Судебная коллегия по гражданским делам Свердловского областного суда в составе:

председательствующего Черепановой А.М.

судей Майоровой Н.В.

Мартыновой Я.Н.

при ведении протоколирования с использованием средств аудиозаписи помощником судьи В.Х., рассмотрела в открытом судебном заседании в порядке апелляционного производства в помещении суда гражданское дело по иску Н.А. к Б.С. о возмещении ущерба, причиненного в результате пожара, поступившее по апелляционным жалобам истца и ответчика на решение Ленинского районного суда г. Екатеринбурга от 19.04.2022.

Заслушав доклад председательствующего, объяснения истца, ответчика и его представителя Б.Д., действующего на основании доверенности 66АА7858857 от 02.07.2023, судебная коллегия

Н.А. обратился в суд с вышеуказанным иском, указав в его обоснование, что 01.05.2018 между ним и ответчиком был заключен договор найма объектов недвижимости: земельного участка, дома, гаража и бани, расположенных по адресу <...> В период действия договора <...> баня и гараж были повреждены в результате пожара. Согласно техническому заключению эксперта N 119 от 04.07.2018, составленному ФГБУ СЭУ ФПС ИПЛ по Свердловской области непосредственной (технической) причиной пожара послужило тепловое воздействие нагретой поверхности дымовой трубы печи на сгораемые конструкции перекрытия или элементов кровли. Постановлением ст. дознавателя ОНД и ПР ГО Ревда, ГО Дегтярск, Полевского ГО УНД и ПР ГУ МЧС России по Свердловской области от 01.07.2018 отказано в возбуждении уголовного дела по сообщению о совершении преступления, предусмотренного ст. ст. 168, 219 УК РФ по основаниям п. 1 ст. 24 УПК РФ в связи с отсутствием события преступления. Полагал, что пожар произошел по вине ответчика, который целый день топил баню, раскалив металлические части конструкции печи до красна. Просил взыскать с ответчика в возмещение ущерба 100000 руб.

Впоследствии истец уточнил исковые требования, указав, что гараж и баня в пользование ответчику на основании договора аренды не передавались. Ответчик самостоятельно воспользовался баней, в результате чего произошел пожар. В случае если бы ответчик не совершал незаконных действий по использованию имущества, которое не передавалось по договору аренды, последнее бы не сгорело (л. д. 9 - 10 т. 3).

Уточнив исковые требования на основании выводов экспертного заключения N 4504/2021 от 07.06.2021 ООО "Мэлвуд", истец просил взыскать с ответчика убытки в размере 3194 437 руб., проценты за пользование чужими денежными средствами в сумме 588 645 руб. 53 коп., расходы по оплате государственной пошлины в сумме 27 115 руб., расходы по проведению экспертизы в сумме 24 490 руб.

Решением Ленинского районного суда г. Екатеринбурга от 19.04.2022 исковые требования удовлетворены частично. С Б.С. в пользу Н.А. взысканы убытки в сумме 1 559 309 руб. 40 коп., расходы по оплате государственной пошлины в сумме 11 117 руб. 15 коп., расходы по проведению экспертизы оценки ущерба в сумме 10 040 руб. 90 коп. В остальной части в удовлетворении исковых требований отказано.

В апелляционной жалобе истец просит решение суда отменить, удовлетворить его требования в полном объеме, а именно: взыскать убытки в сумме 3194437 руб. 80 коп., судебные расходы. Полагает, что судом неправильно применены нормы материального права. Оспаривает выводы суда о том, что баня была передана в пользование ответчику на основании договора аренды, настаивая на том, что баней ответчик пользовался самовольно. Поскольку печное оборудование является источником повышенной опасности, ответчик несет ответственность за причиненный вред по основаниям, предусмотренным ст. 1079 Гражданского кодекса Российской Федерации: как лицо, противоправно завладевшее источником повышенной опасности по п. 2 ст. 1079 Гражданского кодекса Российской Федерации, а если будет установлено, что ответчик использовал печь в рамках договора аренды, то по п. 1 ст. 1079 Гражданского кодекса Российской Федерации. Судом установлено, что за неделю до пожара, уже проявлялась неисправность печного оборудования, несмотря на это ответчик продолжил его использование. При таких обстоятельствах, оснований для установления вины истца не имеется. Ответчик не оспаривал факт гибели от пожара стиральной машины, диван-кровати, электрического котла, в связи с чем у суда отсутствовали основания для отказа в удовлетворении исковых требований о взыскании стоимости данного имущества.

