Судебная коллегия по гражданским делам Свердловского областного суда в составе: председательствующего Карпинской А.А., судей Мартыновой Я.Н. и Рябчикова А.Н., при ведении протокола помощником судьи М.С., рассмотрела в открытом судебном заседании в апелляционном порядке с использованием средств аудиозаписи гражданское дело по иску М.Е.А., Б.П. к Б.О.АА. о возмещении ущерба,

поступившее по апелляционной жалобе ответчика на решение Верх-Исетского районного суда г. Екатеринбурга от 04.12.2019.

Заслушав доклад председательствующего, объяснения ответчика и его представителя М.Е.Е., настаивающих на отмене обжалуемого решения по доводам, изложенным в апелляционной жалобе и дополнений к ней, истца М.Е.А. и ее представителя В., третьего лица М.И., напротив, согласных с постановленным судом решением, судебная коллегия

М.Е.А., Б.П. обратились в вышеупомянутый суд с иском к Б.О.АА. о взыскании в пользу М.Е.А. ущерба, причиненного в результате пожара, в размере 771475 рублей 86 копеек (за утраченное имущество и оборудование), а также упущенной выгоды - 2500000 рублей, а в пользу Б.П. ущерб в размере 110000 рублей. В обоснование своих требований истцы указали, что 04.02.2019 по адресу: <...> произошел пожар в нежилых помещениях. В результате пожара был причинен ущерб помещению "Автомойка", расположенному по адресу: <...>, принадлежащей М.Е.А. по договору аренды, а также находящемуся в нем торговому автомату "Saeco Cristallo 400", собственником которого является Б.П. Полагают, что виновным в произошедшем пожаре является ответчик Б.О.АА. как собственник нежилого помещения "Баня", расположенного по адресу <...> в связи с чем обязан возместить, причиненный ущерб.

Вышеприведенным решением исковые требования М.Е.А., Б.П. удовлетворены частично. С Б.О.АА. в пользу М.Е.А. взысканы ущерб в размере 552718 рублей 86 копеек, расходы по оплате государственной пошлины - 8727 рублей 19 копеек, а в пользу Б.П. взыскан ущерб в размере 110000 рублей, расходы по оплате юридических услуг - 2000 рублей, расходы по оплате государственной пошлины - 3400 рублей.

С таким решением не согласился ответчик Б.О.АА. в поданной апелляционной жалобе и в дополнении к ней, просит решение отменить, в удовлетворении требований отказать. Считает, что в действиях ответчика в возникновении пожара вина отсутствует. Полагает, что очаг пожара располагался в верхней части юго-западного угла комнаты отдыха "Автомойки". Считает, что судом необоснованно не было принято во внимание экспертное заключение N 9-41э-19 от 26.09.2019, выполненное НО "Частное негосударственное экспертное учреждение "Независимая экспертиза", поскольку выводы эксперта <...>7 являются последовательными и обоснованными. Приводит доводы о том, что экспертное заключение N 40 от 12.03.2019, выполненное ФГБУ СЭУ ФПС ИПЛ по Свердловской области, напротив, не соответствует требованиям допустимости и достоверности, поскольку имеет ряд противоречий. Вопрос о назначении по делу повторной судебной экспертизы судом не разрешался. Указывает о том, что судом неверно толкуются показания свидетелей <...>8, <...>9, данными ими в ходе проверки, а также специалиста <...>10 Также не согласен с тем, что судом не мотивирован отказа в ходатайстве ответчика о представленным М.Е.А. поддельных документов, подтверждающих убытки истца.

Истец Б.П. в заседание суда апелляционной инстанции не явился, извещен о времени и месте рассмотрения дела судом апелляционной инстанции заблаговременно, путем направления извещения в его адрес от 19.05.2020, конверт, отправленный в его адрес вернулся обратно в суд с отметкой "истек срок хранения". Кроме того, такая информация размещена на интернет-сайте Свердловского областного суда www.ekboblsud.ru от 19.05.2020. Об уважительности причин неявки до начала судебного заседания лица, участвующие в деле, не сообщили, об отложении дела не просили.

