по обеспечению установленного порядка деятельности судов. Такое название отделения сохраняется по настоящее время.

Приказом директора Федеральной службы судебных приставов (ФССП России) N от ДД.ММ.ГГГГ <данные изъяты> Г. освобожден от исполнения обязанностей по должности <данные изъяты> Управления Федеральной службы судебных приставов по Костромской области и зачислен в распоряжение Управления ФССП по Костромской области в связи с неисполнением сотрудником более четырех месяцев в общей сложности в течение двенадцати месяцев служебных обязанностей по причине временной нетрудоспособности на период временной нетрудоспособности, но не более одного года. Указано, что приказ вынесен в соответствии с ч. 23 ст. 2 Федерального закона от 30 декабря 2012 года N 282-ФЗ "О социальных гарантиях сотрудникам некоторых федеральных органов исполнительной власти и внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации, п. 6 ч. 10 ст. 34 Федерального закона от 01 октября 2019 года N 328-ФЗ "О службе в органах принудительного исполнения Российской Федерации и внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации", приказом ФССП от 26 февраля 2020 года N 148 "Об утверждении Порядка зачисления сотрудника в распоряжение органа принудительного исполнения Российской Федерации и Порядка нахождения сотрудника в распоряжении органа принудительного исполнения Российской Федерации".

Вынесению оспариваемого приказа предшествовало направление Управлением ФССП России по Костромской области в адрес начальника Управления государственной службы и кадров ФССП России письма исх. N от ДД.ММ.ГГГГ, согласно которому руководитель УФССП России по Костромской области ходатайствовал о зачислении в распоряжение Управления <данные изъяты> Г., начальника <данные изъяты> Управления, в связи с неисполнением сотрудником более четырех месяцев в общей сложности в течение двенадцати месяцев служебных обязанностей в связи с временной нетрудоспособностью. Указаны периоды отсутствия Г. по причине временной нетрудоспособности: с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ (21 календарный день), с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ (17 календарных дней), с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ (12 календарных дней), с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ (10 календарных дней), с ДД.ММ.ГГГГ по настоящее время (по состоянию на ДД.ММ.ГГГГ - 63 календарных дня). На дату ДД.ММ.ГГГГ общая продолжительность отсутствия по временной нетрудоспособности Г. составила 123 календарных дня. Приложены листки освобождения от ДД.ММ.ГГГГ, ДД.ММ.ГГГГ, ДД.ММ.ГГГГ, ДД.ММ.ГГГГ, табели учета рабочего времени.

Оспаривая правомерность вынесения приказа ФССП России N от ДД.ММ.ГГГГ, истец Г. утверждает, что в период времени с ДД.ММ.ГГГГ по день вынесения оспариваемого приказа он был временно нетрудоспособен в связи с лечением полученной ДД.ММ.ГГГГ при исполнении служебных обязанностей травмы ноги.

Данный период, по мнению истца, не подлежит учету при подсчете продолжительности неисполнения им в течение двенадцати месяцев служебных обязанностей в связи с временной нетрудоспособностью.

Разрешая заявленные требования, суд первой инстанции, посчитав установленным факт того, что лечение Г. в период времени с ДД.ММ.ГГГГ по дату вынесения оспариваемого приказа было связано с полученной им ДД.ММ.ГГГГ травмой, признанной ответчиком как полученной при исполнении служебных обязанностей, отметив, что без учета данного периода необходимый четырехмесячный период неисполнения Г. должностных обязанностей в течение двенадцати месяцев, отсутствует, пришел к выводу об отсутствии оснований для вынесения оспариваемого приказа и принял обжалуемое решение.

С такими выводами суда первой инстанции согласиться нельзя.

Отношения, связанные с поступлением на службу в органы принудительного исполнения, ее прохождением и прекращением, регулируются Федеральным законом от 01 октября 2019 года N 328-ФЗ "О службе в органах принудительного исполнения Российской Федерации и внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации", в соответствии с которым служба в органах принудительного исполнения - вид федеральной государственной службы, представляющий собой профессиональную служебную деятельность граждан Российской Федерации на должностях в органах принудительного исполнения, а также на должностях, не являющихся должностями в органах принудительного исполнения, в случаях и на условиях, которые предусмотрены настоящим Федеральным законом, другими федеральными законами и (или) нормативными правовыми актами Президента Российской Федерации.