Ответчик в апелляционной жалобе просил решение суда отменить, принять новое решение об отказе в удовлетворении иска. Полагал, что судом допущено нарушение норм материального и процессуального права. Суд первой инстанции вышел за пределы оснований исковых требований, установив вину ответчика в возникновении пожара, тогда как в уточнении исковых требований истец ссылался на то, что ответчик неправомерно пользовался баней, поскольку согласно договору аренды баня в пользование ответчику не передавалась. Установив, что пользование баней само по себе не являлось причиной возникновения пожара, суд должен был отказать в удовлетворении иска по заявленному основанию исковых требований. Выводы суда о наличии 50% вины ответчика в возникновении пожара противоречат выводам судебной экспертизы и фактическим обстоятельствам дела. Ответственность за исправное состояние элементов системы отопления согласно договору найма несет истец. Выводами судебной экспертизы установлено, что при установке дымохода допущены нарушения норм и требований в области пожарной безопасности. Действия ответчика по устранению последствий едва не начавшегося пожара, имевшего место до рассматриваемого пожара, не касались конструктивных элементов дымохода, опирание которых на сгораемые поверхности и вызвало пожар, явившийся причиной обращения истца с иском в суд. Эксперты указали, что если бы дымоход печи был установлен без нарушений нормативных документов в области пожарной безопасности, то отсутствие ответчика при топке печи, не привело бы к возникновению пожара. При таких обстоятельствах отсутствует причинно-следственная связь между действиями ответчика и возникновением пожара, связи с чем выводы суда о наличии обоюдной вины или установление ее в равном соотношении являются необоснованными. Если суд посчитает, что вина ответчика в пожаре имеется, просил снизить степень вины до 10%, поскольку степень вины истца больше. Судом необоснованно отказано ответчику в удовлетворении ходатайства о проведении по делу судебной строительно-оценочной экспертизы, в связи с несогласием с размером убытков. В этой связи, просил назначить по делу судебную строительно-оценочную экспертизу, производство которой поручить экспертам АНСЭ "Экспертиза".

Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Свердловского областного суда от 24.01.2023 решение суда первой инстанции изменено, с Б.С. в пользу Н.А. взыскано в возмещение ущерба, причиненного пожаром 727593 руб., расходы по оплате госпошлины в сумме 5214 руб. 21 коп., расходы по проведению экспертизы по оценке ущерба в сумме 4709 руб. 43 коп. В остальной части решение суда оставлено без изменения, апелляционные жалобы истца и ответчика без удовлетворения.

Определением судебной коллегии по гражданским делам Седьмого кассационного суда общей юрисдикции от 15.06.2023 апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Свердловского областного суда от 24.01.2023 отменено, дело направлено на новое рассмотрение в суд апелляционной инстанции.

Отменяя апелляционное определение, суд кассационной инстанции указал, что определяя степень вины каждой из сторон в пожаре, суд первой инстанции сослался на то, что ответчик оставил печь без присмотра, что находится в причинно-следственной связи с пожаром, с чем согласился суд апелляционной инстанции. Между тем суды оставили без какой-либо оценки выводы судебной экспертизы, которую положили в основу судебных актов, в части того, что отсутствие контроля за топкой печи не создаст условия для взаимодействия факторов горения в установленном очаге пожара, при условии, что печное оборудование и его монтаж выполнены в соответствии с требованиями пожарной безопасности, в связи с чем эксперт сделал вывод об отсутствии прямой причинной связи между выявленными нарушениями пп. "а" п. 84 указанных Правил и причиной пожара (ответ на 5 вопрос в исследовательской части), а суд сделал иной вывод, не обосновав его. Какая-либо оценка этому не дана, хотя ответчик ссылался на эти обстоятельства и в апелляционной жалобе. Эксперт в заключении в ответе на 3 вопрос указывал, что визуальное обнаружение выявленных нарушений норм и требований пожарной безопасности при эксплуатации печи без разбора конструкции невозможно, а фактором возникновения пожара является, в том числе несоответствие потолочно-проходного узла бани требованиям пожарной безопасности. При этом суды не выяснили и не установили юридически значимые обстоятельства, какие именно вмешательства в печное оборудование производил ответчик при предыдущем возгорании, мог ли он обнаружить несоответствие потолочно-проходного узла требованиям безопасности, вмешивался ли в данный узел. Не было установлено, запрещал ли истец ответчику после первого возгорания бани пользоваться ей, принимал ли меры к проверке достаточности проведенных работ по устранению возгорания, какие договоренности были между сторонами относительно работ по устранению возгорания. Указанные обстоятельства могут влиять на наличие вины либо определение степени вины каждой из сторон в причинении истцу ущерба.

Кроме того, суд кассационной инстанции также указал, что истец заявлял ходатайство о назначении судебной экспертизы с целью установления рыночной стоимости ремонта без указания на дату оценки, тогда как судом назначена судебная экспертиза об определении стоимости ущерба на дату пожара 02.06.2018, при том, что обстоятельств добровольного возмещения ущерба ответчиком не установлено, истец вынужден будет нести расходы на восстановление имущества в прежнее состояние по ценам, сформированным на настоящее время, а не по ценам на 2018 год.

При новом рассмотрении дела судом апелляционной инстанции истец поддержал доводы апелляционной жалобы, возражал против доводов апелляционной жалобы ответчика. Истец пояснил, что печь установлена в 2008 году представителем продавца, в 2017 году была поменяна труба, документы о замене и установке сгорели. (л. д. 238 т. 2).

