Судебная коллегия по гражданским делам Второго кассационного суда общей юрисдикции в составе

председательствующего Патронова Р.В.

судей Захаровой С.В. и Бекловой Ж.В.

рассмотрела в открытом судебном заседании 14 мая 2020 г. гражданское дело N 2-2046/2019 по иску К.М.С. и К.А. о признании решения о снятии с учета на получение единовременной социальной выплаты для приобретения и строительства жилого помещения ГУ МВД России по Московской области незаконным

по кассационной жалобе К.М.С. и К.А. на решение Тверского районного суда города Москвы от 31 мая 2019 г. и апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Московского городского суда от 22 октября 2019 г., которыми в удовлетворении требований отказано.

Заслушав доклад судьи судебной коллегии по гражданским делам Второго кассационного суда общей юрисдикции Патронова Р.В., выслушав объяснения представителя ГУ МВД России по Московской области Б., возражавшей против удовлетворения жалобы,

Судебная коллегия по гражданским делам Второго кассационного суда общей юрисдикции

К.М.С. и К.А. обратились в суд с иском о признании незаконным решения Центральной жилищно-бытовой комиссии ГУ МВД России по Московской области от 26 октября 2018 г. о снятии К.М.А. с учета на получение единовременной социальной выплаты для приобретения или строительства жилого помещения, восстановлении К.М.А. в очереди на получение единовременной социальной выплаты, обязании ответчика выплатить им как членам семьи умершего сотрудника единовременную социальную выплату для приобретения или строительства жилого помещения.

В обоснование заявленных требований указали, что являются членами семьи К.М.А., умершего 2 июля 2016 г.

Решением комиссии ФСКН России по рассмотрению вопросов предоставления единовременной социальной выплаты на приобретение жилого помещения и единовременной социальной выплаты для приобретения или строительства жилого помещения от 12 ноября 2013 г. К.М.А. поставлен на учет для получения единой единовременной выплаты по подпункту 1 пункта 3 статьи 4 Федерального закона от 30 декабря 2012 г. N 283-ФЗ.

В период службы К.М.А. выплату не получил.

На момент смерти К.М.А. состоял на учете для получения получение единовременной социальной выплаты для приобретения или строительства жилого помещения (далее - ЕСВ) и являлся пенсионером по линии МВД России.

Истцы обратились в Центральную Жилищно-бытовую комиссию ГУ МВД России по Московской области по вопросу получения единой социальной выплаты для приобретения или строительства жилого помещения.

Решением комиссии от 26 октября 2018 г. К.М.А. был снят с учета в связи с совершением действий по намеренному ухудшению жилищных условий - отчуждением супругой К.М.С. части жилого помещения в 2011 году, а также в 2017 году (после смерти К.М.А.).

С данным решением истцы не согласны, считают его незаконным. Отчуждение недвижимости, произведенное в 2011 году, было произведено до вступления в силу Федерального закона N 247-ФЗ от 19 июля 2011 г., а продажа недвижимости в 2017 году не может быть принята во внимание, поскольку была произведена после смерти К.М.А., то есть после того, как у ответчика возникла обязанность по предоставлению единовременной социальной выплаты. Также указали, что снятие К.М.А. было произведено после его смерти, что также законом не предусмотрено.

Решением Тверского районного суда города Москвы от 31 мая 2019 г. в удовлетворении требований отказано.

Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Московского городского суда от 22 октября 2019 г. решение суда первой инстанции оставлено без изменения.

В кассационной жалобе К.М.С. и К.А. ставится вопрос об отмене судебных постановлений как незаконных. В обоснование доводов жалобы указано на неправильное применение норм материального права.

Доводы кассационной жалобы воспроизводят позицию истцов в суде первой инстанции, а также обстоятельства, изложенные в обоснование доводов апелляционной жалобы.

На рассмотрение дела в судебное заседание суда кассационной инстанции истцы, представитель МВД России не явился. О времени и месте судебного заседания, назначенного на 14 мая 2020 г., извещены надлежащим образом. При таких обстоятельствах, в соответствии со статьей 167 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия находит возможным рассмотрение дела в их отсутствие.

В силу статьи 379? Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации основаниями для отмены или изменения судебных постановлений кассационным судом общей юрисдикции являются несоответствие выводов суда, содержащихся в обжалуемом судебном постановлении, фактическим обстоятельствам дела, установленным судами первой и апелляционной инстанций, нарушение либо неправильное применение норм материального права или норм процессуального права.

