Нарушение положений Общей части уголовного закона

1. В силу положений ч. 1 ст. 39 УК РФ не является преступлением причинение вреда охраняемым уголовным законом интересам в состоянии крайней необходимости, то есть для устранения опасности, непосредственно угрожающей личности и правам данного лица или иных лиц, охраняемым законом интересам общества и государства, если эта опасность не могла быть устранена иными средствами и при этом не было допущено превышение пределов крайней необходимости.

Превышением пределов крайней необходимости признается причинение вреда, явно не соответствующего характеру и степени угрожавшей опасности и обстоятельствам, при которых опасность устранялась, когда указанным интересам был причинен вред, равный или более значительный, чем предотвращенный.

По приговору мирового судьи судебного участка N 1 Косинского судебного района Пермского края от 10 марта 2022 года Г. признан виновным в незаконной рубке не отнесенного к лесным насаждениям дерева, совершенной в значительном размере, и осужден по ч. 1 ст. 260 УК РФ.

Как следует из материалов дела, в ходе предварительного расследования и в судебном заседании Г. заявил, что решение на вырубку дерева у могилы матери принято им в связи с угрозой его падения из-за повреждения корневой системы, наклона и усыхания. Свидетель К. подтвердил наклон дерева и угрозу его падения, сообщил о случаях падения деревьев и повреждении могил в прошлом, а также об отсутствии ухода за кладбищем со стороны местной администрации. Свидетель П. пояснила о неисполнении с 2020 года муниципальными органами власти решения суда по иску прокурора о межевании земельного участка под кладбище, его постановке на кадастровый учет и регистрации права собственности, в связи с чем жители самостоятельно решают вопросы, связанные с захоронениями и уходом за могилами. Представитель потерпевшего У. сообщил об отсутствии экспертного заключения на предмет жизнеспособности спиленного дерева. Протоколами осмотра места происшествия зафиксировано отсутствие ограждения кладбища, информационных стендов, благоустройства. Исследована судами и копия решения Косинского районного суда Пермского края от 27 мая 2020 года по иску прокурора к администрации муниципального образования.

Между тем выводы мирового судьи об отсутствии непосредственной угрозы личности и правам граждан, охраняемым законом интересам общества и государства, а также о возможности ее устранения посредством обращения в лесничество или администрацию муниципального образования содержат противоречие и не основаны на исследованных в судебном заседании доказательствах. Более того, суждение о жизнеспособности спиленного Г. дерева не обосновано какими-либо доказательствами.

Суд кассационной инстанции, отменяя решение суда апелляционной инстанции и передавая дело на новое апелляционное рассмотрение, указал на отсутствие надлежащей оценки обстоятельств, которые могут свидетельствовать о том, что в сложившейся обстановке Г. действовал в состоянии крайней необходимости с целью устранения опасности, которая не могла быть устранена иными средствами, не допустив превышения пределов крайней необходимости, отметив, что данное обстоятельство исключает преступность деяния.

2. Новый уголовный закон, в том числе бланкетные его нормы, имеет в соответствии со ст. 10 УК РФ обратную силу.

Приговором Красноуфимского районного суда Свердловской области от 19 ноября 2021 года К. осужден по ч. 3 ст. 260 УК РФ за незаконную рубку в период с 15 ноября по 5 декабря 2019 года лесных насаждений в особо крупном размере. При определении размера ущерба суд первой инстанции руководствовался таксами и методиками, утвержденными постановлением Правительства РФ от 29 декабря 2018 года N 1730.

Согласно ч. 1 ст. 10 УК РФ уголовный закон, устраняющий преступность деяния, смягчающий наказание или иным образом улучшающий положение лица, совершившего преступление, имеет обратную силу, то есть распространяется на лиц, совершивших соответствующие деяния до вступления такого закона в силу, в том числе на лиц, отбывающих наказание или отбывших наказание, но имеющих судимость.

Между тем судом первой инстанции не учтено, что на момент постановления приговора в Методику определения размера возмещения вреда, причиненного лесам и находящимся в них природным объектам вследствие нарушения лесного законодательства, постановлением Правительства Российской Федерации от 18 декабря 2020 года N 2164 внесены изменения, в результате чего размер причиненного ущерба может быть меньше.

При таких обстоятельствах судебная коллегия по уголовным делам Седьмого кассационного суда общей юрисдикции апелляционное определение в отношении К. и Н. отменила и передала дело на новое апелляционное рассмотрение в Свердловский областной суд в ином составе суда.

3. Суд первой инстанции необоснованно отверг довод осужденной о необходимой обороне. Предшествующее поведение потерпевшего, удушавшего осужденную, угрожающее поведение после этого, игнорирование требований о прекращении насилия свидетельствуют о том, что нападение не окончилось и было опасным.

Признавая А. виновной в совершении преступления, предусмотренного п. "з" ч. 2 ст. 111 УК РФ, - умышленном причинении тяжкого вреда здоровью Н., опасного для жизни человека, совершенном с применением предмета, используемого в качестве оружия, суд первой инстанции установил, что А., будучи в состоянии алкогольного опьянения, имея умысел на причинение тяжкого вреда здоровью Н. на почве личных неприязненных отношений, достала из правого кармана куртки нож-"бабочку" и нанесла им потерпевшему не менее трех ударов в область тела, причинив слепое колоторезаное ранение живота справа, проникающее в брюшную полость с повреждением сальника и брыжейки, повлекшее тяжкий вред здоровью по признаку опасности для жизни, а также колотые раны левого бедра и левой голени, не причинившие вред здоровью.

В качестве мотива преступления суд первой инстанции указал наличие личных неприязненных отношений, возникших в ходе ссоры, а также сослался на противоправные действия потерпевшего, признав противоправность его поведения, явившегося поводом для совершения преступления, смягчающим наказание обстоятельством.

А. показала, что в ходе конфликта Н. ее толкнул, отчего она упала на пол, Н. сел на нее сверху, схватил за шею руками и начал душить, высказывая угрозу убийством. Она стала задыхаться и просила ее отпустить. Н. убрал руки с шеи, поднялся, однако снова попытался ударить ее рукой. А., испытывая страх, достала из кармана складной нож, продемонстрировала лезвие и попросила Н. к ней не подходить, предупредила о применении ножа, на что Н. не отреагировал и стал приближаться к ней. Когда расстояние между ними стало незначительным, в целях обороны А. ударила Н. ножом по левой ноге и вновь попросила не подходить к ней, но он, высказывая угрозы, приблизился, после чего она нанесла ему один удар ножом в область живота.

Протоколом освидетельствования на шее А. обнаружены гематомы и ссадина.

Потерпевший Н. сообщил, что в ходе словесного конфликта он схватил А. за шею и начал душить, она достала из кармана нож и нанесла им удары в левую ногу, после чего он решил ее проучить и направился в ее сторону. В этот момент А. нанесла ему удар ножом в область живота, после чего он отошел от нее.

Однако, признавая показания потерпевшего достоверными, суд первой инстанции отверг доводы А. о необходимой обороне, указав, что в момент причинения телесных повреждений Н. в отношении нее не совершалось посягательства, сопряженного с насилием или с угрозой его применения.

Между тем такой вывод суда противоречит показаниям потерпевшего Н. и осужденной А., которые относительно примененного в отношении последней насилия согласуются между собой и с протоколом освидетельствования А.

Таким образом, предшествующее поведение потерпевшего, душившего А., высказанная им угроза убийством и последующие действия, также подкрепленные угрозами, указывающие на намерение Н. применить насилие, несмотря на предупреждения осужденной о возможности использования ножа, свидетельствуют о том, что общественно опасное посягательство не было прекращено и существовала реальная опасность для жизни А.

Судебная коллегия Седьмого кассационного суда общей юрисдикции пришла к выводу о том, что А. действовала в состоянии необходимой обороны в условиях непосредственной угрозы применения насилия, опасного для ее жизни, а это в соответствии со ст. 37 УК РФ исключает преступность деяния, что повлекло отмену приговор Копейского городского суда Челябинской области от 7 сентября 2021 года и прекращение уголовного дела на основании п. 2 ч. 1 ст. 24 УПК РФ ввиду отсутствия в деянии А. состава преступления, предусмотренного п. "з" ч. 2 ст. 111 УК РФ. За А. признано право на реабилитацию.

4. Не могут квалифицироваться как оконченное преступление незаконные приобретение и хранение без цели сбыта наркотического средства, в крупном размере, в случае, если в тайнике находилось не наркотическое средство, а его муляж.

Приговором Советского районного суда г. Челябинска от 4 июня 2021 года С. признан виновным в незаконных приобретении и хранении наркотических средств без цели сбыта, в крупном размере, и осужден по ч. 2 ст. 228 УК РФ.

Как следует из приговора, С. забрал из тайника предварительно заказанное в интернет-магазине и оплаченное наркотическое средство - 5 мефедрон, массой 10 грамм, однако спустя некоторое время был с ним задержан сотрудниками полиции.

В основу приговора судом положены показания следующих свидетелей: оперативного сотрудника Ж. об организации и проведении оперативно-розыскных мероприятий, в результате которых задержан С., забравший из тайника размещенный в нем муляж наркотического средства; И. - "закладчика" наркотических средств, разместившего в тайнике в рамках оперативно-розыскного мероприятия совместно с сотрудниками полиции муляж 11 грамм мефедрона; Ф. и Б. - понятых при изготовлении и размещении муляжа наркотического средства, впоследствии изъятого у задержанного С.

Указанные действия С. квалифицированы судом первой инстанции как незаконные приобретение и хранение наркотических средств без цели сбыта, в крупном размере.

Судебная коллегия указала на правильность установления судом первой инстанции фактических обстоятельств содеянного С., а также наличие у него умысла на незаконные приобретение и хранение наркотического средства без цели сбыта, в крупном размере, однако, принимая во внимание, что в тайнике находилось не наркотическое средство, а его муляж, пришла к выводу о неверной юридической оценке действий С., поскольку его умысел на совершение преступления не был доведен до конца по независящим от него обстоятельствам ввиду того, что ранее в ходе оперативно-розыскных мероприятий наркотическое средство было изъято сотрудниками полиции у задержанного И.

Суд кассационной инстанции переквалифицировал действия С. с ч. 2 ст. 228 УК РФ на ч. 3 ст. 30, ч. 2 ст. 228 УК РФ как покушение на незаконные приобретение и хранение наркотического средства без цели сбыта, в крупном размере, назначив осужденному наказание с применением положений ст. 64 УК РФ.

5. При описании преступного деяния, совершенного группой лиц по предварительному сговору, приговор суда должен содержать сведения о том, что действия осужденных были совместными, направленными на совершение конкретного преступления. При этом каждый соучастник должен осознавать совместность участия в преступлении.

Приговором Губахинского городского суда Пермского края от 26 мая 2017 года П.А.К. и П.И.К. признаны виновными в покушении группой лиц по предварительному сговору на незаконный сбыт наркотического средства - производного N-метилэфедрона, массой 2,75 грамма, то есть в крупном размере, а также в незаконных приобретении, хранении и перевозке без цели сбыта наркотического средства - производного 3-бутаноил-1-метилиндол (1-(1-метил-1Н-индол-3-ил)бутан-1-6 она), массой 0,345 грамма, то есть в крупном размере, и осуждены по ч. 2 ст. 228, ч. 3 ст. 30, п. "г" ч. 4 ст. 228.1 УК РФ.

Как следует из описания преступного деяния, признанного судом доказанным, 13 декабря 2016 года П.А.К. и П.И.К., реализуя совместный преступный умысел на незаконный сбыт наркотического средства в крупном размере, прибыли на ул. 30 лет Победы в г. Березники Пермского края, где в тайнике обнаружили полиэтиленовый сверток, обмотанный сверху изолентой синего цвета, с находящимся в нем наркотическим средством, производным N-метилэфедрона. Кроме того, в указанном свертке П.А.К. обнаружил и незаконно приобрел химическое вещество, содержащее в своем составе наркотическое средство - производное 3-бутаноил-1-метилиндола [1-(1-метил-1Н-индол-3-ил)бутан-1-она], массой 0,213 грамма, которое неустановленное лицо, не согласовывая свои действия с приобретателем П.А.К., вложило в качестве дополнения ("бонуса") к сбываемому наркотическому средству.

Также 13 декабря 2016 года П.А.К. и П.И.К., реализуя совместный преступный умысел на незаконный сбыт наркотического средства в крупном размере, прибыли на ул. Набережная в г. Березники Пермского края, где в тайнике обнаружили полиэтиленовый сверток, обмотанный сверху изолентой красного цвета, с находящимся в нем наркотическим средством, производным N-метилэфедрона. Кроме того, в указанном свертке П.И.К. обнаружил и незаконно приобрел химическое вещество, содержащее в своем составе наркотическое средство - производное 3-бутаноил-1-метилиндола [1-(1-метил-1Н-индол-3-ил)бутан-1-она], массой 0,132 грамма, которое неустановленное лицо, не согласовывая свои действия с приобретателем П.И.К., вложило в качестве дополнения ("бонуса") к сбываемому наркотическому средству.

После этого, П.А.К. и П.И.К. по пути следования в г. Губаху Пермского края на автомобиле под управлением Ч. были задержаны сотрудниками полиции, при производстве осмотра автомобиля были обнаружены и изъяты 2 полиэтиленовых пакета с содержащимся в них порошком белого цвета, а также 3 свертка, обмотанных изолентой, с содержащимся в них химическим веществом. Указанные действия осужденных квалифицированы судом по ч. 2 ст. 228 УК РФ как незаконные приобретение, хранение и перевозка без цели сбыта наркотических средств в крупном размере.

Отягчающим обстоятельством признано совершение преступления группой лиц по предварительному сговору.

Однако соответствующие выводы суда первой инстанции о совместности действий П.А.К. и П.И.К. по незаконному приобретению и хранению двух свертков с химическим веществом, содержащим в своем составе наркотическое средство - производное 3-бутаноил-1-метилиндола [1-(1-метил-1Н-индол-3-ил)бутан-1-она], массами 0,213 и 0,132 грамма, материалами дела не подтверждены и противоречат установленным судом обстоятельствам.

Массы химических веществ, содержащих в своем составе наркотическое средство, равные 0,213 и 0,132 грамма, в соответствии с постановлением Правительства Российской Федерации от 1 октября 2012 года N 1002 составляют значительный размер.

Учитывая изложенное, судебная коллегия в данной части переквалифицировала действия каждого из осужденных с ч. 2 ст. 228 УК РФ на ч. 1 ст. 228 УК РФ, исключив из их осуждения признак незаконной перевозки наркотических средств по следующим основаниям.

Так, по смыслу закона, под незаконной перевозкой следует понимать умышленные действия лица, которое перемещает без цели сбыта наркотические средства из одного места в другое, в том числе в пределах одного и того же населенного пункта, совершенные с использованием любого вида транспорта или какого-либо объекта, применяемого в качестве перевозочного средства. Вопрос о наличии в действиях лица состава преступления - незаконной перевозки без цели сбыта и об отграничении указанного состава преступления от незаконного хранения без цели сбыта наркотического средства во время поездки должен решаться судом в каждом конкретном случае с учетом направленности умысла, фактических обстоятельств перевозки, количества, размера, объема наркотического средства, места его нахождения, а также других обстоятельств дела (п. 8 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 15 июня 2006 года N 14 "О судебной практике по делам о преступлениях, связанных с наркотическими средствами, психотропными, сильнодействующими и ядовитыми веществами").

Таким образом, перемещение П.А.К. и П.И.К. наркотического средства из г. Березники в г. Губаху Пермского края для личного употребления являлось способом хранения наркотического средства. Автомобиль под управлением Ч. использовался осужденными как средство передвижения от места приобретения наркотического средства к месту жительства, как место потребления наркотического средства, а не для перевозки наркотического средства.

Поскольку из описания преступного деяния следует, что преступление, связанное с незаконным приобретением и хранением наркотического средства, каждым осужденным совершено самостоятельно, судебная коллегия исключила из приговора за данное преступление указание на признание обстоятельством, отягчающим наказание П.А.К. и П.И.К., совершение ими преступления в составе группы лиц по предварительному сговору.

Таким образом, у осужденного П.А.К. отсутствуют обстоятельства, отягчающие его наказание.

Между тем обстоятельством, отягчающим наказание П.И.К. по каждому из преступлений, суд первой инстанции обоснованно признал рецидив преступлений, вид которого по преступлению, предусмотренному ч. 3 ст. 30, п. "г" ч. 4 ст. 228.1 УК РФ, с учетом изменений, внесенных судом апелляционной инстанции, верно определен как опасный. Однако, учитывая переквалификацию совершенного П.И.К. деяния на преступление небольшой тяжести, вид рецидива по преступлению, предусмотренному ч. 1 ст. 228 УК РФ, признан судом кассационной инстанции простым.

Ввиду того, что каждым из осужденных совершено преступление небольшой тяжести и покушение на особо тяжкое преступление, наказание по совокупности преступлений назначено судебной коллегией по правилам ч. 2 ст. 69 УК РФ с сохранением принципа частичного сложения наказаний.

6. В силу ч. 2 ст. 61 УПК РФ лица, указанные в ч. 1 ст. 61 УПК РФ, в частности судья, не могут участвовать в производстве по уголовному делу в случаях, если имеются иные обстоятельства, дающие основание полагать, что они лично, прямо или косвенно, заинтересованы в исходе дела.

По смыслу ч. 2 ст. 63 УПК РФ судья, ранее высказавший в ходе производства по уголовному делу свою позицию относительно наличия или отсутствия события преступления, обоснованности вывода о виновности в его совершении обвиняемого, достаточности собранных доказательств, справедливости назначенного наказания, не может принимать участие в дальнейшем производстве по делу независимо от того, было ли отменено судебное решение, вынесенное с его участием.

В силу требований ст. ст. 298, 299 УПК РФ вопросы об отнесении деяния к преступлению, о причастности конкретного лица к преступлению, о доказанности обвинения, а также иные вопросы по существу дела подлежат разрешению судом в совещательной комнате.

Уголовное дело в отношении Б. поступило в Кудымкарский городской суд Пермского края для рассмотрения по существу. Постановлением судьи по делу назначено судебное заседание, а также разрешен вопрос о продлении срока содержания под стражей Б.

При этом, в описательно-мотивировочной части данного постановления, при принятии решения о продлении срока действия меры пресечения председательствующий констатировал событие преступления и причастность Б. к его совершению.

Учитывая, что на данной стадии судебного производства судья выразил суждение по вопросам, подлежащим разрешению лишь в ходе рассмотрения уголовного дела по существу, ему надлежало устраниться от дальнейшего участия в производстве по уголовному делу.

Однако уголовное дело по существу предъявленного Б. обвинения было рассмотрено тем же судьей с вынесением обвинительного приговора, что ставит под сомнение беспристрастность и объективность председательствующего по делу.

При таких данных, судебная коллегия отменила состоявшиеся по делу судебные решения первой и второй инстанций с передачей уголовного дела на новое судебное рассмотрение в тот же суд первой инстанции иным составом суда.

Аналогичные нарушения допущены судами Ханты-Мансийского автономного округа - Югры, Свердловской области.

7. Согласно чч. 1, 2 ст. 240 УПК РФ в судебном разбирательстве все доказательства по уголовному делу подлежат непосредственному исследованию, за исключением случаев, предусмотренных разделом Х УПК РФ. Суд заслушивает показания подсудимого, потерпевшего, свидетелей, заключение эксперта, осматривает вещественные доказательства, оглашает протоколы и иные документы, производит другие судебные действия по исследованию доказательств. Оглашение показаний, данных при производстве предварительного расследования, возможно лишь в случаях, предусмотренных ст. ст. 276 и 281 УПК РФ.

В основу приговора Чкаловского районного суда г. Екатеринбурга от 11 января 2022 года в обоснование вывода о виновности Е. в совершении в отношении Н. преступления, предусмотренного п. "з" ч. 2 ст. 111 УК РФ, суд положил показания потерпевшего Н., свидетелей Д., Х., А., данные в ходе предварительного расследования и оглашенные в судебном заседании по ходатайству государственного обвинителя в порядке, предусмотренном п. 3 ч. 2 ст. 281 УПК РФ.

Как следует из протокола судебного заседания, осужденный и его защитник возражали против оглашения показаний потерпевшего и указанных свидетелей, настаивавших на необходимости их допроса в судебном заседании, обусловленной наличием к ним ряда вопросов.

Вместе с тем, в соответствии с п. 3 ч. 2 ст. 281 УПК РФ суд вправе принять решение об оглашении показаний в случае отказа потерпевшего или свидетеля, являющегося иностранным гражданином, явиться по вызову суда.

В случае, предусмотренном п. 3 ч. 2 ст. 281 УПК РФ, решение об оглашении показаний потерпевшего или свидетеля может быть принято судом при условии предоставления обвиняемому (подсудимому) в предыдущих стадиях производства по делу возможности оспорить эти доказательства предусмотренными законом способами (ч. 2.1 ст. 281 УПК РФ).

Мотивируя свое решение об оглашении показаний, суд указал, что потерпевший и свидетели являются иностранными гражданами, отказываются являться в судебное заседание, судом предпринимались достаточные меры к их вызову.

Между тем документы, с достоверностью подтверждающие отказ потерпевшего и свидетелей, являющихся иностранными гражданами, от явки в суд, в материалах дела отсутствуют, и в судебном заседании такие документы не исследовались.

Напротив, стороной защиты представлены заявления А., Н., Д. о готовности явиться в суд и дать показания, которым судом не дана оценка, информация, указанная в заявлениях, не проверена.

Согласно сведениям, полученным в Управлении по вопросам миграции ГУ МВД России по Свердловской области, Н. значится в пределах РФ.

Помимо этого, суд не учел, что в предыдущих стадиях производства по делу Е., не согласному с показаниями указанных лиц, не была предоставлена возможность оспорить эти показания предусмотренными законом способами (в том числе, в ходе очных ставок с потерпевшим и свидетелями задать им вопросы, высказать свои возражения).

Поскольку показания потерпевшего и свидетелей, правомерность оглашения которых вызвала сомнения в ходе кассационного пересмотра состоявшихся судебных решений, были положены в основу приговора и повлияли на выводы суда, судебная коллегия по уголовным делам Седьмого кассационного суда общей юрисдикции от 18 августа 2022 года отменила приговор Чкаловского районного суда г. Екатеринбурга от 11 января 2022 года и апелляционное определение судебной коллегии по уголовным делам Свердловского областного суда от 10 марта 2022 года в отношении Е. и передала уголовное дело на новое судебное рассмотрение в тот же суд первой инстанции в ином составе суда.

8. Приговор может быть основан лишь на тех доказательствах, которые были исследованы в судебном заседании.

В соответствии с ч. 3 ст. 240 УПК РФ приговор может быть основан лишь на тех доказательствах, которые были исследованы в судебном заседании.

Суд первой инстанции в обоснование выводов о виновности Б. положил, в том числе, рапорт об обнаружении признаков преступления, протоколы осмотра места происшествия и предметов, заключения экспертов.

Между тем, как следует из протокола судебного заседания и его аудиозаписи, перечисленные выше письменные доказательства в качестве таковых при рассмотрении дела по существу не исследовались.

При таких данных приговор Копейского городского суда Челябинской области от 24 сентября 2021 года и апелляционное определение судебной коллегии по уголовным делам Челябинского областного суда от 14 декабря 2021 года в отношении Б. отменены, уголовное дело передано на новое судебное рассмотрение в суд первой инстанции в ином составе суда.

9. Согласно ч. 6 ст. 49 УПК РФ, ст. 6 Федерального закона от 31 мая 2002 года N 63-ФЗ "Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации", а также ст. 9 и ст. 13 Кодекса профессиональной этики адвоката, адвокат не может быть защитником двух обвиняемых, если интересы одного из них противоречат интересам другого.

В соответствии с п. 3 ч. 1 ст. 72 УПК РФ участие защитника исключается во всех стадиях уголовного судопроизводства, если он оказывает или ранее оказывал юридическую помощь лицу, интересы которого противоречат интересам защищаемого им лица.

Это ограничение относится и к случаям, когда защитник в рамках данного или выделенного из него дела оказывает или ранее оказывал в ходе досудебного производства либо в предыдущих стадиях судебного производства и в судебных заседаниях юридическую помощь лицу, интересы которого противоречат интересам защищаемого им обвиняемого (постановление Пленума Верховного Суда РФ от 30 июня 2015 года N 29 "О практике применения судами законодательства, обеспечивающего право на защиту в уголовном судопроизводстве").

Как следует из материалов уголовного дела, в ходе предварительного расследования и в суде первой инстанции защиту А. осуществляла адвокат Б.

В ходе всего производства по делу А. свою виновность в инкриминируемом ей деянии не признавала, оспаривала представленные стороной обвинения доказательства, в том числе показания свидетеля Л., полностью изобличившей ее в совершении преступления, предусмотренного ч. 3 ст. 327 УК РФ, положенные в основу обвинительного приговора.

Вместе с тем, как следует из приговора Ишимского городского суда Тюменской области от 29 июля 2021 года в отношении Л., осужденной по ч. 3 ст. 327 УК РФ, ее защиту в суде первой инстанции также осуществляла адвокат Б.

Уголовное дело в отношении Л. рассмотрено судом в порядке гл. 40 УПК РФ при ее согласии с предъявленным обвинением и, как указано в приговоре, при признании вины и раскаянии в содеянном.

При этом фактические обстоятельства совершенного Л. преступления и инкриминируемого А. деяния являются идентичными, уголовное дело в отношении последней выделено в отдельное производство.

Таким образом, адвокат Б. являлась защитником Л. и А., при этом интересы А. явно противоречили интересам Л.

Учитывая изложенное, суд кассационной инстанции признал, что А. была лишена гарантированного законом права на защиту от предъявленного обвинения, что явилось основанием для отмены приговора Ишимского городского суда Тюменской области от 18 ноября 2021 года в отношении А. и передачи уголовного дела на новое судебное рассмотрение в суд первой инстанции иным составом суда.

10. Обвинительный приговор в особом порядке судебного разбирательства может быть постановлен в том случае, если судья придет к выводу, что обвинение, с которым согласился подсудимый, обоснованно и подтверждается доказательствами, собранными по уголовному делу.

Уголовное дело в отношении У. рассмотрено судом в порядке, предусмотренном ст. ст. 314 - 317 УПК РФ, регламентирующими особый порядок принятия судебного решения, при согласии обвиняемого с предъявленным обвинением.

Органами предварительного расследования У. предъявлено обвинение в том, что, будучи лицом, подвергнутым административному наказанию по постановлению мирового судьи, за совершение административного правонарушения, предусмотренного ч. 1 ст. 12.26 КоАП РФ, в виде административного штрафа с лишением права управления транспортными средствами, водительское удостоверение у которого в исполнение назначенного наказания изъято 28 июня 2021 года, 14 июня 2021 года управлял транспортным средством - скутером без государственного регистрационного знака, находясь в состоянии опьянения, нарушив тем самым требования п. 2.7 Правил дорожного движения Российской Федерации, утвержденных постановлением Совета Министров - Правительства Российской Федерации от 23 октября 1993 года N 1090, то есть в управлении механическим транспортным средством лицом, находящимся в состоянии опьянения, подвергнутым административному наказанию за невыполнение законного требования уполномоченного должностного лица о прохождении медицинского освидетельствования на состояние опьянения, то есть совершение преступления, предусмотренного ст. 264.1 УК РФ (в редакции Федерального закона от 23 апреля 2019 года N 65-ФЗ).