Ответчик и его представитель просили удовлетворить доводы своей апелляционной жалобы, возражали против доводов апелляционной жалобы истца. В дополнениях к апелляционной жалобе оспаривали выводы суда о том, что ответчик оставил без присмотра топящуюся печь, указывая, что они не соответствуют обстоятельствам дела. Указывают, что печь топилась 2 - 3 часа, в течение которых ответчик неоднократно заходил проверить воду и подбросить дров. Согласно постановлению об отказе в возбуждении уголовного дела по факту пожара, в действиях Б.С. не было установлено нарушений правил пожарной безопасности. Представил пояснительные схемы с объяснением работ, которые проводились при ремонте после первого возгорания (задымления). Полагает, что вины ответчика в данном происшествии также не имеется, поскольку при передаче бани истец пояснил, что баня в отличном состоянии, а после первоначального возгорания (задымления), истец, на котором согласно договору найма лежит обязанность по устранению неисправностей, возложил обязанность по ремонту на ответчика (л. д. 94 - 95 т. 5).

Заслушав стороны, изучив материалы дела, проверив законность и обоснованность судебного решения в пределах доводов апелляционных жалоб в соответствии с положениями ч. 1, ч. 2 ст. 327.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия приходит к следующему выводу.

Статьей 210 Гражданского кодекса Российской Федерации предусмотрено, что собственник несет бремя содержания принадлежащего ему имущества, если иное не предусмотрено законом или договором.

Согласно абз. 2 ч. 1 ст. 38 Федерального закона от 21.12.1994 N 69-ФЗ "О пожарной безопасности" ответственность за нарушение требований пожарной безопасности в соответствии с действующим законодательством несут собственники.

По смыслу вышеприведенных норм права бремя содержания собственником имущества предполагает также ответственность собственника за ущерб, причиненный вследствие ненадлежащего содержания этого имущества, в том числе и вследствие несоблюдения мер пожарной безопасности.

В соответствии со ст. 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации Вред, причиненный личности или имуществу гражданина, а также вред, причиненный имуществу юридического лица, подлежит возмещению в полном объеме лицом, причинившим вред (п. 1). Лицо, причинившее вред, освобождается от возмещения вреда, если докажет, что вред причинен не по его вине. Законом может быть предусмотрено возмещение вреда и при отсутствии вины причинителя вреда (п. 2).

Как разъяснено в п. 12 постановления Пленума Верховного Суда РФ от <...> N 25 "О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации" по делам о возмещении убытков истец обязан доказать, что ответчик является лицом, в результате действий (бездействия) которого возник ущерб, а также факты нарушения обязательства или причинения вреда, наличие убытков (пункт 2 статьи 15 ГК РФ).

Отсутствие вины доказывается лицом, нарушившим обязательство (пункт 2 статьи 401 ГК РФ). По общему правилу лицо, причинившее вред, освобождается от возмещения вреда, если докажет, что вред причинен не по его вине (пункт 2 статьи 1064 ГК РФ). Бремя доказывания своей невиновности лежит на лице, нарушившем обязательство или причинившем вред. Вина в нарушении обязательства или в причинении вреда предполагается, пока не доказано обратное.

Из приведенных норм права и разъяснений Пленум Верховного Суда Российской Федерации следует, что в гражданско-правовых отношениях установлена презумпция вины в причинении вреда, в том числе, когда таковая заключается в необеспечении мер пожарной безопасности при содержании своего имущества.

Из разъяснений, содержащихся в п. 14 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 05.06.2002 N 14 "О судебной практике по делам о нарушении правил пожарной безопасности, уничтожении или повреждении имущества путем поджога либо в результате неосторожного обращения с огнем", следует, что вред, причиненный пожарами личности и имуществу гражданина либо юридического лица, подлежит возмещению по правилам, изложенным в ст. 1064 ГК РФ, в полном объеме лицом, причинившим вред. При этом необходимо исходить из того, что возмещению подлежит стоимость уничтоженного огнем имущества, расходы по восстановлению или исправлению поврежденного в результате пожара или при его тушении имущества, а также иные вызванные пожаром убытки (п. 2 ст. 15 ГК РФ).

Судом установлено и подтверждается материалами дела, что 01.05.2018 между Н.А. (наймодатель) и Б.С. (наниматель) был заключен договор найма жилого дома и земельного участка по адресу: <...> (далее договор найма). В соответствии с п. 6.1.5 договора найма наниматель обязуется соблюдать правила противопожарной безопасности (л. д. 11 - 12 т. 1). Вместе с тем, в соответствии с условиями п. 7.3 договора найма от 01.05.2018 (л. д. 11 - 12 т. 1) наймодатель устраняет возникшие неисправности в системах отопления, водоснабжения, электроснабжения, канализации, вентиляции, а также механизм окон и дверей.

02.06.2018 в 21:23 на территории указанного земельного участка в строении бани произошел пожар, впоследствии огонь перекинулся на гараж, в результате пожара были повреждены помещения бани и гаража, уничтожено движимое имущество, находящееся в бане.

