Судебная коллегия по гражданским делам Архангельского областного суда в составе:

председательствующего Хмара Е.И.,

судей Поповой Т.В., Зайнулина А.В.,

при секретаре судебного заседания Т.

рассмотрела в открытом судебном заседании в городе Архангельске гражданское дело N 2-485/2022 по иску К. к федеральному казенному учреждению "Исправительная колония N 28 с особыми условиями хозяйственной деятельности Управления Федеральной службы исполнения наказаний по Архангельской области" о признании незаконными приказа о расторжении контракта и увольнении со службы в уголовно-исполнительной системе Российской Федерации, заключения служебной проверки; об изменении формулировки основания увольнения; взыскании невыплаченного единовременного пособия при увольнении и ежемесячной премии; взыскании компенсации морального вреда

по апелляционной жалобе К. на решение Коношского районного суда Архангельской области от 8 декабря 2022 г.

Заслушав доклад судьи Зайнулина А.В., судебная коллегия

К. обратился в суд с иском к федеральному казенному учреждению "Исправительная колония N 28 с особыми условиями хозяйственной деятельности Управления Федеральной службы исполнения наказаний по Архангельской области" (далее - ФКУ ИК-28 ОУХД УФСИН России по Архангельской области) о признании незаконными приказа о расторжении контракта и увольнении со службы в уголовно-исполнительной системе Российской Федерации, заключения служебной проверки; об изменении формулировки основания увольнения; взыскании невыплаченного единовременного пособия при увольнении и ежемесячной премии; взыскании компенсации морального вреда.

В обоснование заявленных требований указал, что проходил службу в уголовно-исполнительной системе Российской Федерации с 1 ноября 1996 г., на основании контракта от 23 апреля 2020 г. состоял в должности <данные изъяты> ФКУ ИК-28 ОУХД УФСИН России по Архангельской области. Приказом начальника указанного учреждения от 5 сентября 2022 г. N 189-лс контракт с истцом расторгнут и он уволен со службы на основании пункта 7 части 3 статьи 84 Федерального закона от 19 июля 2018 г. N 197-ФЗ "О службе в уголовно-исполнительной системе Российской Федерации и о внесении изменений в Закон Российской Федерации "Об учреждениях и органах, исполняющих уголовные наказания в виде лишения свободы" (далее - Федеральный закон от 19 июля 2018 г. N 197-ФЗ). Основанием увольнения истца послужили результаты служебной проверки, назначенной приказом начальника ФКУ ИК-28 ОУХД УФСИН России по Архангельской области от 20 июля 2022 г. N 309. Истец считает указанные приказы ответчика и результаты служебной проверки незаконными, а формулировку оснований его увольнения со службы подлежащей изменению. В обоснование своей позиции истец указал, что с 4 июля 2022 г. он находился в очередном отпуске и принял решение об увольнении со службы по выслуге лет, дающей право на получение пенсии, поскольку указанное право возникло у него в 2008 г. Истец дважды (26 июля 2022 г. и 30 июля 2022 г.) обращался с рапортом об увольнении на основании пункта 4 части 2 статьи 84 Федерального закона от 19 июля 2018 г. N 197-ФЗ. Однако работодатель сообщил, что решение о его увольнении будет принято по результатам служебной проверки. Истец считает, что ответчиком нарушено его право на расторжение контракта и увольнение со службы по собственной инициативе. Также истец указал, что рапорт о своем увольнении не отзывал, намерения продолжать службу не имел, в связи с чем он должен быть уволен на основании пункта 4 части 2 статьи 84 Федерального закона от 19 июля 2018 г. N 197-ФЗ. Также истец указал, что с результатами проведенной в отношении него служебной проверки он не согласен, поскольку ответчиком нарушен порядок ее проведения, выразившийся в следующем: истец ознакомлен с приказом о служебной проверке одновременно с результатами данной проверки; в предоставлении копии приказа, на основании которого проводилась служебная проверка, ему было отказано; состав комиссии, проводившей служебную проверку, ему был неизвестен; соответственно, он не мог реализовать право представлять заявления, ходатайства и документы, в том числе заявлять отводы членам комиссии. При этом истец отметил, что у него имелись основания для отвода члену комиссии Г., как заинтересованному в результатах служебной проверки лицу, поскольку ей до поступления информации из УФСИН России по АО было известно о факте прекращения в отношении него уголовного дела, однако ранее вопрос о расторжении с ним контракта перед руководством ответчика ею не инициировался. Истец полагал, что служебная проверка в отношении него назначена с нарушением установленного порядка и сроков, поскольку информация о прекращении уголовного дела, возбуждавшегося в отношении него более 20 лет назад, имелась в ФКУ ИК-28 ОУХД УФСИН России по Архангельской области задолго до поступления такой информации из УФСИН России по Архангельской области, истец данной информации не скрывал, сам непосредственно сообщал об этом руководству ответчика, вместе с тем контракт о службе не расторгался. За период с 2002 г. по 2022 г. истец неоднократно проходил аттестацию на соответствие занимаемой должности, аттестационной комиссией выводы о его соответствии занимаемой должности делались на основе всестороннего и объективного изучения его деловых, нравственных и личных качеств, оценки отношения к выполнению служебных обязанностей, что предполагало и учет обстоятельств, связанных с уголовным преследованием аттестуемого сотрудника в прошлом. В указанный период истец неоднократно поощрялся за добросовестное исполнение служебных обязанностей. Факт прекращения в отношении него уголовного преследования не препятствовал на протяжении 20 лет занимать различные должности в уголовно-исполнительной системе Российской Федерации и добросовестно выполнять возложенные на него служебные обязанности. Также истец обращал внимание, что материалы служебной проверки не содержат решения органа предварительного расследования о прекращении в отношении него уголовного дела в связи с примирением сторон, иные копии процессуальных документов, подтверждающих факт возбуждения в отношении него уголовного дела и его последующего прекращения. Кроме того, истец указал, что увольнением по пункту 7 части 3 статьи 84 Федерального закона от 19 июля 2018 г. N 197-ФЗ нарушено его право на получение выплат, предусмотренных Федеральным законом от 30 декабря 2012 г. N 283-ФЗ "О социальных гарантиях сотрудникам некоторых федеральных органов исполнительной власти и внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации" (далее - Федеральный закон от 30 декабря 2012 г. N 283-ФЗ), а именно: единовременного пособия в размере 7 окладов денежного содержания и ежемесячной премии. Кроме того, истец указал, что незаконными действиями со стороны ответчика ему причинен моральный вред, который выразился в испытываемых переживаниях по поводу того, что после добросовестного исполнения служебных обязанностей более 20 лет, он уволен по основанию, отрицательно его характеризующему. Увольнение по такому основанию может создать препятствия в дальнейшем трудоустройстве при реализации права на трудовую деятельность. На основании изложенного истец просил признать незаконным приказ начальника ФКУ ИК-28 ОУХД УФСИН России по Архангельской области от 5 сентября 2022 г. N 189-лс; признать незаконным заключение служебной проверки от 2 сентября 2022 г.; изменить формулировку основания увольнения на пункт 4 части 2 статьи 84 Федерального закона от 19 июля 2018 г. N 197-ФЗ, взыскать с ответчика в свою пользу невыплаченное единовременное пособие при увольнении в размере 154 119 рублей и ежемесячную премию в размере 917 рублей 37 копеек, компенсацию морального вреда в размере 10 000 рублей.