Вместе с тем лицо может быть привлечено к ответственности по указанной норме уголовного закона при доказанности, в том числе, управления механическим транспортным средством в состоянии, указанном в ст. 264.1 УК РФ.

Согласно п. 1.2 Правил дорожного движения Российской Федерации механическое транспортное средство - транспортное средство, приводимое в движение двигателем. Термин распространяется также на любые тракторы и самоходные машины.

В качестве доказательств отнесения средства передвижения, на котором следовал У., к механическим транспортным средствам стороной обвинения представлены, в том числе, показания самого У. о том, что он сам собрал вышеуказанный скутер, который имеет двигатель объемом более 50 кубических метров, колеса, корпус, на учет созданное им средство передвижения не ставил ввиду отсутствия подтверждающих документов.

Однако судом первой инстанции оставлено без внимания, что средство, на котором передвигался У., собрано из различных деталей, что не позволяет без дополнительной проверки применить характеристики средства, имеющего тождественное наименование, к тому средству передвижения, которое создано У., равно как и оценить объем двигателя, известный только со слов осужденного.

В частности, суд кассационной инстанции указал на то, что У. не был допрошен на предмет того, составляли ли двигатель собранного им средства передвижения и картер, номер которого фигурирует в материалах дела, единый механизм либо приисканы осужденным, самостоятельно соединившим детали.

В ходе дознания специалист, обладающий необходимыми познаниями, привлечен не был.

При таких обстоятельствах допущенное нарушение исключало возможность постановления судом приговора или вынесения иного решения на основе имеющегося обвинительного заключения и в соответствии с разъяснениями, содержащимися в п. 19 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 19 декабря 2017 года N 51 "О практике применения законодательства при рассмотрении уголовных дел в суде первой инстанции (общий порядок судопроизводства)", являлось основанием для возвращения уголовного дела прокурору для устранения препятствий его рассмотрения судом в соответствии с п. 1 ч. 1 ст. 237 УПК РФ вне зависимости от мнения сторон и заявленных ходатайств.

Учитывая вышеизложенное, суд кассационной инстанции отменил приговор Миасского городского суда Челябинской области от 24 сентября 2021 года и апелляционное постановление Челябинского областного суда от 1 декабря 2021 года в отношении У., уголовное дело возвратил прокурору на основании п. 1 ч. 1 ст. 237 УПК РФ для устранения препятствий его рассмотрения судом.

11. В соответствии с п. 1 ч. 1 ст. 51 УПК РФ участие защитника в уголовном судопроизводстве обязательно, в частности, если подозреваемый, обвиняемый не отказался от защитника в порядке, предусмотренном ст. 52 УПК РФ, то есть в письменном виде.

Как следует из кассационного определения судебной коллегии по уголовным делам Курганского областного суда от 27 декабря 2007 года, кассационная жалоба П. на постановление Курганского городского суда от 4 декабря 2007 года, которым ему был продлен срок содержания под стражей, была рассмотрена судебной коллегией с участием прокурора, обвиняемого, без участия защитника.

Между тем, в силу ст. 48 Конституции Российской Федерации каждому гарантируется право на получение квалифицированной юридической помощи. Конституционные положения о праве на получение квалифицированной юридической помощи и праве обвиняемого на помощь адвоката (защитника) конкретизированы в уголовно-процессуальном законе.

Согласно правовой позиции Конституционного Суда Российской Федерации, изложенной в Определении от 8 февраля 2007 года, право пользоваться помощью адвоката не ограничивается отдельными стадиями уголовного судопроизводства и не может быть поставлено в зависимость от усмотрения должностного лица или органа, в производстве которого находится уголовное дело, не основанного на перечисленных в уголовнопроцессуальном законе обстоятельствах, при которых участие в уголовном судопроизводстве защитника, в том числе по назначению, обязательно. Таким образом, при отсутствии отказа обвиняемого от защитника или при наличии других обстоятельств, указанных в ч. 1 ст. 51 УПК РФ, они не исключают обязанность суда обеспечить участие защитника при производстве в суде кассационной инстанции.

При рассмотрении материала о продлении П. срока содержания под стражей, адвокат для его защиты в судебном заседании назначен не был, осужденный утверждает, что он просил назначить ему защитника, однако ему было в этом отказано.

Таким образом, судом кассационной инстанции было нарушено право обвиняемого П. на квалифицированную и эффективную защиту.

Учитывая изложенное, суд кассационной инстанции отменил кассационное определение и передал уголовное дело на новое кассационное рассмотрение по правилам кассационного рассмотрения в порядке главы 45 УПК РФ.

12. Имеющиеся противоречия в доказательствах должны быть оценены и устранены судом в судебном заседании, а обвинение должно быть основано на тех доказательствах, которые получены в ходе предварительного расследования.

В соответствии с положениями ст. 307 УПК РФ описательномотивировочная часть обвинительного приговора должна содержать, в том числе: описание преступного деяния, признанного судом доказанным, с указанием места, времени, способа его совершения, формы вины, мотивов, целей и последствий преступления; доказательства, на которых основаны выводы суда в отношении подсудимого.

Как следует из признанного судом доказанным описания преступного деяния, соответствующего предъявленному обвинению, А. незаконно приобрел и хранил без цели сбыта в крупном размере наркотическое средство - альфа-пирролидиновалерофенон, которое является производным N-метилэфедрона, массой не менее 1,00 грамма.

Постановлением Правительства от 1 октября 2012 года N 1002 утверждены, в том числе для целей ст. 228 УК РФ, значительный, крупный и особо крупный размеры наркотического средства - N-метилэфедрона, крупным размером которого является масса, превышающая 1 грамм вещества.

Установив, что А. совершил незаконные приобретение и хранение 1 грамма производного N-метилэфедрона, суд квалифицировал его действия по ч. 2 ст. 228 УК РФ, при этом не учел, что указанная масса соответствует значительному размеру наркотического средства.

Помимо этого, осудив А. за совершение незаконных действий в отношении N-метилэфедрона, суд оставил без оценки содержание заключения эксперта, из которого видно, что представленное на экспертизу вещество массой 0,99 грамма является наркотическим средством, содержащим мефедрон (4-метилметкатинон).

Судебная коллегия, установив противоречие между заключением эксперта, определившим вид наркотического средства как мефедрон (4-метилметкатинон), и предъявленным А. обвинением в незаконных приобретении и хранении наркотического средства - производного N метилэфедрона, приговор Нижневартовского районного суда ХантыМансийского автономного округа - Югры от 6 июля 2021 года в отношении А. отменила и возвратила уголовное дело прокурору на основании п. 1 ч. 1 ст. 237 УПК РФ для устранения препятствий его рассмотрения судом.

13. Судебный штраф не относится к наказанию, а является иной мерой уголовно-правового характера, которая предполагает особую процедуру принятия судебного решения, а также его процессуальную форму - постановление. Изменяя категорию преступления при постановлении приговора, суд был не вправе применить положения уголовного закона о применении судебного штрафа как иной меры уголовно-правового характера.

Приговором Советского районного суда г. Челябинска от 17 марта 2021 года П. осужден по ч. 3 ст. 159 УК РФ с назначением наказания в виде лишения свободы на срок 2 года, на основании ст. 73 УК РФ условно с испытательным сроком 2 года.

Указанным приговором изменена категория преступления, предусмотренного ч. 3 ст. 159 УК РФ, на менее тяжкую с применением положений ч. 6 ст. 15 УК РФ, то есть на преступление средней тяжести, и П. освобожден от отбывания назначенного наказания за совершение преступления в связи с применением меры уголовно-правового характера в виде судебного штрафа в размере 15 000 рублей.

В силу требований ч. 1 ст. 446.3 УПК РФ, если в ходе судебного производства по уголовному делу будут установлены основания, предусмотренные ст. 251 УПК РФ, суд одновременно с прекращением уголовного дела или уголовного преследования разрешает вопрос о назначении меры уголовно-правового характера в виде судебного штрафа. В этом случае суд выносит постановление или определение о прекращении уголовного дела или уголовного преследования и о назначении подсудимому меры уголовно-правового характера в виде судебного штрафа. Вынесение решения в форме приговора противоречит положениям ч. 1 ст. 446.3 УПК РФ.

По смыслу закона решение суда об изменении категории преступления с тяжкого на преступление средней тяжести позволяет суду освободить осужденного от отбывания назначенного наказания лишь при наличии оснований, предусмотренных ст. ст. 75, 76, 78, 80.1, 84, 92, 94 УК РФ (п. 10 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 15 мая 2018 года N 10 "О практике применения судами положений части 6 статьи 15 Уголовного кодекса Российской Федерации").

Учитывая, что судебный штраф не является наказанием, а относится к мере уголовно-правового характера, и возможность освобождения лица от отбывания наказания в связи с применением положений ст. 76.2 УК РФ законом не предусмотрена, вне зависимости от изменения категории преступления, суд первой инстанции неправильно применил уголовный закон и нарушил процедуру судопроизводства, в результате чего принял решение, не отвечающее требованиям как уголовного, так и уголовнопроцессуального закона.

Указанные нарушения закона судебная коллегия расценила как существенные и фундаментальные, повлиявшие на исход дела, которые не могут быть устранены при кассационном производстве по уголовному делу, в связи с чем отменила обжалуемый приговор и передала уголовное дело в суд первой инстанции на новое судебное разбирательство в ином составе суда.

14. Суд апелляционной инстанции учел оставленное без внимания судом первой инстанции частичное добровольное возмещение имущественного ущерба, причиненного преступлением, со стороны К., Ш. и Ш., которое в соответствии с ч. 2 ст. 61 УК РФ признал смягчающим наказание обстоятельством, однако наказание не смягчил, приведя в обоснование сведения, не соответствующие уголовному закону.

Однако суд кассационной инстанции отметил, что уголовный закон такую зависимость не предусматривает. Приведенные судом мотивы свидетельствуют об отсутствии оснований для признания указанного обстоятельства смягчающим в соответствии с п. "к" ч. 1 ст. 61 УК РФ, который предполагает возмещение имущественного ущерба или морального вреда потерпевшему в полном объеме.

В этой связи судебная коллегия указала, что признание смягчающего обстоятельства, ранее не учитывавшегося при назначении наказания, влечет необходимость его смягчения.

При таких данных суд кассационной инстанции пришел к выводу о необходимости изменения приговора Свердловского районного суда г. Перми от 21 декабря 2021 года и апелляционного определения судебной коллегии по уголовным делам Пермского краевого суда от 17 февраля 2022 года и смягчения назначенного осужденным К., Ш., Ш. наказания.

15. Суды не мотивировали свое решение о возможности применения к осужденному положений ст. 82 УК РФ, что повлекло отмену приговора. Кроме того, суды дважды учли одно и то же отягчающее обстоятельство.

Седьмой кассационный суд общей юрисдикции от 1 сентября 2022 года отменил приговор Североуральского городского суда Свердловской области от 8 декабря 2021 года в отношении Б. и передал уголовное дело на новое судебное рассмотрение в тот же суд первой инстанции иным составом суда, освободив Б. из места лишения свободы.

Как следует из материалов уголовного дела, Б. имеет на иждивении двоих малолетних детей, 2009 и 2012 года рождения, с которыми проживала совместно и занималась их воспитанием, данное обстоятельство было известно суду и отражено в протоколе судебного заседания.

В судебном заседании осужденная заявляла ходатайство о предоставлении ей отсрочки исполнения приговора до достижения ее детьми четырнадцатилетнего возраста.

Положениями ч. 1 ст. 82 УК РФ предусмотрена возможность суда отсрочить реальное отбывание наказания до достижения ребенком четырнадцатилетнего возраста, в том числе женщине, имеющей ребенка в возрасте до четырнадцати лет, за исключением случаев наличия у осужденных ограничений, которых в отношении Б. не установлено.

Однако вопрос о применении в отношении Б. положений ст. 82 УК РФ об отсрочке отбывания ею наказания до достижения ребенком четырнадцатилетнего возраста, несмотря на ее доводы, судом не обсуждался и не был разрешен.

Постановлением суда от 8 декабря 2021 года дети осужденной переданы Управлению социальной политики Министерства социальной политики Свердловской области N 18 для дальнейшего жизнеустройства.

Кроме того, назначая отбывание наказания в исправительной колонии общего режима, суд руководствовался п. "б" ч. 1 ст. 58 УК РФ, при этом необходимость назначения данного вида режима не мотивировал.

Помимо этого, при назначении осужденной наказания, судимость Б. по приговору от 13 ноября 2018 года была дважды учтена судом в качестве обстоятельства, отягчающего наказание, и данных о личности, что по смыслу закона недопустимо, поскольку одни и те же обстоятельства не могут быть повторно учтены при назначении наказания.

16. Суд в нарушение общих правил назначения наказания учел отсутствие раскаяния в совершенном преступлении

Приговором от 23 декабря 2021 года Б. осужден по ч. 1 ст. 264 УК РФ к 2 годам ограничения свободы с лишением права заниматься деятельностью, связанной с управлением транспортными средствами, на срок 1 год 6 месяцев. Апелляционным постановлением от 30 марта 2022 года приговор изменен - Б. освобожден от назначенного по ч. 1 ст. 264 УК РФ наказания на основании ч. 1 ст. 78 УК РФ, п. 3 ч. 1 ст. 24 УПК РФ в связи с истечением сроков давности привлечения к уголовной ответственности.

При назначении Б. наказания суд первой инстанции учел отсутствие раскаяния подсудимого в совершенном им преступлении, о чем, по мнению суда, свидетельствовало то обстоятельство, что подсудимый не принес извинения потерпевшим и не попытался каким-либо образом загладить причиненный вред.

Однако, согласно материалам уголовного дела, Б. вину в совершении преступления не признал, настаивал на отсутствии в его действиях состава преступления. Таким образом, указанные выше обстоятельства, связанные с позицией осужденного по делу, не могли влиять на назначение наказания и подлежат исключению из приговора.

Указанные нарушения повлекли изменение приговора, исключение указания при мотивировке назначения наказания на отсутствие у Б. раскаяния в совершенном им преступлении, а также смягчение назначенного наказания до 1 года 10 месяцев ограничения свободы с лишением права заниматься деятельностью, связанной с управлением транспортными средствами, на срок 1 год 4 месяца.

17. Суд необоснованно назначил за входящее в совокупность преступлений преступление небольшой тяжести наказание в виде лишения свободы.

С., осужденная 28 декабря 2020 года, была осуждена по ч. 3 ст. 30, ч. 1 ст. 158 УК РФ, ч. 2 ст. 150 УК РФ с применением ч. 3 ст. 69 УК РФ к 2 годам 2 месяцам лишения свободы, на основании ст. 73 УК РФ условно с испытательным сроком 3 года.

Назначая С. за преступление, предусмотренное ч. 3 ст. 30, ч. 1 ст. 158 УК РФ, относящееся к категории небольшой тяжести, наказание в виде лишения свободы, суд не учел, что на момент совершения указанного преступления она не была судима, считалась лицом, впервые совершившим преступление.

Отягчающих обстоятельств по делу судом не установлено, к тому же санкция ч. 1 ст. 158 УК РФ, кроме лишения свободы, предусматривает другие, более мягкие виды наказания.

Таким образом, С. за данное преступление не могло быть назначено наказание в виде лишения свободы.

Приговор в отношении С. был изменен, по ч. 3 ст. 30, ч. 1 ст. 158 УК РФ назначено наказание в виде исправительных работ на срок 6 месяцев с удержанием 10% заработной платы в доход государства, в соответствии с ч. 3 ст. 69 УК РФ - по совокупности преступлений, предусмотренных ч. 3 ст. 30, ч. 1 ст. 158 УК РФ, ч. 2 ст. 150 УК РФ, к 2 годам 1 месяцу лишения свободы, на основании ст. 73 УК РФ условно, с испытательным сроком 3 года.

18. При признании рецидива преступлений суд не учел, что по предыдущему приговору лицо осуждено за совершение тяжкого преступления, но к наказанию, не связанному с лишением свободы. В связи с чем судами неверно определен срок погашения судимости.

При назначении М. наказания по приговору мирового судьи судебного участка N 5 Соликамского судебного района Пермского края от 16 марта 2022 года в качестве обстоятельства, отягчающего наказание по преступлению от 26 августа 2020 года, мировым судьей учтен рецидив преступлений, образованный судимостью за совершение тяжкого преступления, предусмотренного п. "а" ч. 3 ст. 158 УК РФ.

Суд кассационной инстанции вывод мирового судьи о том, что судимость по приговору от 23 июля 2019 года является рецидивообразующей, признал противоречащим положениям Общей части УК РФ.

Так, судимость по приговору от 23 июля 2019 года за тяжкое преступление, предусмотренное п. "а" ч. 3 ст. 158 УК РФ, не образует рецидива преступлений, поскольку наказание, назначенное М. за данное преступление в виде штрафа, которое исполнялось самостоятельно, было исполнено более чем за год до совершения им нового преступления по настоящему приговору. В связи с чем, в силу п. "б" ч. 3 ст. 86 УК РФ, эта судимость являлась погашенной.

Наказание в виде ограничения свободы по приговору от 19 ноября 2018 года назначалось М. в качестве основного за преступление небольшой тяжести, предусмотренное ч. 1 ст. 112 УК РФ, судимость по которому в силу п. "а" ч. 4 ст. 18 УК РФ также рецидив не образует.

Кроме того, признавая в действиях осужденного рецидив преступлений, мировой судья сослался на то, что окончательное наказание по предыдущему приговору было назначено на основании ст. 70 УК РФ. Однако судебная коллегия отметила, что данный вывод сделан мировым судьей без учета положений уголовного закона о самостоятельном исполнении в данном случае назначенных наказаний и самостоятельном исчислении сроков погашения судимости за каждое преступление, поскольку независимо от применения положений ст. 70 УК РФ при признании рецидива преступлений необходимо исходить, в том числе, из категории преступления, за которое лицо ранее было осуждено, а также вида назначенного за это преступление наказания.

С учетом изложенного судебная коллегия изменила состоявшиеся судебные решения, исключив из них указания на судимость М. по приговору от 23 июля 2019 года, а также на наличие в его действиях рецидива преступлений как на обстоятельство, отягчающее наказание, и смягчив наказания как за преступление, за которое он осужден, так и в соответствии с ч. 2 ст. 69 УК РФ.

19. При назначении наказания А. судом необоснованно признано и учтено в качестве отягчающего обстоятельства совершение им преступления в состоянии опьянения, вызванном употреблением алкоголя.

Так, признавая совершение А. преступления в состоянии опьянения, вызванном употреблением алкоголя, в качестве обстоятельства, отягчающего его наказание, суд первой инстанции свои выводы должным образом не мотивировал, не указал, каким образом данное состояние при установленных судом фактических обстоятельствах дела повлияло на его поведение при совершении преступления, а также на характер и степень его общественной опасности.

В частности, как следует из материалов уголовного дела, осужденный на протяжении нескольких дней до совершения преступления предлагал потерпевшей встретиться, на момент встречи с потерпевшей в день совершения преступления находился в легкой степени опьянения, затем употреблял слабые алкогольные напитки в присутствии потерпевшей и непосредственно перед ее изнасилованием, а также продолжил употреблять спиртное вместе с другими лицами и потерпевшей уже после совершения в отношении нее преступления.

Таким образом, вывод суда о том, что состояние опьянения повлияло на характер и степень общественной опасности совершенного преступления, прямо опровергается обстоятельствами, признанными судом достоверными.

В этой связи судебная коллегия исключила из приговора Осинского районного суда Пермского края от 5 марта 2022 года и апелляционного определения судебной коллегии по уголовным делам Пермского краевого суда от 26 апреля 2022 года в отношении А. указание на признание в качестве обстоятельства, отягчающего наказание, совершение преступления в состоянии опьянения, вызванном употреблением алкоголя.

20. Суд кассационной инстанции оставил без изменения приговор суда первой инстанции, так как прокурором не приведены фундаментальные нарушения закона.

В кассационном представлении прокурор просил о пересмотре приговора Озерского городского суда Челябинской области от 31 марта 2022 года, постановленного в порядке, предусмотренном главой 40 УПК РФ, которым Г. признан виновным в том, что он управлял автомобилем в состоянии опьянения, имея судимость за совершение преступления, предусмотренного ст. 264.1 УК РФ, и осужден по ч. 2 ст. 264.1 УК РФ. В обоснование им указано о несправедливости состоявшихся по делу судебных решений вследствие их чрезмерной мягкости в связи с необоснованным применением положений ст. 73 УК РФ. Утверждает, что судом первой инстанции не в полной мере учтены характер и степень общественной опасности совершенного Г. умышленного преступления, обстоятельства его совершения и данные о его личности, а умышленный характер инкриминируемого преступления свидетельствует о его повышенной опасности.

Оставляя кассационное представление прокурора без удовлетворения, а судебные решения - без изменения, суд кассационной инстанции отметил, что при рассмотрении уголовного дела по существу государственный обвинитель не возражал против ходатайства, заявленного обвиняемым Г., о постановлении приговора без проведения судебного разбирательства в общем порядке.

Вместе с тем не приведены в кассационном представлении и фундаментальные нарушения закона, которые бы свидетельствовали о том, что в ходе предшествующего судебного разбирательства были допущены нарушения закона, искажающие саму суть правосудия и смысл судебного решения как акта правосудия (ст. 401.6 УПК РФ).

Учитывая, что в обоснование принятого судом первой инстанции решения о применении положений ст. 73 УК РФ приведена совокупность фактических обстоятельств, характеризующих личность осужденного, а также учтено влияние назначенного наказания на самого осужденного и условия жизни его семьи, суд кассационной инстанции признал его правильным, подчеркнув, что переоценка вышеуказанных фактических данных не входит в компетенцию суда кассационной инстанции, проверяющего законность приговора, определения или постановления суда, вступивших в законную силу (ст. 401.1 УПК РФ). Каких-либо сведений о допущенных судами фундаментальных нарушениях при оценке вышеуказанных обстоятельств в кассационном представлении также не приведено.

Процессуальные нарушения, допущенные на стадии досудебного производства

21. В силу требований ч. 4 ст. 115.1 УПК РФ при рассмотрении судьей ходатайства в судебном заседании вправе участвовать прокурор, следователь, дознаватель, потерпевший, гражданский истец, подозреваемый, обвиняемый, их защитники и (или) законные представители, а также лицо, на имущество которого наложен арест. Неявка без уважительных причин указанных лиц, своевременно извещенных о месте и времени судебного заседания, не является препятствием для рассмотрения такого ходатайства, за исключением случаев, когда их явка признана судом обязательной.

Как следует из представленного материала, ходатайство следователя СЧ ГСУ ГУ МВД России по Пермскому краю о продлении срока наложения ареста на имущество, принадлежащее ООО "А.", ООО "С.", ИП Ш., поступило в Свердловский районный суд г. Перми 16 июля 2021 года, постановлением от 22 июля 2021 года закрытое судебное заседание по рассмотрению вышеуказанного ходатайства назначено на 22 июля 2021 года.

Согласно протоколу судебного заседания от 22 июля 2021 года, участники уголовного судопроизводства, извещенные о дате времени и месте ходатайства следователя, в судебное заседание не явились.

Между тем сведений об уведомлении лиц, на имущество которых наложен арест, - ООО "А.", ООО "С.", ИП Ш., а также иных участников уголовного судопроизводства, материал судебного производства не содержит. Имеющиеся же в материалах уведомления следователя о дате, времени и месте рассмотрения ходатайства о продлении срока наложения ареста на имущество о надлежащем извещении указанных лиц не свидетельствуют ввиду отсутствия данных об их получении адресатами.

В этой связи Седьмой кассационный суд общей юрисдикции отменил постановление Свердловского районного суда г. Перми от 22 июля 2021 года и апелляционное постановление Пермского краевого суда от 16 сентября 2021 года, передав судебный материал на новое судебное рассмотрение в суд первой инстанции, но в ином составе суда.

22. Требования имущественного характера, хотя и связанные с преступлением, но относящиеся к последующему восстановлению нарушенных прав потерпевшего, регрессные иски, в том числе о возмещении расходов страховым организациям, подлежат разрешению в порядке гражданского судопроизводства. Приговором Половинского районного суда Курганской области от 15 июня 2021 года Г. признан виновным в покушении на убийство Т. и осужден по ч. 3 ст. 30, ч. 1 ст. 105 УК РФ.

Приговором разрешен гражданский иск.

Судебная коллегия по уголовным делам Седьмого кассационного суда общей юрисдикции 19 января 2022 года, рассмотрев уголовное дело по кассационной жалобе осужденного, отменила приговор в части разрешения гражданского иска по следующим основаниям.

Согласно материалам уголовного дела, и.о. прокурора Половинского района Курганской области в период предварительного следствия был заявлен гражданский иск о взыскании с Г. в пользу территориального фонда обязательного медицинского страхования Курганской области средств, затраченных на лечение потерпевшего Т., который судом при рассмотрении дела удовлетворен - с осужденного взыскано 183 426 рублей 54 копейки на лечение потерпевшего.

При этом по смыслу ч. 1 ст. 44 УПК РФ требования имущественного характера, хотя и связанные с преступлением, но относящиеся к последующему восстановлению нарушенных прав потерпевшего, регрессные иски, в том числе о возмещении расходов страховым организациям, подлежат разрешению в порядке гражданского судопроизводства, в связи с чем оснований для рассмотрения иска прокурора в рамках судебного разбирательства по уголовному делу у суда не имелось.

С учетом изложенного судебная коллегия приговор в части взыскания с Г. в пользу территориального фонда медицинского страхования затрат на лечение потерпевшего отменила, оставив иск прокурора без рассмотрения.

23. Отказ в удовлетворении требований о возмещении вреда за совершение преступления противоречит законодательству о банкротстве.

По приговору Октябрьского районного суда г. Екатеринбурга от 26 мая 2021 года С. признан виновным в покушении на хищение имущества Т. на сумму 2 350 000 рублей путем обмана, в особо крупном размере, а также в хищении имущества А. на сумму 3 000 000 рублей путем обмана, в особо крупном размере, и осужден по ч. 3 ст. 30, ч. 4 ст. 159, ч. 4 ст. 159 УК РФ.

Гражданский иск А. о взыскании с С. материального ущерба в размере 2 321 200 рублей оставлен судом без рассмотрения.

Принятое решение суд мотивировал тем, что исковые требования А. к С. были удовлетворены ранее решением Орджоникидзевского районного суда г. Екатеринбурга от 26 сентября 2016 года, на основании которого впоследствии выдан исполнительный лист на принудительное взыскание 2 340 994 рублей 31 копейки, а также наличием вступившего в законную силу решения Арбитражного суда Свердловской области от 24 апреля 2019 года, которым С. признан несостоятельным (банкротом), а затем определением того же суда был освобожден от обязательств, а требования А. были включены в реестр кредиторов.

Судебная коллегия, рассмотрев кассационную жалобу потерпевшей А., пришла к выводу о том, что оснований для оставления иска А. без рассмотрения у суда не имелось.