С учетом изложенного, руководствуясь ст. 167 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия определила рассмотреть дело при данной явке.

Заслушав стороны и их представителей, третье лицо М.И., проверив материалы дела и обжалуемое решение в пределах доводов, изложенных в апелляционной жалобе (ч. 1 ст. 327.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации (далее по тексту - ГПК РФ), судебная коллегия приходит к следующему.

Суд, обоснованно, следуя правилам ст. ст. 15, 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации, положений Федерального закона "О пожарной безопасности", а также содержащихся в п. 14 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 05.06.2002 N 14 "О судебной практике по делам о нарушении правил пожарной безопасности, уничтожении или повреждении имущества путем поджога либо в результате неосторожного обращения с огнем" удовлетворил требования истцов о возмещении ущерба, причиненного в результате пожара, поскольку факт причинения ущерба истцам М.Е.А. и Б.П. в результате пожара нежилого помещения "Бани", принадлежащего ответчику, однозначно установлен в ходе судебного разбирательства. Выводы по данному вопросу подробно им мотивированы и соответствуют фактическим обстоятельствам дела. Последние вопреки безосновательным возражениям заявителем жалобы установлены судом полно и правильно, исходя из всей совокупности исследованных в судебном заседании доказательств, которым суд дал надлежащую, отвечающую правилам ст. 67 ГПК РФ правовую оценку на предмет их относимости, допустимости.

Из материалов дела следует, что по адресу: <...>, находится помещение "Автомойки", принадлежащего М.И., переданного М.Е.А. на праве аренды, о чем свидетельствует договор аренды нежилого помещения от 01.06.2018.

Собственником соседнего помещения "Баня", расположенного по адресу: <...> является Б.О.АБ.

04.02.2019 около 03:05 часов произошел пожар в результате, которого сгорело и повреждено имущество, расположенное по адресу: <...>.

Согласно постановлению от 10.04.2019 об отказе в возбуждении уголовного дела, вынесенного дознавателем отделения административной практики и дознания ОНДиПР МО "г. Екатеринбург" УНДиПР ГУ МЧС России по Свердловской области старшим лейтенантом внутренней службы <...>12, в ходе проверки установлено, что непосредственной причиной пожара в нежилом помещении "Бани" послужило тепловое воздействие нагретой поверхности дымохода печи, на сгораемые конструкции перекрытия в помещении для растопки печи с последующим возгоранием горючих конструкций нежилого здания "Бани" и распространения огня в другие помещения и за пределы здания.

Б.О.АА. привлечен к административной ответственности по ч. 6 ст. 20.4 КоАП РФ.

Из выводов технического заключения N 40 от 12.03.2019, выполненного ФГБУ "Судебно-экспертное учреждение федеральной противопожарной службы "Испытательная пожарная лаборатория" по Свердловской области", проведенного в рамках отказного материала, следует, что очаг пожара располагался в помещении для растопки печи, нежилого помещения "Бани". Причиной пожара нежилого помещения "Бани" послужило тепловое воздействие нагретой поверхности дымохода печи на сгораемые конструкции перекрытия.

Из выводов технического заключения N 7з от 04.04.2019, выполненного ФГБУ "Судебно-экспертное учреждение федеральной противопожарной службы "Испытательная пожарная лаборатория" по Свердловской области", проведенного в рамках отказного материала следует, что при размещении печи в нежилом помещении "Бане" допущены нарушения требований п. 81 Правил противопожарного режима в Российской Федерации, а также п. 5.14, п. 5.17 СП 7.13130.2013 "Отопление, вентиляция и кондиционирование. Противопожарные требования". Имеется прямая причинно-следственная связь между нарушениями требований пожарной безопасности и причиной возникновения пожара. При этом в результате исследования установлено, что южная стена кирпичной трубы дымового канал вплотную примыкает к поперечной деревянной лаге межэтажного перекрытия, то есть отсутствует утолщение стенки дымового канала в месте соприкосновения с конструкцией здания, выполненного из горючего материала. Отступка дымохода печи является открытой незащищенной и расстояние от стенки трубы до бруса межкомнатной перегородки составляет 1/2 кирпича нормального формата, то есть около 125 мм, при требуемом расстоянии равном 260 мм.