Истец К. в судебном заседании суда первой инстанции поддержал заявленные требования по доводам, изложенным в иске.

Представитель ответчика ФКУ ИК-28 ОУХД УФСИН России по Архангельской области и третьего лица УФСИН России по Архангельской области в судебном заседании с исковыми требованиями не согласился по доводам, изложенным в письменных возражениях.

Решением Коношского районного суда Архангельской области от 8 декабря 2022 г. отказано в удовлетворении исковых требований К. к ФКУ ИК-28 ОУХД УФСИН России по Архангельской области.

С указанным решением не согласился истец К., в поданной апелляционной жалобе просит решение суда отменить и принять по делу новое решение об удовлетворении заявленных требований.

В обоснование доводов апелляционной жалобы истец указывает, что в ходе судебного разбирательства достоверно не установлено, что в отношении него сотрудниками ОМВД <данные изъяты> района Архангельской области в 2002 г. принималось решение о возбуждении уголовного дела по признакам преступления, предусмотренного <данные изъяты> Уголовного кодекса РФ, а также о его последующем прекращении по не реабилитирующим основаниям. Копии соответствующих процессуальных документов ответчиком в суд не предоставлены. Информация ОМВД России по <данные изъяты> району от 2 декабря 2022 г. о том, что в отношении К. 16 октября 2002 г. возбуждено уголовное дело N <данные изъяты> не может быть признана безусловным и бесспорным доказательством факта осуществления уголовного преследования в отношении истца, поскольку в информации не указан источник ее получения, ссылок на конкретные учетные либо иные данные, на основании которых сформирована данная информация, документ не содержит. Отсутствие в информации ссылок на конкретные документы, на основании которых она сформирована, лишает истца возможности проверить их достоверность, а также обжаловать их в установленном законом порядке. При этом информация от 2 декабря 2022 г. противоречит имеющимся в материалах дела сведениям Информационного центра УМВД России по Архангельской области от 15 апреля 2015 г., согласно которым сведений в отношении К. в базе данных оперативно-справочной картотеки не имеется. В ходе служебной проверки, проведенной в отношении истца, также не получено достоверных доказательств факта возбуждения в отношении него уголовного дела и последующего его прекращения в связи с примирением сторон. Более того, членами комиссии не принято мер по проверке информации, послужившей основанием для назначения служебной проверки и представленной Информационным центром УМВД России по Архангельской области, на предмет ее относимости к лицу, в отношении которого проводилась служебная проверка. Решение об увольнении К. принято на основании данных в отношении другого лица, имеющего иное отчество и данные о месте рождения.

Истец считает, что фактически судом первой инстанции приняты меры по получению доказательств, подтверждающих обоснованность увольнения истца по основанию, выбранному работодателем, после принятия соответствующего решения работодателем, то есть получены дополнительные данные, которые на момент увольнения истца отсутствовали, чем нарушен основополагающий принцип равенства сторон.