Так, оставляя без рассмотрения иск потерпевшей со ссылкой на признание С. банкротом, суд не принял во внимание положения ч. 4 ст. 213.28 Федерального закона от 26 октября 2002 года N 127-ФЗ "О несостоятельности (банкротстве)", согласно которым освобождение гражданина от обязательств не допускается в случае, если доказано, что при возникновении или исполнении обязательства гражданин действовал незаконно, в том числе совершил мошенничество.

Таким образом, разрешение вопросов о возмещении вреда, причиненного преступлением потерпевшему, не входит в сферу регулирования законодательства о банкротстве, а вывод суда первой инстанции об освобождении осужденного вследствие признания его банкротом от обязательств, связанных с взысканием ущерба, причиненного в результате мошенничества, противоречит закону и нарушает права потерпевшей на защиту от преступления.

Ссылаясь на решение Орджоникидзевского районного суда г. Екатеринбурга от 26 сентября 2016 года, которым были удовлетворены исковые требования А. к С., суд оставил без внимания, что исполнительное производство, возбужденное на основании исполнительного листа, окончено 10 июня 2019 года в связи с признанием должника банкротом.

Более того, не нашел подтверждения вывод суда первой инстанции о включении требований А. в реестр кредиторов. Напротив, согласно представленному в деле определению Арбитражного суда Свердловской области от 28 октября 2019 года в реестр требований кредиторов С. требования А. включены не были.

При таких обстоятельствах, принятое по иску А. решение создало для потерпевшей препятствия к возмещению причиненного преступлением ущерба, поскольку фактически исключило возможность ее обращения с гражданским иском в порядке гражданского судопроизводства.

Учитывая изложенное, судебная коллегия отменила приговор в части решения по гражданскому иску потерпевшей А. и передала вопрос возмещения гражданского иска для рассмотрения в порядке гражданского судопроизводства.

24. При определении размера компенсации морального вреда суд первой инстанции оставил без внимания и не учел материальное положение осужденного, а также противоправность поведения потерпевшего, явившегося поводом для преступления.

19 июля 2021 года Ленинским районным судом г. Перми Р. признан виновным в умышленном причинении тяжкого вреда здоровью О., опасного для жизни человека, совершенном с применением предмета, используемого в качестве оружия, и осужден по п. "з" ч. 2 ст. 111 УК РФ.

Приговором разрешен гражданский иск потерпевшего О., в его пользу с Р. взыскана компенсация морального вреда в размере 480 000 рублей.

Смягчающим наказание Р. обстоятельством признана противоправность поведения потерпевшего, явившегося поводом для преступления.

Судебная коллегия Седьмого кассационного суда общей юрисдикции 31 марта 2022 года принятое судом по гражданскому иску потерпевшего О. решение в части взыскания с Р. компенсации морального вреда отменила, уголовное дело в отмененной части передала на новое судебное рассмотрение в порядке гражданского судопроизводства.

25. При разрешении гражданского иска судами не учтены разъяснения Верховного Суда Российской Федерации, содержащиеся в п. 26 постановления от 13 октября 2020 года N 23 "О практике рассмотрения судами гражданского иска по уголовному делу".

Приговором Лабытнангского городского суда Ямало-Ненецкого автономного округа от 15 июля 2021 года (оставленным без изменения судом апелляционной инстанции) Б. признан виновным в убийстве В. и осужден по ч. 1 ст. 105 УК РФ.

Приговором разрешен гражданский иск потерпевшей, в ее пользу с Б. взыскана компенсация морального вреда в размере 1 000 000 рублей.

Согласно разъяснениям Пленума Верховного Суда РФ, содержащимся в п. 26 постановления от 13 октября 2020 года N 23 "О практике 26 рассмотрения судами гражданского иска по уголовному делу", разрешая по уголовному делу иск о компенсации потерпевшему причиненного ему преступлением морального вреда, суд руководствуется положениями статей 151, 1099, 1100, 1101 ГК РФ, в соответствии с которыми при определении размера такой компенсации необходимо учитывать характер причиненных потерпевшему физических и (или) нравственных страданий, связанных с его индивидуальными особенностями, степень вины подсудимого, его материальное положение и другие конкретные обстоятельства дела, влияющие на решение суда по предъявленному иску. Во всех случаях при определении размера компенсации морального вреда должны учитываться требования разумности и справедливости. Если судом установлены факты противоправного или аморального поведения потерпевшего, явившегося поводом для преступления, то эти обстоятельства учитываются при определении размера компенсации морального вреда.

Судебная коллегия, рассмотрев кассационную жалобу осужденного, просившего, в том числе, о снижении размера компенсации морального вреда со ссылкой на отсутствие доказательств причинения потерпевшей В. нравственных страданий, установила отсутствие в приговоре мотивов по каждому из обстоятельств, подлежащих учету при разрешении гражданского иска в обоснование принятого решения.

Судом апелляционной инстанции данное обстоятельство какой-либо оценки не получило, соответствующих изменений в приговор внесено не было.

Учитывая изложенное, судебная коллегия Седьмого кассационного суда общей юрисдикции определением от 18 августа 2022 года судебные решения в части принятого решения по гражданскому иску о взыскании компенсации морального вреда отменила, признала за потерпевшей право на удовлетворение гражданского иска и передала вопрос о размере возмещения для рассмотрения в порядке гражданского судопроизводства.

1. В случае, если на момент обращения истца к финансовому уполномоченному и на момент обращения в суд с иском у страховщика потерпевшего была отозвана лицензия на осуществление страховой деятельности в области ОСАГО, то потерпевший может предъявлять требования о страховом возмещении только страховщику, который застраховал гражданскую ответственность лица, причинившего вред, в силу пункта 9 статьи 14.1 Закона об ОСАГО.

М. обратилась с иском к ПАО "АСКО" о взыскании страховой выплаты по договору ОСАГО в порядке прямого возмещения убытков, указывая на то, что по вине иного лица в ДТП был поврежден принадлежащий ей автомобиль.

На момент ДТП гражданская ответственность истца была застрахована в ПАО "АСКО", куда истец обращалась с заявлением о наступлении страхового случая по договору обязательного страхования гражданской ответственности. Страховщик в выплате отказал, указывая на вину в ДТП водителя автомобиля, принадлежащего истцу. Претензию истца страховщик ПАО "АСКО" оставил без удовлетворения.

После отказа страховщика в выплате истец, полагая виновным в ДТП другого водителя П., обращалась к финансовому уполномоченному, решением которого рассмотрение требований М. прекращено в связи с тем, что приказом Банка России от 3 декабря 2021 года у страховщика отозваны лицензии на осуществление страховой деятельности, в том числе лицензия на осуществление обязательного страхования гражданской ответственности владельцев транспортных средств.

С иском в суд истец обратилась после отзыва у страховщика указанной лицензии.

Суд первой инстанции, отказывая в иске, установил, что ДТП произошло по вине водителя Г., управлявшего автомобилем истца.

Отменяя указанное решение и частично удовлетворяя требования истца к страховщику, суд апелляционной инстанции, установив равную вину обоих водителей в ДТП, оставил без оценки приведенные страховщиком в возражениях доводы об отзыве у него лицензии на осуществление страховой деятельности и праве истца на обращение к страховщику причинителя вреда.

Суд апелляционной инстанции не учел следующее.

В соответствии со статьей 12 Федерального закона от 25 апреля 2002 г. N 40-ФЗ "Об обязательном страховании гражданской ответственности владельцев транспортных средств" (далее - Закон об ОСАГО) потерпевший вправе предъявить страховщику требование о возмещении вреда, причиненного его жизни, здоровью или имуществу при использовании транспортного средства, в пределах страховой суммы, установленной настоящим Федеральным законом, путем предъявления страховщику заявления о страховой выплате или прямом возмещении убытков и документов, предусмотренных правилами обязательного страхования.

Заявление о страховой выплате в связи с причинением вреда жизни или здоровью потерпевшего направляется страховщику, застраховавшему гражданскую ответственность лица, причинившего вред. Заявление о страховой выплате в связи с причинением вреда имуществу потерпевшего направляется страховщику, застраховавшему гражданскую ответственность лица, причинившего вред, а в случаях, предусмотренных пунктом 1 статьи 14.1 настоящего Федерального закона, страховщику, застраховавшему гражданскую ответственность потерпевшего, направляется заявление о прямом возмещении убытков.

Согласно пункту 4 статьи 14.1 Закона об ОСАГО страховщик, который застраховал гражданскую ответственность потерпевшего, осуществляет возмещение вреда, причиненного имуществу потерпевшего, от имени страховщика, который застраховал гражданскую ответственность лица, причинившего вред (осуществляет прямое возмещение убытков), в соответствии с предусмотренным статьей 26.1 настоящего Федерального закона соглашением о прямом возмещении убытков в размере, определенном в соответствии со статьей 12 настоящего Федерального закона.

В соответствии с абзацем 3 пункта 2 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 26 декабря 2017 года N 58 "О применении судами законодательства об обязательном страховании гражданской ответственности владельцев транспортных средств", действовавшего на момент рассмотрения спора, поскольку прямое возмещение убытков осуществляется страховщиком гражданской ответственности потерпевшего от имени страховщика гражданской ответственности причинителя вреда (пункт 4 статьи 14.1 Закона об ОСАГО), к такому возмещению положения Закона об ОСАГО применяются в редакции, действовавшей на момент заключения договора обязательного страхования гражданской ответственности между причинителем вреда и страховщиком, застраховавшим его гражданскую ответственность. В соответствии с пунктом 9 статьи 14.1 Федерального закона от 25 апреля 2002 года N 40-ФЗ "Об обязательном страховании гражданской ответственности владельцев транспортных средств" потерпевший, имеющий в соответствии с настоящим Федеральным законом право предъявить требование о возмещении причиненного его имуществу вреда непосредственно страховщику, который застраховал гражданскую ответственность потерпевшего, в случае принятия арбитражным судом решения о признании такого страховщика банкротом и об открытии конкурсного производства в соответствии с законодательством о несостоятельности (банкротстве) или в случае отзыва у него лицензии на осуществление страховой деятельности предъявляет требование о страховом возмещении страховщику, который застраховал гражданскую ответственность лица, причинившего вред. В этом случае у потерпевшего не возникает право на получение компенсационной выплаты на основании невозможности осуществления страхового возмещения страховщиком, который застраховал гражданскую ответственность потерпевшего.

Согласно пункту 29 ранее действовавшего постановления Пленума Верховного Суда РФ от 26 декабря 2017 года N 58 "О применении судами законодательства об обязательном страховании гражданской ответственности владельцев транспортных средств" потерпевший, имеющий право на прямое возмещение убытков, в случае введения в отношении страховщика его ответственности процедур, применяемых при банкротстве, или в случае отзыва у страховщика лицензии на осуществление страховой деятельности вправе обратиться за страховым возмещением к страховщику ответственности причинителя вреда (пункт 9 статьи 14.1 Закона об ОСАГО).

При осуществлении страховщиком ответственности потерпевшего страхового возмещения, с размером которого потерпевший не согласен, в случае введения в дальнейшем в отношении указанного страховщика процедур, применяемых при банкротстве, или в случае отзыва у него лицензии на осуществление страховой деятельности потерпевший вправе обратиться за доплатой к страховщику причинителя вреда.

Поскольку на момент обращения истца к финансовому уполномоченному и на момент обращения в суд с иском у страховщика потерпевшего была отозвана лицензия на осуществление страховой деятельности в области ОСАГО, то потерпевший может предъявлять требования о страховом возмещении только страховщику, который застраховал гражданскую ответственность лица, причинившего вред, в силу пункта 9 статьи 14.1 Закона об ОСАГО.

Данные положения закона судом не учтены, в связи с чем апелляционное определение отменено в кассационном порядке.

(В настоящее время аналогичные разъяснения приведены в пункте 31 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 8 ноября 2022 года N 31 "О применении судами законодательства об обязательном страховании гражданской ответственности владельцев транспортных средств".)

2. Правилами обязательного страхования гражданской ответственности дата досрочного прекращения действия договора ОСАГО определена датой получения страхователем письменного уведомления страховщика. В связи с чем судам при указании страховщика на досрочное прекращение договора ОСАГО следует устанавливать по делу, соблюден ли страховщиком порядок досрочного прекращения договора, направлялось ли страхователю письменное уведомление об этом, получено ли оно страхователем и когда именно.

К. обратился с иском к АО "ГСК "Югория" о взыскании страховой выплаты по договору ОСАГО в порядке прямого возмещения убытков.

В обоснование требований указал, что по вине водителя Ф. произошло ДТП, в результате которого был поврежден принадлежащий истцу автомобиль. Гражданская ответственность истца застрахована у ответчика АО "ГСК "Югория", гражданская ответственность причинителя вреда в АО "АльфаСтрахование".

Страховщик в выплате в порядке прямого возмещения убытков отказал, ссылаясь на то, что на момент ДТП договор ОСАГО причинителя вреда прекратил свое действие.

Отказывая истцу в иске, суд первой инстанции установил, что заключенный с АО "АльфаСтрахование" договор ОСАГО причинителя вреда Ф. был досрочно расторгнут, и на момент дорожно-транспортного происшествия риск его гражданской ответственности застрахован не был, в связи с чем оснований для выплаты у ответчика в порядке прямого возмещения убытков не имелось.

Суд апелляционной инстанции согласился с выводами районного суда о том, что Ф. при заключении договора ОСАГО были указаны недостоверные сведения в части цели использования ТС как личного, в то время как автомобиль использовался в качестве такси, что привело к уменьшению страховой премии.

При этом, отменяя решение и взыскивая страховую выплату в пользу истца, суд апелляционной инстанции исходил из того, что представление страхователем недостоверных сведений страховщику при заключении договора ОСАГО, которое привело к необоснованному уменьшению размера страховой премии, не влечет его незаключенности и не является основанием для освобождения страховщика от обязанности выплатить страховое возмещение при наступлении страхового случая.

Судом апелляционной инстанции не учтено следующее.

Согласно пункту 1 статьи 5 Федерального закона от 25 апреля 2002 года N 40-ФЗ "Об обязательном страховании гражданской ответственности владельцев транспортных средств" (далее Закон об ОСАГО) порядок реализации определенных настоящим Федеральным законом и другими федеральными законами прав и обязанностей сторон по договору обязательного страхования устанавливается Центральным банком Российской Федерации (далее - Банк России) в правилах обязательного страхования.

Правила обязательного страхования наряду с другими положениями включают в себя порядок заключения, изменения, продления, досрочного прекращения договора обязательного страхования (подпункт "а" пункта 2 статьи 5 Закона об ОСАГО).

Во исполнение законодательных предписаний Центральным банком Российской Федерации утверждены Правила обязательного страхования гражданской ответственности владельцев транспортных средств от 19 сентября 2014 года N 431-П (далее - Правила ОСАГО).

В силу подпункта "а" пункта 2 статьи 5 Закона об ОСАГО и пункта 1.15 Правил обязательного страхования гражданской ответственности страховщик вправе досрочно прекратить действие договора обязательного страхования в случае выявления ложных или неполных сведений, представленных страхователем при заключении договора обязательного страхования, имеющих существенное значение для определения степени страхового риска, иных случаях, предусмотренных законодательством Российской Федерации.

В силу пункта 1.16 Правил, в случае досрочного прекращения действия договора обязательного страхования по указанному основанию часть страховой премии по договору обязательного страхования страхователю не возвращается.

Согласно абзацу 5 пункта 1.16 Правил обязательного страхования гражданской ответственности, в случаях досрочного прекращения действия договора обязательного страхования, предусмотренных п. 1.15 настоящих правил, датой досрочного прекращения действия договора обязательного страхования считается дата получения страхователем письменного уведомления страховщика.

В соответствии с пунктом 1 статьи 165.1 Гражданского кодекса Российской Федерации заявления, уведомления, извещения, требования или иные юридически значимые сообщения, с которыми закон или сделка связывает гражданско-правовые последствия для другого лица, влекут для этого лица такие последствия с момента доставки соответствующего сообщения ему или его представителю.

Сообщение считается доставленным и в тех случаях, если оно поступило лицу, которому оно направлено (адресату), но по обстоятельствам, зависящим от него, не было ему вручено или адресат не ознакомился с ним.

Как следует из разъяснений пункта 67 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23 июня 2015 года N 25 "О применении судами некоторых положений раздела I части первой ГК РФ", бремя доказывания обстоятельства направления (осуществления) сообщения и его доставки адресату лежит на лице, направившем сообщение.

С учетом изложенного, правила связывают момент прекращения договорных обязательств по договору ОСАГО именно с датой получения страхователем письменного уведомления страховщика о досрочном прекращении действия договора обязательного страхования.

Статьей 450.1 Гражданского кодекса Российской Федерации предусмотрены положения, регулирующие отказ от договора (исполнения договора) или от осуществления прав по договору. Пунктом 1 этой статьи установлено, что предоставленное Гражданским кодексом Российской Федерации, другими законами, иными правовыми актами или договором право на односторонний отказ от договора (исполнения договора) (статья 310) может быть осуществлено управомоченной стороной путем уведомления другой стороны об отказе от договора (исполнения договора). Договор прекращается с момента получения данного уведомления, если иное не предусмотрено Гражданским кодексом Российской Федерации, другими законами, иными правовыми актами или договором.

Закрепленное пунктом 1.16 Правил ОСАГО нормативное положение о том, что датой досрочного прекращения действия договора обязательного страхования считается дата получения страхователем письменного уведомления страховщика, полностью соответствует приведенным положениям Закона.

Каких-либо иных нормативных правовых актов, устанавливающих иной порядок досрочного прекращения договора ОСАГО по данному основанию, не имеется.

Исходя из общих норм осуществления гражданских прав, закрепленных в статье 9 Гражданского кодекса Российской Федерации, граждане и юридические лица по своему усмотрению осуществляют принадлежащие им гражданские права.

Ответчик по данному делу, отказывая в выплате, ссылался на то, что договор ОСАГО причинителя вреда досрочно прекратил свое действие еще в апреле 2020 года, о чем были внесены сведения в базу РСА, в то время как ДТП произошло 15 ноября 2020 года.

Таким образом, по делу следовало установить юридически значимые обстоятельства и определить, прекращено ли досрочно действие договора обязательного страхования причинителя вреда; соблюден ли страховщиком АО "АльфаСтрахование" порядок досрочного прекращения договора, направлялось ли страховщиком страхователю письменное уведомление об этом и получено ли оно страхователем, установить дату получения такого уведомления.

Между тем, судом апелляционной инстанции указанные выше юридически значимые обстоятельства не установлены и на обсуждение сторон не поставлены. Не дана оценка представленным в дело сведениям об уведомлении страховщиком АО "АльфаСтрахование" о досрочном прекращении договора на предмет соблюдения страховщиком порядка такого уведомления.

Ссылки суда апелляционной инстанции на пункт 9 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 26 декабря 2017 года N 58 "О применении судами законодательства об обязательном страховании гражданской ответственности владельцев транспортных средств", действовавшего на момент рассмотрения спора, судом кассационной инстанции отклонены, поскольку в рассматриваемом споре страховщик не заявлял о признании договора незаключенным, а ссылался на его досрочное прекращение и внесение об этом сведений в базу РСА (пункт 1.15 Правил), что судом не учтено.

В связи с неустановлением юридически значимых обстоятельств по делу апелляционное определение было отменено в кассационном порядке с направлением дела на новое апелляционное рассмотрение.

3. Право на получение страхового возмещения в результате дорожно-транспортного происшествия в случае смерти пассажира имеет, в том числе, его супруг, являющийся водителем, виновным в ДТП, при условии отсутствия у страховщика права на регресс к такому водителю.

Страховая компания обратилась в суд с заявлением об отмене решения уполномоченного по правам потребителей финансовых услуг (далее - финансовый уполномоченный), ссылаясь на то, что у него не имелось законных оснований для взыскания страхового возмещения, обусловленного смертью потерпевшего, в пользу лица, виновного в совершении дорожнотранспортного происшествия.

Судами установлено, что в результате дорожно-транспортного происшествия с участием двух транспортных средств, произошедшего по вине водителя Ш.А.М., получила телесные повреждения и погибла его супруга - Ш.О.В.

Ш.А.М. обратился к страховщику гражданской ответственности второго участника ДТП с заявлением о выплате страхового возмещения в связи с причинением вреда жизни Ш.О.В., в удовлетворении которого было отказано.

Решением финансового уполномоченного отказ страховщика признан необоснованным, и в пользу Ш.А.М. взыскано страховое возмещение в сумме 475 000 руб.

Суд первой инстанции согласился с выводами финансового уполномоченного и отказал страховщику в удовлетворении заявления об отмене его решения.

Суд апелляционной инстанции, руководствуясь положениями статьи 413 Гражданского кодекса Российской Федерации, отменил решение суда первой инстанции и решение финансового уполномоченного, указав на то, что Ш.А.М., являясь лицом, причинившим вред жизни Ш.О.В. в результате совершенного по его вине дорожно-транспортного происшествия, не имеет права на страховую выплату ввиду совпадения должника и кредитора в одном лице (статья 413 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Суд кассационной инстанции отменил апелляционное определение и направил дело на новое апелляционное рассмотрение, поскольку судом апелляционной инстанции не учтено, что в рамках рассматриваемых правоотношений Ш.А.М. требовал страховую выплату не как лицо, чье имущество или здоровье повреждены в результате собственных неправомерных действий, а как супруг, имеющий право на страховую выплату в связи с наступившей смертью потерпевшей в соответствии с положениями пункта 6 статьи 12 Федерального закона от 25 апреля 2002 года N 40-ФЗ "Об обязательном страховании гражданской ответственности владельцев транспортных средств".

Кроме того, судом апелляционной инстанции не учтено, что применение к аналогичным ситуациям положений статьи 413 Гражданского кодекса Российской Федерации возможно только в случае наличия у страховщика, обязанного выплатить страховое возмещение, права регрессного требования к получателю страховой выплаты (статья 1081 Гражданского кодекса Российской Федерации, статья 14 Закона об ОСАГО). При этом юридически значимые обстоятельства, свидетельствующие о наличии либо об отсутствии у страховщика права регрессного требования к Ш.А.М. по договору ОСАГО в связи с дорожно-транспортным происшествием, судом апелляционной инстанции не устанавливались, правовая оценка таким обстоятельствам не дана.

4. Законом не предусмотрено оставление без рассмотрения требований потерпевшего к причинителю вреда о возмещении ущерба свыше размера, установленного Единой методикой, которые не могут быть удовлетворены за счет страховщика, при установлении факта обращения потерпевшего к страховщику по договору ОСАГО.

Истец М. обратился с иском к причинителю вреда М.А.А. о взыскании ущерба, причиненного повреждением в ДТП принадлежащего истцу автомобиля.

Страховщик САО "РЕСО-Гарантия" при обращении истца произвел страховую выплату по договору ОСАГО, которую истец посчитал недостаточной для полного возмещения вреда.

Определением суда САО "РЕСО-Гарантия" привлечено к участию в деле в качестве соответчика.

Из материалов дела следует, что при обращении М. в порядке прямого возмещения убытков по договору ОСАГО страховщик произвел страховую выплату в денежной форме, рассчитав ее в виде стоимости ремонта с учетом износа по Единой методике.

Истец обращался с досудебной претензией к страховщику о доплате, ссылаясь на заключение ООО "А.В.", страховщик в доплате отказал.

Суд первой инстанции, руководствуясь результатами судебной экспертизы, пришел к выводу, что страховщик страховую выплату произвел не в полном объеме, в связи с чем в иске к причинителю вреда М.А.А. о возмещении ущерба отказал, взыскав с данного ответчика только компенсацию морального вреда.

При этом, установив, что истец к финансовому уполномоченному с требованием о взыскании доплаты страховой выплаты не обращался, суд первой инстанции, руководствуясь статьей 25 Федерального закона от 4 июня 2018 года N 123-ФЗ "Об уполномоченном по правам потребителей финансовых услуг", абзацем 2 статьи 222 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, своим определением оставил иск к страховщику без рассмотрения, посчитав, что истцом не соблюден досудебный порядок урегулирования спора со страховщиком.

Суд апелляционной инстанции, отменяя решение районного суда об отказе в иске М. о возмещении ущерба к М.А.А. и оставляя иск к данному ответчику без рассмотрения на основании абзаца 2 статьи 222 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, указал, что потерпевший с претензией к страховщику не обращался.

Суд кассационной инстанции указал, что в соответствии с представленным страховщиком выплатным делом истец обращался с досудебной претензией к страховщику о доплате, в том числе за вред имуществу, в чем страховщик отказал. Таким образом, выводы суда апелляционной инстанции о том, что истец к страховщику с претензией не обращался, не соответствовали установленным обстоятельствам дела.

Статья 1072 Гражданского кодекса Российской Федерации предусматривает, что юридическое лицо или гражданин, застраховавшие свою ответственность в порядке добровольного или обязательного страхования в пользу потерпевшего (статья 931, пункт 1 статьи 935), в случае, когда страховое возмещение недостаточно для того, чтобы полностью возместить причиненный вред, возмещают разницу между страховым возмещением и фактическим размером ущерба.

Из разъяснений действовавшего на момент рассмотрения спора постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации, данных в пункте 35 постановления от 26 декабря 2017 года N 58 "О применении судами законодательства об обязательном страховании гражданской ответственности владельцев транспортных средств", следовало, что причинитель вреда, застраховавший свою ответственность в порядке обязательного страхования в пользу потерпевшего, возмещает разницу между страховым возмещением и фактическим размером ущерба только в случае, когда страхового возмещения недостаточно для полного возмещения причиненного вреда (статья 15, пункт 1 статьи 1064, статья 1072 и пункт 1 статьи 1079 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Истец не указывал, что страховщик должен был осуществить страховое возмещение в натуральной форме, требований о взыскании убытков к страховщику не заявлял.

Суд второй инстанции не учел, что при отсутствии требований истца к страховщику и отсутствии спора относительно надлежащего исполнения им своих обязательств соблюдение обязательного досудебного порядка урегулирования спора в отношении причинителя вреда не требуется, а потому оснований для оставления иска без рассмотрения к М.А.А. не имелось.

В связи с чем, судом кассационной инстанции апелляционное определение в части оставления без рассмотрения требований истца о возмещении ущерба к М.А.А. отменено с направлением дела в указанной части на новое апелляционное рассмотрение.

(Аналогичная позиция приведена и в разъяснениях пункта 114 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 8 ноября 2022 года N 31 "О применении судами законодательства об обязательном страховании гражданской ответственности владельцев транспортных средств", действующего в настоящее время, согласно которой, если потерпевший обращался в страховую организацию с заявлением о страховой выплате или прямом возмещении убытков (абзац второй пункта 2 статьи 11 Закона об ОСАГО), в отношении которых им был соблюден обязательный досудебный порядок урегулирования спора, то при предъявлении им иска непосредственно к причинителю вреда суд в силу части 1 статьи 43 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации и части 1 статьи 51 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации обязан привлечь к участию в деле в качестве третьего лица страховую организацию. В этом случае суд в целях определения суммы ущерба, подлежащего возмещению причинителем вреда, определяет разницу между фактическим размером ущерба и надлежащим размером страхового возмещения, подлежавшим выплате страховщиком).