Выслушав объяснения представителя ГУ МВД России по Московской области Б., возражавшей против удовлетворения жалобы, изучив материалы гражданского дела, обсудив доводы кассационной жалобы, проверив по правилам статьи 379? Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации в пределах доводов, содержащихся в кассационных жалобе, законность судебных постановлений, принятых судами первой и апелляционной инстанций, кассационный суд не находит предусмотренных статьей 379? оснований для отмены или изменения судебных постановлений в кассационном порядке.

Как следует из материалов дела, К.М.А. проходил службу в органах наркоконтроля.

Решением комиссии ФСКН России по рассмотрению вопросов предоставления единовременной социальной выплаты на приобретение жилого помещения и единовременной социальной выплаты для приобретения или строительства жилого помещения от 12 ноября 2013 г. К.М.А. поставлен на учет для получения единой единовременной выплаты по подпункту 1 пункта 3 статьи 4 Федерального закона N 283-ФЗ (протокол N 12).

18 марта 2016 г. К.М.А. уволен из органов наркоконтроля на основании приказа ФСКН России N 100 л/с от 18 марта 2016 г. в связи с проведением организационно - штатных мероприятий.

Приказом ФСКН N 298 л/с от 31 мая 2016 г. внесены изменения в приказ ФСКН N 100 л/с от 18 марта 2016 г., согласно которому К.М.А. считается уволенным по болезни на основании медицинского заключения ВВК о негодности к службе в органах наркоконтроля.

2 июля 2016 г. К.М.А. умер.

26 мая 2017 г. Карасевы обратились в приемную МВД РФ с заявлением о предоставлении единовременной социальной выплаты.

Письмом от 16 июня 2017 г. им разъяснено, что К.М.А. являлся пенсионером по линии ГУ МВД по Московской области, а потому с данным заявлением надлежит обратиться в указанный орган. Кроме того, разъяснено, что бывшие сотрудники органов наркоконтроля принимаются в МВД на учет для предоставления ЕСВ с даты постановки на учет в органах наркоконтроля.

Истцы приступили к сбору документов, необходимых для предоставления в ГУ МВД по Московской области с целью подтверждения права К.М.А. состоять в очереди на получение единовременной социальной выплаты, а также с целью реализации их права как членов семьи умершего сотрудника на получение выплаты.

Помимо прочих документов, истцами 18 января 2018 г. получено заключение военно-врачебной комиссии N 407 от 18 января 2018 г., которым признано, что заболевание, приведшее к смерти К.М.А., получено в период прохождения военной службы.

В августе 2018 г. истцы обратились с заявлением в ГУ МВД по Московской области.

Решением Центральной жилищно-бытовой комиссии ГУ МВД России по Московской области от 26 октября 2018 г., оформленным протоколом N 11, не подтверждено право К.М.А. состоять в очереди на получение единовременной социальной выплаты, К.М.А. снят с учета.

В ходе проверки оснований для постановки К.М.А. в очередь на получение ЕСВ в ГУ МВД по Московской области с даты постановки его на учет в органах наркоконтроля жилищно-бытовой комиссией проведена проверка оснований для сохранения права нахождения на учете, в том числе запрошены документы из ЕГРН о сделках по отчуждению недвижимого имущества.

Право К.М.А. состоять на учете не подтверждено. Основанием для снятия с учета указано совершение К.М.С. (супругой сотрудника) действий по ухудшению жилищных условий, а именно отчуждение 7 декабря 2011 г. ? доли жилого помещения, приобретенного 2 декабря 2011 г. по адресу: <...>, общей площадью 59,7 кв. м.

Кроме того, жилищно-бытовая комиссия установила, что в 2017 году, после смерти сотрудника, К.М.С. также производились действия по приобретению и отчуждению двух объектов недвижимого имущества: жилого дома, общей площадью 89,8 кв. м по адресу: Орловская обл., Орловский р-н, с/п Неполодское, <...> (имущество приобретено - 25 апреля 2017 г., продано - 2 октября 2017 г.), и квартира, общей площадью 40,6 кв. м по адресу: <...> (приобретена - 30 января 2017 г., продана - 19 апреля 2017 г.).

Отказывая в удовлетворении исковых требований, суд первой инстанции исходил из того, что оснований для признания незаконным оспариваемого решения о снятии К.М.А. с учета на получение единовременной социальной выплаты по обстоятельствам дела не установлено.