Истец указывает на несогласие с выводом суда о том, что Федеральным законом от 19 июля 2018 г. N 197-ФЗ не предусмотрено право сотрудника на выбор основания увольнения.

Истец полагает, что судом первой инстанции оставлены без внимания его доводы о том, что в соответствии с частью 1 статьи 87 Федерального закона от 19 июля 2018 г. N 197-ФЗ сотрудник имеет право расторгнуть контракт и уволиться со службы в уголовно-исполнительной системе по собственной инициативе, подав в установленном порядке рапорт об этом за один месяц до даты увольнения. Никаких изъятий, связанных с проведением в отношении сотрудника служебной или иной проверки, данная норма не содержит. Иных запретов на рассмотрение рапорта об увольнении и принятие по нему решения об увольнении сотрудника в установленный законом срок, законодательство, регулирующее вопросы прохождения службы в уголовно-исполнительной системе Российской Федерации, также не содержит. Установленный законом месячный срок рассмотрения руководителем учреждения предупреждения сотрудника об увольнении продлению не подлежит, в связи с чем по истечении указанного срока контракт подлежит обязательному расторжению независимо от воли работодателя. Проведение в отношении истца служебной проверки и непринятие решения по ее результатам на момент истечения срока предупреждения об увольнении не является законным основанием для непринятия решения о расторжении контракта.

Кроме того, по мнению истца, судом первой инстанции оставлены без внимания и не получили должной оценки в обжалуемом решении доводы истца о том, что он пожелал расторгнуть контракт не просто по собственному желанию, а в связи с достижением выслуги лет, дающей право на получение пенсии, указанное право возникло у него задолго до проведения служебной проверки, что подтверждено в ходе судебного разбирательства.

Также истец полагает, что судом первой инстанции оставлены без внимания его доводы о том, что 23 апреля 2020 г. между сторонами заключен контракт о прохождении службы в уголовно-исполнительной системе Российской Федерации, перед заключением которого работодатель обязан был проверить кандидата на прохождение службы на предмет наличия у того оснований, препятствующих прохождению службы. Такие проверочные мероприятия учреждением либо не проводились, либо в результате их проведения не установлено оснований, исключающих нахождение истца на службе, что в ходе судебного разбирательства достоверно не установлено.

В результате неисполнения работодателем обязанности по проверке кандидата на заключение контракта о прохождении службы ответчиком своевременно не установлено наличие основания, исключающего прием К. на службу и заключение с ним контракта. При этом возможность проведения соответствующей проверки в отношении кандидата у ответчика имелась.

Таким образом, по мнению истца, судом первой инстанции оставлено без внимания то обстоятельство, что контракт о прохождении службы в уголовно-исполнительной системе между истцом и ответчиком заключен с нарушениями, исключающими возможность прохождения сотрудником службы, что является в соответствии со статьей 90 Федерального закона от 19 июля 2018 г. N 197-ФЗ самостоятельным основанием для расторжения контракта. Поскольку порядок расторжения контракта в таком случае указанным федеральным законом не регламентирован, то применению подлежит статья 84 Трудового кодекса РФ, согласно которой, если нарушение установленных федеральным законом правил заключения трудового договора допущено не по вине работника, то работнику выплачивается выходное пособие в размере среднего месячного заработка. Кроме того, в соответствии с частью 7 статьи 3 Федерального закона от 30 декабря 2012 г. N 283-ФЗ, при увольнении в связи с нарушениями, допущенными при заключении контракта, сотрудникам, общая продолжительность службы которых составляет 20 лет и более, выплачивается единовременное пособие в размере семи окладов денежного содержания.

Ответчик ФКУ ИК-28 ОУХД УФСИН России по Архангельской области в возражениях на апелляционную жалобу полагает решение суда законным и обоснованным, просит оставить его без изменения, апелляционную жалобу - без удовлетворения.

Истец и ответчик, надлежащим образом извещенные о времени и месте рассмотрения дела, в судебное заседание суда апелляционной инстанции не явились. Судебная коллегия по гражданским делам, руководствуясь положениями части 3 и 4 статьи 167, части 1 статьи 327 ГПК РФ, определила рассмотреть дело в их отсутствие.

Согласно положениям части 1 статьи 327.1 ГПК РФ суд апелляционной инстанции рассматривает дело в пределах доводов, изложенных в апелляционной жалобе и возражениях относительно жалобы.

Изучив материалы дела, обсудив доводы апелляционной жалобы, поступивших возражений, выслушав пояснения представителя третьего лица УФСИН России по Архангельской области, полагавшего доводы апелляционной жалобы необоснованными, судебная коллегия приходит к следующему.

Из материалов дела следует и судом первой инстанции установлено, что истец К. с 1 ноября 1996 г. проходил службу в органах уголовно-исполнительной системы.

23 апреля 2020 г. К. заключил контракт о службе в уголовно-исполнительной системе на должности <данные изъяты> ФКУ ИК-28 ОУХД УФСИН России по Архангельской области на неопределенный срок.