Вместе с тем названный Федеральный закон допускает прохождение сотрудником службы в органах принудительного исполнения, когда он при этом не замещает должность в органах принудительного исполнения. Таким случаем является, в частности, зачисление сотрудника в распоряжение органа принудительного исполнения (часть 3 статьи 10).

Зачисление сотрудника в распоряжение органа принудительного исполнения регламентировано положениями ст. 34 Федерального закона от 01 октября 2019 года N 328-ФЗ "О службе в органах принудительного исполнения Российской Федерации и внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации". При зачислении в распоряжение органа принудительного исполнения сохраняются установленные данным Федеральным законом правовое положение (статус), социальные гарантии сотрудника и правоотношения, связанные с прохождением службы в органах принудительного исполнения, за исключением исполнения сотрудником обязанностей и наделения его правами, которые установлены должностной инструкцией.

Перечень случаев, когда допускается зачисление сотрудника органов принудительного исполнения в распоряжение органа принудительного исполнения предусмотрен частью 10 статьи 34 названного Федерального закона. Этот перечень - с учетом специфики служебной деятельности сотрудников органов принудительного исполнения, предопределяющей особые требования не только к их деловым и личным качествам, но и к состоянию их здоровья, - включает в себя, в частности, такие обстоятельства, как невыполнение сотрудником более четырех месяцев в общей сложности в течение двенадцати месяцев служебных обязанностей в связи с временной нетрудоспособностью (за исключением случаев, когда законодательством Российской Федерации предусмотрены более длительные сроки нахождения сотрудника на лечении, в том числе в связи с увечьем или иным повреждением здоровья (заболеванием), полученными им при выполнении служебных обязанностей) (пункт 6).

По смыслу частей 9 и 10 статьи 34 указанного Федерального закона зачисление сотрудника службы в распоряжение органа принудительного исполнения при наличии к тому оснований, предусмотренных законом, является правом, но не обязанностью уполномоченного должностного лица, а целевое предназначение данного правового механизма освобождения от замещаемой должности состоит в предоставлении указанному должностному лицу возможности решить - в течение срока нахождения сотрудника в распоряжении - вопрос об условиях дальнейшего прохождения таким сотрудником службы в органах принудительного исполнения либо о ее прекращении.

В силу этого зачисление сотрудника органов принудительного исполнения в распоряжение носит исключительно временный характер, а предельный срок его нахождения в распоряжении зависит от обстоятельств, послуживших основанием для зачисления сотрудника в распоряжение. В частности, в случае, предусмотренном пунктом 6 части 10 статьи 34 приведенного выше Федерального закона, - в течение периода временной нетрудоспособности, но не более одного года (пункт 4 части 11 указанной статьи).

Как видно из материалов дела и установлено судом, приказом директора ФССП России от ДД.ММ.ГГГГ Г. освобожден от исполнения обязанностей по должности <данные изъяты> Управления Федеральной службы судебных приставов по Костромской области и зачислен в распоряжение Управления ФССП по Костромской области по временной нетрудоспособности в связи с повреждением здоровья.

Обстоятельства нахождения истца на больничном подтверждаются листами временной нетрудоспособности с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ (21 календарный день), с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ (17 календарных дней), с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ (12 календарных дней), с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ (10 календарных дней), с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ (134 календарных дня).

Таким образом, на момент вынесения оспариваемого приказа истец находился на больничном листе и не выполнял служебные обязанности более четырех месяцев в общей сложности в течение двенадцати месяцев в связи с временной нетрудоспособностью.

С учетом этого судебная коллегия полагает, что у ответчика имелись законные основания, предусмотренные пунктом 6 части 10 статьи 34 Федерального закона от 01 октября 2019 года N 328-ФЗ, для зачисления Г. в распоряжение.

Поскольку указанной выше нормой (пунктом 6 части 10 статьи 34) предусмотрено исключение, при котором зачисление в распоряжение органа принудительного исполнения не допускается, суду необходимо проверить основание нахождения сотрудника на лечении и установить причинно-следственную связь с увечьем или иным повреждением здоровья (заболеванием), ранее полученными при исполнении служебных обязанностей.