5. Отказ суда в принятии в качестве доказательства рецензии на заключение судебной экспертизы либо отсутствие его оценки в судебных актах с приведением мотивов, по которым доказательство не принято во внимание, нарушает принцип состязательности сторон и правила оценки доказательств.

При рассмотрении спора по иску к страховщику по договору ОСАГО судом назначена по делу судебная автотехническая экспертиза, выводы которой положены в основу принятого решения.

Страховщик, не соглашаясь с выводами заключения судебной экспертизы, просил назначить по делу повторную экспертизу, а также ходатайствовал о приобщении к материалам дела рецензии на заключение экспертизы, однако суд апелляционной инстанции отказал в назначении повторной экспертизы, а также отказал в приобщении указанного доказательства.

Суд кассационной инстанции, отменяя апелляционное определение, указал, что возражениям ответчика относительно правильности выводов эксперта, проводившего экспертизу по поручению суда апелляционной инстанции, судебная коллегия в нарушение требований статей 67 и 198 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации оценки не дала.

Представленная ответчиком рецензия подлежала оценке как письменное доказательство (статья 71 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации), приведенное в обоснование возражений стороны относительно выводов судебного эксперта, а отказ в принятии данного доказательства апелляционной инстанцией приводит к ограничению права стороны обосновывать свои возражения относительно выводов эксперта, что нарушает принцип состязательности и равноправия сторон (статья 12 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации).

6. Нагрудный знак "За безаварийный налет часов" не относится к ведомственным знакам отличия в труде, дающим право на присвоение звания "Ветеран труда", а является формой поощрения летноподъемного состава за безаварийную летную работу и повышения их заинтересованности в безопасности полетов.

О. обратился в суд с иском к Департаменту социального развития Тюменской области, в котором просил признать незаконным отказ Департамента социального развития в Тюменской области в присвоении звания "Ветеран труда", возложить на ответчика обязанность присвоить ему звание "Ветеран труда", выдать удостоверение "Ветеран труда".

В обоснование заявленных требований истец ссылался на то, что он с 1982 г. по 1993 г. работал в должности пилота самолета в авиаотряде. Приказом командира авиаотряда в 1990 г. награжден нагрудным знаком гражданской авиации "За безаварийный налет часов". 11 декабря 2019 г. органом социальной защиты отказано в выдаче удостоверения "Ветеран труда". Истец полагал, что нагрудный знак является основанием для присвоения звания "Ветеран труда", поскольку отвечает требованиям, предъявляемым к ведомственным знакам отличия в труде, награждение производилось от имени Министерства гражданской авиации СССР.

Судом установлено, что О. с 1982 г. по 1993 г. работал в должности второго пилота самолета, затем командиром самолета в авиаотряде, имел на момент увольнения общий налет более 6 000 часов.

Приказом командира авиаотряда от 9 августа 1990 г. О. награжден нагрудным знаком гражданской авиации "За безаварийный налет часов" со сменной планкой 3 000 часов, ему выдана книжка на право ношения нагрудного знака, в которой имеется запись о награждении знаком с планкой 3 000 часов.

В декабре 2019 г. О. обратился в Управление социальной защиты населения г. Тобольска с заявлением о присвоении ему звания "Ветеран труда".

В выдаче удостоверения "Ветеран труда" О. было отказано, поскольку его награда не дает права на установление статуса ветерана труда на основании подпункта "б" пункта 8 Порядка изготовления и выдачи удостоверений отдельным категориям граждан, утвержденного постановлением администрации Тюменской области от 20 декабря 2004 г. N 38 199-пк "О порядке изготовления и выдачи удостоверений отдельным категориям граждан".

Решением суда первой инстанции, оставленным без изменения судом апелляционной инстанции, решение Департамента социального развития Тюменской области признано незаконным, на ответчика возложена обязанность присвоить О. звание "Ветеран труда", выдать удостоверение "Ветеран труда".

Удовлетворяя исковые требования О., суды исходили из того, что истец был награжден ведомственной наградой за отличие в труде в установленном порядке до 30 июня 2016 г., имеет общий трудовой стаж более 25 лет в календарном исчислении, за ним сохраняется право на присвоение звания "Ветеран труда" при наличии трудового (страхового) стажа, учитываемого для назначения пенсии, не менее 25 лет для мужчин.

Седьмой кассационный суд общей юрисдикции не согласился с выводами судов, так как они основаны на неправильном применении норм материального права, в связи с чем отменил решение и апелляционное определение, направил дело на новое рассмотрение в суд первой инстанции.

При этом судебная коллегия по гражданским делам Седьмого кассационного суда общей юрисдикции исходила из следующего.

В соответствии с пунктом 2 части 1 статьи 2 Закона Тюменской области от 26 сентября 2007 г. N 23 "О ветеранах труда в Тюменской области" (в редакции Закона Тюменской области от 7 июня 2016 г. N 43) ветеранами труда являются лица, награжденные орденами или медалями СССР или Российской Федерации, либо удостоенные почетных званий СССР или Российской Федерации, либо награжденные почетными грамотами Президента Российской Федерации или удостоенные благодарности Президента Российской Федерации, либо награжденные ведомственными знаками отличия за заслуги в труде (службе) и продолжительную работу (службу) не менее 15 лет в соответствующей сфере деятельности (отрасли экономики) и имеющие трудовой (страховой) стаж, учитываемый для назначения пенсии, не менее 25 лет для мужчин и 20 лет для женщин или выслугу лет, необходимую для назначения пенсии за выслугу лет в календарном исчислении.

Статьей 2 Закона Тюменской области от 7 июня 2016 г. N 43 "О внесении изменений в статью 2 Закона Тюменской области "О ветеранах труда в Тюменской области" определено, что за гражданами, которые по состоянию на 30 июня 2016 г. награждены ведомственными знаками отличия в труде, сохраняется право на присвоение звания "Ветеран труда" при наличии трудового (страхового) стажа, учитываемого для назначения пенсии, не менее 25 лет для мужчин и 20 лет для женщин или выслуги лет, необходимой для назначения пенсии за выслугу лет в календарном исчислении.

Постановлением администрации Тюменской области от 20 декабря 2004 г. N 199-пк утвержден Порядок изготовления и выдачи удостоверений отдельным категориям граждан.

В пункте 4.1.1 Порядка перечислены ведомственные знаки отличия в труде, учитываемые при присвоении звания "Ветеран труда". Указано, что факт наличия ведомственного знака отличия в труде может быть подтвержден наградным документом (в том числе грамотой, благодарностью, дипломом), удостоверением к ведомственной награде либо справкой архивных органов, в которых отражено, что решение о награждении гражданина за заслуги в труде принято уполномоченным должностным лицом от имени: Президента Российской Федерации, Президента СССР, Федерального Собрания Российской Федерации (его палат), администрации Президента Российской Федерации, федеральных органов исполнительной власти, Центральной избирательной комиссии Российской Федерации, Президиума Верховного Совета СССР либо РСФСР, Правительства Российской Федерации, Совета Министров СССР либо РСФСР, министерств, ведомств СССР, союзных республик в составе СССР, РСФСР, в том числе совместно с центральными комитетами профсоюзов отраслей народного хозяйства; Прокуратуры СССР, РСФСР, Российской Федерации; высших федеральных органов судебной власти; Верховного Суда СССР, РСФСР, союзных республик в составе СССР; а также награды Академии наук СССР, Российской академии наук, Российской академии медицинских наук, Комитета народного контроля СССР, Всероссийского общества слепых, Всероссийского общества глухих, Всероссийского общества инвалидов, Стройбанка СССР, Союза обществ Красного Креста и Красного Полумесяца СССР, Союза рыболовецких колхозов России, Центросоюза, Роспотребсоюза, ВЦСПС, ФНПР, ЦК профсоюзов, Совета представителей Независимого профсоюза горняков России, Совета профессиональных союзов Российской Федерации "Единение", ДОСААФ, Советского Комитета защиты мира и Российского Комитета защиты мира, Союза Советских обществ дружбы и культурной связи с зарубежными странами, ЦК ВЛКСМ, ЦК КПСС, Всероссийского общества "Знание", ОСВОДа РСФСР, Всероссийского общества охраны природы, Центрального Совета Всесоюзной пионерской организации имени В.И. Ленина, Росохотрыболовсоюза, ФФОМСа, ФСС РФ, ПФР учитываются для выдачи удостоверения ветерана труда, если ими были награждены работники непосредственно этих организаций, т.е. они состояли в штате указанных организаций, их структурных подразделений, подведомственных им организаций (согласно записям в трудовой книжке).

Награждение О. нагрудным знаком "За безаварийный налет часов" произведено в 1990 г. в период действия Положения о нагрудном знаке гражданской авиации "За безаварийный налет часов", введенного в действие приказом Министра гражданской авиации Союза ССР N 74 от 19 февраля 1971 г. В соответствии с пунктом 1 данного Положения нагрудный знак "За безаварийный налет часов" учрежден в целях поощрения за безаварийную работу и повышения заинтересованности летно-подъемного состава в обеспечении безопасности полетов. Этим знаком награждаются пилоты, штурманы, бортмеханики (бортинженеры) и бортрадисты гражданской авиации СССР и ведомственной гражданской авиации, имеющие положительные характеристики, безупречно выполняющие летную работу, строго соблюдающие требования наставлений, инструкций и приказов Министерства гражданской авиации, регламентирующих летную работу, не имеющие летных происшествий и предпосылок к ним по своей вине, а также случаев нарушения дисциплины, угрожающих безопасности полетов.

Согласно пункту 8 данного Положения начисление налета часов, дающего право к представлению для награждения нагрудным знаком "За безаварийный налет часов" производится с учетом всего безаварийного налета в гражданской авиации, ДОСААФ и военной авиации до поступления на работу в гражданскую авиацию и авиацию других ведомств. При этом засчитывается безаварийный налет первоначального обучения в училищах, школах гражданской авиации и ВВС, аэроклубах, а также при переучивании на другие типы самолетов и вертолетов. Для лиц, принятых на летную работу в гражданскую авиацию, налет в других организациях засчитывается только после безаварийного налета в гражданской авиации не менее 3000 часов.

Таким образом, из Положения о нагрудном знаке гражданской авиации "За безаварийный налет часов" следует, что право на награждение данным нагрудным знаком было обусловлено безаварийным налетом часов, продолжительность которого исчислялась, в том числе, с учетом налета, произведенного не в рамках трудовой деятельности летно-подъемного состава, а в училищах, школах гражданской авиации и ВВС, аэроклубах, в связи с чем данный нагрудный знак не относится к ведомственным знакам отличия в труде, дающим право на присвоение звания "Ветеран труда", а является формой поощрения летно-подъемного состава за безаварийную летную работу и повышения их заинтересованности в безопасности полетов.

В настоящее время нагрудный знак отличия "За безаварийный налет часов" относится к числу ведомственных наград Министерства транспорта Российской Федерации в соответствии с приказом Министерства транспорта Российской Федерации от 30 сентября 2016 г. N 285 "О ведомственных наградах Министерства транспорта Российской Федерации", вместе с тем награждение данным знаком не дает право на присвоение звания "Ветеран труда". Пунктом 3 данного приказа установлено, что ведомственным знаком отличия Министерства транспорта Российской Федерации, дающим право на присвоение звания "Ветеран труда", является нагрудный знак "Почетный работник транспорта России".

Учитывая изложенное, выводы судов первой и апелляционной инстанций о том, что в связи с награждением О. в 1990 г. нагрудным знаком "За безаварийный налет часов" за ним сохраняется право на присвоение звания "Ветеран труда", являются ошибочными, основанными на неправильном толковании норм материального права.

7. Звание "Лучший участок отрасли" по итогам социалистического соревнования в радиопромышленности СССР в 1978 г. не дает гражданину, трудившемуся на данном участке, право на присвоение звания "Ветеран труда".

П. обратилась с иском к Управлению социальной политики Министерства социальной политики Свердловской области (далее - Управление) о признании незаконным решения об отказе во включении в списки лиц, претендующих на присвоение звания "Ветеран труда", признании права на присвоение звания "Ветеран труда".

В обоснование заявленных требований П. ссылалась на то, что с 1976 г. по 1990 г. работала монтажницей радиоэлектронной аппаратуры и приборов на Свердловском заводе электроавтоматики, с 2014 г. является получателем страховой пенсии по старости. По итогам Всесоюзного социалистического соревнования коллективов подразделений и работников отрасли за 1978 г. сборочно-монтажному участку N 3 цеха N 7 Свердловского завода электроавтоматики, где она работала, было присвоено звание "Лучший участок радиопромышленности" с награждением коллектива участка почетным вымпелом Министерства радиопромышленности СССР и ЦК профсоюза. Решением ответчика ей отказано в удовлетворении заявления о присвоении звания "Ветеран труда". Считает отказ незаконным, поскольку имеющаяся у нее награда дает право на присвоение звания "Ветеран труда".

Судом установлено, что по результатам Всесоюзного социалистического соревнования коллективов подразделений и работников отрасли в 1978 г. сборочно-монтажному участку N 3 цеха N 7 Свердловского завода электроавтоматики, где работала П., было присвоено звание "Лучший участок радиопромышленности" с награждением коллектива участка почетным вымпелом министра радиопромышленности СССР и ЦК профсоюза и денежными премиями.

Решением Управления от 22 апреля 2020 г. П. отказано во включении в список лиц, претендующих на присвоение звания "Ветеран труда", в связи с несоответствием представленных документов требованиям Положения о порядке и условиях присвоения звания "Ветеран труда" гражданам, проживающим на территории Свердловской области, утвержденного указом губернатора Свердловской области от 5 июля 2006 г. N 458-УГ.

Решением суда первой инстанции, оставленным без изменения судом апелляционной инстанции, оспариваемое истцом решение Управления признано незаконным; на ответчика возложена обязанность включить П. в списки лиц, претендующих на присвоение звания "Ветеран труда Свердловской области".

Удовлетворяя требования П., суды исходили из того, что истец являлась членом коллектива сборочно-монтажного цеха N 7, удостоенного звания "Лучший участок отрасли", как победителя Всесоюзного социалистического соревнования коллективов подразделений и работников отрасли в 1978 г.; указанный знак отличия в труде является ведомственным, получен истцом за заслуги в трудовой деятельности, ее работу и личный вклад в трудовую деятельность в составе коллектива; истец имеет необходимый для присвоения звания "Ветеран труда" трудовой (страховой) стаж.

Почетный диплом, которым истец награждена в составе коллектива сборочно-монтажного участка цеха N 7, удостоенного звания "Лучший участок отрасли", как победитель Всесоюзного социалистического соревнования коллективов подразделений и работников отрасли в 1978 г., за большие успехи в выполнении плановых заданий и социалистических обязательств, активное участие во внедрении передового опыта, в силу абзаца 2 пункта 6 Положения о порядке и условиях присвоения звания "Ветеран труда" гражданам, проживающим на территории Свердловской области, утвержденного указом губернатора Свердловской области от 5 июля 2006 г. N 458-УГ, отнесен к числу ведомственных знаков отличия в труде.

Седьмой кассационный суд общей юрисдикции не согласился с выводами судов, так как они основаны на неправильном применении норм материального права, не подтверждены имеющимися в деле доказательствами, в связи с чем отменил решение и апелляционное определение, направил дело на новое рассмотрение в суд первой инстанции.

При этом судебная коллегия по гражданским делам Седьмого кассационного суда общей юрисдикции исходила из следующего.

Согласно пункту 6 Положения о порядке и условиях присвоения звания "Ветеран труда" гражданам, проживающим на территории Свердловской области, утвержденного указом губернатора Свердловской области от 5 июня 2006 г. N 458-УГ, к ведомственным знакам отличия в труде, дающим в соответствии с подпунктом 1 части первой пункта 1 настоящего Положения право на присвоение звания "Ветеран труда" гражданам, которые по состоянию на 30 июня 2016 г. награждены ведомственными знаками отличия в труде, относятся учрежденные за особые отличия в труде и продолжительный добросовестный труд награды, решение о награждении работников которыми принято:

1) Президентом Российской Федерации; 2) Председателем Правительства Российской Федерации; 3) председателями Совета Федерации Федерального Собрания Российской Федерации, Государственной Думы Федерального Собрания Российской Федерации; 4) Руководителем Администрации Президента Российской Федерации; 5) руководителями федеральных органов исполнительной власти; 6) председателями Конституционного Суда Российской Федерации, Верховного Суда Российской Федерации, Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации; 7) Генеральным прокурором Российской Федерации; 8) Центральной избирательной комиссией Российской Федерации.

К ведомственным знакам отличия в труде, учитываемым для присвоения звания "Ветеран труда" указанной категории граждан, также относятся награды за особые заслуги в труде (службе) и продолжительную работу (службу) (почетные звания, заслуженные звания работников отрасли (ведомства) народного хозяйства, нагрудные знаки, ведомственные медали, почетные грамоты, почетные дипломы, почетные знаки, нагрудные значки), награждение которыми производилось от имени Президиума Верховного Совета СССР, РСФСР, Совета Министров СССР, РСФСР, Верховного Суда СССР, Прокуратуры СССР, министерств и ведомств СССР, РСФСР, в том числе совместно с центральными комитетами профсоюзов отраслей народного хозяйства, а также знак "Победитель социалистического соревнования... года" либо знак "Ударник... пятилетки", знак отличия в труде "Ветеран атомной энергетики и промышленности".

Положением о порядке и условиях присвоения звания "Ветеран труда" гражданам, проживающим на территории Свердловской области, утвержденным указом губернатора Свердловской области от 5 июня 2006 г. N 458-УГ, почетные вымпелы к ведомственным наградам, дающим право на присвоение звания "Ветеран труда", не предусмотрены.

Выводы судов о том, что звание "Лучший участок отрасли" по итогам социалистического соревнования в радиопромышленности СССР в 1978 г., которым был удостоен коллектив участка, где трудилась истец, с награждением почетным вымпелом, дает П. право на присвоение звания "Ветеран труда", не основаны на нормах материального права, не основаны на материалах дела, поскольку они не содержат сведений о награждении лично истца ведомственной наградой по итогам социалистического соревнования, в том числе почетным дипломом.

На присвоение звания "Ветеран труда" могут претендовать лица, награжденные определенными наградами за заслуги в труде и продолжительную работу в какой-либо сфере деятельности (отрасли), то есть награждение носит личный характер. Возможность претендовать на присвоение данного звания членов трудовых коллективов, награжденных какими-либо ведомственными знаками отличия в труде, закон не предусматривает.

8. Медаль "За отличие в службе" I степени относится к ведомственным знакам отличия, является основанием для присвоения звания "Ветеран труда".

К. обратился в суд с иском к Министерству социальных отношений Челябинской области о возложении обязанности по присвоению звания "Ветеран труда".

В обоснование требований указал, что является пенсионером Министерства внутренних дел Российской Федерации, ему назначена пенсия по выслуге лет. Выслуга лет в календарном исчислении составляет 18 лет 4 месяца 7 дней, страховой стаж 39 лет 2 месяца 28 дней. Имеет ведомственную награду Министерства внутренних дел Российской Федерации - медаль "За отличие в службе" I степени и, как следствие, имеет право на присвоение звания "Ветеран труда" в соответствии с пунктом 2 статьи 7 Федерального закона "О ветеранах". В присвоении вышеуказанного звания ему было отказано в связи с тем, что представленная награда не отвечает требованиям, предъявляемым к ведомственным знакам отличия в труде.

Решением суда первой инстанции, с которым согласился суд апелляционной инстанции, иск К. удовлетворен.

Судом установлено, что К. проходил службу в органах внутренних дел с 1979 г. по 1998 г. За добросовестную службу на основании приказа начальника ГУВД МВД России по Челябинской области от 6 ноября 1993 г. К. награжден медалью МВД России "За отличие в службе" I степени.

В настоящее время истец К. получает пенсию за выслугу лет по линии МВД России. Страховой стаж К. составляет 39 лет 2 месяца 28 дней.

С целью присвоения звания "Ветеран труда", К. 6 марта 2020 г. обратился в Министерство социальных отношений Челябинской области.

Письмом от 10 апреля 2020 г. в присвоении К. звания "Ветеран труда" отказано со ссылкой на то обстоятельство, что награждение медалью производилось на основании решения структурного подразделения МВД России, принятого до 1 июля 2016 г., представленная награда, не может быть учтена в качестве основания для присвоения звания "Ветеран труда", могут учитываться только те ведомственные награждения граждан, решения о поощрении которыми приняты на федеральном уровне (министром, его заместителем).

Удовлетворяя исковые требования К., суд первой инстанции, руководствуясь пунктами 1, 11, 4 статьи 7 Федерального закона "О ветеранах", частью 3 статьи 8 Федерального закона от 29 декабря 2015 г. N 388-ФЗ, приказами МВД России от 24 августа 2016 г. N 481, от 31 октября 2012 г. N 989 "О ведомственных знаках отличия Министерства внутренних дел Российской Федерации", Положением о порядке присвоения звания "Ветеран труда" и выдачи удостоверения "Ветеран труда" в Челябинской области", утвержденным постановлением губернатора Челябинской области от 20 апреля 2006 г. N 111, исходил из того, что истец был награжден медалью "За отличие в службе" I степени, относящейся к ведомственным знакам отличия, на момент обращения с заявлением в уполномоченный орган истец имел достаточный для назначения ему пенсии за выслугу лет стаж.

Определение N 88-14417/2021

9. Благодарность Министерства энергетики Российской Федерации по законодательству, действующему после 30 июня 2016 г., не относится к ведомственным знакам отличия, являющимся основанием для присвоения звания "Ветеран труда".

Т. обратился в суд с иском к Департаменту социального развития Ханты-Мансийского автономного округа - Югры о признании незаконным отказа в присвоении звания "Ветеран труда", возложении обязанности присвоить звание "Ветеран труда", выдать удостоверение "Ветеран труда".

В обоснование заявленных требований истец ссылался на то, что является получателем пенсии по старости. Приказом Министерства энергетики Российской Федерации от 24 декабря 2019 г. за большой личный вклад в развитие топливно-энергетического комплекса и многолетний добросовестный труд он награжден благодарностью. Для присвоения звания "Ветеран труда" обратился с заявлением к ответчику, однако получил отказ со ссылкой на то, что награда не относится к ведомственным знакам отличия Минэнерго России, являющимся основанием для присвоения звания "Ветеран труда".

Разрешая возникший спор и отказывая Т. в удовлетворении требований, суд первой инстанции, руководствуясь положениями Федерального закона "О ветеранах", постановления Правительства Российской Федерации от 26 июня 2016 г. N 578, приказом Минэнерго России от 17 февраля 2017 г. N 108 "О ведомственной награде Министерства энергетики Российской Федерации" пришел к обоснованному выводу о том, что объявленная истцу благодарность не относится к ведомственным знакам отличия и не может служить основанием для присвоения звания "Ветеран труда". Ведомственной наградой Министерства энергетики Российской Федерации, дающей право на присвоение звания "Ветеран труда" является медаль "За заслуги в развитии топливно-энергетического комплекса".

Суд апелляционной инстанции согласился с выводами суда первой инстанции и их правовым обоснованием.

Судебная коллегия по гражданским делам Седьмого кассационного суда общей юрисдикции признала судебные постановления законными и обоснованными.

10. Почетная грамота Министерства просвещения Российской Федерации по законодательству, действующему после 30 июня 2016 г., не отнесена к ведомственному знаку отличия, дающему право на присвоение звания "Ветеран труда".

М. обратилась в суд с иском к Департаменту социального развития Ханты-Мансийского автономного округа - Югры о признании незаконным отказа в присвоении звания "Ветеран труда".

В обоснование исковых требований указала, что приказом Минпросвещения России от 25 августа 2020 г. она была награждена почетной грамотой Министерства просвещения Российской Федерации. Ответчик отказал ей в присвоении звания "Ветеран труда" в связи с тем, что награда не является ведомственным знаком отличия в труде, являющимся основанием для присвоения звания "Ветеран труда". Отказ в присвоении звания считает незаконным, нарушающим ее право на получение соответствующих льгот.

Разрешая спор и отказывая в удовлетворении исковых требований М., суд первой инстанции, руководствуясь положениями Федерального закона "О ветеранах", постановлением Правительства Российской Федерации от 25 июня 2016 г. N 578, приказом Министерства просвещения от 10 января 2019 г. N 5 "О ведомственном знаке отличия Министерства просвещения Российской Федерации, дающем право на присвоение звания "Ветеран труда", исходил из того, что ведомственной наградой Министерства просвещения Российской Федерации, дающей право на присвоение звания "Ветеран труда", является знак отличия Министерства просвещения Российской Федерации "Отличник просвещения". Имеющаяся у истца почетная грамота Министерства просвещения Российской Федерации не отнесена к ведомственному знаку отличия, дающему право на присвоение звания "Ветеран труда".

Суд апелляционной инстанции согласился с выводами суда первой инстанции и их правовым обоснованием.

Судебная коллегия по гражданским делам Седьмого кассационного суда общей юрисдикции признала судебные постановления обоснованными.

11. Почетная грамота Министерства энергетики Российской Федерации по законодательству, действующему после 30 июня 2016 г., не отнесена Министерством энергетики Российской Федерации к ведомственным знакам отличия в труде, дающим право на присвоение звания "Ветеран труда".

Р. обратился в суд с иском к Департаменту социального развития Ханты-Мансийского автономного округа - Югры о признании незаконным отказа в присвоении звания "Ветеран труда" и возложении обязанности по присвоению указанного звания.

Исковые требования мотивировал тем, что в 2019 году приказом Министерства энергетики Российской Федерации награжден почетной грамотой Министерства энергетики Российской Федерации, имеет почетные грамоты и награды ОАО "Сургутнефтегаз", в том числе знак "Ветеран труда ОАО "Сургутнефтегаз". Ответчик отказал истцу в присвоении звания "Ветеран труда". Считал отказ незаконным, поскольку награжден ведомственной наградой Министерства энергетики, на момент награждения имел стаж работы в отрасли энергетики более 25 лет и общий трудовой стаж 39 лет.

Разрешая спор и отказывая в удовлетворении требований, суд первой инстанции, руководствуясь статьей 7 Федерального закона "О ветеранах" (в редакции Федерального закона от 29 декабря 2015 г. N 388-ФЗ), исходил из того, что почетная грамота Министерства энергетики Российской Федерации не отнесена Министерством энергетики Российской Федерации к ведомственным знакам отличия в труде, дающим право на присвоение звания "Ветеран труда". Приказом Минэнерго России от 17 февраля 2017 г. N 108 учреждена ведомственная награда Министерства энергетики Российской Федерации - медаль "За заслуги в развитии топливно-энергетического комплекса" и утверждено Положение о медали "За заслуги в развитии топливно-энергетического комплекса".

Суд апелляционной инстанции согласился с выводами суда первой инстанции и их правовым обоснованием.

Судебная коллегия по гражданским делам Седьмого кассационного суда общей юрисдикции признала судебные постановления обоснованными.

12. Почетное звание "Отличник физической культуры и спорта" по законодательству, действующему после 30 июня 2016 г., не является ведомственным знаком отличия, дающим право на присвоение звания "Ветеран труда".