Оценив представленные в материалы дела доказательства, в том числе постановление дознавателя отдела надзорной деятельности и профилактической работы городского округа Ревда, городского округа Дегтярск УНД и ПР ГУ МЧС России по СО от 11.11.2020, техническое заключение эксперта N 119 от 04.07.2018, составленное ФГБУ СЭУ ФПС ИПЛ по Свердловской области, заключение эксперта N 747 ФГБУ СЭУ ФПС ИПЛ по Свердловской области от 28.02.2022 суд первой инстанции пришел к выводу о том, что причиной пожара является нарушение требований пожарной безопасности п. 5.14 СП 7.13130.2-13 "Свод правил. Отопление, вентиляция и кондиционирование. Требования пожарной безопасности" при установке печного оборудования (дымохода) в бане, расположенной на участке истца, в связи с чем суд установил, что в произошедшем имеется доля вины истца, как собственника строения, в котором произошло возгорание.

Вместе с тем, суд не исключил вины ответчика в возникновении пожара, поскольку согласно судебной экспертизы ответчиком были допущены нарушения пп. "а" п. 84 Правил противопожарного режима в Российской Федерации, утвержденных Постановлением Правительства Российской Федерации от 25.04.2012 N 390, так как ответчик при осуществлении эксплуатации печного оборудования в бане оставил печь без присмотра, несмотря на то, что ранее за три недели до данного пожара в бане уже было возгорание, что свидетельствовало о неисправности печного оборудования.

Учитывая обстоятельства дела, суд первой инстанции пришел к выводу о том, что степень вины истца и ответчика в произошедшем пожаре составляет 50%, в связи с чем определил размер убытков, подлежащих взысканию с ответчика с учетом степени его вины.

Судебная коллегия соглашается с выводами суда первой инстанции о том, что в действиях, как истца, так и ответчика имеется вина в произошедшем пожаре, вместе с тем полагает, что выводы суда о степени вины сторон сделаны без учета всех обстоятельств по делу.

Оценив представленные в материалы дела доказательства, в том числе постановление дознавателя отдела надзорной деятельности и профилактической работы городского округа Ревда, городского округа Дегтярск УНД и ПР ГУ МЧС России по СО от 11.11.2020, техническое заключение эксперта N 119 от 04.07.2018, составленное ФГБУ СЭУ ФПС ИПЛ по Свердловской области, заключение эксперта N 747 ФГБУ СЭУ ФПС ИПЛ по Свердловской области от 28.02.2022 (л. д. 62 - 107 т. 3, далее комплексная судебная пожарно-техническая экспертиза) суд установил, что очаг пожара, произошедшего по адресу: <...>, находился в месте прохождения трубы дымохода отопительной печи через потолочное перекрытие, разделяющее помещение парилки со вторым этажом бани.

Согласно выводам комплексной судебной пожарно-технической экспертизы причиной возникновения данного пожара послужило тепловое воздействие нагретых поверхностей конструктивов трубы дымохода отопительной печи бани на сгораемые материалы, находящиеся непосредственно в месте установленного пожара (в месте прохождения трубы дымохода отопительной печи через перекрытие разделяющее помещение парилки со вторым этажом бани).

При установке печного оборудования (дымохода) в бане, расположенной по адресу: <...>, нарушены нормы и требования в области пожарной безопасности, а именно п. 5.14 СП 7.13130.2-13 "Свод правил. Отопление, вентиляция и кондиционирование. Требования пожарной безопасности". В рассматриваемом случае визуальное обнаружение выявленных нарушений норм и требований в области пожарной безопасности при эксплуатации печи без разбора конструкции невозможно.

При эксплуатации печного оборудования (печи, дымохода) в бане? расположенной по адресу <...> нарушены нормы и требования в области пожарной безопасности, а именно пп. а п. 84 Правил противопожарного режима в Российской Федерации, утвержденных Постановлением Правительства Российской Федерации от 25.04.2012 N 390.

Выявленное нарушение требований пожарной безопасности п. 5.14 СП 7.13130.2013 "Свод правил. Отопление, вентиляция и кондиционирование. Требования пожарной безопасности" находится в прямой причинно-следственной связи с пожаром (л. д. 85 - 86 т. 3).

Выводы комплексной судебной пожарно-технической судебной экспертизы лицами, участвующими в деле, не оспорены, доказательств, опровергающих такие выводы эксперта, суду не представлены, отсутствуют какие-либо доводы о несогласии с такими выводами комплексной судебной пожарно-технической судебной экспертизы в апелляционных жалобах сторон.

Таким образом, непосредственной причиной пожара в принадлежащей истцу бане является нарушение норм и требований в области пожарной безопасности, а именно п. 5.14 СП 7.13130.2-13 "Свод правил. Отопление, вентиляция и кондиционирование. Требования пожарной безопасности", допущенное при установке печного оборудования (дымохода) в бане, бремя содержания которого несет собственник имущества - истец.

При этом, истец не представил доказательств тому, что передавая имущество в пользование ответчику он предупредил последнего о недостатках имущества либо исключил возможность использования данного имущества ответчиком в целях предотвращения причинения вреда.