В соответствии с положениями ст. 63 Федерального закона от 01 октября 2019 года N 328-ФЗ "О службе в органах принудительного исполнения Российской Федерации и внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации", если сотрудник был освобожден от исполнения служебных обязанностей в связи с временной нетрудоспособностью в общей сложности более четырех месяцев в течение двенадцати месяцев, он может быть направлен медицинское освидетельствование в военно-врачебную комиссию для решения вопроса о его годности к дальнейшему прохождению службы в органах принудительного исполнения, либо о продолжении лечения. При этом сотрудник может быть зачислен в распоряжение органа принудительного исполнения.

Как следует из материалов дела и установлено судом первой инстанции, по результатам расследования обстоятельств получения увечья (ранения, травмы, контузии) <данные изъяты> Г. от ДД.ММ.ГГГГ, утвержденному руководителем УФССП по Костромской области, ДД.ММ.ГГГГ по окончании рабочего дня <данные изъяты> Г. при следовании домой в районе 18.00 по адресу: <адрес> не заметил под снежным покровом срубленную наледь, наступил на нее, в результате чего стопа правой ноги под весом тела подвернулась, а голень провалилась под снег, потеряв равновесие, он упал. По результатам осмотра ДД.ММ.ГГГГ в НА. отделение травматологии и ортопедии Г. был поставлен диагноз <данные изъяты>, а также выдан листок освобождения от выполнения служебных обязанностей на период с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ. С ДД.ММ.ГГГГ Г. приступил к выполнению служебных обязанностей.

Судом первой инстанции также установлено, что листы нетрудоспособности, выданные майору внутренней службы Г. в период ДД.ММ.ГГГГ диагноз 1 диагноз 2, диагноз 3), не имеют отношения к травме, полученной Г. в январе 2023 года при исполнении служебных обязанностей.

Из содержания искового заявления и пояснений Г. в суде следует, что, несмотря на окончание лечения, состояние голеностопного сустава было далеко от первоначального состояния, не давали покоя периодические боли в районе голеностопа, отечность, а также его нестабильность (<данные изъяты>). В целях восстановления утраченного здоровья Г. обращался в медицинские учреждения г. Костромы, где не смог получить необходимой помощи. В конце ДД.ММ.ГГГГ Г. обратился в Н. где ему поставили диагноз: <данные изъяты> В связи с тем, что специалистов в г. Костроме нет, ему предложили пройти обследование в клинике "Н. В Н. в целях восстановления функций стопы ему предложили хирургическое вмешательство. ДД.ММ.ГГГГ он был прооперирован и направлен для дальнейшего наблюдения в клинику по месту жительства. На момент вынесения оспариваемого приказа ФССП Г. находился на лечении, период временной нетрудоспособности с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ.

Для проверки доводов сторон о наличии/отсутствии причинно-следственной связи между лечением Г. в период с ДД.ММ.ГГГГ по день вынесения оспариваемого приказа ФССП и полученной при исполнении служебных обязанностей травмой судом проведена судебно-медицинская экспертиза.

Согласно выводам заключения комплексной судебной медицинской экспертизы N от ДД.ММ.ГГГГ, проведенной ОГБУЗ "КОБСМЭ", у Г. на момент обращения за медицинской помощью ДД.ММ.ГГГГ имелась травма <данные изъяты>. Для восстановления функции конечности ДД.ММ.ГГГГ была проведена хирургическая операция - "<данные изъяты>". Морфологические особенности имевшейся у Г. травмы <данные изъяты>, позволяющие установить давность ее образования, в предоставленной медицинской документации не отображены и не могут быть установлены ретроспективно в результате непосредственного обследования подэкспертного на данном этапе. Скудное, не информативное описание клинических симптомов и динамики состояния Г. в период лечения травмы <данные изъяты> с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ, и с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ, а также отсутствие в предоставленных материалах какой-либо информации о состоянии здоровья подэкспертного между рассматриваемыми периодами в течение нескольких месяцев, не позволяют установить возможность образования диагностированной на момент госпитализации ДД.ММ.ГГГГ травмы <данные изъяты> в едином механизме травмы, полученной ДД.ММ.ГГГГ.