УФСИН России по Архангельской области 15 июля 2022 г. направило в адрес ФКУ ИК-28 ОУХД УФСИН России по Архангельской области служебное письмо о том, что согласно поступившей в управление информации из УМВД России по Архангельской области в отношении ряда сотрудников ответчика возбуждались уголовные дела, в том числе в отношении К.

В связи с этим приказом ФКУ ИК-28 ОУХД УФСИН России по Архангельской области от 20 июля 2022 г. создана комиссия для проведения служебной проверки по выявлению обстоятельств, причин и условий, изложенных в вышеуказанном служебном письме УФСИН России по Архангельской области.

По итогам проведения данной служебной проверки составлено и утверждено соответствующее заключение, согласно которому комиссия установила, что в ОВД по <данные изъяты> району Архангельской области было возбуждено уголовное дело N <данные изъяты> в отношении К. по факту совершения им преступления, предусмотренного <данные изъяты> Уголовного кодекса РФ, которое 28 октября 2002 г. прекращено на основании статьи 25 УПК РФ (примирение сторон).

На основании приказа ФКУ ИК-28 ОУХД УФСИН России по Архангельской области от 5 сентября 2022 г. N 189-лс контракт о службе в уголовно-исполнительной системе, заключенный с истцом К., расторгнут по пункту 7 части 3 статьи 84 Федерального закона от 19 июля 2018 г. N 197-ФЗ.

Обращаясь с рассматриваемым иском в суд, истец полагал незаконными результаты служебной проверки и издание указанного приказа об увольнении.

Правоотношения, связанные с поступлением на службу в уголовно-исполнительной системе, ее прохождением и прекращением, а также с определением правового положения (статуса) сотрудника урегулированы Федеральным законом от 19 июля 2018 г. N 197-ФЗ "О службе в уголовно-исполнительной системе Российской Федерации и о внесении изменений в Закон Российской Федерации "Об учреждениях и органах, исполняющих уголовные наказания в виде лишения свободы" (далее - Федеральный закон от 19 июля 2018 г. N 197-ФЗ), вступившим в силу с 1 августа 2018 г.

В соответствии с пунктами 1, 2, 6 статьи 1 Федерального закона от 19 июля 2018 г. N 197-ФЗ, служба в уголовно-исполнительной системе - вид федеральной государственной службы, представляющий собой профессиональную служебную деятельность граждан Российской Федерации на должностях в уголовно-исполнительной системе Российской Федерации, а также на должностях, не являющихся должностями в уголовно-исполнительной системе, в случаях и на условиях, которые предусмотрены настоящим Федеральным законом, другими федеральными законами и (или) нормативными правовыми актами Президента Российской Федерации; должности в уголовно-исполнительной системе - должности сотрудников уголовно-исполнительной системы, которые учреждаются в федеральном органе исполнительной власти, осуществляющем правоприменительные функции, функции по контролю и надзору в сфере исполнения уголовных наказаний в отношении осужденных, территориальных органах уголовно-исполнительной системы, учреждениях, исполняющих наказания, следственных изоляторах, научно-исследовательских, проектных, медицинских, образовательных и иных организациях, входящих в уголовно-исполнительную систему в соответствии с законодательством Российской Федерации; сотрудник - гражданин, проходящий в соответствии с настоящим Федеральным законом службу в уголовно-исполнительной системе в должности, по которой предусмотрено присвоение специального звания.

Служба в учреждениях и органах уголовно-исполнительной системы, посредством прохождения которой граждане реализуют свое право на труд, непосредственно связана с обеспечением общественного порядка, осуществляется в публичных интересах, призвана гарантировать надлежащее исполнение уголовных наказаний и закрепленного законом порядка отбывания наказаний, охраны прав и свобод осужденных и направлена на осуществление содержания лиц, подозреваемых либо обвиняемых в совершении преступлений, подсудимых, находящихся под стражей, их охраны и конвоирования (Постановление Конституционного Суда Российской Федерации от 15 октября 2013 г. N 21-П).

В силу частей 1 и 2 статьи 10 Федерального закона от 19 июля 2018 г. N 197-ФЗ правовое положение (статус) сотрудника определяется настоящим Федеральным законом и другими федеральными законами, регулирующими особенности поступления на службу в уголовно-исполнительной системе, прохождения и прекращения службы в уголовно-исполнительной системе.

На сотрудников возлагаются обязанности, связанные с выполнением задач, в том числе с риском для жизни, в связи с чем им предоставляются социальные гарантии и компенсации, установленные законодательством Российской Федерации.

При этом на сотрудников уголовно-исполнительной системы распространяются единые ограничения и запреты, связанные со службой.

К числу таких запретов относится предусмотренное пунктом 3 части 1 статьи 14 Федерального закона от 19 июля 2018 г. N 197-ФЗ правило, согласно которому сотрудник не может находиться на службе в уголовно-исполнительной системе в случае прекращения в отношении него уголовного преследования за истечением срока давности, в связи с примирением сторон (кроме уголовных дел частного обвинения), вследствие акта об амнистии, в связи с деятельным раскаянием, за исключением случаев, если на момент рассмотрения вопроса о возможности нахождения сотрудника на службе в уголовно-исполнительной системе преступность деяния, ранее им совершенного, устранена уголовным законом.