При разрешении спора, суд правильно исходил из того, что ответчиком как собственником своего имущества "Бани", расположенной по адресу: <...>, ненадлежащим образом были исполнены обязанности по осуществлению надлежащего контроля за своей собственностью и ее противопожарной безопасной эксплуатации.

С данными выводами судебная коллегия соглашается.

Доводы апелляционной жалобы о недоказанности как вины ответчика, так и причинно-следственной связи между действиями ответчика и причиненного истцам ущерба, подлежат отклонению.

Статьей 37 Федерального закона от 21.12.1994 N 69-ФЗ "О пожарной безопасности" предусмотрено, что собственники имущества, лица, уполномоченные владеть, пользоваться или распоряжаться имуществом, в том числе руководители и должностные лица организаций, лица, в установленном порядке назначенные ответственными за обеспечение пожарной безопасности, должны обеспечить своевременное выполнение требований пожарной безопасности, предписаний, постановлений и иных законных требований должностных лиц пожарной охраны.

В соответствии со ст. 38 вышеназванного Федерального закона ответственность за нарушение требований пожарной безопасности в соответствии с действующим законодательством несут, в частности, собственники имущества и лица, уполномоченные владеть, пользоваться или распоряжаться имуществом.

В соответствии со ст. 15 Гражданского кодекса Российской Федерации лицо, право которого нарушено, может требовать полного возмещения причиненных ему убытков, если законом или договором не предусмотрено возмещение убытков в меньшем размере.

Под убытками понимаются расходы, которые лицо, чье право нарушено, произвело или должно будет произвести для восстановления нарушенного права, утрата или повреждение его имущества (реальный ущерб), а также неполученные доходы, которые это лицо получило бы при обычных условиях гражданского оборота, если бы его право не было нарушено (упущенная выгода).

Согласно п. 1 ст. 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации вред, причиненный личности или имуществу гражданина, а также вред, причиненный имуществу юридического лица, подлежит возмещению в полном объеме лицом, причинившим вред.

Как следует из разъяснений, содержащихся в п. 12 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23.06.2015 N 25 "О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации", по делам о возмещении убытков истец обязан доказать, что ответчик является лицом, в результате действий (бездействия) которого возник ущерб, а также факты нарушения обязательства или причинения вреда, наличие убытков (пункт 2 статьи 15 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Таким образом, при обращении с иском о взыскании убытков истец обязан доказать сам факт причинения ему убытков и наличие причинной связи между действиями (бездействием) причинителя вреда и наступившими последствиями, в то время как обязанность по доказыванию отсутствия вины в причинении убытков лежит на привлекаемом к гражданско-правовой ответственности лице.

Поскольку ответчик, в силу приведенных выше положений закона обязан осуществлять заботу о принадлежащем ему имуществе (в том числе печи) в "Бане"), поддерживать в пригодном состоянии, устранять различные угрозы и опасности, исходящие от тех или иных качеств вещей, находящихся в его имуществе, то именно он в силу ст. 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации несет деликтную ответственность перед истцами за пожар, произошедший на принадлежащем ему имуществе.

Судом установлено и материалами дела подтверждается, что очаг пожара располагался в помещении для растопки печи, нежилого помещения "Бани", при размещении печи в нежилом помещении "Бане" допущены нарушения требований п. 81 Правил противопожарного режима в Российской Федерации, а также п. 5.14, п. 5.17 СП 7.13130.2013 "Отопление, вентиляция и кондиционирование. Противопожарные требования".