В то же время согласно выводам судебного эксперта визуальное обнаружение выявленных нарушений норм и требований в области пожарной безопасности при эксплуатации печи без разбора конструкции невозможно, в связи с чем отсутствуют доказательства тому, что на момент передачи имущества в пользование ответчик имел возможность установить, что при установке печного оборудования (дымохода) в бане были допущены недостатки и эксплуатация бани является небезопасной.

Доводы апелляционной жалобы истца о том, что он не передавал баню в пользование ответчику, являлись предметом рассмотрения суда первой инстанции и им дана надлежащая правовая оценка, оснований не согласится с которой у суда апелляционной инстанции не имеется, поскольку требования ст. 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации судом первой инстанции были выполнены.

В первоначальных исковых требованиях истец указывал, что предметом договора найма являлись объекты недвижимости: земельный участок, дом, гараж и баня (л. д. 4 т. 1). В своих объяснениях данных непосредственно после пожара 10.06.2018 (л. д. 49 - 50 т. 1) истец не указывал, что он не передавал баню в пользование ответчику. При этом, из указанных объяснений следует, что когда ответчик въехал в дом, истец приезжал, чтобы починить кран в доме, и видел, как ответчик целый день топит баню, знал истец и о первоначальном возгорании в бане (ему позвонил сосед) (л. д. 50 т. 1), однако каких-либо мер, направленных на исключение возможности использования ответчиком бани истец не предпринял, несмотря на то, что настаивает, что ответчик пользовался баней в нарушение условий договора найма недвижимого имущества. Такие же объяснения истец давал в судебном заседании от 15.09.2021 (л. д. 237 - 238 т. 2), пояснил, что неделе за две до пожара был инцидент с печью, он предупредил ответчика, что он с утра до ночи топит печь и перекалил ее, ответчик сказал, что все исправит. В указанных объяснениях истец также не ссылался на то, что ответчик не имел права пользоваться баней. Как следует из материалов дела, и подтвердили стороны в заседании суда апелляционной инстанции у ответчика имелся доступ в баню, у ответчика имелись ключи от бани (л. д. 100 об., 101 об т. 5). Кроме того, после произошедшего первичного возгорания (задымления) истец не принял мер, направленных на прекращение использования бани ответчиком.

Доводы апелляционной жалобы истца о том, что суд не принял во внимание и не дал оценки положениям договора найма (л. д. 11 - 13 т. 1), а именно акту приема-передачи имущества объекта от 01.05.2018 (л. д. 13), в котором из перечня движимого имущества, передаваемого в пользование ответчику, вычеркнут бильярдный стол, который находился в бане, что, по мнению истца, свидетельствует о том, что баня не передавалась в пользование ответчику, не могут быть приняты во внимание. В материалах дела отсутствуют доказательства, что на момент пожара бильярдный стол находился в бане, ответчик данный факт отрицает, истец не заявил о взыскании стоимости бильярдного стола, который, в случае нахождения в бане, должен быть уничтожен огнем. Представленные в материалы дела фотографии с изображением бильярдного стола (л. <...> т. 1) не подтверждают наличие бильярдного стола в бане на момент пожара, поскольку отсутствуют сведения, когда указанные фотоснимки сделаны.

Кроме того, само по себе отсутствие бильярдного стола в перечне переданного в пользование ответчику имущества не может явиться бесспорным доказательством объяснениям истца о том, что баня не передавалась с пользование, поскольку такие пояснения истца не являются последовательными, были изменены в ходе рассмотрения дела. Таким образом, доводы апелляционной жалобы истца о том, что ответчик неправомерно пользовался баней, не могут быть приняты во внимание.

Доводы истца о том, что баня на момент передачи имущества по договору найма находилась в исправном состоянии, не могут быть приняты во внимание, поскольку опровергаются заключением комплексной судебной пожарно-технической экспертизой.

Истец в свою очередь не представил какой-либо документации, подтверждающей соответствие установки печного оборудования (дымохода) в бане требованиям пожарной безопасности. Как пояснил в суде апелляционной инстанции истец, печь ремонтировалась за три года до пожара, договор на монтаж (ремонт) печного оборудования с исполнителем услуг не сохранился.

Доводы апелляционной жалобы истца о том, что ответчик несет ответственность за причиненный истцу вред по основаниям, предусмотренным ст. 1079 Гражданского кодекса Российской Федерации, поскольку печное отопление является источником повышенной опасности, представляя потенциальную опасность возникновения пожара, взрыва, и как следствие, причинение вреда жизни и здоровью, а также крупного материального ущерба, не могут быть приняты во внимание, поскольку не основаны на правильном применении положений ст. 1079 Гражданского кодекса Российской Федерации к спорным правоотношениям.

Учитывая изложенное, судом правильно установлено, что истец как собственник имущества не обеспечил соблюдение норм и требований в области пожарной безопасности при установке печного оборудования (дымохода) в бане, не представил доказательств отсутствия своей вины в возникновении пожара, в связи с чем суд правильно пришел к выводу о том, что доля вины истца подлежит учету при определении меры гражданско-правовой ответственности ответчика.