Данный запрет также выразился в пункте 7 части 3 статьи 84 Федерального закона от 19 июля 2018 г. N 197-ФЗ согласно которому, контракт подлежит расторжению, а сотрудник увольнению со службы в уголовно-исполнительной системе в связи с осуждением сотрудника за преступление, а также в связи с прекращением в отношении его уголовного преследования за истечением срока давности, в связи с примирением сторон (кроме уголовных дел частного обвинения), вследствие акта об амнистии, в связи с деятельным раскаянием, за исключением случаев, если на момент расторжения контракта и увольнения со службы в уголовно-исполнительной системе преступность деяния, ранее им совершенного, устранена уголовным законом.

Аналогичное правовое регулирование осуществлялось Положением о службе в органах внутренних дел Российской Федерации, утвержденным постановлением Верховного Совета РФ от 23 декабря 1992 г. N 4202-1 (пункт "м" части 1 статьи 58), которое до вступления в силу Федерального закона от 19 июля 2018 г. N 197-ФЗ распространялось на сотрудников учреждений и органов уголовно-исполнительной системы.

Таким образом, федеральный законодатель последовательно устанавливает повышенные репутационные требования для данной категории государственных служащих, что обусловливается необходимостью обеспечения замещения должностей в уголовно-исполнительной системе лицами, имеющими высокие морально-нравственные качества, в полной мере соответствующими требованиям к уровню профессиональной подготовки и морально-психологическим качествам сотрудников, а также способными надлежащим образом выполнять принятые ими на себя служебные обязательства.

Норма пункта 7 части 3 статьи 84 Федерального закона от 19 июля 2018 г. N 197-ФЗ содержит императивное предписание, обязывающее нанимателя (работодателя) произвести увольнение сотрудника в связи с наличием указанных в ней обстоятельств. Таким образом, действующее законодательство содержит прямой запрет нахождения на федеральной службе граждан, в отношении которых прекращено уголовное преследование, в частности, в связи с примирением сторон (за исключением уголовных дел частного обвинения).

Такое правовое регулирование, осуществленное в пределах дискреции законодателя, непосредственно обусловлено спецификой данного вида государственной службы, направлено на формирование учреждений и органов уголовно-исполнительной системы лицами, обладающими не только надлежащим уровнем профессиональной подготовки, но и морально-нравственными качествами, позволяющими им в полной мере реализовывать возложенные на уголовно-исполнительную систему публичные задачи по обеспечению безопасности личности, общества и государства.

Названные требования, в равной мере распространяющиеся на всех лиц, желающих реализовать свое право на труд путем прохождения службы в уголовно-исполнительной системе, как на впервые поступающих на службу, так и на действующих сотрудников, согласуются и с конституционным принципом равенства применительно к обеспечению доступа к государственной службе (статья 19 (часть 1); статья 32 (часть 4)) Конституции Российской Федерации).

Учитывая изложенное, а также принимая во внимание, что установленные в пункте 3 части 1 статьи 14 Федерального закона от 19 июля 2018 г. N 197-ФЗ запреты, обязывающие работодателя к расторжению контракта, распространяются, в том числе на проходящих службу сотрудников вне зависимости от сроков совершения преступления, судебная коллегия соглашается с выводом суда первой инстанции о том, что у ответчика имелись основания для расторжения с истцом контракта по основаниям, предусмотренным пунктом 7 части 3 статьи 84 Федерального закона от 19 июля 2018 г. N 197-ФЗ, независимо от поведения сотрудника в течение всего периода прохождения службы, включая отношение к исполнению своих служебных обязанностей и других указанных истцом в апелляционной жалобе обстоятельств.

Для решения вопроса о законности увольнения истца со службы в уголовно-исполнительной системе по данному основанию юридически значимым, подлежащим выяснению и доказыванию с учетом содержания спорных правоотношений сторон, является установление факта прекращения уголовного дела, в том числе в связи с примирением сторон (за исключением уголовного дела частного обвинения), то есть по нереабилитирующим основаниям, если на момент расторжения контракта и увольнения со службы преступность совершенного деяния не устранена уголовным законодательством.

Судебная коллегия считает, судом первой инстанции юридически значимые по делу обстоятельства определены правильно, им дана надлежащая правовая оценка, учитывая наличие сведений о возбуждении в отношении истца уголовного дела по <данные изъяты> Уголовного кодекса РФ, прекращенного в связи с примирением сторон.

Согласно сведениям, предоставленным в суд апелляционной инстанции из ОМВД России по <данные изъяты> району, 28 октября 2002 г. на основании статьи 25 УПК РФ прекращено уголовное дело N <данные изъяты>, возбужденное в отношении К. по признакам состава преступления, предусмотренного <данные изъяты> Уголовного кодекса РФ.

Указанное уголовное дело уничтожено в связи с истечением срока архивного хранения (срок хранения 3 года).