К. обратилась в суд с иском к Министерству социальных отношений Челябинской области об оспаривании решения, присвоении звания "Ветеран труда", возложении обязанности выдать удостоверение "Ветеран труда", начислить выплаты с даты возникновения права на присвоение звания "Ветеран труда".

В обоснование заявленных требований истец указала, что в 2017 году ей было присвоено почетное звание "Отличник физической культуры и спорта". 13 октября 2017 г. направила в орган социальной защиты заявление о присвоении звания "Ветеран труда". Письмом от 10 ноября 2017 г. ей отказано в присвоении звания, поскольку почетное звание "Отличник физической культуры и спорта" не является ведомственным знаком отличия, дающим право на присвоение звания "Ветеран труда". 17 октября 2018 г. ей было присвоено звание "Заслуженный тренер России", после чего она повторно обратилась с заявлением о присвоении звания "Ветеран труда". Письмом от 28 февраля 2019 г. ей также отказано в присвоении звания. Полагала оспариваемые решения незаконными.

Разрешая спор и отказывая в удовлетворении исковых требований, суд первой инстанции исходил из того, что в соответствии с приказом Министерства спорта России от 8 ноября 2016 г. N 1175 ведомственным знаком отличия, дающим право на присвоение звания "Ветеран труда", является почетный знак "За заслуги в развитии физической культуры и спорта", имеющиеся у К. почетный знак "Отличник физической культуры и спорта" и звание "Заслуженный тренер России" не относятся к наградам, дающим право на присвоение указанного звания.

Суд апелляционной инстанции согласился с выводами суда первой инстанции и их правовым обоснованием.

Судебная коллегия по гражданским делам Седьмого кассационного суда общей юрисдикции признала выводы судов обоснованными.

13. Благодарность за образцовое выполнение должностных обязанностей и в связи с 15-летием создания органов социальной защиты населения Ханты-Мансийского автономного округа - Югры не является ведомственной наградой либо знаком отличия в труде, поскольку не вручена от имени министерства (ведомства), является видом поощрения сотрудников учреждения со стороны работодателя.

М. обратилась в суд с иском к Департаменту социального развития Ханты-Мансийского автономного округа - Югры о признании незаконным отказа от 20 января 2020 г. в присвоении звания "Ветеран труда", о возложении обязанности присвоить звание "Ветеран труда".

В обоснование исковых требований М. указала, что в 2007 году работала главным специалистом отдела по приему и обслуживанию населения в Управлении социальной защиты населения. Приказом Департамента труда и социальной защиты населения Ханты-Мансийского автономного округа - Югры от 29 мая 2007 г. ей объявлена благодарность за образцовое выполнение должностных обязанностей и в связи с 15-летием создания органов социальной защиты населения Ханты-Мансийского автономного округа - Югры. В 2019 г. она обратилась к ответчику с заявлением о присвоении звания "Ветеран труда", однако в удовлетворении заявления ей было отказано. Полагала отказ неправомерным, нарушающим ее права.

Разрешая возникший спор и отказывая в удовлетворении исковых требований, суд первой инстанции, руководствуясь статьей 7 Федерального закона "О ветеранах", Законом Ханты-Мансийского автономного округа - Югры от 7 ноября 2006 г. N 115-оз "О мерах социальной поддержки отдельных категорий граждан в Ханты-Мансийском автономном округе - Югре", постановлением Правительства Российской Федерации от 25 июня 2016 г. N 578 "О порядке учреждения ведомственных знаков отличия, дающих право на присвоение звания "Ветеран труда", федеральными органами исполнительной власти, руководство деятельностью которых осуществляет Правительство Российской Федерации, и награждения указанными знаками отличия", исходил из того, что награда истца, в виде благодарности, не является ведомственной наградой либо знаком отличия в труде, поскольку не вручена от имени министерства (ведомства). Является видом поощрения сотрудников учреждения со стороны работодателя.

Суд апелляционной инстанции согласился с изложенными выводами суда первой инстанции и их правовым обоснованием, дополнительно указав, что Перечнем наград, почетных званий Ханты-Мансийского автономного округа - Югры, являющихся основанием для присвоения звания "Ветеран труда", "Ветеран труда Ханты-Мансийского автономного округа - Югры" и предоставления мер социальной поддержки ветеранам труда ХантыМансийского автономного округа - Югры, утвержденным постановлением Правительства Ханты-Мансийского автономного округа - Югры от 6 июня 2005 г. N 103-п, имеющаяся у истца благодарность не предусмотрена, в связи с чем оснований для удовлетворения исковых требований у суда первой инстанции не имелось.

Судебная коллегия по гражданским делам Седьмого кассационного суда общей юрисдикции признала выводы судов обоснованными.

14. Благодарность Министерства транспорта Российской Федерации по законодательству, действующему после 30 июня 2016 г., не отнесена к ведомственным знакам отличия, дающим право на присвоение звания "Ветеран труда".

А. обратилась в суд с иском к Департаменту социального развития Ханты-Мансийского автономного округа - Югры об оспаривании отказа в присвоении звания "Ветеран труда", признании права на присвоение звания "Ветеран труда", возложении обязанности по присвоению звания и выдаче соответствующего удостоверения.

В обоснование исковых требований А. указала, что осуществляет свою трудовую деятельность в сфере транспорта, стаж работы в транспортной сфере составляет более 26 лет, общий стаж - 28 лет. Приказом Минтранса России от 9 августа 2019 г. была награждена за отличия в труде благодарностью, также постановлением губернатора Ханты-Мансийского автономного округа - Югры 29 ноября 2018 г. ей объявлена благодарность. Обратилась к ответчику с заявлением о присвоении звания "Ветеран труда", в чем ей было отказано со ссылкой на то, что имеющаяся награда не относится к ведомственным знакам отличия в труде.

Разрешая возникший спор и отказывая в удовлетворении иска, суд первой инстанции, руководствуясь статьей 7 Федерального закона "О ветеранах", Законом Ханты-Мансийского автономного округа - Югры от 7 ноября 2006 г. N 115-оз "О мерах социальной поддержки отдельных категорий граждан в Ханты-Мансийском автономном округе - Югре", постановлением Правительства Российской Федерации от 25 июня 2016 г. N 578 "О порядке учреждения ведомственных знаков отличия, дающих право на присвоение звания "Ветеран труда", федеральными органами исполнительной власти, руководство деятельностью которых осуществляет Правительство Российской Федерации, и награждения указанными знаками отличия", исходил из того, что в соответствии с приказом Министерства транспорта Российской Федерации от 30 сентября 2016 г. N 285 "О ведомственных наградах Министерства транспорта Российской Федерации", на момент награждения истца благодарностью и на момент подачи заявления, единственным ведомственным знаком отличия, дающим право на присвоение звания "Ветеран труда", являлся нагрудный знак "Почетный работник транспорта России", имеющиеся у истца благодарности не отнесены к ведомственным знакам отличия, дающим право на присвоение звания "Ветеран труда".

Суд апелляционной инстанции согласился с изложенными выводами суда первой инстанции и их правовым обоснованием, дополнительно указав, что Перечнем наград, почетных званий Ханты-Мансийского автономного округа - Югры, являющихся основанием для присвоения звания "Ветеран труда", "Ветеран труда Ханты-Мансийского автономного округа - Югры" и предоставления мер социальной поддержки ветеранам труда ХантыМансийского автономного округа - Югры, утвержденным постановлением Правительства Ханты-Мансийского автономного округа - Югры от 6 июня 2005 г. N 103-п, имеющиеся у истца благодарности не предусмотрены.

Судебная коллегия по гражданским делам Седьмого кассационного суда общей юрисдикции признала выводы судов обоснованными.

15. Почетная грамота Управления бытового обслуживания населения Курганского облисполкома не относится к ведомственным знакам отличия в труде и не дает права на присвоение звания "Ветеран труда".

Г. обратилась в суд с иском к Главному управлению социальной защиты населения Курганской области о признании Почетной грамоты основанием для присвоения звания "Ветеран труда".

В обоснование заявленных требований Г. ссылалась на то, что с 1 октября 1994 г. является получателем трудовой пенсии по старости, ее трудовой стаж составляет более 35 лет. В период осуществления трудовой деятельности в качестве приемщицы комплексного приемного пункта Белозерского районного производственного управления от 9 марта 1981 г. была награждена Почетной грамотой Управления бытового обслуживания населения Курганского облисполкома. Обратилась к ответчику с заявлением о присвоении звания "Ветеран труда", однако 30 июля 2019 г. в присвоении данного звания ей было отказано по причине того, что Управление бытового обслуживания населения Курганского облисполкома не является органом исполнительной или законодательной власти Российской Федерации, в связи с чем указанная Почетная грамота не может быть отнесена к числу ведомственных знаков отличия в труде.

Разрешая спор и отказывая в удовлетворении заявленных требований Г., суд первой инстанции, руководствуясь Федеральным законом "О ветеранах", Положением о порядке и условиях присвоения звания "Ветеран труда", утвержденным постановлением администрации (Правительства) Курганской области от 27 марта 2006 г. N 73, исходил из отсутствия предусмотренных законом оснований для присвоения истцу звания "Ветеран труда", поскольку Управление бытового обслуживания населения Курганского облисполкома не является федеральным органом государственной власти, не относится к министерствам или ведомствам бывшего СССР и РСФСР.

Суд апелляционной инстанции согласился с выводами суда первой инстанции и их правовым обоснованием.

Судебная коллегия по гражданским делам Седьмого кассационного суда общей юрисдикции признала выводы судов обоснованными.

16. Почетная грамота за высокие достижения в труде и значительный вклад в развитие банковской системы не является ведомственным знаком отличия в труде, дающим право на присвоение звания "Ветеран труда".

М. обратился в суд с иском к Департаменту социального развития Тюменской области о признании незаконным решения об отказе в присвоении звания "Ветеран труда" и выдаче удостоверения "Ветеран труда".

В обоснование заявленных требований М. ссылался на то, что является пенсионером, имеет необходимый трудовой стаж, награжден почетной грамотой Центрального банка Российской Федерации, однако решением ответчика ему отказано в присвоении звания "Ветеран труда" по тому основанию, что имеющаяся у него награда не относится к перечню знаков отличия в труде. Данный отказ полагает незаконным, нарушающим его права.

Разрешая спор, суд первой инстанции, сославшись на положения Федерального закона "О ветеранах", Закона Тюменской области от 26 сентября 2007 г. N 23 "О ветеранах труда в Тюменской области", Порядка изготовления и выдачи удостоверений отдельным категориям граждан, утвержденного постановлением администрации Тюменской области от 20 декабря 2004 г. N 199-пк, приняв во внимание наличие у истца трудового стажа, а также признав имеющуюся у него награду - Почетная грамота Центрального Банка Российской Федерации ведомственным знаком отличия в труде, пришел к выводу о том, что истец имеет право на присвоение звания "Ветеран труда", а решение ответчика об отказе в выдаче ему удостоверения является неправомерным.

Отменяя решение суда первой инстанции и принимая новое решение об отказе в удовлетворении исковых требований, суд апелляционной инстанции, руководствуясь Федеральным законом от 10 июля 2002 г. N 86-ФЗ "О Центральном банке Российской Федерации (Банке России)", Указом Президента Российской Федерации от 21 мая 2012 г. N 636 "О структуре федеральных органов исполнительной власти", исходил из того, что Центральный банк Российской Федерации не является федеральным органом государственной (исполнительной) власти, выданная им истцу Почетная грамота за высокие достижения в труде и значительный вклад в развитие банковской системы не является ведомственным знаком отличия в труде, дающим право на присвоение звания "Ветеран труда", в связи с чем отсутствуют основания для признания за истцом права на присвоение звания "Ветеран труда".

Судебная коллегия по гражданским делам Седьмого кассационного суда общей юрисдикции признала выводы суда апелляционной инстанции обоснованными.

17. Медаль Федеральной нотариальной палаты "За добросовестный труд в нотариате", почетные грамоты Челябинской областной нотариальной палаты не являются ведомственными знаками отличия в труде, дающими право на присвоение звания "Ветеран труда".

А. обратилась в суд с иском к Министерству социальных отношений Челябинской области о присвоении звания "Ветеран труда".

В обоснование заявленного требования указала, что является получателем страховой пенсии по старости, в период трудовой деятельности ей была вручена Почетная грамота Челябинской областной нотариальной палаты и медаль Федеральной нотариальной палаты "За добросовестный труд в нотариате" 3, 2, 1 степени. Полагая, что имеет основания для присвоения ей звания "Ветеран труда", обратилась в установленном порядке с заявлением к ответчику. Однако ответчик отказал в присвоении звания, что нарушает ее права.

Разрешая возникший спор и отказывая в удовлетворении исковых требований, суд первой инстанции, руководствуясь Федеральным законом "О ветеранах", Законом Челябинской области от 30 ноября 2004 г. N 327-ЗО "О мерах социальной поддержки ветеранов в Челябинской области", Положением о порядке присвоения звания "Ветеран труда" и выдачи удостоверения "Ветеран труда" в Челябинской области, утвержденным постановлением губернатора Челябинской области от 20 апреля 2006 г. N 111, исходил из того, что Федеральная нотариальная палата не является федеральным органом государственной (исполнительной) власти, учрежденная ею медаль "За добросовестный труд в нотариате" не является ведомственным знаком отличия в труде, дающим право на присвоение звания "Ветеран труда", в связи с чем грамота и медаль не подлежат учету при решении вопроса о присвоении звания "Ветеран труда".

Суд апелляционной инстанции согласился с выводами суда, дополнительно указав на то, что награждение Почетными грамотами и медалями "За добросовестный труд в нотариате" не повлекло возникновения у нее права на присвоение звания "Ветеран труда" в соответствии с постановлением губернатора Челябинской области от 20 апреля 2006 г. N 111, они не являются знаками отличия "За заслуги перед Челябинской областью"; почетными званиями, почетными грамотами Законодательного Собрания Челябинской области, медалями Законодательного Собрания Челябинской области "За заслуги в законотворческой деятельности"; почетными грамотами губернатора Челябинской области, решение о награждении которыми принято на федеральном уровне, а потому не относятся к наградам для присвоения звания "Ветеран труда Челябинской области".

Судебная коллегия по гражданским делам Седьмого кассационного суда общей юрисдикции признала выводы судов обоснованными.

18. Значок "За безаварийный пробег на локомотиве 1 000 000 км" не является ведомственным знаком отличия в труде, дающим право на присвоение звания "Ветеран труда".

С. обратился в суд с иском к территориальному управлению Министерства социального развития Пермского края по г. Перми о признании незаконным отказа в присвоении звания "Ветеран труда", возложении обязанности присвоить звание "Ветеран труда".

В обоснование заявленных требований С. ссылался на то, что с 1985 г. до 2020 г. работал на железной дороге в локомотивном депо ПермьСортировочная, начав с профессии помощник машиниста электровоза, затем работал в качестве машиниста электровоза и машиниста-инструктора локомотивных бригад. 1 ноября 2018 г. он приобрел право на страховую пенсию по старости. За время трудовой деятельности на железной дороге он имел различные поощрения за добросовестный труд. 5 июля 2005 г. был награжден значком "За безаварийный пробег на локомотиве 1 000 000 км". Полагает, что имеющийся значок следует расценивать как ведомственный знак отличия в труде, поскольку он учрежден за работу в системе Министерства путей сообщения Российской Федерации, а последующая реформа железнодорожного транспорта, создание единого хозяйствующего субъекта ОАО "Российские железные дороги" не должны нарушать его право на получение социальных гарантий, предоставляемых гражданам, награжденным ведомственными знаками отличия в труде.

Разрешая возникший спор, суд первой инстанции, руководствуясь положениями статьи 7 Федерального закона "О ветеранах", статьи 8 Федерального закона от 29 декабря 2015 г. N 388-ФЗ, пункта 3 Положения о порядке и условиях присвоения звания "Ветеран труда" в Пермском крае, утвержденного указом губернатора Пермского края от 4 апреля 2006 г. N 50, приказом Министерства транспорта Российской Федерации от 30 сентября 2016 г. N 285 "О ведомственных наградах Министерства транспорта Российской Федерации", ранее действующего приказа Министерства транспорта Российской Федерации от 18 октября 2005 г. N 130 "О ведомственных наградах Министерства транспорта Российской Федерации", исходил из того, что истец был награжден знаком отличия, который не может быть отнесен к ведомственным знакам отличия в труде, поскольку не включен в перечень таковых Министерством транспорта Российской Федерации; награждение истца было осуществлено подразделением юридического лица, в котором он осуществлял трудовую деятельность, в связи с чем пришел к выводу, об отсутствии оснований для удовлетворения исковых требований.

С указанными выводами суда первой инстанции согласился и суд апелляционной инстанции.

Судебная коллегия по гражданским делам Седьмого кассационного суда общей юрисдикции признала выводы судов обоснованными.

19. Звание "Ударник коммунистического труда" не является ведомственным знаком отличия в труде, дающим право на присвоение звания "Ветеран труда".

Г. обратился в суд с иском к Департаменту социального развития Ханты-Мансийского автономного округа - Югры об оспаривании решения об отказе в присвоении звания "Ветеран труда", возложении обязанности присвоить звание "Ветеран труда", выдать соответствующее удостоверение.

В обоснование заявленных требований Г. указывал, что, являясь награжденным 23 августа 1983 г. званием "Ударник коммунистического труда", он обратился к ответчику с заявлением о присвоении звания "Ветеран труда". Однако в присвоении звания ему было отказано в связи с тем, что звание "Ударник коммунистического труда" не является ведомственным знаком отличия и отсутствует в перечне наград, почетных званий Ханты-Мансийского автономного округа - Югры. Решение считает незаконным, нарушающим его права.

Решением суда первой инстанции, оставленным без изменения судом апелляционной инстанции, в удовлетворении исковых требований Г. отказано.

Разрешая возникший спор и отказывая в удовлетворении исковых требований, суд первой инстанции, руководствуясь положениями статьи 7 Федерального закона "О ветеранах", Федерального закона от 29 декабря 2015 г. N 388-ФЗ, пунктом 21 Порядка присвоения званий "Ветеран труда", "Ветеран труда Ханты-Мансийского автономного округа - Югры" и выдачи удостоверений, утвержденного постановлением Правительства ХантыМансийского автономного округа - Югры от 26 июня 2006 г. N 142-п, пунктом 9 постановления Президиума ВЦСПС от 23 сентября 1966 г. "Об улучшении организации социалистического соревнования", исходил из того, что присвоенное Г. звание "Ударник коммунистического труда" не отнесено к ведомственным знакам отличия в труде, поскольку присваивалось как дополнительная мера морального стимулирования участников движения за коммунистический труд вне зависимости от ведомственной принадлежности организации (предприятия), что нельзя расценить как поощрение за особые отличия в труде и продолжительный добросовестный труд, в связи с чем у истца не возникло право на присвоение звания "Ветеран труда".

Проверяя законность и обоснованность решения, суд апелляционной инстанции согласился с выводами суда первой инстанции, дополнительно отметил, что имеющееся у Г. звание "Ударник коммунистического труда" к ведомственным знакам отличия не относится и не давало право на присвоение звания "Ветеран труда", "Ветеран труда Ханты-Мансийского автономного округа - Югры" ни до 1 июля 2016 г., ни после указанной даты.

Судебная коллегия по гражданским делам Седьмого кассационного суда общей юрисдикции признала выводы судов обоснованными.

20. Нагрудный знак "За безаварийную работу" не является ведомственным знаком отличия в труде, дающим право на присвоение звания "Ветеран труда".

Б. обратился в суд с иском к Департаменту социального развития Ханты-Мансийского автономного округа - Югры, в котором просил признать незаконным решение ответчика об отказе в присвоении звания "Ветеран труда", возложить на ответчика обязанность по присвоению звания "Ветеран труда".

В обоснование заявленных требований истец ссылался на то, что ему неправомерно отказано в присвоении звания "Ветеран труда" со ссылкой на то, что нагрудный знак "За безаварийную работу" III степени, которым он награжден 10 мая 2016 г., не включен в перечень наград, почетных званий, ведомственных знаков отличия в труде Российской Федерации, дающих право на присвоение звания "Ветеран труда".

Решением суда первой инстанции, оставленным без изменения судом апелляционной инстанции, в удовлетворении исковых требований истцу отказано.

Разрешая спор и отказывая в удовлетворении исковых требований, суд первой инстанции, руководствуясь статьей 7 Федерального закона "О ветеранах", частью 3 статьи 8 Федерального закона от 29 декабря 2015 г. N 388-ФЗ, статьей 4 Закона Ханты-Мансийского автономного округа - Югры от 7 ноября 2006 г. N 115-оз "О мерах социальной поддержки отдельных категорий граждан в Ханты-Мансийском автономном округе - Югре", исходил из того, что нагрудный знак "За безаварийную работу" III степени, которым награжден истец, относился к категории знаков отличия, учрежденных в целях обеспечения безопасности на транспорте, повышения уровня трудовой и транспортной дисциплины, популяризации и пропаганды опыта специалистов, обеспечивающих многолетнюю безаварийную работу на транспорте, и является одной из форм поощрения водителей автомобильного и городского электрического транспорта. Этот знак отличия не поименован в приказе Министерства транспорта Российской Федерации от 18 октября 2005 г. N 130 "О ведомственных наградах Министерства транспорта Российской Федерации", не является ведомственным знаком отличия в труде и, соответственно, не относится к ведомственным наградам, учитываемым по состоянию на 30 июня 2016 г. при разрешении вопроса о присвоении заявителю звания "Ветеран труда". Указанный нагрудный знак не является актом признания особых трудовых заслуг Б. и не может расцениваться в качестве основания для присвоения истцу звания "Ветеран труда".

С указанными выводами суда первой инстанции согласился суд апелляционной инстанции.

Судебная коллегия по гражданским делам Седьмого кассационного суда общей юрисдикции признала выводы судов обоснованными.

21. Нагрудный знак "За отличную службу в МВД" не является ведомственным знаком отличия в труде, дающим право на присвоение звания "Ветеран труда".

П. обратился в суд с иском к Главному управлению социальной защиты населения Курганской области о признании незаконным отказа в присвоении звания "Ветеран труда", признании нагрудного знака "За отличную службу в МВД" ведомственным знаком отличия в труде (службе), дающим право на присвоение звания "Ветеран труда", возложении обязанности присвоить звание "Ветеран труда".

В обоснование исковых требований указал, что на основании приказа УВД Курганской области от 30 января 1998 г. он был награжден нагрудным знаком "За отличную службу в МВД". Полагая, что наличие у него необходимой продолжительности стажа и нагрудного знака "За отличную службу в МВД" дает право на присвоение звания "Ветеран труда", 15 июня 2021 г. он обратился к ответчику, однако в присвоении данного звания ему было отказано. Считает отказ необоснованным, поскольку указанный нагрудный знак "За отличную службу в МВД" является ведомственной наградой за отличие в труде.

Решением суда первой инстанции, оставленным без изменения судом апелляционной инстанции, в удовлетворении исковых требований П. отказано.

Разрешая спор и отказывая в удовлетворении исковых требований, суд первой инстанции, руководствуясь положениями Федерального закона "О ветеранах", приказом Министерства внутренних дел СССР от 16 сентября 1985 г. N 175, которым утверждено Положение о нагрудном знаке "За отличную службу в МВД", исходил из того, что нагрудный знак "За отличную службу в МВД" не является ведомственным знаком отличия в труде (службе), дающим его обладателю возможность претендовать на присвоение звания "Ветеран труда"; является видом поощрения за высокие показатели в работе и образцовое исполнение обязанностей, тогда как, исходя из содержания Федерального закона "О ветеранах", определяющее значение для решения вопроса о присвоении гражданину звания "Ветеран труда" имеет наличие необходимого трудового стажа и факт признания особых трудовых заслуг гражданина.

Суд апелляционной инстанции согласился с указанными выводами суда первой инстанции, указав, что награждение П. нагрудным знаком "За отличную службу в МВД" в 1998 г. не повлекло возникновения у него права на присвоение звания "Ветеран труда", поскольку по состоянию на 30 июня 2016 г. нагрудный знак "За отличную службу в МВД" к ведомственным знакам отличия, дающим право на присвоение звания "Ветеран труда", отнесен не был.

Судебная коллегия по гражданским делам Седьмого кассационного суда общей юрисдикции признала выводы судов обоснованными, поскольку согласно пункту 1 Положения о нагрудном знаке "За отличную службу в МВД", утвержденного приказом МВД СССР от 16 сентября 1985 г. N 175, нагрудным знаком "За отличную службу в МВД" награждались лица начальствующего состава органов внутренних дел за достижение высоких показателей в оперативно-служебной деятельности по охране общественного порядка, политико-воспитательной работе с личным составом, инициативу, смелость, самоотверженные действия, проявленные при исполнении служебного долга, в совершенстве овладевшие профессиональным мастерством, обладающие высокой культурой, постоянно повышающие свою служебную квалификацию, политический и общеобразовательный уровень, а также другие лица, оказывающие активное содействие органам внутренних дел в выполнении возложенных на них задач.

Из буквального толкования указанного Положения следует, что нагрудным знаком "За отличную службу в МВД" могли быть награждены не только лица начальствующего состава органов внутренних дел, но и иные лица, оказывающие активное содействие органам внутренних дел в выполнении возложенных на них задач. При таких обстоятельствах вывод судов о том, что нагрудный знак "За отличную службу в МВД" не относится к ведомственным знакам отличия в труде, дающим право на присвоение звания "Ветеран труда", является правильным.

Разрешение споров в области защиты права собственности на недвижимое имущество и других вещных прав

22. Формирование земельного участка, в результате которого смежный землепользователь лишается доступа к постройкам, расположенным на принадлежащем ему земельном участке, не соответствует требованиям земельного законодательства.

Н. обратилась в суд с иском к администрации города о признании незаконным отказа в предварительном согласовании схемы земельного участка, признании права собственности на земельный участок в предложенных координатах.

Требования мотивировала тем, что с 1985 года ей принадлежит 1/2 доля в праве общей собственности на жилой дом, для эксплуатации которого необходимо сформировать земельный участок площадью 500 кв. м. Другая 1/2 доля в праве на дом принадлежит Д. Письмом администрации в предварительном согласовании схемы земельного участка ей отказано.

Решением суда заявленные требования отклонены.

Отменяя решение суда и удовлетворяя требования, суд апелляционной инстанции исходил из того, что часть жилого дома, в том числе помещения истца, расположены на землях, государственная собственность на которые не разграничена; формирование участка на данной территории не осуществлялось, Н., как собственник части объекта недвижимости, имеет право на формирование земельного участка, необходимого для эксплуатации своей части дома.

Определяя границы земельного участка, суд апелляционной инстанции, сославшись на то, что от проведения судебной землеустроительной экспертизы стороны отказались, установил их по предложенному истцом варианту по координатам характерных точек, указанных в заключении кадастрового инженера, посчитав, что данная площадь является фактической, исторически сложившейся, используемой для эксплуатации части дома, минимально необходимой для обслуживания домовладения и объектов недвижимости, расположенных на земельном участке, соответствует минимальной норме предоставления земельных участков согласно Правилам землепользования и застройки города.