Место очага пожара, равно как и причина пожара установленного экспертами ФГБУ "Судебно-экспертное учреждение Федеральной противопожарной службы "Испытательная лаборатория" по Свердловской области", допустимыми доказательствами не опровергнуто. Показания свидетеля <...>10, допрошенного судом, выводы технической экспертизы не опровергают.

Что же касается экспертного заключения N 9-41э-19 от 26.09.2019, выполненное экспертом <...>7 НО "Частное негосударственное экспертное учреждение "Независимая экспертиза", то данное экспертное заключение обоснованно не было положено в основу решения суда, мотивы, по которым суд не принял данное экспертное заключение в качестве надлежащего доказательства по делу подробно мотивированы в обжалуемом решении, оснований не согласиться с ними судебная коллегия не усматривает.

Указание же ответчика о том, что печь кирпичная не имеет сквозных разрушений в кладке, что исключает возможность выхода огня наружу на сгораемые материалы, судебной коллегией не принимается во внимание.

Из материалов КРПП N 18.10650003.89 следует, что печь имела частичное разрушение кирпичной кладки в виде несквозных щелей, в бревенчатой стене, примыкающей к печи слева относительно входа в растопочную имеются 2 щелевых прогара, слева от дымохода печи в районе перекрытия имеется прогар в потолочном перекрытии со значительным обугливанием деревянных конструкции стен, справа от дымохода печи в перекрытии наблюдается сквозной прогар.

Доказательств того, что несквозные щели исключали возможность прогаров в помещении "Бани" и как следствие невозможность выхода огня наружу на сгораемые материалы, стороной ответчика в силу положений ст. 12 и ст. 56 ГПК РФ ни суду первой инстанции, ни суду апелляционной инстанции представлено не было.

Доводы автора жалобы о том, что протокол осмотра места от 11.02.2019 не соответствует действительности, является фальсификацией доказательств, поскольку при осмотре места происшествия от 04.02.2019 в описании отсутствовали выгоревшие автоматы, выгоревшая контактная группа судебной коллегией отклоняются, их достоверность ответчиком в установленном порядке не оспорена и не опровергнута, заявление о фальсификации доказательств не представлено.

Что же касается объяснений <...>9 и <...>8, что они огонь впервые увидели, находясь на улице в проходе перед подсобным помещением, на левой стороне снаружи помещения, то их объяснения отнюдь не опровергают место очага пожара и саму причину пожара.

А указание ответчика о том, что огонь был обнаружен очевидцами снаружи комнаты отдыха "Автомойки", противоречат самим объяснениям. Так, из объяснений <...>9 следует, что зайти в подсобное помещение, она не смогла, так как из помещения начал выходить черный дым, освещение в подсобном помещении было отключено, уже с улицы она увидела дым из окна второго этажа, а затем через 5 минут увидела огонь из подсобного помещения.

Из объяснений <...>8 следует, что он забежал в парилку и увидел дым на уровне потолка, после этого он поднялся на второй этаж в другое помещение для отдыха и открыл заслонку на дымоходе печи, в данном помещении также наблюдался дым на уровне потолка. Во время звонка в пожарную (в 03:50) он увидел пламя в левом верхнем углу над дверным проемом подсобного помещения со стороны <...>.

Таким образом, анализируя, объяснения вышеуказанных очевидцев у судебной коллегии не имеется оснований полагать, что место очага пожара явилась именно комната отдыха "Автомойки", данные доводы основаны лишь на предположениях ответчика.

Вопреки доводам апелляционной жалобы, оценивая экспертные заключения N 40 от 12.03.2019 и N 7з от 04.04.2019, выполненные ФГБУ "Судебно-экспертное учреждение федеральной противопожарной службы "Испытательная пожарная лаборатория" по Свердловской области" в части определения очага пожара, причинно-следственной связи, судебная коллегия отмечает, что выводы экспертов согласуются с протоколами осмотра места происшествия как от 04.02.2019, так и от 11.02.2019, объяснениями очевидцев и содержат однозначные ответы на поставленные вопросы. Допустимых и достоверных доказательств, опровергающих выводы данных экспертных заключений, стороной ответчика в материалы дела не представлено.