Тем не менее, помимо указанных сведений, факт совершения истцом преступления, возбуждения в отношении него уголовного дела и последующего прекращения данного дела по нереабилитирующему основанию (примирение сторон), подтверждается совокупностью других предоставленных в суд материалов.

В базе данных оперативно-справочной картотеки Информационного центра УМВД России по Архангельской области также содержатся сведения о прекращении 28 октября 2002 г. в отношении истца уголовного дела N <данные изъяты> на основании статьи 25 УПК РФ, возбужденного ОВД по <данные изъяты> району Архангельской области, по признакам состава преступления, предусмотренного <данные изъяты> Уголовного кодекса РФ, что подтверждается соответствующей справкой от 17 ноября 2022 г.

Указанные сведения отражены в базе данных оперативно-справочной картотеки Информационного центра УМВД России по Архангельской области на основании алфавитной карточкой формы 1 от 29 октября 2002 г. Сведения, отраженные в базе, соответствуют сведениям, указанным в данной алфавитной карточке

Также, согласно выписке из журнала учета уголовных дел и лиц, их совершивших, за 2002 г., заведенного в ОМВД России по <данные изъяты> району, 30 сентября 2002 г. около 22 часов 00 минут <данные изъяты> К. <данные изъяты>. В связи с этим в отношении К. 16 октября 2002 г. возбуждено уголовное дело N <данные изъяты>, которое прекращено 28 октября 2002 г. на основании статьи 25 УПК РФ.

Таким образом, судом достоверно установлено, что в отношении истца К. 16 октября 2002 г. возбуждено уголовное дело N <данные изъяты> по признакам преступления, предусмотренного <данные изъяты> Уголовного кодекса РФ, которое прекращено 28 октября 2002 г. на основании статьи 25 УПК РФ (примирение сторон). Доводы апелляционной жалобы об обратном являются несостоятельными и опровергаются материалами дела.

При этом судебной коллегией отклоняется ссылка истца на противоречие информации, предоставленной Информационным центром УМВД России по Архангельской области 15 апреля 2015 г., согласно которой сведений в отношении К. в базе данных оперативно-справочной картотеки не имеется, с последующими предоставляемыми указанным информационным центром сведениями.

Так, начальник Информационного центра УМВД России по Архангельской области на запросы суда первой и апелляционной инстанции пояснил, что при первоначальном вводе информации в базу данных оперативно-справочной картотеки была допущена техническая ошибка (опечатка) в части внесения отчества истца, вместо отчества "<данные изъяты>", ошибочно указано "<данные изъяты>", что в последующем послужило причиной предоставления недостоверных сведений в справках о судимостях, запрашиваемых в отношении К.

При этом судебная коллегия обращает внимание, что факт возбуждения 16 октября 2002 г. именно в отношении истца уголовного дела N <данные изъяты> и его прекращения 28 октября 2002 г. на основании статьи 25 УПК РФ подтверждается другими документами: алфавитной карточкой формы 1 от 29 октября 2002 г., на основании которой вносились сведения в базу данных оперативно-справочной картотеки; выпиской из журнала учета уголовных дел и лиц, их совершивших, за 2002 г., заведенного в ОМВД России по <данные изъяты> району.

В указанных документах отражены персональные данные лица, в отношении которого 16 октября 2002 г. возбуждено уголовное дело N <данные изъяты> и 28 октября 2002 г. прекращено данное уголовное дело. Указанные персональные данные полностью совпадают со сведениями об истце К., включая его фамилию, имя, отчество, дату и место рождения, место жительство и место работы.

Кроме того, судебная коллегия обращает внимание, что в ходе проведения служебной проверки истец не оспаривал факт возбуждения в отношении него уголовного дела в 2002 г., ссылаясь лишь на то, что не скрывал данное обстоятельство от руководства учреждения. Указанный факт подтверждается письменными объяснениями К. от 29 августа 2022 г., предоставленными ответчику. Данный довод заявлен лишь в суде первой инстанции и направлен, по мнению судебной коллегии, на избежание негативных последствий за совершенный проступок.

Учитывая изложенное, у судебной коллегии отсутствуют основания сомневаться в сведениях, отраженных в указанных документах, а также в справке Информационного центра УМВД России по Архангельской области от 17 ноября 2022 г. и в информации, предоставленной ОМВД России по <данные изъяты> району о том, что 28 октября 2002 г. на основании статьи 25 УПК РФ (примирение сторон) прекращено уголовное дело N <данные изъяты>, возбужденное в отношении истца К. по признакам состава преступления, предусмотренного <данные изъяты> Уголовного кодекса РФ (не относится к уголовным делам частного обвинения в силу части 2 статьи 20 УПК РФ).

Как указано судебной коллегией выше, факт прекращения в отношении истца уголовного дела в связи с примирением сторон является безусловным основанием для расторжения заключенного с ним контракта по пункту 7 части 3 статьи 84 Федерального закона от 19 июля 2018 г. N 197-ФЗ

Довод апелляционной жалобы о том, что ответчик на момент завершения служебной проверки и вынесения оспариваемого приказа о расторжении контракта не располагал достоверными сведениями о факте прекращения в отношении истца уголовного дела, отклоняется судебной коллегией.