При этом суд первой инстанции указал, что жилищно-бытовая комиссия ГУ МВД России по Московской области при решении вопроса о постановке К.М.А. на учет как бывшего сотрудника органов нарконтроля в 2018 году установила, что К.М.А. в 2013 году не имел достаточных оснований для постановки на учет для получения единовременной социальной выплаты, поскольку в 2011 году его супругой было произведено отчуждение ? доли жилого помещения, что является ухудшением жилищных условий. Истцы же К.М.С. и К.А., являясь членами семьи умершего сотрудника, имеют иное, нежели сам К.М.А., основание для получения единовременной социальной выплаты. При этом датой, с которых у них возникает такое право, является момент установления причинной связи смерти сотрудника с выполнением служебных обязанностей. Однако, поскольку в 2017 году К.М.С. было произведено отчуждение принадлежащих ей двух жилых помещений, также приобретенных в 2017 году, оснований для реализации ими такого права не имеется.

Суд апелляционной инстанции с данными выводами согласился, отклонив доводы апелляционной жалобы истцов о неверном применении судом первой инстанции норм материального права, о недопустимости снятия сотрудника с учета после его смерти.

Суд кассационной инстанции с выводами судов соглашается.

Доводы кассационной жалобы основаны на неверном толковании закона в части полномочий жилищно-бытовой комиссии.

Так, материалами дела установлено, что до момента увольнения К.М.А. состоял на жилищном учете в ФСКН России.

18 марта 2016 г. К.М.А. уволен из органов наркоконтроля, 2 июля 2016 г. К.М.А. умер.

Указом Президента Российской Федерации N 156 от 5 апреля 2016 г. ФСКН России было упразднено. Учетные дела сотрудников наркоконтроля были переданы в МВД России.

Согласно пункту 13 статьи 33 Федерального закона от 3 июля 2016 г. N 305-ФЗ "О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации в связи с совершенствованием государственного управления в сфере контроля за оборотом наркотических средств, психотропных веществ и их прекурсоров и в сфере миграции" граждане Российской Федерации, уволенные со службы в органах наркоконтроля с правом на пенсию, состоящие на учете для получения единовременной социальной выплаты на приобретение жилого помещения или единовременной социальной выплаты для приобретения или строительства жилого помещения и нуждающиеся в улучшении жилищных условий в соответствии с частью 2 статьи 4 Федерального закона от 19 июля 2011 г. N 247-ФЗ "О социальных гарантиях сотрудникам органов внутренних дел Российской Федерации и внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации", подлежат постановке на учет для получения единовременной социальной выплаты для приобретения или строительства жилого помещения в органах внутренних дел по месту пенсионного обеспечения с даты постановки на учет в органах наркоконтроля.

На жилищный учет в МВД РФ К.М.А. не вставал, свое право нахождения на жилищном учете для получения единовременной социальной выплаты не подтвердил.

Таким образом, в полномочия Центральной жилищно-бытовой комиссии ГУ МВД России по Московской области, после получения в августе 2018 г. заявления истцов о предоставлении им единовременной социальной выплаты, входила проверка оснований для постановки К.М.А. на учет с 2013 года.

Согласно пункту 3 статьи 4 Федерального закона от 30 декабря 2012 г. N 283-ФЗ "О социальных гарантиях сотрудникам некоторых федеральных органов исполнительной власти и внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации" единовременная социальная выплата предоставляется сотруднику в пределах бюджетных ассигнований, предусмотренных соответствующему федеральному органу исполнительной власти, по решению руководителя федерального органа исполнительной власти, в котором проходят службу сотрудники, или уполномоченного им руководителя при условии, что сотрудник:

1) не является нанимателем жилого помещения по договору социального найма или членом семьи нанимателя жилого помещения по договору социального найма либо собственником жилого помещения или членом семьи собственника жилого помещения;

2) является нанимателем жилого помещения по договору социального найма или членом семьи нанимателя жилого помещения по договору социального найма либо собственником жилого помещения или членом семьи собственника жилого помещения и обеспечен общей площадью жилого помещения на одного члена семьи менее 15 квадратных метров;

3) проживает в помещении, не отвечающем установленным для жилых помещений требованиям, независимо от размеров занимаемого жилого помещения;

4) является нанимателем жилого помещения по договору социального найма или членом семьи нанимателя жилого помещения по договору социального найма либо собственником жилого помещения или членом семьи собственника жилого помещения, если в составе семьи имеется больной, страдающий тяжелой формой хронического заболевания, при которой совместное проживание с ним в одной квартире невозможно, и не имеет иного жилого помещения, занимаемого по договору социального найма либо принадлежащего на праве собственности. Перечень соответствующих заболеваний устанавливается уполномоченным Правительством Российской Федерации федеральным органом исполнительной власти;

5) проживает в коммунальной квартире независимо от размеров занимаемого жилого помещения;

6) проживает в общежитии;

7) проживает в смежной неизолированной комнате либо в однокомнатной квартире в составе двух семей и более независимо от размеров занимаемого жилого помещения, в том числе если в состав семьи входят родители и постоянно проживающие с сотрудником и зарегистрированные по его месту жительства совершеннолетние дети, состоящие в зарегистрированном браке.