Отменяя апелляционное определение и направляя дело на новое рассмотрение в суд апелляционной инстанции, судебная коллегия Седьмого кассационного суда общей юрисдикции указала следующее.

Согласно п. 1 ст. 39.20 Земельного кодекса Российской Федерации, если иное не установлено настоящей статьей или другим федеральным законом, исключительное право на приобретение земельных участков в собственность или в аренду имеют граждане, юридические лица, являющиеся собственниками зданий, сооружений, расположенных на таких земельных участках.

Согласно позиции Конституционного Суда Российской Федерации, изложенной в определении от 23 апреля 2020 года N 935-О, принцип единства судьбы земельных участков и прочно связанных с ними объектов, реализуемый, в том числе, при приватизации находящихся в публичной собственности земельных участков собственниками расположенных на них зданий и сооружений, подразумевает, что определение границ и площади соответствующего земельного участка должно производиться исходя из необходимости обеспечить функциональное использование расположенного на этом участке здания или сооружения.

В соответствии с п. 2 ст. 11.10 Земельного кодекса Российской Федерации подготовка схемы расположения земельного участка осуществляется с учетом утвержденных документов территориального планирования, правил землепользования и застройки, проекта планировки территории, землеустроительной документации, положения об особо охраняемой природной территории, наличия зон с особыми условиями использования территорий, земельных участков общего пользования, территорий общего пользования, красных линий, местоположения границ земельных участков, местоположения зданий, сооружений, объектов незавершенного строительства.

Признавая за истцом право собственности на земельный участок в координатах, предложенных им на основании заключения кадастрового инженера, суд апелляционной инстанции не дал оценки заключению кадастрового инженера с точки зрения обеспечения при установлении испрашиваемых истцом границ доступа на участок Д. со стороны земель общего пользования. Суд апелляционной инстанции не убедился в том, что при формировании участка Н. в него не включена территория, которая используется другими землепользователями, в том числе Д., а потому не может быть признана необходимой для эксплуатации принадлежащего Н. объекта недвижимости. Тогда как формирование земельного участка, в результате которого смежный землепользователь лишается доступа к постройкам, расположенным на принадлежащем ему земельном участке, не соответствует вышеприведенным нормам земельного законодательства.

23. Реестровая ошибка, допущенная при формировании земельного участка, необходимого для эксплуатации здания, не может быть исправлена посредством предъявления собственником такого здания требований о признании права собственности на часть другого земельного участка, на котором при ошибочном формировании оказалась часть здания истца.

З. обратился в суд с иском к В. о признании права собственности на часть земельного участка, необходимую для эксплуатации здания магазина.

В обоснование требований указал, что заключил с В. договоры купли-продажи здания и земельного участка, в силу которых в его собственность переданы здание магазина и земельный участок с разрешенным использованием - обслуживание здания магазина. Впоследствии выяснилось, что границы принадлежащего истцу земельного участка при проведении кадастровых работ были сформированы таким образом, что часть приобретенного истцом магазина, а также территория, где расположены подъездные пути к магазину, зона разгрузки и площадка для размещения мусорных контейнеров, оказались за границами земельного участка истца на территории другого (смежного) земельного участка ответчика.

Разрешая спор, суды первой и апелляционной инстанции, с учетом положений ст. ст. 273, 552 Гражданского кодекса Российской Федерации, подп. 5 п. 1 ст. 1, ст. 35 Земельного кодекса Российской Федерации, исходя из принципа единства судьбы земельного участка и прочно связанных с ним объектов недвижимости, пришли к выводу об удовлетворении иска, поскольку при приобретении здания магазина к покупателю в силу закона перешли принадлежавшие продавцу права на земельный участок, необходимый для эксплуатации магазина.

Отменяя принятые судебные акты, суд кассационной инстанции исходил из того, что основания приобретения права собственности перечислены в ст. 218 Гражданского кодекса Российской Федерации. Данной нормой закона возникновение у собственника земельного участка и расположенного на нем объекта недвижимости (в данном случае магазина) права собственности на другой земельный участок, принадлежащий иному лицу, вследствие расположения на нем части указанного здания не предусмотрено.

Судами не учтено, что положения п. 4 ст. 35 Земельного кодекса Российской Федерации, п. 1 ст. 552 Гражданского кодекса Российской Федерации при заключении истцом договоров купли-продажи здания и земельного участка были соблюдены. Ответчиком отчуждены истцу как здание магазина, так и земельный участок, необходимый для обслуживания данного здания.

При разрешении спора суды не применили положения ч. 3 ст. 61 Федерального закона N 218-ФЗ от 13 июля 2015 года "О государственной регистрации недвижимости", предусматривающей возможность исправления реестровой ошибки, допущенной при формировании земельного участка. С учетом чего неверно определили круг юридически значимых обстоятельств по делу. Так, суды не установили обстоятельства формирования (уточнения границ) по заявлению ответчика (продавца) земельных участков (участка, проданного им истцу по договору купли-продажи с разрешенным использованием - для обслуживания здания магазина, и земельного участка, оставшегося в собственности ответчика с разрешенным использованием - для обслуживания жилого дома).

Суды не выяснили, по каким причинам здание магазина оказалось частично расположенным на сформированном земельном участке, впоследствии предоставленном ответчику для обслуживания жилого дома, является ли такое обстоятельство следствием допущенной при межевании земельных участков реестровой ошибки либо обусловлено изменением параметров здания магазина уже после формирования земельных участков.

Суды не учли, что в случае допущения при межевании земельных участков реестровой ошибки избранный истцом способ защиты своих прав предъявлением требований о признании права собственности на часть земельного участка не может быть надлежащим.

24. Устранение нарушения прав собственника либо иного законного владельца земельного участка на его использование по назначению в связи с размещением на указанном участке другим лицом линейных конструкций (опор, столбов линий электропередач и т.п.) путем их переноса за пределы участка истца возможно только в случае, если судом установлены обстоятельства размещения таких конструкций в отсутствие правовых оснований.

Е., являясь собственником земельного участка из земель населенных пунктов с разрешенным использованием для индивидуального жилищного строительства, обратился в суд с иском к организации - собственнику линейного объекта (высоковольтной линии электропередач, далее - ЛЭП) о возложении обязанности перенести находящиеся на принадлежащем истцу земельном участке опору и укосину ЛЭП за пределы участка.

По заключению судебной землеустроительной экспертизы фактическое расположение границ предоставленного под электросетевой комплекс многоконтурного земельного участка в части контуров участков под спорными конструкциями ЛЭП не соответствует правоустанавливающим документам. Экспертом выявлено системное смещение внесенных в Единый государственный реестр недвижимости (далее - ЕГРН) контуров участков, сформированных вокруг опор, относительно фактических границ этих участков. В качестве причины смещения указано на несоблюдение исполнителем землеустроительных работ в отношении многоконтурного земельного участка положений инструкции по межеванию. Экспертом установлено наложение фактических границ земельного участка, предоставленного под размещение ЛЭП, на границы земельного участка истца.

Решением суда первой инстанции исковые требования удовлетворены ввиду отсутствия правовых оснований для размещения спорных конструкций ответчика на земельном участке истца.

Апелляционным определением решение суда отменено, в удовлетворении требований отказано. При этом судебная коллегия исходила из того, что принадлежащие ответчику опора и укосина ЛЭП являются составной частью единого недвижимого комплекса и не могут иметь самостоятельную юридическую судьбу, ЛЭП возведена на законных основаниях. Сослалась на приобретение истцом своего земельного участка после строительства и введения ЛЭП в эксплуатацию, на недоказанность технической возможности переноса спорных объектов без утраты технических характеристик ЛЭП в целом и нарушения прав истца расположением объектов электрической сети на принадлежащем ему земельном участке. Приняла во внимание социальную значимость спорного линейного объекта.

Отменяя апелляционное определение и направляя дело на новое рассмотрение, суд кассационной инстанции исходил из следующего.

В соответствии со ст. ст. 12, 304 Гражданского кодекса Российской Федерации собственник может требовать устранения всяких нарушений его права, хотя бы эти нарушения и не были соединены с лишением владения.

Пунктами 45, 46 постановления Пленумов Верховного Суда Российской Федерации и Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 29 апреля 2010 года N 10/22 "О некоторых вопросах, возникающих в судебной практике при разрешении споров, связанных с защитой права собственности и других вещных прав" разъяснено, что иск об устранении нарушений права, не связанных с лишением владения, подлежит удовлетворению в случае, если истец докажет, что он является собственником или лицом, владеющим имуществом по основанию, предусмотренному законом или договором, и что действиями ответчика, не связанными с лишением владения, нарушается его право собственности или законное владение.

При рассмотрении исков об устранении нарушений права, не связанных с лишением владения, путем возведения ответчиком здания, строения, сооружения суд устанавливает факт соблюдения градостроительных и строительных норм и правил при строительстве соответствующего объекта. Несоблюдение, в том числе незначительное, градостроительных и строительных норм и правил при строительстве может являться основанием для удовлетворения заявленного иска, если при этом нарушается право собственности или законное владение истца.

С учетом указанных обстоятельств дела и приведенных норм закона значимыми для рассмотрения настоящего спора обстоятельствами являлись период возведения спорной ЛЭП (в том числе до или после образования земельного участка истца и предоставления его первоначальному собственнику), факт приемки ЛЭП в эксплуатацию, фактическое размещение ЛЭП (в пределах предоставленного ответчику для ее строительства земельного участка или за его пределами, в том числе на земельном участке истца), а при несоответствии - причины нахождения ЛЭП за границами участка ответчика, предоставленного ему для этих целей. При установлении расположения ЛЭП на земельном участке истца суду необходимо было установить основания использования ответчиком земельного участка истца, давал ли истец (его предшественник) согласие на строительство ЛЭП на своем земельном участке.

Между тем, названные обстоятельства судом должным образом не были установлены, оценка этим обстоятельствам не дана. Помимо указанных обстоятельств суд также не проверил наличие либо отсутствие технической возможности осуществления переноса ЛЭП за границы земельного участка истца, не дал оценки доводам истца о невозможности осуществления строительства на своем земельном участке ввиду наличия спорных объектов.

25. При установлении факта наложения границ земельного участка истца на границы смежного земельного участка, внесенные в ЕГРН, защита нарушенного права осуществляется путем предъявления иска об установлении границ (смежной границы) земельного участка (оспаривании результатов кадастровых работ, исправлении реестровой ошибки), который направлен на устранение неопределенности в прохождении смежной границы. Отказ в удовлетворении требований возможен только при установлении того, что внесенные в ЕГРН границы земельных участков ответчиков не нарушают права истцов. При этом суд не связан доводами сторон о конкретных вариантах местоположения границ земельных участков, они подлежат установлению в соответствии с требованиями земельного законодательства с обязательным привлечением в качестве соответчиков правообладателей земельных участков, границы которых оспариваются.

Ч. и С. обратились в суд с иском к Министерству по управлению государственным имуществом области, Росимуществу, ДНП, Р. о признании недействительным межевания земельного участка (ЗУ1), входящего в состав единого землепользования, оспаривании межевания земельных участков, образованных путем раздела исходного участка в части границ и площади земельных участков, принадлежащих истцам, установлении местоположения границ участков истцов. В обоснование иска указали, что принадлежащие им земельные участки являются двухконтурными, однако один из контуров участков имеет полное наложение на границы земельных участков ответчиков, внесенные в ЕГРН.

Суд первой инстанции, оценив представленные доказательства в совокупности, принимая во внимание заключение дополнительной судебной землеустроительной экспертизы, установив, что земельные участки предоставлены истцам в установленном законом порядке, землеустроительные работы в отношении земельных участков ответчиков нарушают право собственности истцов, препятствуют пользованию земельными участками истцов, удовлетворил заявленные требования.

Суд апелляционной инстанции, отменяя решения суда и отказывая в иске, установив, что часть принадлежащих истцам земельных участков налагается на установленные границы земельных участков ответчиков, пришел к выводу об избрании истцами ненадлежащего способа защиты своих прав, необходимости предъявления требований о прекращении прав ответчиков на части земельных участков.

Судебная коллегия по гражданским делам Седьмого кассационного суда общей юрисдикции с выводами суда апелляционной инстанции не согласилась по следующим основаниям.

В силу п. 1 ст. 64 Земельного кодекса Российской Федерации земельные споры рассматриваются в судебном порядке. К таким спорам, в частности, относятся споры смежных землепользователей о границах земельного участка.

Согласно разъяснениям, содержащимся в п. 2 постановления Пленумов Верховного Суда Российской Федерации и Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации "О некоторых вопросах, возникающих в судебной практике при разрешении споров, связанных с защитой права собственности и других прав", к искам о правах на недвижимое имущество относятся иски об установлении границ земельного участка, которые направлены на устранение неопределенности в прохождении границы земельного участка и разрешение спора о принадлежности той или иной его части. Учитывая, что испрашиваемые истцами границы земельных участков накладываются на внесенные в ЕГРН границы земельных участков ответчиков, истцами выбран надлежащий способ защиты права путем предъявления требований об установлении границ принадлежащих им земельных участков. Выводы судебной коллегии областного суда о необходимости в этом случае просить о прекращении прав на части земельных участков являются ошибочными.

Кроме того, в нарушение указанных выше норм и разъяснений закона возникший между сторонами спор судом апелляционной инстанции, отменившим решение суда, по существу не разрешен, границы принадлежащих истцам земельных участков не установлены. Тогда как в связи с наложением отыскиваемых границ земельных участков на границы, внесенные в ЕГРН, истцы лишены возможности во внесудебном порядке уточнить границы принадлежащих им земельных участков.

Суд апелляционной инстанции не учел, что спор об установлении местоположения границ земельных участков истцов подлежал разрешению в любом случае. Отказ в удовлетворении требований возможен только при установлении, что границы иных участков не нарушают права истцов. Между тем таких обстоятельств при рассмотрении дела установлено не было. При установлении границ суд не связан доводами сторон о конкретных вариантах местоположения границ земельных участков и мог по своему усмотрению определить местоположение их границ.

Исходя из заявленных требований, а также возражений на иск, юридически значимым и подлежащим установлению обстоятельством являлись границы земельных участков истцов, определенные в соответствии с требованиями ч. 10 ст. 22 Федерального закона от 13 июля 2015 года N 218-ФЗ "О государственном кадастре недвижимости", а также проверка обоснованности установления границ земельных участков ответчиков с учетом действующих в период проведения кадастровых работ требований земельного законодательств.

Кроме того, в силу ст. 39 Федерального закона от 24 июля 2007 года N 221-ФЗ "О кадастровой деятельности" местоположение границ земельных участков подлежит обязательному согласованию с лицами, указанными в ч. 3 настоящей статьи, в случае, если в результате кадастровых работ уточнено местоположение границ земельного участка, в отношении которого выполнялись соответствующие кадастровые работы, или уточнено местоположение границ смежных с ним земельных участков, сведения о которых внесены в ЕГРН. В том числе согласованию подлежат границы с собственниками смежных земельных участков (такое согласование необходимо с лицами, обладающими смежными земельными участками на праве собственности).

В соответствии с положениями абз. 2 ч. 3 ст. 40, ст. 41 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, разъяснениями п. 17 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации 24 июня 2008 года N 11 "О подготовке дел к судебному разбирательству", суду с учетом характера спорного правоотношения и наличия материальноправового интереса следовало определить надлежащий круг лиц, участвующих в деле. В частности, поставить вопрос о замене ненадлежащих ответчиков, о привлечении соответчиков.

Суд апелляционной инстанции, отказывая в удовлетворении требований, в том числе, исходил из того, что в материалах дела отсутствуют сведения о принадлежности смежных участков привлеченным к делу ответчикам. Однако, приходя к выводу о том, что ответчики не являются смежными землепользователями, суд апелляционной инстанции смежных землепользователей по отношению к земельным участкам истцов не установил, вопрос о привлечении последних к участию в деле на обсуждение участвующих в деле лиц не поставил.

Суд апелляционной инстанции также оставил без внимания, что в период рассмотрения спора в суде первой инстанции сменился правообладатель земельного участка, достоверность сведений о границах которого являлась предметом спора, в связи с чем, не обсудив вопросы процессуального правопреемства, допустил нарушение ст. 44 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, процессуальное правопреемство не осуществил.

26. С лица, ведущего садоводство в индивидуальном порядке, не может быть взыскана неустойка за нарушение сроков внесения платежей за пользование общим имуществом ДНП, что не препятствует применению к такому лицу ответственности, предусмотренной ст. 395 Гражданского кодекса Российской Федерации.

ДНП обратилось в суд с иском к П. о взыскании пени за просрочку внесения обязательных платежей, установленных Уставом партнерства, мотивируя требования ненадлежащим исполнением ответчиком обязательств по оплате взносов на содержание общего имущества в ДНП.

Отказывая в удовлетворении требований, суд первой инстанции, руководствуясь положениями ст. ст. 330, 331 Гражданского кодекса Российской Федерации, пришел к выводу о том, что решение общего собрания, устанавливающее обязательство уплатить неустойку в установленном членами партнерства размере, не порождает для ответчика обязательств, поскольку ответчик не является членом некоммерческого партнерства, договор между партнерством и ответчиком не заключен. При этом суд отметил, что истец не заявляет требований о применении к ответчику мер ответственности за неисполнение денежного обязательства, просит применить меру ответственности в виде неустойки, размер которой установлен Уставом ДНП.

Отменяя решение суда, суд апелляционной инстанции в соответствии с чч. 3 и 4 ст. 5, ч. 9 ст. 14, п. 21 ч. 1 ст. 17 Федерального закона от 29 июля 2017 года N 217-ФЗ "О ведении гражданами садоводства и огородничества для собственных нужд и о внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации", исходил из того, что законодатель унифицирует положения членов и лиц, не являющихся членами соответствующего сообщества, делая отсылку к Уставу товарищества, пришел к выводу о наличии правовых оснований для взыскания предусмотренной уставом неустойки с ответчика.

Суд кассационной инстанции с выводами областного суда не согласился. Отменяя апелляционное определение и оставляя в силе решение суда первой инстанции, указал, что по смыслу ст. 330 Гражданского кодекса Российской Федерации неустойка (штраф, пени) может быть установлена законом либо предусмотрена договором.

Соглашение о неустойке должно быть совершено в письменной форме независимо от формы основного обязательства (ст. 331 Гражданского кодекса Российской Федерации).

В соответствии с ч. 9 ст. 14 Федерального закона "О ведении гражданами садоводства и огородничества для собственных нужд и о внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации" уставом товарищества может быть установлен порядок взимания и размер пеней в случае несвоевременной уплаты взносов.

Согласно п. 2 ст. 181.1 Гражданского кодекса Российской Федерации решение собрания, с которым закон связывает гражданско-правовые последствия, порождает правовые последствия, на которые решение собрания направлено, для всех лиц, имевших право участвовать в данном собрании, а также для иных лиц, если это установлено законом или вытекает из существа отношений.

По смыслу приведенных положений закона решение общего собрания членов некоммерческого объединения может устанавливать ответственность за несвоевременную уплату взносов членами такого объединения, тогда как ответчик П. членом ДНП не является. Аналогичная правовая позиция выражена в постановлении Конституционного Суда Российской Федерации от 28 декабря 2021 года N 55-П "По делу о проверке конституционности ч. 1 ст. 7, ч. 1 ст. 44, ч. 5 ст. 46, п. 5 ч. 2 ст. 153 и ст. 158 Жилищного кодекса Российской Федерации в связи с жалобой гражданки Малковой Т.С.", в котором применительно к взысканию платы за управление имуществом общего пользования, находящимся в собственности иного лица, и за его содержание в отсутствие у собственника земельного участка договора с управляющей организацией на оказание соответствующих услуг Конституционным судом Российской Федерации отмечено, что неустойка за несвоевременное внесение данной платы при отсутствии договора, заключенного с собственником земельного участка, взыскана быть не может, что не препятствует применению ответственности, предусмотренной ст. 395 Гражданского кодекса Российской Федерации.

С учетом изложенного, выводы суда апелляционной инстанции о возложении на П. ответственности в виде уплаты неустойки, предусмотренной Уставом ДНП, основаны на неправильном применении норм материального права.

27. Заключение судебной землеустроительной экспертизы об определении уточняемых границ земельного участка не имеет для суда заранее установленной силы и подлежит проверке судом на предмет его соответствия требованиям закона.

И. обратилась в суд с иском к С. об установлении смежной границы между земельными участками, указав, что С. необоснованно отказала в согласовании смежной границы, определенной кадастровым инженером в соответствии со сложившимся землепользованием.

С. обратилась с иском к И., Н., П. об установлении границ своего земельного участка. Сослалась на то, что фактическая площадь ее земельного участка значительно меньше указанной в правоустанавливающих документах, что произошло вследствие захвата части ее участка смежными землепользователями. Полагала, что границы ее земельного участка должны быть определены не в соответствии с фактически существующим землепользованием, а таким образом, чтобы площадь ее участка соответствовала правоустанавливающим документам (600 кв. м).

Судом первой инстанции назначена по делу землеустроительная экспертиза, из заключения которой следует, что фактические границы земельных участков являются исторически сложившимися, при фактическом использовании наложение границ участков отсутствует. Смежная граница между земельными участками сторон, испрашиваемая И., соответствует фактическому землепользованию. Установить границы земельного участка С. согласно правоустанавливающим документам таким образом, чтобы его площадь составляла 600 кв. м, не представляется возможным, поскольку в таком случае будут нарушены права смежных землепользователей.

Разрешая спор, суд первой инстанции пришел к выводу об установлении смежной границы в соответствии с исторически сложившимся землепользованием, невозможности установления границ участка С. по кадастровому плану от 6 февраля 2008 года, поскольку указанный документ не содержит данных, позволяющих определить местоположение участка на местности. Счел, что С. избран ненадлежащий способ защиты своих прав, так как ею не оспорены права ответчиков на земельные участки и результаты межевания. В связи с чем удовлетворил требования И. и отказал в иске С.

Суд апелляционной инстанции для установления местоположения границ земельного участка С., поскольку спор о границах земельного участка С. не был разрешен районным судом, назначил по делу повторную землеустроительную экспертизу, с учетом выводов которой установил границы земельных участков И. и С.

Отменяя апелляционное определение, судебная коллегия по гражданским делам Седьмого кассационного суда общей юрисдикции указала следующее.

Согласно ст. ст. 39, 40 Федерального закона "О кадастровой деятельности" местоположение границ земельных участков подлежит в установленном настоящим федеральным законом порядке обязательному согласованию с заинтересованными лицами в случае, если в результате кадастровых работ уточнено местоположение границ земельного участка, в отношении которого выполнялись соответствующие кадастровые работы, или уточнено местоположение границ смежных с ним земельных участков, сведения о которых внесены в ЕГРН.

Споры, не урегулированные в результате согласования местоположения границ, после оформления акта согласования границ разрешаются в установленном Земельным кодексом Российской Федерации порядке (ч. 5 ст. 40 указанного выше Федерального закона).

Принимая во внимание, что границы земельных участков сторон не установлены и не внесены в ЕГРН, их местоположение подлежало определению в соответствии с положениями закона, действующего на момент рассмотрения настоящего спора.

По смыслу ч. 10 ст. 22 Федерального закона "О государственной регистрации недвижимости" (в редакции на дату рассмотрения дела судом кассационной инстанции) при уточнении местоположения границ земельных участков приоритет имеют сведения о таких границах, содержащиеся в документе, подтверждающем права на земельный участок. При отсутствии такого документа границы определяются с учетом сведений, содержащихся в документах, определявших местоположение границ земельного участка при его образовании. В случае отсутствия в указанных документах сведений о местоположении границ земельного участка его границами считаются исторически сложившиеся границы участка.

Фактически в обоснование выводов о должном местоположении границ земельных участков сторон судом апелляционной инстанции положено заключение повторной землеустроительной экспертизы.

Между тем, из исследовательской части указанного заключения следует, что фактические границы земельных участков сторон в большей части обозначены на местности объектами искусственного происхождения (заборы, ограды, стены строений). С учетом фактических границ земельных участков экспертом определена фактическая площадь земельных участков, которая применительно к земельному участку С. (333 кв. м) существенно отличается от площади этого участка согласно правоустанавливающим документам (600 кв. м). Подлежащие установлению границы земельных участков были определены экспертом расчетным путем - с использованием сведений о площади земельных участков в разные периоды времени, конфигурации границ участков по состоянию на 1992 год, сведений ЕГРН, требований к образуемым земельным участкам, что не соответствует положениям ч. 10 ст. 22 Федерального закона "О государственной регистрации недвижимости". В результате в установленные границы земельного участка С. экспертом были включены: часть земельного участка И., огороженная забором, на которой, в частности, находится сооружение И., часть земельного участка Н. и П. с расположенным на нем строением.

На основании ст. 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации суд оценивает доказательства по своему внутреннему убеждению, основанному на всестороннем, полном, объективном и непосредственном исследовании имеющихся в деле доказательств. Суд оценивает относимость, допустимость, достоверность каждого доказательства в отдельности, а также достаточность и взаимную связь доказательств в их совокупности.

В силу ч. 2 ст. 67, ч. 3 ст. 86 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации никакие доказательства, в том числе заключение эксперта, не имеют для суда заранее установленной силы.

По смыслу положений ст. ст. 67, 71, 195 - 198 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации выводы суда о фактах, имеющих юридическое значение для дела, не должны быть общими и абстрактными, они должны быть указаны в судебном постановлении убедительным образом со ссылками на нормативные правовые акты и доказательства, отвечающие требованиям относимости и допустимости.

Оценка доказательств и отражение ее результатов в судебном решении являются проявлением дискреционных полномочий суда, необходимых для осуществления правосудия, вытекающих из принципа самостоятельности судебной власти, что, однако, не предполагает возможность оценки судом доказательств произвольно и в противоречии с законом. В противном случае нарушаются задачи и смысл гражданского судопроизводства, установленные ст. 2 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации.

С учетом положений указанных выше норм материального и процессуального закона при оценке экспертного заключения суду апелляционной инстанции следовало проверить выводы эксперта на соответствие требованиям ст. 22 Федерального закона "О государственной регистрации недвижимости". Между тем, указанных выводов обжалуемое апелляционное определение не содержит.

28. При назначении экспертизы по инициативе суда обязанность по ее оплате не может быть возложена на сторону, которая не ходатайствовала о проведении экспертизы.

Прокурор в интересах неопределенного круга лиц обратился в суд с иском к администрации города, застройщику, экспертной организации о признании незаконными проектной документации в отношении строительства многоквартирного дома, положительного заключения негосударственной экспертизы, разрешения на строительство, а также об отмене разрешения на строительство.

Ссылаясь на обращения граждан, результаты досудебной экспертизы, прокурор полагал, что в результате допущенных ответчиками существенных нарушений градостроительного законодательства при проектировании, проведении негосударственной экспертизы проектной документации, выдаче разрешения на строительство многоквартирного дома нарушены права и законные интересы жильцов соседних многоквартирных домов, существует угроза их жизни и здоровью, причинения вреда их имуществу в связи со строительством обозначенного объекта.

Решением суда первой инстанции проектная документация, разработанная и утвержденная в отношении строительства многоквартирного дома, положительное заключение негосударственной экспертизы, а также разрешение на строительство признаны незаконными, разрешение на строительство отменено. В удовлетворении остальной части требований прокурору отказано.