Как следует из материалов дела, в ходе проведения служебной проверки ответчик располагал справкой о судимости, выданной 10 августа 2022 г. в отношении истца Информационным центром УМВД России по Архангельской области. При этом допущенные в указанной справке описки в отчестве истца и месте его рождения не опровергают информацию о прекращении 28 октября 2002 г. в отношении К. уголовного дела N <данные изъяты> на основании статьи 25 УПК РФ. Кроме того, из письменных объяснений К., полученных работодателем 29 августа 2022 г. в ходе проведения служебной проверки, следует, что истец не оспаривал факт возбуждения в отношении него уголовного дела в 2002 г.

Доводы апелляционной жалобы о том, что суд первой инстанции, собирая дополнительные доказательства в подтверждение факта прекращения в отношении истца уголовного дела, нарушил принцип равенства сторон, является несостоятельным, поскольку в силу части 2 статьи 12 ГПК РФ суд создает условия для всестороннего и полного исследования доказательств, установления фактических обстоятельств дела, что суд первой инстанции и сделал, запросив дополнительную информацию о прекращении в отношении истца уголовного дела.

Также судебной коллегией отклоняются доводы апелляционной жалобы о том, что истец до окончания служебной проверки направил ответчику рапорт о расторжении контракта в связи с достижением выслуги лет, дающей право на получение пенсии, в связи с чем ответчик обязан был расторгнут контракт по основанию, предусмотренному пунктом 4 части 2 статьи 84 Федерального закона от 19 июля 2018 г. N 197-ФЗ.

Из материалов дела следует, что в период проведения служебной проверки по информации о прекращении в отношении истца уголовного дела, К. обратился в адрес временно исполняющего обязанности начальника ФКУ ИК-28 ОУХД УФСИН России по Архангельской области с рапортами о расторжении с ним контракта по основанию, предусмотренному пунктом 4 части 2 статьи 84 Федерального закона от 19 июля 2018 г. N 197-ФЗ (в связи с достижением выслуги лет, дающей право на получение пенсии).

4 августа 2022 г. ответчик сообщил истцу, что в отношении него проводится служебная проверка, в связи с чем решение об увольнении со службы в уголовно-исполнительной системе будет принято по окончании такой проверки.

Как указанно судебной коллегией выше, по итогам служебной проверки ответчиком принято решение о расторжении контракта с истцом на основании пункта 7 части 3 статьи 84 Федерального закона от 19 июля 2018 г. N 197-ФЗ.

В силу части 1 статьи 83 Федерального закона от 19 июля 2018 г. N 197-ФЗ сотрудник увольняется со службы в уголовно-исполнительной системе в связи с прекращением или расторжением контракта.

Основания расторжения контракта предусмотрены частями 2 и 3 статьи 84 Федерального закона от 19 июля 2018 г. N 197-ФЗ

При этом в силу части 7 статьи 84 Федерального закона от 19 июля 2018 г. N 197-ФЗ при наличии одновременно нескольких оснований прекращения или расторжения контракта, предусмотренных частью 1, пунктами 1, 3, 4, 8, 9, 11, 12 и 15 части 2 и пунктами 1 и 3 части 3 настоящей статьи, контракт прекращается или расторгается по одному из этих оснований по выбору сотрудника.

Из содержания приведенных норм следует, что у сотрудника есть право выбора прекращения или расторжения контракта, только по основаниям, перечисленным в части 7 статьи 84 Федерального закона от 19 июля 2018 г. N 197-ФЗ.

Однако данной нормой не предусмотрено право сотрудника выбрать основание увольнения при наличии оснований для расторжения с ним контракта по пункту 4 части 2 и пункту 7 части 3 статьи 84 Федерального закона от 19 июля 2018 г. N 197-ФЗ.

Учитывая изложенное, суд первой инстанции пришел к правильному выводу о том, что Федеральным законом от 19 июля 2018 г. N 197-ФЗ не предусмотрено право выбора основания для увольнения у сотрудника, в отношении которого прекращено уголовное преследование.

При таких обстоятельствах, учитывая установленный факт прекращения в отношении истца уголовного дела по нереабилитирующим основаниям, ответчик обосновано не принял во внимание рапорты истца об увольнении в связи с достижением выслуги лет, дающей право на получение пенсии, а расторг с ним контракт по пункту 7 части 3 статьи 84 Федерального закона от 19 июля 2018 г. N 197-ФЗ.

Доводы апелляционной жалобы о том, что между сторонами 23 апреля 2020 г. заключен контракт о прохождении службы в уголовно-исполнительной системе, в связи с чем работодатель обязан был проверить его как кандидата на прохождение службы на предмет наличия оснований, препятствующих прохождению службы, судебной коллегий отклоняются, поскольку такие обстоятельства не свидетельствуют о незаконности расторжения контракта по пункту 7 части 3 статьи 84 Федерального закона от 19 июля 2018 г. N 197-ФЗ.