Эксперт ФИО1, допрошенный в суде первой инстанции, поддержал данное заключение и пояснил, что не представляется возможным как подтвердить, так и опровергнуть причинно-следственную связь между лечением в период с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ и травмой правой ноги, полученной Г. ДД.ММ.ГГГГ, по причине не отражения в медицинской документации информации. Так, при лечении травмы ДД.ММ.ГГГГ кроме описания наличия <данные изъяты> симптомов, в том числе нарушений связочного аппарата, не имеется. Судебный эксперт ФИО1 в суде назвал причину невозможности определиться по поставленному вопросу, в том числе дефектами заполнения медицинской документации при проведении операции в ДД.ММ.ГГГГ, поскольку врачи ограничились описанием своих действий, но не описали при этом состояние тканей пациента, что конкретно наблюдалось у Г. В силу данного обстоятельства, комиссия экспертов не исключает эту связь. Кроме того, отсутствуют сведения о состоянии здоровья подэкспертного в течение длительного периода между травмами - на протяжении 8 месяцев. ФИО1 также пояснил, что именно при травме <данные изъяты> проявляются описанные Г. симптомы: <данные изъяты>, при такой травме движение невозможно.

Делая вывод о том, что лечение Г. в период с ДД.ММ.ГГГГ по дату вынесения оспариваемого приказа связано с полученной им ДД.ММ.ГГГГ травмой, следовательно, и с нахождением истца на лечении в связи с увечьем или иным повреждением здоровья, полученным им при исполнении служебных обязанностей, суд первой инстанции указал на то, что данное обстоятельство подтверждается пояснениями Г. в суде, записями в медицинской документации о его жалобах на состояние здоровья, как последствиях травмы ДД.ММ.ГГГГ, а также исходил из того, что невозможность подтвердить причинно-следственную связь между травмой ДД.ММ.ГГГГ и его лечением ДД.ММ.ГГГГ обусловлена обстоятельствами, на которые Г. повлиять не мог, вины его в этом нет, и потому он не должен нести последствия допущения медицинскими организациями дефектов заполнения медицинской документации.

Между тем данные суждения суда требованиям закона не соответствуют, поскольку решение суда не может быть основано на предположениях. Судом первой инстанции не учтено, что в основу судебного акта должны быть положены доказательства, относящиеся к предмету спора, отвечающие требованиям относимости, допустимости, достоверности и достаточности, из которых судом формируется вывод о наличии (отсутствии) юридически значимых обстоятельств.

Согласно статье 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации суд оценивает доказательства по своему внутреннему убеждению, основанному на всестороннем, полном, объективном и непосредственном исследовании имеющихся в деле доказательств (часть 1).

Никакие доказательства не имеют для суда заранее установленной силы (часть 2).

Суд оценивает относимость, допустимость, достоверность каждого доказательства в отдельности, а также достаточность и взаимную связь доказательств в их совокупности (часть 3).

Доказательства по гражданскому делу должны также соответствовать критериям относимости и допустимости (ст. ст. 59, 60 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации).

При этом приведенные положения гражданского процессуального закона не предполагают произвольной оценки доказательств судом.

Данные требования процессуального законодательства судом первой инстанции не учтены, вывод о наличии причинно-следственной связи между полученной Г. ДД.ММ.ГГГГ травмой и имеющейся по состоянию на ДД.ММ.ГГГГ травмой <данные изъяты> и ее последующим лечением со ссылкой на доказательства по делу в решении отсутствует, в то время как именно наличие такой причинно-следственной связи может являться основанием для признания оспариваемого приказа незаконным.

Так, эксперт пояснил, что скудное, не информативное описание клинических симптомов и динамики состояния Г. в период лечения травмы <данные изъяты> с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ, и с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ, а также отсутствие в предоставленных материалах какой-либо информации о состоянии здоровья подэкспертного между рассматриваемыми периодами в течение нескольких месяцев, не позволяют установить возможность образования диагностированной на момент госпитализации ДД.ММ.ГГГГ травмы <данные изъяты> в едином механизме травмы, полученной ДД.ММ.ГГГГ.

Между тем само по себе не описание клинических симптомов и динамики состояния Г. в период лечения травмы <данные изъяты> в период с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ, само по себе не свидетельствует о допущении медицинскими организациями дефектов заполнения медицинской документации, поскольку отсутствие такого описания может свидетельствовать и об отсутствии каких-либо иных повреждений <данные изъяты>, а также жалоб Г. на это.