При этом судом обосновано не было принято во внимание заключение специалиста N 1.05.19 от 29.10.2019, выполненное экспертом <...>13, поскольку заключение специалиста N 1.05.19 от 29.10.2019 не является экспертным заключением, кроме того, его предметом являлась оценка качества, проведенного в рамках отказного материала, экспертного заключения N 40 от 12.03.2019, выполненного ФГБУ "Судебно-экспертное учреждение федеральной противопожарной службы "Испытательная пожарная лаборатория" по Свердловской области". Так, специалист указывает о том, что в настоящей консультации отмечены процессуальные нарушения и недостатки, которые были допущены при производстве экспертного заключения N 40 от 12.03.2019, никаких самостоятельных вывод относительно очага пожара и причин пожара специалист не делает, в связи с чем у судебной коллегии не имеется оснований принимать во внимание данное заключение специалиста.

Доводы апеллянта о том, что судом необоснованно не была назначена по делу повторная судебная экспертиза, судебной коллегией не принимаются во внимание. В силу положений ст. 79 ГПК РФ, назначение экспертизы является правом, а не обязанностью суда, данный вопрос разрешается судом в каждом конкретном случае, исходя из обстоятельств дела и имеющейся совокупности доказательств. Оснований, предусмотренных ч. 2 ст. 87 ГПК РФ для назначения повторной экспертизы у суда не имелось. К тому же, стороной ответчика вовсе не было заявлено ходатайства о проведении по делу повторной судебной экспертизы.

Доводы апелляционной жалобы о том, что суд безосновательно принял показания свидетеля <...>10, который является действующим сотрудником МЧС, следовательно, заинтересован в исходе дела, судебная коллегия признает несостоятельными, поскольку, показания свидетеля не опровергнуты, они согласуются между собой и материалами дела, в том числе с отказным материалом, в связи с чем у суда первой инстанции не имелось оснований им не доверять.

Указания ответчика о том, что он обжаловал постановление о привлечение его к административной ответственности и то, что проверка дознавателем проводилась с существенными нарушениями, на правильность постановленного решения никоим образом не влияют. Из заключения по результатам служебной проверки от 05.04.2019 следует, что неточности в процессе проведения доследственной проверки не оказали существенного влияния на установление причины и очага пожара и соответственно не повлеки за собой нарушение основных принципов уголовного судопроизводства.

Доводы апеллянта о том, что судом не мотивирован отказ ответчику в ходатайстве о представленных М.Е.А. поддельных документов, подтверждающих убыток, судебной коллегий отклоняются. Отсутствие мотивированного отказа не свидетельствует о незаконности оспариваемого решения. Требования истца о взыскании с ответчика упущенной выгоды судом удовлетворены не были, в связи с чем отсутствие мотивированного отказа не влияет на прав и законные интересы ответчика.

Доводы апелляционной жалобы по сути, направлены на переоценку выводов суда, такие доводы были исследованы судом первой инстанции, выводы суда в данной части достаточно подробно им мотивированы и основываются на исследованных в судебном заседании доказательствах, которым суд дал надлежащую, отвечающую правилам ст. 67 ГПК РФ и правильную по существу правовую оценку, с которой судебная коллегия соглашается, поскольку они соответствуют установленным судом фактам и подлежащему применению закону.

Иных доводов и обстоятельств, способных повлиять на существо принятого по делу решения, апелляционная жалоба не содержит.

Нарушений норм процессуального права, являющихся в соответствии с ч. 4 ст. 330 ГПК РФ безусловным основанием для отмены решения суда первой инстанции, судом не допущено.

С учетом вышеизложенного, руководствуясь положениями п. 1 ст. 328, ст. 329 ГПК РФ, судебная коллегия

решение Верх-Исетского районного суда г. Екатеринбурга от 04.12.2019 оставить без изменения, апелляционную жалобу ответчика Б.О.АА. - без удовлетворения.