Кроме того, из материалов дела следует, что истец непрерывно проходил службу в уголовно-исполнительный системе с 1 ноября 1996 г. по 5 сентября 2022 г., в связи с чем при заключении с ним контракта 23 апреля 2020 г. К. не являлся лицом, поступающим на службу в органы уголовно-исполнительной системы и в отношении него не должны были проводиться проверочные мероприятия, предусмотренные статьей 19 Федерального закона от 19 июля 2018 г. N 197-ФЗ. Перезаключение контракта 23 апреля 2020 г. произведено на основании приказа ФСИН России от 14 февраля 2020 г. N 113.

Довод апелляционной жалобы о том, что контракт от 23 апреля 2020 г. подлежал расторжению в соответствии со статьей 90 Федерального закона от 19 июля 2018 г. N 197-ФЗ, поскольку он заключен с нарушениями, исключающими возможность прохождения сотрудником службы, является несостоятельным, поскольку основан на ошибочном применении указанной нормы права.

Случаи расторжения контракта вследствие нарушения установленных настоящим Федеральным законом и другими федеральными законами обязательных правил при его заключении предусмотрены в пунктах 1 - 4 статьи 90 Федерального закона от 19 июля 2018 г. N 197-ФЗ.

Среди перечисленных в данной норме случаев не имеется такого основания как заключение контракта с гражданином, в отношении которого прекращено уголовное дело в связи с примирением сторон. Такое основание для расторжения контракта прямо предусмотрено в пункте 7 части 3 статьи 84 Федерального закона от 19 июля 2018 г. N 197-ФЗ, положения которого и применены при увольнении истца.

Учитывая вышеизложенное, суд обоснованно отказал истцу в удовлетворении требований о признании незаконными приказа о расторжении контракта и увольнении со службы в уголовно-исполнительной системе, и об изменении формулировки основания увольнения.

Доводы истца о нарушении порядка проведения служебной проверки, являлись предметом рассмотрения суда первой инстанции, их необоснованность отражена в судебном решении с изложением соответствующих выводов, в связи с чем отсутствует необходимость в приведении в апелляционном определении таких мотивов, подтверждающих правильную правовую оценку.

Принимая во внимание, что истец обоснованно уволен по пункту 7 части 3 статьи 84 Федерального закона от 19 июля 2018 г. N 197-ФЗ в связи с прекращением в отношении него уголовного дела по нереабилитирующему основанию (примирение сторон), то в силу пункта 5 части 8 статьи 3 Федерального закона от 30 декабря 2012 г. N 283-ФЗ "О социальных гарантиях некоторых федеральных органов исполнительной власти и внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации" и абзаца 12 пункта 5 Порядка обеспечения денежным довольствием сотрудников уголовно-исполнительной системы Российской Федерации, утвержденного приказом ФСИН России от 16 августа 2021 г. N 701, К. не подлежит выплата единовременного пособия, предусмотренного частью 7 статьи 3 Федеральный закон от 30 декабря 2012 г. N 283-ФЗ, и премия за добросовестное выполнение служебных обязанностей, предусмотренная пунктом 5 частью 6 и частью 12 статьи 2 Федеральный закон от 30 декабря 2012 г. N 283-ФЗ.

Учитывая изложенное, суд первой инстанции обосновано отказал в удовлетворении требований о взыскании невыплаченного единовременного пособия при увольнении и ежемесячной премии.

Доводы апелляционной жалобы, связанные с выходным пособием, предусмотренным статьей 84 Трудового кодекса РФ, которое, по мнению истца, подлежало выплате в случае увольнения его на основании статьи 90 Федерального закона от 19 июля 2018 г. N 197-ФЗ, не принимаются судебной коллегией во внимание, поскольку требование о взыскании такого выходного пособия истцом не заявлялось, а, следовательно, не является предметом настоящего спора и не подлежит проверке в суде апелляционной инстанции.

Принимая во внимание, что при рассмотрении дела не установлено фактов нарушения трудовых прав истца, а также, что в удовлетворении вышеуказанных исковых требований отказано, суд первой инстанции обосновано не нашел оснований для взыскания с ответчика в пользу истца компенсации морального вреда.

Доводы апелляционной жалобы не могут служить основанием для отмены или изменения постановленного судом решения, поскольку каких-либо новых данных, не учтенных судом первой инстанции при разрешении спора, они не содержат. Данные доводы, приводимые в суде первой инстанции при разрешении дела, получили надлежащую правовую оценку, выводы суда не опровергают и по существу сводятся к иной оценке установленного судом и иному, ошибочному толкованию норм материального права.

Учитывая, что обстоятельства, имеющие существенное значение для дела, судом первой инстанции определены верно на основании полного, всестороннего и объективного исследования имеющихся в деле доказательств с учетом всех доводов и возражений участвующих в деле лиц, а выводы суда соответствуют фактическим обстоятельствам и представленным доказательствам, основаны на правильном применении норм материального и процессуального права, судебная коллегия в пределах доводов апелляционной жалобы оснований к отмене или изменению оспариваемого решения не усматривает.

Руководствуясь статьями 328, 329 ГПК РФ, судебная коллегия

решение Коношского районного суда Архангельской области от 8 декабря 2022 г. оставить без изменения, апелляционную жалобу К. - без удовлетворения.