Вместе с тем, судебная коллегия соглашается с выводами суда первой инстанции о том, что ответчик не может быть освобожден в полной мере от ответственности за причиненный истцу вред.

Так, судом установлено и не оспаривается ответчиком, что пожар возник 02.06.2018 во время эксплуатации ответчиком печного оборудования в бане.

Согласно выводам комплексной судебной пожарно-технической экспертизы при эксплуатации печного оборудования (печи, дымохода) в бане? расположенной по адресу <...> были нарушены нормы и требования в области пожарной безопасности - пп. а п. 84 Правил противопожарного режима в Российской Федерации, утвержденных Постановлением Правительства Российской Федерации от 25.04.2012 N 390, согласно которому при эксплуатации печного отопления запрещается оставлять без присмотра печи, которые топятся, перекаливать печи (л. д. 82 - 83 т. 3).

Доводы ответчика о том, что он не оставлял печь без присмотра, только ненадолго вышел из бани, не могут быть приняты во внимание, поскольку не опровергают выводы судебного эксперта. Как следует из материалов дела, в момент возгорания непосредственный контроль за печью не осуществлялся.

Вместе с тем, как следует из заключения комплексной судебной пожарно-технической экспертизы (л. д. 85 т. 3) рассматривая причинно-следственную связь между выявленным нарушением требований пожарной безопасности при эксплуатации печного оборудования (печи, дымохода) в бане и причиной пожара эксперт отметил, что назначение объекта защиты, а также конструктивное исполнение дымохода отопительной печи обеспечивает наличие материальных факторов (горючая нагрузка, источник зажигания), необходимых для возникновения горения. Однако отсутствие контроля за топкой печи не создаст условий для их взаимодействия в установленном очаге пожара, при условии, когда печное оборудование (печь, дымоход), а также его монтаж на объекте защиты выполнен в соответствии с требованиями пожарной безопасности. В связи с чем эксперт пришел к выводу об отсутствии прямой причинно-следственной связи между выявленным нарушением пп. "а" п. 84 Правил противопожарного режима в Российской Федерации, утвержденных Постановлением Правительства Российской Федерации от 25.04.2012 N 390 и причиной пожара.

Доводы апелляционной жалобы ответчика о том, что поскольку судебным экспертом не установлено причинно-следственной связи между нарушением пп. "а" п. 84 Правил противопожарного режима в Российской Федерации, утвержденных Постановлением Правительства Российской Федерации от 25.04.2012 N 390 и причиной пожара, следовательно, оснований для привлечения ответчика к гражданско-правовой ответственности за причиненный вред не имеется, не могут быть приняты во внимание, поскольку экспертом не установлено прямой причинно-следственной связи, вместе с тем косвенная причинно-следственная связь не исключена, поскольку возгорание произошло в период эксплуатации печи ответчиком, и отсутствуют доказательства тому, что надлежащий контроль за печью со стороны ответчика и своевременное выявление возгорания не могли предотвратить причинение вреда в заявленном размере.

Из материалов дела следует, что ранее до пожара 02.06.2018 в бане при топке уже происходило возгорание (задымление), причины которого были устранены ответчиком путем привлечения наемных работников. Из объяснений Б.С., данных непосредственно после пожара 02.06.2018 в рамках КУСП, следует, что был произведен ремонт, при этом объем выполненных работ включал в себя выпиливание перекрытия вокруг печи, обкладка негорючим материалам. На уровне второго этажа никаких работ не производилось. Исследовав представленные на комплексную судебную пожарно-техническая экспертизу доказательства, судебные эксперты пришли к выводу, что учитывая идентичность способа опирания металлического профиля на горючие конструкции, как на уровне межэтажного перекрытия, так и на уровне потолочного покрытия второго этажа, можно сделать вывод, что конструктивных изменений межэтажного потолочного - проходного узла не производилось (л. д. 83 т. 3).

В заседании суда первой инстанции представитель ответчика указывал, что ремонт делался ниже узла пожара (л. д. 214 об. т. 3).

Поскольку иного не доказано, судебная коллегия принимает во внимание указанные выводы эксперта, и приходит к выводу, что в ходе проведенного ответчиком ремонта после первого возгорания (задымления) каких-либо конструктивных изменений межэтажного потолочного - проходного узла, которые могли бы повлиять на причину пожара, не производилось.

При определении степени вины ответчика судебная коллегия учитывает, что согласно выводам комплексной судебной пожарно-технической экспертизы визуальное обнаружение выявленных нарушений норм и требований в области пожарной безопасности при установке печного оборудования (печи) в бане при эксплуатации печи без разбора конструкции невозможно.

Вместе с тем, из материалов дела следует, что примерно за три недели до возникновения пожара 02.06.2018 в бане уже происходило возгорание (как указывает ответчик, имело место быть задымление), которое возникло в месте прохождения трубы дымохода отопительной печи через потолочное перекрытие, разделяющее первый и второй этаж бани.