При рассмотрении апелляционных жалоб на указанное решение суд апелляционной инстанции назначил по делу судебную строительнотехническую экспертизу. Возложил обязанность по ее оплате на ответчиков, сославшись на положения ст. 56 (ч. 1) и 57 (ч. 1) Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, существо рассматриваемого спора, возражения ответчиков, взаимосвязанность заявленных требований, обстоятельство того, что назначение экспертизы производится в интересах заявителей (ответчиков).

Судебная коллегия по гражданским делам Седьмого кассационного суда общей юрисдикции с определением областного суда в части возложения на ответчиков бремени расходов на проведение экспертизы не согласилась, указав следующее.

Положения ст. ст. 56 и 57 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, на которые сослался суд апелляционной инстанции, регламентируют вопросы распределения бремени доказывания по делу и собирания доказательств. Между тем вопросы распределения судебных расходов урегулированы главой 7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации "Судебные расходы", положения которой суд апелляционной инстанции не учел. Указав среди статей Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, которыми он руководствовался при вынесении обжалуемого определения, ст. 96, суд апелляционной инстанции фактически ее не применил.

Согласно ч. 2 ст. 96 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации в случае, если вызов свидетелей, назначение экспертов, привлечение специалистов и другие действия, подлежащие оплате, осуществляются по инициативе суда, соответствующие расходы возмещаются за счет средств федерального бюджета. Несмотря на то, что вопрос о назначении по делу судебной экспертизы был поставлен на обсуждение судом при наличии категорических возражений ответчиков, изложенных как в устной, так и в письменной форме, суд возложил обязанность по оплате назначенной по инициативе суда экспертизы на сторону, о проведении экспертизы не заявлявшую, что прямо противоречит приведенной норме процессуального закона, а также ч. 1 ст. 96 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, в силу которой денежные суммы, подлежащие выплате экспертам, вносятся стороной, заявившей соответствующую просьбу.

29. В случае, если судебный спор инициирован в связи с несогласием собственника имущества с выкупной стоимостью, предложенной уполномоченным органом при изъятии имущества для государственных либо муниципальных нужд, критерием присуждения судебных расходов является вывод суда о правомерности или неправомерности предложенной уполномоченным органом выкупной стоимости, а также соотношение итогового ее размера, определенного судом, с размером, предложенным сторонами спора.

Департамент имущественных отношений обратился с иском к Р. об изъятии земельного участка для государственных нужд по цене 6 179 000 руб.

Решением районного суда, оставленным без изменения судом апелляционной инстанции, у ответчика изъят земельный участок по выкупной цене в размере 10 858 867 руб.

Истец обратился с заявлением о взыскании расходов по оплате судебной экспертизы, мотивируя свое заявление тем, что предъявленные им требования были удовлетворены.

Ответчик также обратился с заявлением о взыскании расходов по оплате услуг представителя, судебной экспертизы, отчета об оценке. Указал, что не возражал против изъятия земельного участка, однако был не согласен с предложенной органом местного самоуправления ценой. Принятыми по делу судебными актами выкупная стоимость земельного участка установлена в большем размере, чем просил истец.

Определением районного суда заявление Департамента имущественных отношений удовлетворено, с Р. взысканы расходы на проведение судебной экспертизы, в удовлетворении заявления Р. отказано. При этом суд, руководствуясь положениями ст. ст. 88, 94, 98, 100 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, с учетом разъяснений Верховного Суда Российской Федерации в постановлении Пленума от 21 января 2016 года N 1 "О некоторых вопросах применения законодательства о возмещении издержек, связанных с рассмотрением дела", исходил из того, что исковые требования Департамента имущественных отношений удовлетворены, решение суда вынесено не в пользу ответчика Р.

Суд апелляционной инстанции с таким выводом не согласился. Установив, что необходимость обращения с иском у Департамента возникла только в связи с недостижением сторонами соглашения о цене изымаемого имущества, при обращении с иском Департамент исходил из подлежащей установлению цены 6 179 000 руб., между тем с учетом возражений ответчика и представленных им доказательств решением суда была установлена иная выкупная стоимость - 10 858 867 руб., областной суд пришел к выводу о том, что при таких обстоятельствах выводы районного суда об удовлетворении требований истца в полном объеме являются ошибочными.

Судебная коллегия Седьмого кассационного суда общей юрисдикции поддержала приведенные выводы суда апелляционной инстанции. При этом исходила из того, что согласно ч. 1 ст. 98 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации стороне, в пользу которой состоялось решение суда, суд присуждает возместить с другой стороны все понесенные по делу судебные расходы. В случае, если иск удовлетворен частично, судебные расходы присуждаются истцу пропорционально той части исковых требований, в которой истцу отказано.

По смыслу ст. 282 Гражданского кодекса Российской Федерации, п. 3 ст. 55, п. 1 ст. 62 Земельного кодекса Российской Федерации в случаях, когда собственник не согласен со стоимостью объекта, установленной в решении уполномоченного органа об изъятии земельного участка, суд определяет стоимость объекта исходя из его рыночной стоимости на момент рассмотрения спора. В данном случае критерием присуждения судебных расходов стороне является вывод суда о правомерности или неправомерности заявленных требований или возражений.

В ходе производства по делу судом первой инстанции были признаны обоснованными доводы ответчика относительно размера выкупной цены, которая была определена решением суда в большем размере, чем просил истец. Таким образом, суд при рассмотрении иска Департамента пришел к выводу о неправомерности заявленной истцом рыночной стоимости спорного участка, при этом само по себе неуказание в резолютивной части решения на то, что исковые требования истца удовлетворены в части, не изменяет существа постановленного решения и не может являться основанием для отказа ответчику в удовлетворении требований о распределении судебных расходов в той части, в которой истцу в иске отказано.

Распределяя судебные расходы, суд апелляционной инстанции обоснованно рассчитал пропорцию удовлетворенных требований истца, исходя из заявленного Департаментом размера выкупной стоимости и установленного судом размера, в связи с чем частично удовлетворил заявления сторон о распределении судебных расходов с учетом принципа пропорциональности в отношении судебных расходов, понесенных сторонами в суде первой инстанции.

1. Требования о присуждении компенсации морального вреда за незаконное содержание в помещении камерного типа подлежали рассмотрению в порядке административного судопроизводства (ст. 227.1 КАС РФ).

Осужденный обратился в суд с иском к исправительному учреждению о взыскании компенсации морального вреда за незаконное содержание в помещении камерного типа.

В обоснование заявленных требований указано, что в результате незаконных действий должностных лиц исправительного учреждения он в течение 2 лет незаконно содержался в строгих условиях отбывания наказания. За время незаконного содержания в условиях помещения камерного типа у него ухудшилось состояние здоровья.

Решением городского суда, оставленным без изменения апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам, требования удовлетворены частично, присуждена компенсация 5 000 рублей.

Судебная коллегия по административным делам Седьмого кассационного суда общей юрисдикции удовлетворила кассационную жалобу осужденного, направила дело на новое апелляционное рассмотрение.

Задачами уголовно-исполнительного законодательства Российской Федерации являются регулирование порядка и условий исполнения и отбывания наказаний, определение средств исправления осужденных, охрана их прав, свобод и законных интересов, оказание осужденным помощи в социальной адаптации (часть 2 статьи 1 Уголовно-исполнительного кодекса Российской Федерации (УИК РФ)).

Российская Федерация уважает и охраняет права, свободы и законные интересы осужденных, обеспечивает законность применения средств их исправления, их правовую защиту и личную безопасность при исполнении наказаний, им гарантируются права и свободы граждан Российской Федерации с изъятиями и ограничениями, установленными уголовным, уголовно-исполнительным и иным законодательством Российской Федерации (части 1 и 2 статьи 10 УИК РФ).

Федеральным законом от 27 декабря 2019 года N 494-ФЗ "О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации", вступившим в силу 27 января 2020 года, в главу 22 Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации, регламентирующую производство по административным делам об оспаривании решений, действий (бездействия) органа государственной власти, органа местного самоуправления, иного органа, организации, наделенных отдельными государственными или иными публичными полномочиями, должностного лица, государственного или муниципального служащего, введена статья 227.1, устанавливающая особенности рассмотрения требований о присуждении компенсации за нарушение условий содержания под стражей, содержания в исправительных учреждениях (статья 3).

Статьей 12.1 УИК РФ предусмотрено, что лицо, отбывающее наказание в исправительном учреждении, в случае нарушения условий его содержания, предусмотренных законодательством Российской Федерации и международными договорами Российской Федерации, имеет право обратиться в суд в порядке, установленном КАС РФ, с административным иском к Российской Федерации о присуждении за счет казны Российской Федерации компенсации за такое нарушение, которая присуждается с учетом фактических обстоятельств допущенных нарушений, их продолжительности и последствий и не зависит от наличия либо отсутствия вины органа государственной власти, учреждения, их должностных лиц, государственных служащих.

В соответствии с положениями части 5 статьи 227.1 КАС РФ при рассмотрении указанного выше заявления, которое может содержать также требование об оспаривании действия (бездействия), связанного с условиями содержания под стражей или в местах лишения свободы, суд устанавливает, имело ли место нарушение условий содержания под стражей, содержания в исправительном учреждении, а также характер и продолжительность нарушения, обстоятельства, при которых нарушение допущено, его последствия.

Решение суда по указанной категории административных дел должно отвечать требованиям, предусмотренным статьей 227 КАС РФ, а также дополнительно содержать в мотивировочной части сведения об условиях содержания в исправительном учреждении, о характере и продолжительности нарушения, об обстоятельствах, при которых нарушение допущено, и о его последствиях; обоснование размера компенсации и мотивы, по которым присуждается компенсация или по которым отказано в ее присуждении (пункт 1 части 7 названной выше статьи).

Судами установлено и следовало из материалов дела, что в отношении осужденного были применены меры дисциплинарного взыскания в виде переводов в единое помещение камерного типа (ЕПКТ) на основании постановлений начальника учреждения неоднократно в общей сложности более 23 месяцев.

В ходе судебного разбирательства установлено, что указанные постановления должностного лица о привлечении осужденного к дисциплинарной ответственности в виде выдворения в ЕПКТ по его обращениям к прокурору по надзору за соблюдением законов в исправительных учреждениях последним были признаны незаконными и отменены.

Обращаясь в суд с иском о присуждении компенсации морального вреда, связанного с незаконным содержанием в помещении камерного типа, осужденный ссылался на ухудшение состояния своего здоровья вследствие незаконного содержания в запираемых помещениях.

Удовлетворяя заявленные требования осужденного о присуждении компенсации морального вреда в соответствии со статьей 151 Гражданского кодекса Российской Федерации (ГК РФ) в размере 5 000 рублей, суд первой инстанции, позицию которого поддержал суд апелляционной инстанции, пришел к выводу о незаконном привлечении осужденного к дисциплинарной ответственности и отбытии истцом наказания в более строгих условиях, что повлекло нарушение личных неимущественных прав истца.

Между тем судами нижестоящих инстанций не учтено следующее.

Как следует из содержания заявления, осужденный, обращаясь в суд за защитой своих прав, оспаривал действие администрации исправительного учреждения, выразившееся в необеспечении исполнения требований Федерального закона от 15.07.1995 N 103-ФЗ, что привело к длительному нарушению его прав на отбывание наказания в менее строгих условиях. Конституция Российской Федерации каждому гарантирует судебную защиту его прав и свобод, в том числе, путем обжалования в суд действий (или бездействия) органов местного самоуправления (части 1 и 2 статьи 46).

Право обратиться в суд, в том числе, с требованиями об оспаривании действий (или бездействия) органа государственной власти, органа местного самоуправления, иного органа, организации, наделенных отдельными государственными или иными публичными полномочиями (включая решения, действия (бездействие) квалификационной коллегии судей, экзаменационной комиссии), должностного лица, государственного или муниципального служащего Кодексом административного судопроизводства Российской Федерации предоставляется лицу, считающему, что нарушены его права, свободы и законные интересы, созданы препятствия к осуществлению прав, свобод и реализации законных интересов (часть 1 статьи 218).

Как разъяснено в пункте 1 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 27 сентября 2016 г. N 36 "О некоторых вопросах применения судами Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации" к административным делам, рассматриваемым по правилам названного выше Кодекса, относятся дела, возникающие из правоотношений, не основанных на равенстве, автономии воли и имущественной самостоятельности их участников, в рамках которых один из участников правоотношений реализует административные и иные публичновластные полномочия по исполнению и применению законов и подзаконных актов по отношению к другому участнику.

Лицо, полагающее, что нарушены условия его содержания под стражей, содержания в исправительном учреждении, одновременно с предъявлением требования об оспаривании связанных с условиями содержания под стражей, содержания в исправительном учреждении решения, действия (бездействия) органа государственной власти, учреждения, их должностных лиц, государственных служащих в порядке, предусмотренном настоящей главой, может заявить требование о присуждении компенсации за нарушение установленных законодательством Российской Федерации и международными договорами Российской Федерации условий содержания под стражей, содержания в исправительном учреждении (пункт 1 статьи 227.1 КАС РФ).

Таким образом, заявленные требования вытекают из публичных правоотношений и не носят гражданско-правового характера, защищаемого в исковом производстве, поскольку законодательством не предусмотрено иного вида судопроизводства для оспаривания условий содержания под стражей, содержания в исправительном учреждении, кроме как в порядке, установленном Кодексом административного судопроизводства Российской Федерации.

Следовательно, заявленные осужденным требования ошибочно расценены как спор о материальном праве и рассмотрены в порядке гражданского судопроизводства, поскольку спорные правоотношения не основаны на равенстве, автономии воли и имущественной самостоятельности сторон.

При разрешении настоящего спора суду надлежало исследовать и проверить доводы заявителя о нарушении администрацией исправительного учреждения установленного статьей 9 УИК РФ порядка исполнения и отбывания наказания.

Кроме того, судами в обжалуемых постановлениях не приведены мотивы относительно того, какие конкретно обстоятельства дела повлияли на размер, определенный к взысканию в пользу осужденного, компенсации и какие из этих обстоятельств послужили основанием для значительного снижения суммы компенсации по сравнению с заявленной им в исковом заявлении.

Вывод судов о том, что взысканные в пользу осужденного денежные средства в размере 5000 руб. являются соразмерной компенсацией за незаконное содержание в строгих условиях отбывания наказания в исправительного учреждения в течение 23 месяцев, не может считаться правомерным.

Таким образом, в нарушение части 3 статьи 62 КАС РФ, обязывающей суд определить имеющие значение для правильного разрешения административного дела обстоятельства, в соответствии с нормами материального права, подлежащими применению к спорным публичным правоотношениям, исходя из требований и возражений лиц, участвующих в деле, суды ограничились проверкой нарушения личных неимущественных прав осужденного.

2. При разрешении вопроса о наличии оснований для освобождения от уплаты государственной пошлины, предоставления отсрочки или рассрочки по ее уплате подлежит оценке, в том числе, имущественное положение заявителя, с учетом достаточности принятых мер для обеспечения доступа к правосудию.

Осужденный обратился в суд с административным иском к межрайонной прокуратуре о признании незаконным постановления должностного лица.

Определением судьи районного суда, оставленным без изменения апелляционным определением судьи областного суда, указанное административное исковое заявление оставлено без движения с предоставлением срока для устранения обстоятельств, послуживших основанием для его оставления без движения.

В поданной кассационной жалобе осужденный ставит вопрос об отмене судебных актов.

Судья кассационного суда пришел к выводу о наличии оснований для удовлетворения кассационной жалобы.

В соответствии с частью 1 статьи 126 КАС РФ, если иное не установлено настоящим Кодексом, к административному исковому заявлению прилагаются: уведомления о вручении или иные документы, подтверждающие вручение другим лицам, участвующим в деле, направленных в соответствии с частью 7 статьи 125 настоящего Кодекса копий административного искового заявления и приложенных к нему документов, которые у них отсутствуют, в том числе в случае подачи в суд искового заявления и приложенных к нему документов в электронном виде. В случае, если другим лицам, участвующим в деле, копии административного искового заявления и приложенных к нему документов, подаваемых на бумажном носителе, не были направлены, в суд представляются копии заявления и документов в количестве, соответствующем числу административных ответчиков и заинтересованных лиц, а при необходимости также копии для прокурора (пункт 1); документ, подтверждающий уплату государственной пошлины в установленных порядке и размере либо право на получение льготы по уплате государственной пошлины, или ходатайство о предоставлении отсрочки, рассрочки, об уменьшении размера государственной пошлины с приложением документов, свидетельствующих о наличии оснований для этого (пункт 2).

Руководствуясь приведенными нормами, судья районного суда, с выводами которого согласился судья апелляционной инстанции, предложил осужденному устранить недостатки административного иска, приложив уведомление о вручении копии искового заявления административному ответчику либо копию административного искового заявления для него, а также представить документы, свидетельствующие о наличии оснований для предоставления отсрочки уплаты пошлины.

Пунктом 7 части 1 статьи 129 КАС РФ предусмотрено, что судья возвращает административное исковое заявление административному истцу в случае, если не исправлены недостатки данного административного искового заявления и документов, приложенных к нему, в срок, установленный в определении об оставлении административного искового заявления без движения.

Возвращая административное исковое заявление, судья районного суда исходил из того, что осужденный не устранил в установленный срок недостатки административного иска, которые препятствуют его рассмотрению.

Между тем судебными инстанциями не принято во внимание, что осужденный на момент обращения с административным иском отбывал наказание в виде лишения свободы, у него отсутствовала объективная возможность изготовления копий административного искового заявления и документов, приложенных к административному иску.

Принимая во внимание условия содержания осужденных, режим законного ограничения прав таких лиц, обстоятельства, указанные судьями первой и апелляционной инстанций в определении об оставлении административного иска без движения, не препятствовали принятию к рассмотрению административного иска.

Согласно разъяснениям, содержащимся в пункте 8 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 25 декабря 2018 года N 47 "О некоторых вопросах, возникающих у судов при рассмотрении административных дел, связанных с нарушением условий содержания лиц, находящихся в местах принудительного содержания", применимым и в настоящем случае, в силу пункта 2 части 1 статьи 126 Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации к административному исковому заявлению, как правило, должны быть приложены документ, подтверждающий уплату государственной пошлины в установленных порядке и размере либо право на получение льготы по уплате государственной пошлины, или ходатайство о предоставлении отсрочки, рассрочки, об уменьшении размера государственной пошлины и документы, свидетельствующие о наличии оснований для этого (статьи 103, 104 Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации). В случае, если уменьшение размера государственной пошлины, предоставление отсрочки (рассрочки) ее уплаты оказываются недостаточными для обеспечения беспрепятственного доступа лишенного свободы лица к правосудию, например, когда речь идет о находящихся в учреждениях уголовно-исполнительной системы осужденных к наказанию в виде лишения свободы, которые не трудоустроены и не имеют достаточных денежных средств на лицевом счете, суд в силу пункта 2 статьи 333.20 Налогового кодекса Российской Федерации, исходя из имущественного положения такого лица, вправе освободить его от уплаты государственной пошлины на основании заявленного им ходатайства.

Мотивы, по которым судья районного суда пришел к выводу об отсутствии оснований для отказа в предоставлении отсрочки, учитывая статус административного истца как лица, находящегося в местах лишения свободы, невозможности непосредственного перечисления денежных средств со своего лицевого счета, нельзя признать обоснованными.

С учетом того, что заявленное административным истцом ходатайство о предоставлении отсрочки уплаты государственной пошлины надлежащим образом рассмотрено не было, основания для оставления административного иска без движения, приведенные в статье 130 Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации, отсутствовали.

Поскольку судами допущено существенное нарушение норм процессуального законодательства, повлекшее нарушение права административного истца на судебную защиту в порядке административного судопроизводства, обжалуемые судебные акты, а также обусловленное их принятием определение о возвращении административного иска отменены с направлением материала в суд первой инстанции для рассмотрения вопроса о принятии заявления к производству суда при условии отсутствия иных оснований для отказа в принятии, оставления без движения и возвращения данного заявления.

3. Наличие устойчивых семейных и социальных связей в Российской Федерации, длительное проживание в РФ не могут являться основанием для признания незаконным заключения МВД об отмене решения о приеме в гражданство, принятого с учетом степени общественной опасности совершенного заявителем преступного деяния террористической направленности.

Заявитель обратился в суд с административным иском к МВД России о признании незаконным и отмене решения об отмене решения о приеме в гражданство.

В обоснование указал, что заключением МВД России отменено решение о приеме в гражданство РФ от 2017 года, не было учтено, что он постоянно проживал на территории РФ, в России живет его семья, родители - граждане РФ, он трудоустроен, имеет жилье.

Решением городского суда в удовлетворении заявленных требований отказано.

Судом апелляционной инстанции решение суда первой инстанции отменено, заявленные требования удовлетворены.

Судами установлено, что в отношении заявителя было принято решение о приеме его в гражданство РФ на основании статьи 14 Федерального закона N 62-ФЗ "О гражданстве Российской Федерации" (Федеральный закон N 62-ФЗ), как члена семьи участника Государственной программы по оказанию содействия добровольному переселению в РФ соотечественников, проживающих за рубежом.

Приговором окружного военного суда, вступившим в законную силу, административный истец осужден по части 2 статьи 205.2 УК РФ к штрафу, что послужило основанием для отмены решения о приеме его в гражданство.

Отказывая в удовлетворении требований, суд первой инстанции исходил из того, что заключение МВД России принято в соответствии с действующим законодательством в связи с установлением факта совершения административным истцом преступления, предусмотренного частью 2 статьи 205.2 УК РФ, которое сопряжено с осуществлением террористической деятельности, что приравнивается к предоставлению заведомо ложных сведений в заявлении о приеме в гражданство, при обращении с заявлением о приеме в гражданство РФ административный истец не имел намерения нести обязанности, установленные законодательством РФ для граждан России, при этом наличие устойчивых семейных и социальных связей в Российской Федерации, длительное проживание в России, не могут являться основанием для признания заключения незаконным и не свидетельствуют о возможности его отмены.

С такими выводами не согласился суд апелляционной инстанции, отменив решение суда первой инстанции. Принимая новое решение об удовлетворении требований административного истца, суд апелляционной инстанции исходил из того, что, вынося заключение об отмене решения о приеме административного истца в гражданство РФ, административный орган, с выводами которого согласился суд первой инстанции, ограничился формальной констатацией наличия обвинительного приговора суда, установившего факт совершения заявителем преступления, предусмотренного частью 2 статьи 205.2 УК РФ, тогда как установленные по делу обстоятельства свидетельствуют о сложившейся у него с 2011 года длительной и устойчивой правовой связи с Российской Федерацией.

Судебная коллегия по административным делам кассационного суда общей юрисдикции с выводами суда апелляционной инстанции о наличии оснований для удовлетворения требований административного истца не согласилась, отменив его и оставив в силе решение суда первой инстанции.

В соответствии со статьей 3 Федерального закона N 62-ФЗ гражданство Российской Федерации есть устойчивая правовая связь лица с Российской Федерацией, выражающаяся в совокупности их взаимных прав и обязанностей.

Основания приобретения гражданства и отмены решений по вопросам гражданства Российской Федерации, предоставленного в результате приема в гражданство Российской Федерации, установлены статьями 11 и 22 Федерального закона N 62-ФЗ.

Согласно части 1 статьи 22 Федерального закона N 62-ФЗ решение о приобретении или прекращении гражданства Российской Федерации подлежит отмене в случае, если будет установлено, что данное решение принято на основании представленных заявителем подложных документов или заведомо ложных сведений, либо в случае отказа заявителя от принесения Присяги.

В случае, если при обращении с заявлением о приеме в гражданство Российской Федерации или о восстановлении в гражданстве Российской Федерации заявитель не имел намерения нести обязанности, установленные законодательством Российской Федерации для граждан Российской Федерации, а целью приобретения гражданства Российской Федерации являлось осуществление деятельности, представляющей угрозу основам конституционного строя Российской Федерации, решение о приобретении гражданства Российской Федерации также подлежит отмене на основании сообщения заявителем заведомо ложных сведений в отношении обязательства соблюдать Конституцию Российской Федерации и законодательство Российской Федерации.

В силу части 2 статьи 22 Федерального закона N 62-ФЗ факт использования подложных документов или сообщения заведомо ложных сведений устанавливается в судебном порядке. При этом установленный вступившим в законную силу приговором суда факт совершения лицом хотя бы одного из преступлений (приготовления к преступлению или покушения на преступление), предусмотренных статьями 205, 205.1, частью второй статьи 205.2, статьями 205.3 - 205.5, 206, 208, частью четвертой статьи 211, статьями 281, 282.1 - 282.3 и 361 Уголовного кодекса Российской Федерации, либо хотя бы одного из преступлений (приготовления к преступлению или покушения на преступление), предусмотренных статьями 277 - 279 и 360 Уголовного кодекса Российской Федерации, если их совершение сопряжено с осуществлением террористической деятельности, приравнивается к установлению судом факта сообщения заведомо ложных сведений в отношении обязательства соблюдать Конституцию Российской Федерации и законодательство Российской Федерации.

Применение статьи 22 Федерального закона N 62-ФЗ должно отвечать правовой позиции Конституционного Суда Российской Федерации, сформулированной в ряде его решений (определения от 15.01.2019 N 2-0, от 12.02.2019 N 267-0, от 28.02.2019 N 317-0), согласно которой представление подложных документов или сообщение заведомо ложных сведений в заявлении о приеме в гражданство Российской Федерации, выявленные после его приобретения, влекут отмену решения о приеме в гражданство лишь при установлении соответствующих фактов в судебном порядке, что, однако, само по себе не является безусловным основанием для отмены такого решения. Установление судом факта использования подложных документов или сообщения заведомо ложных сведений при подаче заявления о приеме в гражданство Российской Федерации не освобождает компетентных должностных лиц от необходимости, рассматривая вопрос об отмене решения о приеме в гражданство, учесть все конкретные обстоятельства, связанные с установлением указанного факта. В противном случае в России как в правовом государстве не соблюдались бы - в нарушение принципов справедливости и правовой безопасности - предопределенные статьей 55 (часть 3) Конституции Российской Федерации требования необходимости и пропорциональности ограничений прав и свобод, обращенные, по смыслу ее статьи 18, не только к законодателю, но и к органам исполнительной и судебной власти.

Суд апелляционной инстанции согласился с доводами апелляционной жалобы о наличии у заявителя длительной и устойчивой правовой связи с Российской Федерацией, ее государственными и частными институтами, как базовом условии для приобретения гражданства Российской Федерации; разрыв этой связи по одному формальному основанию - сообщению заведомо ложных сведений, установленному приговором суда, нарушит конституционные принципы справедливости и правовой безопасности, в нарушение положений статьи 55 Конституции Российской Федерации повлечет не обусловленное требованиями острой необходимости непропорциональное ограничение прав и свобод гражданина.

Между тем судом апелляционной инстанции не учтено, что само по себе семейное положение заявителя, наличие у него на территории РФ близких родственников - граждан России, не влечет в безусловном порядке признание заключения МВД России нарушающим его право на уважение личной и семейной жизни, поскольку принято с учетом степени общественной опасности совершенного заявителем преступного деяния.