Кроме того, судом первой инстанции не учтено, что эксперт ФИО1 пояснил, что при травме <данные изъяты>, установленной и диагностированной в январе 2024 года, проявляются описанные Г. симптомы: <данные изъяты>, при такой травме движение невозможно.

Между тем, как видно из материалов дела, травма, полученная Г. ДД.ММ.ГГГГ, была излечена, согласно заключению ВВК признана легким увечьем, истец приступил к исполнению обязанностей по службе с ДД.ММ.ГГГГ, по окончании лечения им пройдены военно-врачебная комиссия - протокол ДД.ММ.ГГГГ Минобороны России от ДД.ММ.ГГГГ N, а также ежегодный осмотр сотрудников ФССП России по Костромской области в период с ДД.ММ.ГГГГ, согласно которым Г. признан годным к несению службы, ему определена 1 группа здоровья, каких-либо жалоб с его стороны не имелось.

Обращение ДД.ММ.ГГГГ в Н." к врачу-ортопеду, как видно из медицинской документации, было связано в первую очередь с жалобами <данные изъяты>, был установлен диагноз: <данные изъяты>. По результатам УЗИ ДД.ММ.ГГГГ поставлен также диагноз: <данные изъяты>. Г. в суде первой инстанции не отрицал, что обратился в <данные изъяты> именно с проблемами диагноз 1 на левой стопе, и уже одновременно указал на проблемы с правой голенью.

Из медицинской документации Н. усматривается, что истец поступил в стационар ДД.ММ.ГГГГ с диагнозом: <данные изъяты>. При поступлении имелись жалобы на нестабильность <данные изъяты>. Anamnesis morbi (история болезни): травмы в детстве <данные изъяты>, проходил курс амбулаторного лечения без положительной динамики.

Таким образом, представленные доказательства не только не подтверждают, а, напротив, опровергают вывод суда о том, что связь лечения Г. в период с ДД.ММ.ГГГГ с полученной им ДД.ММ.ГГГГ травмой подтверждается записями в медицинской документации о его жалобах на состояние здоровья, как последствиях травмы в ДД.ММ.ГГГГ. Что касается пояснений истца Г. в суде и при проведении судебно-медицинской экспертизы, то в силу ст. 68 ГПК РФ объяснения сторон подлежат проверке и оценке наряду с другими доказательствами.

Кроме того, доказательств, подтверждающих обращение истца в период с ДД.ММ.ГГГГ и ДД.ММ.ГГГГ года в медицинские учреждения по поводу возникновения каких-либо последствий травмы, полученной Г. в ДД.ММ.ГГГГ, не представлено, в связи с чем отсутствие сведений о состоянии здоровья подэкспертного в течение длительного периода между травмой ДД.ММ.ГГГГ и лечением ДД.ММ.ГГГГ скорее всего свидетельствует о том, что Г. в медицинские учреждения по поводу последствий травмы не обращался, а не о допущении медицинскими организациями дефектов заполнения медицинской документации, как указано судом.

С учетом изложенного судебная коллегия полагает, что материалы дела не содержат доказательств, подтверждающих доводы истца о том, что нахождение его на лечении в период с ДД.ММ.ГГГГ связано с увечьем или иным повреждением здоровья (заболеванием), полученным им при выполнении служебных обязанностей, а именно с травмой от ДД.ММ.ГГГГ.

Судом апелляционной инстанции был поставлен на обсуждение вопрос о необходимости представления сторонами дополнительных доказательств, подтверждающих факт наличия/отсутствия причинно-следственной связи между травмой, полученной Г. в ДД.ММ.ГГГГ, и лечением травмы в ДД.ММ.ГГГГ, а также необходимости проведения повторной судебно-медицинской экспертизы.

Однако стороны каких-либо дополнительных доказательств не представили, от проведения повторной судебно-медицинской экспертизы отказались.

Доводы Г. о том, что ответчик прежде, чем издавать приказ о зачислении его в распоряжение, должен был установить наличие причинной связи лечения с травмой, полученной им при исполнении служебных обязанностей, несостоятельны, поскольку Г. мог быть направлен для прохождения военно-врачебной комиссии в целях установления причины его длительного нахождения на больничном лишь после окончания лечения (часть 4 статьи 63 Федерального закона N 328-ФЗ). Что и было сделано ответчиком, направление на ВВК выдано в первый рабочий день после закрытия листка нетрудоспособности - ДД.ММ.ГГГГ.