Из объяснений ответчика, данных непосредственно после возгорания 02.06.2018 (л. д. 43 - 44 т. 1) следует, что после первоначального возгорания, был произведен ремонт, объем выполненных работ включал в себя выпиливание перекрытия вокруг печи, обкладка негорючим материалом. На уровне второго этажа никаких работ не производилось. Как пояснил в суде апелляционной инстанции ответчик, именно истец порекомендовал ему (ответчику) для ремонта работников, сам истец присутствовал при ремонте, и каких-либо возражений не высказывал. (л. д. 102 т. 5). Вместе с тем, истец отрицал данный факт.

Таким образом, из материалов дела следует, что незадолго до пожара, произошедшего 02.06.2018, в бане уже происходило возгорание (задымление), которое свидетельствовало о неисправности печного оборудования, однако, несмотря на это, ответчик произвел ремонт печного оборудования с привлечением работников, квалификация которых не может быть установлена, не удостоверился в должной степени в исправности печного оборудования, продолжив его эксплуатацию на свой страх и риск.

В то же время таких действий не произвел и сам истец, как собственник имущества, который в силу п. 7.3 договора найма от 01.05.2018 должен устранять возникшие неисправности, в частности, в системе отопления, не удостоверился в исправном состоянии печи и допустил ее дальнейшую эксплуатацию со стороны ответчика, что не отвечает требованиям ст. 210 Гражданского кодекса Российской Федерации.

Учитывая изложенное, поскольку непосредственной причиной возгорания явились нарушения норм и требований в области пожарной безопасности, допущенные при установке печного оборудования (дымохода) в бане, за которые отвечает собственник, тогда как нарушение ответчиком пп. "а" п. 84 Правил противопожарного режима в Российской Федерации, утвержденных Постановлением Правительства Российской Федерации от 25.04.2012 N 390 не находится в прямой причинно-следственной связи с возгоранием, при этом после выявления неисправности печного оборудования при первоначальном возгорании (задымления) ни истец, ни ответчик не убедились в должной степени в надлежащем состоянии печного оборудования, ответчик продолжил эксплуатацию оборудования, а истец не предпринял мер для прекращения эксплуатации бани со стороны ответчика, судебная коллегия приходит к выводу о том, что степень вины истца как собственника имущества является большей, чем степень вины ответчика и определяет их соотношение 80% у истца, 20% у ответчика.

Оценив представленные в материалы дела доказательства, в том числе представленные в суд апелляционной инстанции и исследованные в качестве дополнительных доказательств по делу в порядке ч. 1 ст. 327.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации заключение комплексной судебной строительно-технической и оценочной экспертизы N 6/177с-22 от 28.11.2022, выполненной экспертами ООО АНСЭ "Экспертиза" Н.Э. и С. (л. д. 46 - 142 т. 4, далее заключение комплексной судебной строительно-технической и оценочной экспертизы), письменные пояснения к указанному заключению судебной экспертизы (л. д. 171 - 174 т. 4), заключение повторной судебной строительно-технической и оценочной экспертизы N 382-23/Э от 27.10.2023, выполненной экспертом ООО "Региональный центр оценки и экспертизы" Т. (далее заключение повторной комплексной судебной строительно-технической и оценочной экспертизы), суд апелляционной инстанции приходит к выводу о том, что размер убытков, причиненных в связи с повреждением недвижимого имущества (бани и гаража) подлежит определению на основании повторной комплексной судебной строительно-технической и оценочной экспертизы.

Согласно заключению повторной комплексной судебной строительно-технической и оценочной экспертизы рыночная стоимость восстановительного ремонта (без учета износа) строения бани и гаража, расположенных по адресу: <...>, необходимого в связи с повреждением строений в результате пожара от 02.06.2018 по состоянию на 27.10.2023 составляет 3334000 руб. (л. д. 119 - 263 т. 5).

Оснований сомневаться в правильности выводов повторной комплексной судебной строительно-технической и оценочной экспертизы у суда апелляционной инстанции не имеется, поскольку судебный эксперт обладает необходимой квалификацией для ответа на поставленный судом вопрос, которая подтверждена представленными в материалы дела документами (л. д. 258 - 262 т. 5), предупрежден об уголовной ответственности за дачу ложного заключения (л. д. 120 т. 5), его выводы мотивированы и обоснованы применением соответствующей методики, основаны на непосредственном осмотре поврежденных строений с участием сторон по делу и представителей.

Выводы повторной комплексной судебной строительно-технической и оценочной экспертизы относительно размера убытков, причиненных в связи с повреждением недвижимого имущества, ни истцом, ни ответчиком не оспариваются.

Учитывая изложенное, судебная коллегия не принимает во внимание при определении размера убытков, причиненных в связи с повреждением недвижимого имущества экспертное заключение N 4504/2021 от 07.06.2021 эксперта ООО "Мэлвуд" (л. д. 128 - 142 т. 1, л. д. 1 - 214 т. 2), а также комплексную судебную строительно-техническую и оценочную экспертизу, поскольку указанные заключения оспаривались лицами, участвующими в деле, имели недостатки, послужившие причиной назначения повторной комплексной судебной строительно-технической и оценочной экспертизы (л. д. 107 - 112 т. 5), с выводами которой лица, участвующие в деле, согласились.