Конституционный Суд Российской Федерации в определении от 05.03.2014 N 628-0 указал, что семья и семейная жизнь, относясь к ценностям, находящимся под защитой Конституции Российской Федерации и международных договоров России, не имеют, однако, безусловного во всех случаях преимущества перед другими конституционно значимыми ценностями, а наличие семьи не обеспечивает иностранным гражданам и лицам без гражданства бесспорного иммунитета от законных и действенных принудительных мер в сфере миграционной политики, соразмерных опасности совершенных преступлений.

Административным истцом совершено преступление террористической направленности, представляющее угрозу международному миру и безопасности, развитию дружественных отношений между государствами, сохранению территориальной целостности государств, их политической, экономической и социальной стабильности, а также осуществлению основных прав и свобод человека и гражданина, включая право на жизнь, тем самым нарушено данное им обязательство соблюдать Конституцию Российской Федерации и законодательство Российской Федерации, в связи с чем отмена решения о принятии его в гражданство не противоречит положениям действующего законодательства.

Исходя из необходимости соблюдения баланса между законными интересами лица, права и свободы которого ограничиваются, и законными интересами иных лиц, общества, государства, соотнеся указанное с обстоятельствами преступления против общественной безопасности, совершенного административным истцом по истечении всего 5 месяцев после принятия его в гражданство Российской Федерации (размещение с 1 января по 27 мая 2018 года на публичной персональной странице в социальной сети "ВКонтакте" в сети "Интернет" общего пользования для неограниченного просмотра материалов, содержащих признаки пропаганды терроризма, а также призывов к участию в деятельности МТО "ИГИЛ", террористический характер деятельности которой установлен решением Верховного Суда Российской Федерации от 29.12.2014 N АКПИ14-1424С, и оправдания такой деятельности), суд первой инстанции пришел к законному выводу, что оспариваемое заключение МВД России является соразмерным ограничением прав заявителя, решение о его приеме в гражданство РФ отменено в соответствии с требованиями действующего миграционного законодательства, заключение об этом не является произвольным, соответствует установленным обстоятельствам дела.

С учетом изложенного, выводы суда апелляционной инстанции при установленных обстоятельствах являются неправомерными, основанными на неверном толковании норм материального права, регулирующих возникшие отношения.

Напротив, установленные судом первой инстанции по административному делу фактические обстоятельства, оцениваемые судом кассационной инстанции применительно к вышеприведенным нормам, подтверждают правомерность его выводов об отказе в удовлетворении административного иска, поскольку они сделаны при правильно определенном характере правоотношений, возникшем между сторонами по делу, и основаны на законе, подлежащем применению, верном определении юридически значимых обстоятельств по делу, достаточности собранных по делу доказательств и их надлежащей оценке по правилам статьи 84 Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации.

1. По каждому факту административного правонарушения возбуждается самостоятельное дело об административном правонарушении, в рамках которого составляется протокол об административном правонарушении и выносится постановление по делу.

Постановлением мирового судьи два гражданина признаны виновными в совершении административного правонарушения, предусмотренного статьей 6.1.1 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях (КоАП РФ), и подвергнуты административному наказанию в виде штрафа в размере 5 000 (пять тысяч) рублей каждый.

Не согласившись с судебным актом, один из граждан обратился с жалобой в кассационный суд.

В соответствии со статьей 6.1.1 КоАП РФ нанесение побоев или совершение иных насильственных действий, причинивших физическую боль, но не повлекших последствий, указанных в статье 115 Уголовного кодекса Российской Федерации, если эти действия не содержат уголовно наказуемого деяния, влечет наложение административного штрафа в размере от пяти тысяч до тридцати тысяч рублей, либо административный арест на срок от десяти до пятнадцати суток, либо обязательные работы на срок от шестидесяти до ста двадцати часов.

Из материалов дела следовало, что между собственниками двух квартир произошел конфликт по поводу затопления одной из квартир водопроводной водой из системы водоснабжения.

В ходе указанного конфликта каждому из участников конфликта были причинены иные насильственные действия, причинившие им физическую боль (взаимно).

За совершение указанных действий оба гражданина привлечены одним постановлением мирового судьи к административной ответственности, предусмотренной статьей 6.1.1 КоАП РФ.

Судья кассационного суда, отменяя оспариваемое постановление и направляя дело на новое рассмотрение мировому судье, пришел к следующим выводам.

Исходя из положений части 1 статьи 1.6 КоАП РФ обеспечение законности при применении мер административного принуждения предполагает не только наличие законных оснований для применения административного наказания, но и соблюдение установленного законом порядка привлечения лица к административной ответственности.

Согласно статье 24.1 КоАП РФ задачами производства по делам об административных правонарушениях являются всестороннее, полное, объективное и своевременное выяснение обстоятельств каждого дела, разрешение его в соответствии с законом.

Глава 4 КоАП РФ определяет порядок назначения административного наказания, в том числе устанавливает правила назначения административных наказаний за совершение нескольких административных правонарушений.

В силу статьи 4.4 КоАП РФ при совершении лицом двух и более административных правонарушений административное наказание назначается за каждое совершенное административное правонарушение (часть 1). При совершении лицом одного действия (бездействия), содержащего составы административных правонарушений, ответственность за которые предусмотрена двумя и более статьями (частями статей) настоящего Кодекса и рассмотрение дел о которых подведомственно одному и тому же судье, органу, должностному лицу, административное наказание назначается в пределах санкции, предусматривающей назначение лицу, совершившему указанное действие (бездействие), более строгого административного наказания.

Из смысла вышеприведенных положений Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях, применяемых во взаимосвязи, следует, что по каждому факту правонарушения возбуждается самостоятельное дело об административном правонарушении, в рамках которого составляется протокол об административном правонарушении и выносится постановление по делу. Исключение предусмотрено лишь для случаев, когда лицо совершает несколько административных правонарушений, образуемых путем одного действия (бездействия), рассмотрение дел о которых подведомственно одному и тому же судье, органу, должностному лицу.

Судьей установлено, что в рамках дела об административном правонарушении были проведены две проверки, субъектами которых являлись привлекаемые к административной ответственности лица, в отношении каждого лица были составлены протоколы об административном правонарушении по статье 6.1.1 КоАП РФ.

Выявленные нарушения по факту нанесения побоев или совершение иных насильственных действий по каждому отдельно взятому лицу образуют самостоятельные правонарушения, предусмотренные ст. 6.1.1 КоАП РФ.

Поскольку каждому из участников вменялось совершение двух самостоятельных правонарушений, выявленных по итогам проверок, мировым судьей необоснованно вынесено только одно постановление.

Таким образом, при рассмотрении дела мировым судьей допущено существенное нарушение Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях, влекущее за собой отмену судебного постановления.

2. Рассмотрение дела с нарушением правил подсудности не отвечает требованию справедливого правосудия, поскольку суд, не уполномоченный на рассмотрение того или иного конкретного дела, не является, по смыслу части 1 статьи 46 и части 1 статьи 47 Конституции Российской Федерации, законным судом, а принятые в результате такого рассмотрения судебные акты не обеспечивают гарантии прав и свобод в сфере правосудия.

Постановлением должностного лица Главного управления лесами субъекта, оставленным без изменений решением судьи городского суда, общество признано виновным в совершении административных правонарушений, предусмотренных частью 4 статьи 8.32 КоАП РФ.

В жалобе на вступивший в законную силу судебный акт защитник общества выразил несогласие с вынесенным по делу актом, просил о его отмене и прекращении производства по делу, указывая, в том числе, на рассмотрение дела с нарушением правил подсудности.

Частью 4 статьи 8.32 КоАП РФ предусмотрена административная ответственность за нарушение правил пожарной безопасности, повлекшее возникновение лесного пожара без причинения тяжкого вреда здоровью человека.

Как следовало из материалов дела, основанием для составления в отношении общества протокола об административном правонарушении послужило невыполнение обществом условий, необходимых для недопущения распространения пожаров.

С выводами о наличии в действиях общества состава административного правонарушения согласился судья городского суда, рассмотревший жалобу на соответствующее постановление должностного лица.

Судья кассационного суда, отменяя судебный акт и направляя дело на новое рассмотрение в иной суд, пришел к следующим выводам.

Согласно части 1 статьи 47 Конституции Российской Федерации никто не может быть лишен права на рассмотрение его дела в том суде и тем судьей, к подсудности которых оно отнесено законом.

Порядок подачи жалоб, принесения протестов на постановления (решения) по делам об административных правонарушениях и пересмотра таких постановлений (решений) установлен главой 30 КоАП РФ. Подача жалоб, принесение протестов на не вступившие в законную силу постановления (решения) по делам об административных правонарушениях осуществляются в соответствии с положениями статей 30.1 - 30.3, 30.9, 30.10 названного кодекса.

Пунктом 3 части 1 статьи 30.1 КоАП РФ предусмотрено, что постановление по делу об административном правонарушении, вынесенное должностным лицом, может быть обжаловано лицами, указанными в статьях 25.1 - 25.5.1 названного кодекса, в вышестоящий орган, вышестоящему должностному лицу либо в районный суд по месту рассмотрения дела.

Дело об административном правонарушении было рассмотрено и постановление по делу об административном правонарушении вынесено должностным лицом Главного управления лесами субъекта по месту его нахождения.

В соответствии с изложенным жалоба на постановление должностного лица Главного управления лесами субъекта подлежала рассмотрению судьей районного суда по месту рассмотрения дела об административном правонарушении должностным лицом, а не по месту совершения правонарушения.

3. Не подлежит удовлетворению ходатайство защитника лица, привлекаемого к административной ответственности, при отсутствии доказательств, подтверждающих его полномочия на представление интересов привлекаемого к ответственности лица.

Постановлением мирового судьи судебного участка N 7 г. Челябинска, оставленным без изменения решением судьи районного суда, лицо, привлекаемое к ответственности, признано виновным в совершении административного правонарушения, предусмотренного частью 1 статьи 12.26 КоАП РФ.

В жалобе, поданной в Седьмой кассационный суд общей юрисдикции, защитник, действующий на основании доверенности, выражает несогласие с судебными актами, просит их отменить, указывая на допущенные при рассмотрении дела существенные нарушения процессуальных требований, что выразилось в нарушении положений статьи 29.5 КоАП РФ.

Проверив материалы дела об административном правонарушении, изучив доводы жалобы, судья кассационного суда пришел к следующим выводам.

Согласно статье 47 Конституции РФ никто не может быть лишен права на рассмотрение его дела в том суде и тем судьей, к подсудности которых оно отнесено законом.

В соответствии с частью 1 статьи 29.5 КоАП РФ дело об административном правонарушении рассматривается по месту его совершения. По ходатайству лица, в отношении которого ведется производство по делу об административном правонарушении, дело может быть рассмотрено по месту жительства данного лица.

Из материалов дела следовало, что дело было передано на рассмотрение по месту совершения правонарушения мировому судье судебного участка N 7.

При ознакомлении с материалами дела лицом, привлекаемым к ответственности, установлено, что в материалах дела имеется ходатайство о направлении дела на рассмотрение по месту его жительства, подписанное защитником, которое было удовлетворено мировым судьей, и дело направлено на рассмотрение по месту его жительства, на судебный участок N 8. При этом дело между мировыми судьями неоднократно передавалось друг другу. В итоге оно было рассмотрено мировым судьей судебного участка N 7.

В жалобе на оспариваемые постановление и решение ее автор указывал, что в материалах дела отсутствует ходатайство о направлении дела на рассмотрение по месту жительства, подписанное лицом, привлекаемым к ответственности, а предыдущий защитник не являлся лицом, уполномоченным на заявление таких ходатайств; доверенность на ведение дел от имени и в интересах привлекаемого к ответственности лица ему не выдавалась, ходатайств о допуске к участию в деле этого защитника лицом, привлекаемым к ответственности, не заявлялось ни отдельно письменно, ни в судебном заседании, соглашений о представлении интересов лица, привлекаемого к ответственности, с предыдущим защитником не заключалось. С учетом указанного, автор жалобы настаивал на том, что дело рассмотрено с нарушением правил территориальной подсудности, что повлекло нарушение права на защиту лица, привлекаемого к ответственности.

Указанные доводы материалами дела не опровергнуты.

Из системного толкования части 1 статьи 25.1 и частей 1, 2 статьи 25.5 КоАП РФ следует, что в целях реализации гарантий права лица, в отношении которого возбуждено дело об административном правонарушении, на получение юридической помощи в производстве по делу об административном правонарушении может участвовать защитник, в качестве которого допускается адвокат или иное лицо. При этом, если указанное лицо изъявит желание иметь для оказания юридической помощи защитника, то адвокат или иное лицо, приглашенное им для осуществления защиты при рассмотрении дела, должны быть допущены к участию в деле при условии соблюдения требований, перечисленных в части 3 статьи 25.5 КоАП РФ.

Поскольку Кодекс Российской Федерации об административных правонарушениях не регулирует вопрос о том, каким образом должны быть оформлены полномочия защитника на участие в деле об административном правонарушении, данный вопрос может быть решен применительно к положениям частей 2 и 6 статьи 53 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, в которых закреплен порядок оформления полномочий представителя. Частью 6 статьи 53 ГПК РФ установлено, что полномочия представителя могут быть определены в устном заявлении, занесенном в протокол судебного заседания, или письменном заявлении доверителя в суде.

Таким образом, если лицо, привлекаемое к административной ответственности, устно в судебном заседании заявит ходатайство или предоставит суду письменное заявление о привлечении защитника к участию в деле об административном правонарушении, то такой защитник должен быть допущен к участию в производстве по делу.

Как следовало из материалов дела, в судебных заседаниях лицо, привлекаемое к ответственности, не участвовало; при рассмотрении ходатайства защитника мировой судья указал, что оно поступило до судебного заседания, сведений о том, что ходатайство рассмотрено в судебном заседании, а также о том, что защитник принимал участие в судебном заседании, в деле не имеется. При этом ходатайства о допуске к участию в деле в качестве защитника лицо, привлекаемое к административной ответственности, не заявляло, сведений об этом в деле не имеется; доверенности на представление интересов указанным лицом, заверенной в установленном порядке, в деле также не имеется, сведений о том, что защитник являлся адвокатом и действует на основании ордера, в дело не представлено.

С учетом изложенных обстоятельств, оснований для рассмотрения данного ходатайства, подписанного лицом, чьи полномочия не подтверждены и судьей не проверены, оснований для удовлетворения этого ходатайства у мирового судьи не имелось.

Также следует отметить, что в представленном в дело ходатайстве за подписью защитника, вопреки изложенному в определении мирового судьи о передаче дела, не указан конкретный адрес места жительства лица, привлекаемого к ответственности, по которому следует направить дело, имеется указание лишь на значительную территориальную удаленность места жительства от места рассмотрения дела. При этом в приложенной к ходатайству копии паспорта лица, привлекаемого к ответственности, имеется указание на его регистрацию по месту жительства - иной субъект, адрес которого, так же как и адрес места совершения правонарушения, не отнесен к территориальной подсудности мировых судей судебных участков N 7 и 8 субъекта.

С учетом вышеизложенного, законных оснований для рассмотрения дела об административном правонарушении в отношении лица, привлекаемого к ответственности, мировым судьей судебного участка N 7 не имелось.

При рассмотрении жалобы на постановление мирового судьи судьей районного суда данное нарушение не устранено, вопросы соблюдения правил подсудности рассмотрения дела не исследованы.

Допущенные по настоящему делу нарушения требований Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях являются существенными, повлекли нарушение права на защиту лица, в отношении которого возбуждено производство по делу об административном правонарушении, и повлияли на законность принятых по делу судебных актов.

На момент рассмотрения жалобы судом кассационной инстанции срок давности привлечения лица, привлекаемого к административной ответственности, установленный частью 1 статьи 4.5 КоАП РФ для указанной категории дел, истек.

Принимая во внимание обстоятельства дела, а также вышеуказанные правовые положения, учитывая, что срок давности привлечения гражданина к административной ответственности по части 1 статьи 12.26 КоАП РФ истек и возможность направления дела на новое рассмотрение утрачена, постановление мирового судьи судебного участка N 7 и решение судьи районного суда отменены, производство по делу об административном правонарушении прекращено на основании пункта 6 части 1 статьи 24.5 КоАП РФ в связи с истечением сроков давности привлечения к административной ответственности.

4. Лицо, в отношении которого ведется производство по делу об административном правонарушении, должно быть надлежащим образом извещено о месте и времени рассмотрения дела об административном правонарушении и (или) жалобы, поданной на постановление по делу об административном правонарушении.

Постановлением мирового судьи, оставленным без изменения решением судьи районного суда, привлекаемое лицо признано виновным в совершении административного правонарушения, предусмотренного частью 1 статьи 12.26 КоАП РФ.

В жалобе, поданной в Седьмой кассационный суд общей юрисдикции, это лицо просит об отмене указанных актов, прекращении производства по делу.

Судья кассационного суда пришел к выводу о допущенных судьей районного суда нарушениях, носящих существенный характер.

Согласно части 2 статьи 25.1 КоАП РФ дело об административном правонарушении рассматривается с участием лица, в отношении которого ведется производство по делу об административном правонарушении. В отсутствие указанного лица дело может быть рассмотрено лишь в случаях, если имеются данные о надлежащем извещении лица о месте и времени рассмотрения дела и если от лица не поступило ходатайство об отложении рассмотрения дела либо если такое ходатайство оставлено без удовлетворения.

В силу пунктов 2, 4 части 2 статьи 30.6 КоАП РФ при рассмотрении жалобы на постановление по делу об административном правонарушении судья обязан установить факт явки лица, в отношении которого вынесено постановление по делу, или его защитника, а также выяснить причины неявки участников производства по делу и принять решение о рассмотрении жалобы в отсутствие указанных лиц либо об отложении рассмотрения жалобы.

Содержание вышеперечисленных норм свидетельствует о необходимости надлежащего извещения лица, привлекаемого к административной ответственности, о рассмотрении дела об административном правонарушении и рассмотрении жалобы на постановление по делу об административном правонарушении, а также установления и проверки факта явки указанного лица в судебное заседание.

В силу части 1 статьи 25.15 КоАП РФ лица, участвующие в производстве по делу об административном правонарушении, а также свидетели, эксперты, специалисты и переводчики извещаются или вызываются в суд, орган или к должностному лицу, в производстве которых находится дело, заказным письмом с уведомлением о вручении, повесткой с уведомлением о вручении, телефонограммой или телеграммой, по факсимильной связи либо с использованием иных средств связи и доставки, обеспечивающих фиксирование извещения или вызова и его вручение адресату.

Из материалов дела следовало, что в период нахождения дела в производстве судьи районного суда рассмотрение жалобы на постановление было отложено с 17.12.2021 на 11.01.2022. О рассмотрении жалобы на указанную дату извещен защитник лица, привлеченного к административной ответственности, телефонограммой.

В судебное заседание привлекаемое лицо не явилось, жалоба рассмотрена в его отсутствие. Материалы дела не содержат каких-либо сведений о его извещении о времени и месте рассмотрения жалобы на постановление. При этом обстоятельства извещения защитника о судебном заседании не освобождали судью от обязанности надлежащим образом известить лицо, привлекаемое к административной ответственности, о судебном заседании способом, обеспечивающим фиксирование извещения и его доставку (вручение) данному лицу, с предоставлением ему возможности реализации его процессуальных прав.

Таким образом, при рассмотрении дела судьей районного суда не были созданы необходимые условия для обеспечения процессуальных гарантий лица, привлекаемого к административной ответственности, предусмотренных частью 2 статьи 25.1 КоАП РФ, что повлекло нарушение права привлекаемого лица на судебную защиту, порядок рассмотрения жалобы на постановление по делу об административном правонарушении судьей районного суда был нарушен.

В связи с чем решение судьи районного суда отменено, дело - возвращено в районный суд на новое рассмотрение жалобы на постановление мирового судьи.

5. Объективная сторона административного правонарушения, предусмотренного частью 1 статьи 20.25 КоАП РФ, характеризуется противоправным бездействием, которое выражается в неуплате административного штрафа в срок, установленный частью 1 статьи 32.2 названного Кодекса.

Постановлением мирового судьи, оставленным без изменения решением судьи районного суда, лицо признано виновным в совершении административного правонарушения, предусмотренного частью 1 статьи 20.25 КоАП РФ.

В жалобе, поданной в Седьмой кассационный суд общей юрисдикции, это лицо выражает несогласие с указанными выше судебными актами, просит об их отмене и прекращении производства по делу.

Проверив материалы дела об административном правонарушении, изучив доводы жалобы, судья кассационного суда пришел к следующим выводам.

В соответствии с частью 1 статьи 20.25 КоАП РФ неуплата административного штрафа в срок, предусмотренный названным Кодексом, влечет наложение административного штрафа в двукратном размере суммы неуплаченного административного штрафа, но не менее одной тысячи рублей, либо административный арест на срок до пятнадцати суток, либо обязательные работы на срок до пятидесяти часов.

Как усматривается из материалов дела, постановлением ИДПС ГИБДД от 13.10.2021 лицо признано виновным в совершении административного правонарушения, предусмотренного частью 2 статьи 12.9 КоАП РФ, и подвергнуто административному наказанию в виде административного штрафа в размере 500 рублей.

В установленный законом срок, предусмотренный частью 1 статьи 32.2 КоАП РФ, административный штраф лицом уплачен не был, что послужило основанием для привлечения его к административной ответственности по части 1 статьи 20.25 КоАП РФ.

Между тем с жалобой ее подателем представлена копия решения начальника ЦАФАП в ОДД ГИБДД УМВД России от 16.05.2022, которым постановление по делу об административном правонарушении от 13.10.2021 было отменено, производство по делу прекращено.

При таких обстоятельствах, привлечение лица к административной ответственности за уклонение от уплаты административного штрафа, назначенного оспариваемым постановлением, которое в установленном законом порядке было отменено, нельзя признать правомерным.

Данные обстоятельства послужили основанием для отмены судьей кассационного суда судебных актов и прекращению производства по делу в соответствии с пунктом 1 части 1 статьи 24.5 КоАП РФ в связи с отсутствием состава административного правонарушения.

6. В соответствии с частью 3 статьи 30.6 КоАП РФ, судья районного суда при рассмотрении жалобы на постановление должен проверить дело в полном объеме, в том числе выполнить требования статей 24.1 и 26.1 КоАП РФ.

Постановлением мирового судьи лицо признано виновным в совершении административного правонарушения, предусмотренного частью 1 статьи 12.8 КоАП РФ.

Решением судьи районного суда отменено постановление мирового судьи, производство по делу прекращено в связи с недоказанностью обстоятельств, на основании которых было вынесено постановление.

В жалобе, поданной в Седьмой кассационный суд общей юрисдикции, должностное лицо, направившее материалы дела мировому судье, выражает несогласие с решением судьи районного суда, просит его отменить.

Проверив материалы дела об административном правонарушении, изучив доводы жалобы, судья кассационного суда пришел к следующим выводам.

При рассмотрении дела мировым судьей установлен факт управления водителем, в нарушение пункта 2.7 ПДД РФ, транспортным средством в состоянии опьянения, установленном на основании имеющегося признака опьянения (запах алкоголя изо рта), а также на основании акта медицинского освидетельствования на состояние опьянения.

Принимая решение о признании лица виновным в совершении административного правонарушения, мировой судья основывался в своих выводах на представленных в дело доказательствах.

Судья районного суда, рассматривая жалобу на постановление мирового судьи, пришел к заключению о том, что акт медицинского освидетельствования содержит недостоверные сведения, является недопустимым доказательством, прекратил производство по делу в связи с недоказанностью обстоятельств, на основании которых вынесено данное постановление.

Статьей 24.1 КоАП РФ установлено, что задачами производства по делам об административных правонарушениях являются, в частности, всестороннее, полное, объективное и своевременное выяснение обстоятельств каждого дела, разрешение его в соответствии с законом.

В силу статьи 26.1 КоАП РФ в числе иных обстоятельств по делу об административном правонарушении выяснению подлежат: наличие события административного правонарушения; виновность лица в совершении административного правонарушения; обстоятельства, исключающие производство по делу об административном правонарушении; иные обстоятельства, имеющие значение для правильного разрешения дела.

Судья районного суда, ссылаясь на то, что при медицинском освидетельствовании не использовалось техническое средство измерения выдыхаемого воздуха Drager 6810 ARFA-0369 (которое указано в пункте 13.2 акта), а повторное исследование воздуха было произведено через минуту, оставил без внимания и оценки вывод мирового судьи о допущенной технической ошибке в пункте 13.2 акта в части указания технического средства измерения, а также представленные в материалы дела сведения о том, что в акте медицинского освидетельствования допущена техническая ошибка в пункте 13.2 акта в части указания технического средства измерения (указан Drager 6810 ARFA-0369 вместо Drager 6810 ARFA-0351), показания врача-психиатра, проводившего медицинское освидетельствование и допрошенного мировым судьей, который подтвердил факт использования одного технического средства измерения выдыхаемого воздуха, результаты показаний технического средства измерения Drager 6810 ARFA-0369, представленные в материалы дела на бумажном носителе, в которых указан результат теста, дата, время, совпадающие с показаниями прибора, отраженными в акте медицинского освидетельствования, в распечатках также отражены: наименование прибора, имя обследуемого, должностное лицо, проводившее исследование, его подпись. Допуская суждения о сомнениях в сведениях, указанных в акте медицинского освидетельствования, в части указания времени исследований, судья районного суда не дал оценки содержанию видеозаписи в совокупности с представленными в материалы дела на бумажном носителе результатами показаний технического средства измерения Drager 6810 ARFA-0351, в которых указан не только результат теста, но и дата, время; не приняты меры к вызову и допросу свидетелей (сотрудников полиции и врача).

С учетом вышеизложенного, сделанные судьей районного суда выводы приведены без надлежащей правовой оценки совокупности всех собранных по делу доказательств.

Таким образом, требования статей 24.1 и 26.1 КоАП РФ о выяснении всех обстоятельств, имеющих значение для правильного разрешения дела, при рассмотрении дела об административном правонарушении судьей районного суда соблюдены не были, меры к всестороннему, полному и объективному рассмотрению дела не приняты.

При изложенных данных решение судьи районного суда признано принятым с соблюдением требований статьи 24.1 КоАП РФ о всестороннем, полном, объективном и своевременном выяснении обстоятельств дела и разрешении его в соответствии с законом, в связи с чем названный акт отменен.

С учетом того, что на момент рассмотрения жалобы судьей кассационного суда срок давности привлечения к административной ответственности, установленный частью 1 статьи 4.5 КоАП РФ для данной категории дел, истек, возможность возобновления производства по делу и правовой оценки действий привлекаемого лица утрачена.

Таким образом, производство по делу прекращено на основании пункта 6 части 1 статьи 24.5 названного Кодекса в связи с истечением срока давности привлечения к административной ответственности.

При этом также отменено постановление мирового судьи, отмененное решением судьи районного суда, которое в рамках рассмотрения настоящей жалобы признано незаконным, поскольку иное могло бы повлечь ухудшение положения лица, в отношении которого ранее было прекращено производство по делу об административном правонарушении, что недопустимо.