Кроме того, Г. не был соблюден предусмотренный Порядком освобождения сотрудника органов принудительного исполнения Российской Федерации от выполнения служебных обязанностей в связи с временной нетрудоспособностью, утвержденным приказом ФССП России от 12 марта 2021 года N 86, порядок оповещения сотрудником непосредственного руководителя о наступлении временной нетрудоспособности.

Сам Г. в суде апелляционной инстанции данное обстоятельство не отрицал, пояснил, что о предстоящей операции и своей нетрудоспособности он сообщил кому-то из трех своих заместителей, кому именно, не помнит, с непосредственным руководителем у него отношения не сложились, его номера телефона у него нет.

Доводы Г. о том, что ДД.ММ.ГГГГ он обращался к руководству по вопросу финансирования операции за счет средств федерального бюджета, что ДД.ММ.ГГГГ обращался к руководству УФССП о предоставлении очередного отпуска на период лечения, не свидетельствуют о том, что руководству УФССП было известно о том, что истец связывает проведение операции в ДД.ММ.ГГГГ и последующее лечение с последствиями травмы ДД.ММ.ГГГГ. Г. в суде апелляционной инстанции пояснил, что о том, что операция проводится из-за травмы, полученной в ДД.ММ.ГГГГ, он никому не говорил, так как "не предполагал, что выйдет за срок 4 месяца". Таким образом, у руководства УФССП отсутствовали основания для установления связи лечения и травмой, полученной при исполнении служебных обязанностей ДД.ММ.ГГГГ, поскольку об указанном обстоятельстве ответчику стало известно лишь из искового заявления Г. по настоящему делу.

С учетом этого судебная коллегия полагает, что ответчик, установив, что Г. в период с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ, то есть более четырех месяцев в течение двенадцати месяцев, был освобожден от выполнения служебных обязанностей в связи с временной нетрудоспособностью, имел законные основания, установленные пунктом 6 части 10 статьи 34 Федерального закона от 01.10.2019 N 328-ФЗ (ред. от 26.02.2024) "О службе в органах принудительного исполнения Российской Федерации и внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации", для зачисления Г. в распоряжение органа принудительного исполнения.

Доказательств того, что временная нетрудоспособность истца была обусловлена наличием у него увечья или заболевания, предусматривающего более длительные сроки нахождения сотрудника на лечении, или в связи с повреждением здоровья (заболеванием), полученным им при выполнении служебных обязанностей, в материалы не представлено.

Невыполнение сотрудником более четырех месяцев в общей сложности в течение двенадцати месяцев служебных обязанностей в связи с временной нетрудоспособностью является самостоятельным основанием для зачисления сотрудника в распоряжение.

При таких обстоятельствах судебная коллегия полагает, что решение суда нельзя признать законным и обоснованным, в связи с чем оно подлежит отмене с принятием нового решения об отказе в удовлетворении исковых требований.

Заявленное представителем ФССП России, УФССП России по Костромской области Д. ходатайство о приостановлении до вступления в законную силу решения суда по делу N по иску Г. к УФССП России по Костромской области об оспаривании действий должностного лица, заключения служебной проверки, отмене приказа о применении дисциплинарного взыскания в виде увольнения, не поддержанное в суде апелляционной инстанции, удовлетворению не подлежит, поскольку предусмотренных законом оснований для его приостановления не имеется.

Руководствуясь статьей 328 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия

Решение Димитровского районного суда г. Костромы от 20 декабря 2024 года по иску Г. к Федеральной службе судебных приставов России об отмене приказа и возложении обязанностей о восстановлении в должности и производстве перерасчета денежного довольствия отменить, принять новое решение, которым в удовлетворении указанных исковых требований отказать.

Апелляционное определение может быть обжаловано во Второй кассационный суд общей юрисдикции через суд первой инстанции в течение трех месяцев со дня изготовления мотивированного апелляционного определения.

Мотивированное апелляционное определение изготовлено 06 мая 2025 года.