Истцом также было заявлено требование о взыскании убытков в связи с повреждением в результате пожара движимого имущества: стиральной машины "Bosh" на сумму 29199 руб. (л. д. 121 т. 1), электрического котла "Эван" на сумму 8630 руб. (л. д. 122 т. 1) и диван-кровати "Монреаль" на сумму 37990 руб. (л. д. 123 - 125 т. 1).

Согласно заключению комплексной судебной строительно-технической и оценочной экспертизы N 6/177с-22 от 28.11.2022, выполненной экспертами ООО АНСЭ "Экспертиза" по состоянию на дату пожара рыночная стоимость дивана-кровати "Монреаль" составляет 8561 руб., рыночная стоимость электрокотла "Эван" - 3150 руб., рыночная стоимость стиральной машины "Bosh" - 18750 руб. (л. д. 48 - 89 т. 4).

Впоследствии эксперт С. в письменных пояснениях привела скорректированный расчет, согласно которому рыночная стоимость указанных предметов бытовой обстановки составляет на дату пожара: дивана-кровати 29367 руб., электрокотла - 5623 руб., стиральной машины - 19536 руб., всего размер убытков в связи с повреждением движимого имущества составил 29367 руб. + 5623 руб. + 19536 руб. = 54526 руб. (л. д. 171 - 174 т. 4).

В заседании суда апелляционной инстанции, как истец, так и ответчик согласились определить размер убытков, причиненных в связи с повреждением движимого имущества на основании указанного заключения комплексной судебной строительно-технической и оценочной экспертизы с учетом вышеуказанной корректировки, о проведении повторной экспертизы по оценке движимого имущества не просили. В этой связи, судебная коллегия определяет размер убытков, причиненных в связи с уничтожением движимого имущества на основании заключения комплексной судебной строительно-технической и оценочной экспертизы с учетом письменных пояснений эксперта С. в общей сумме 54526 руб.

Учитывая вышеизложенное, размер убытков, причиненных истцу в связи с пожаром составит 3334000 руб. + 54526 руб. = 3388526 руб.

Таким образом, с ответчика с учетом степени его вины в причинении вреда подлежит взысканию 677705 руб. 20 коп., из расчета 3388526 руб. x 20% = 677705 руб. 20 коп.,

Учитывая изложенное, решение суда первой инстанции в силу п. 1, 4 ч. 1 ст. 330 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации подлежит изменению, размер убытков, подлежащий взысканию с ответчика в пользу истца, уменьшению до 677 705 руб. 20 коп.

Оснований для полного удовлетворения апелляционной жалобы ответчика и отмене решения суда с вынесением нового решения об отказе в иске по доводам апелляционной жалобы ответчика не имеется. В том числе доводы апелляционной жалобы ответчика о том, что суд первой инстанции вышел за пределы оснований исковых требований, не являются состоятельными.

Оснований для удовлетворения доводов апелляционной жалобы истца и увеличении размера убытков по изложенным в апелляционной жалобе истца доводам также не имеется.

В связи с изменением решения суда в части взыскания убытков в силу ч. 3 ст. 98 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации решение суда подлежит изменению также в части судебных расходов, которые в силу ч. 1 ст. 98 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации подлежат взысканию в пользу истца пропорционально размеру удовлетворенных судом исковых требований, что составляет 677 705 руб. 20 коп. / 3194437 руб. 80 коп. = 21,22%.

Судом установлено и подтверждается материалами дела, что истец при рассмотрении данного дела понес расходы по оплате госпошлины в общей сумме 27115 руб. (л. <...> т. 1), расходы по оплате досудебной экспертизы - 24490 руб. (л. д. 114 т. 1), расходы по оплате повторной комиссионной судебной строительно-технической и оценочной экспертизы в суде апелляционной инстанции - 40400 руб., всего 96005 руб.

В силу ч. 1 ст. 98 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации с ответчика в пользу истца подлежат взысканию судебные расходы в сумме 96005 руб. x 21,22% = 20372 руб. 26 коп.

Апелляционная жалоба истца не содержит доводов о не согласии с выводами суда первой инстанции в части отказа в удовлетворении исковых требований о взыскании процентов за пользование чужими денежными средствами, в связи с чем в силу ч. 2 ст. 327.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации решение суда в данной части не является предметом проверки суда апелляционной инстанции.

На основании изложенного, руководствуясь ст. 327.1, п. 2 ст. 328, 329 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия

решение Ленинского районного суда г. Екатеринбурга от 19.04.2022 в части взыскания убытков, судебных расходов изменить.

Взыскать с Б.С. (паспорт <...>) в пользу Н.А. (паспорт <...>) убытки, причиненные пожаром, в сумме 677 705 руб. 20 коп., а также судебные расходы - 20372 руб. 26 коп.

В остальной части решение суда оставить без изменения, апелляционные жалобы истца и ответчика - без удовлетворения.