Таким образом, при постановке К.М.А. на учет в предмет проверки жилищно-бытовой комиссии входило установление поименованных в пункте 3 статьи 4 Федерального закона от 30 декабря 2012 г. N 283-ФЗ оснований.

Вместе с тем, поскольку закон предусматривает постановку бывшего сотрудника органов наркоконтроля на жилищный учет в МВД РФ с даты постановки на учет в органах наркоконтроля, жилищно-бытовая комиссия обоснованно запросила сведения об отчуждении К.М.А. и членами его семьи имущества за пять предшествующих 2013 году лет.

Таким образом, поскольку в 2011 году у К.М.А. не имелось оснований для постановки на учет, оспариваемое истцами решение комиссии является законным.

Доводы кассационной жалобы о несправедливости указанного решения, а также о том, что жилищно-бытовая комиссия ГУ МВД России по Московской области не была полномочна проверить указанные сведения опровергаются правовой позиции Конституционного Суда Российской Федерации в постановлении от 14 января 2016 г. N 1-П, о том, что в качестве общего принципа органы власти не должны быть лишены права исправления ошибок, особенно вызванных их собственной небрежностью; в противном случае нарушался бы принцип недопустимости неосновательного обогащения; это также было бы несправедливым по отношению к другим участникам системы социального обеспечения, в особенности по отношению к тем, кому было отказано в назначении выплат (пособия) по причине их несоответствия установленным законом требованиям, и, наконец, могло бы повлечь ненадлежащее распределение ограниченных общественных средств, что само по себе противоречило бы публичному интересу (постановление Конституционного Суда Российской Федерации от 14 января 2016 г. N 1-П, постановление Европейского суда по правам человека от 15 сентября 2009 года по делу "Москаль (Moskal) против Польши").

Кроме того, соглашаясь с решением комиссии в части отсутствия у истцов К.М.С. и К.А. права на получение единовременной социальной выплаты как членов семьи умершего сотрудника, судебная коллегия исходит из следующего.

Право членов семьи умершего сотрудника на получение единовременной социальной выплаты установлено пунктом 4 статьи 4 Федерального закона от 30 декабря 2012 г. N 283-ФЗ "О социальных гарантиях сотрудникам некоторых федеральных органов исполнительной власти и внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации".

Так, единовременная социальная выплата предоставляется не позднее одного года со дня гибели (смерти) сотрудника в равных частях обратившимся за ее получением членам семьи сотрудника, погибшего (умершего) вследствие увечья или иного повреждения здоровья, полученных в связи с выполнением служебных обязанностей, либо вследствие заболевания, полученного в период прохождения службы в учреждениях и органах, при наличии у погибшего (умершего) сотрудника условий, предусмотренных частью 3 настоящей статьи.

Таким образом, права членов семьи на получение единовременной социальной выплаты производны от их статуса члена семьи, однако для их реализации установлены самостоятельные условия, в том числе необходимо установление причинной связи смерти сотрудника с прохождением им службы.

Данная причинно-следственная связь по обстоятельствам настоящего дела установлена 18 января 2018 г. заключением N 407. Именно указанная дата является моментом, с которого следует исчислять годичный срок для реализации членами семьи права на получение ЕСВ.

Истцы по делу не отрицают факт приобретения К.М.А. в 2017 году двух жилых помещений, как и факт отчуждения данных помещений в 2017 г.

Таким образом, доводы кассационной жалобы о том, что сделки, совершенные в 2017 году К.М.С., не свидетельствуют о намеренном ухудшении жилищных условий, поскольку единовременной социальной выплаты должна быть произведена в течение года после смерти сотрудника, судебной коллегией отклоняются.

Иных доводов кассационная жалоба не содержит.

Таким образом, доводы кассационной жалобы не опровергают выводов суда, были предметом исследования судами первой и апелляционной инстанций и необоснованность их отражена в судебных постановлениях с изложением соответствующих мотивов. Доводы кассационной жалобы не содержат обстоятельств, нуждающихся в дополнительной проверке. Нарушений норм материального и процессуального права, влекущих отмену судебных постановлений, по делу не установлено.

Руководствуясь статьями 379?, 390, 390? Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия по гражданским делам Второго кассационного суда общей юрисдикции

решение Тверского районного суда города Москвы от 31 мая 2019 г. и апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Московского городского суда от 22 октября 2019 г. оставить без изменения, кассационную жалобу К.М.С. и К.А. - без удовлетворения.