Поскольку специальными законами, регулирующими правоотношения по договору добровольного страхования имущества граждан, ответственность страховщика за нарушение сроков выплаты страхового возмещения не предусмотрена, к рассматриваемым правоотношениям подлежит применению глава 3 Закона РФ от 07.02.1992 N 2300-1 "О защите прав потребителей", в частности, пункт 5 статьи 28 названного закона, которым предусмотрена ответственность исполнителя за нарушение сроков оказания услуги потребителю в виде уплаты неустойки, начисляемой за каждый день просрочки в размере трех процентов цены оказания услуги

Т. обратился в суд с иском к ЗАО "СГ "*" о взыскании неустойки.

В обоснование указал, что 20.06.2013 между ним и ЗАО "СГ "*" заключен договор добровольного комплексного страхования автотранспортного средства. 20 июня и 11 июля 2013 г., 16 января и 16 марта 2014 г. произошли дорожно-транспортные происшествия с участием данного транспортного средства. Страховое возмещение выплачивалось ответчиком не в полном объеме. Решением районного суда г. Омска от 28.07.2014 требования к страховой компании, вытекающие из договора страхования, удовлетворены, при этом в выплате неустойки, начисленной на сумму страхового возмещения, отказано. Полагает, что неустойка по п. 5 ст. 28 Закона РФ "О защите прав потребителей" (за несвоевременность выполнения работ) должна начисляться на сумму страховой премии. Поскольку страховая премия составила 50 936 руб., неустойка за период просрочки с 16.05.2014 по 23.07.2014 составляет 103 909, 44 руб.

Просил взыскать неустойку в сумме, не превышающей страховую премию, 50 936 руб.

Решением суда в удовлетворении заявленного требования отказано.

Отменяя решение суда первой инстанции, судебная коллегия областного суда исходила из следующего.

Как следует из материалов дела, в июне 2013 года между Т. и ЗАО СГ "*" заключен договор добровольного имущественного страхования. По условиям договора застрахован автомобиль Ниссан, принадлежащий Т., по страховым рискам: ущерб, хищение. 20 июня и 11 июля 2013 г., 16 января и 16 марта 2014 г. произошли 4 дорожно-транспортных происшествия с участием названного автомобиля. В связи с наступлением страховых случаев Т. обращался в страховую компанию. Страховщик произвел выплату страхового возмещения лишь по первому страховому случаю. В мае 2014 года Т. предъявил иск к ЗАО СГ "*" о выплате страхового возмещения и взыскании неустойки. В ходе рассмотрения дела 23.07.2014 страховщик произвел выплату страхового возмещения. Решением районного суда г. Омска от 28.07.2014 иск Т. удовлетворен, с ЗАО СГ "*" в пользу Т. взыскана неустойка за период с 16 мая по 16 июня 2014 года - 586, 65 руб., компенсация морального вреда - 5000 руб., штраф - 2793, 33 руб., судебные расходы. В остальной части иска отказано.

Обращаясь в суд с настоящим иском, Т. просил взыскать неустойку от суммы страховой премии на основании п. 5 ст. 28 Закона РФ "О защите прав потребителей".

В силу п. 1 ст. 929 ГК РФ по договору имущественного страхования страховщик обязуется за обусловленную договором плату (страховую премию) при наступлении страхового случая выплатить страховое возмещение страхователю или выгодоприобретателю в пределах определенной договором страховой суммы.

Пунктом 1 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 27.06.2013 N 20 "О применении судами законодательства о добровольном страховании имущества граждан" предусмотрено, что отношения по добровольному страхованию имущества граждан регулируются нормами главы 48 "Страхование" ГК РФ, Законом РФ от 27.11.1992 N 4015-1 "Об организации страхового дела в Российской Федерации" и Законом РФ от 07.02.1992 N 2300-1 "О защите прав потребителей" в части, не урегулированной специальными законами.

Специальными законами, регулирующими правоотношения по договору добровольного страхования имущества граждан, ответственность страховщика за нарушение сроков выплаты страхового возмещения не предусмотрена, соответственно к рассматриваемым правоотношениям подлежит применению глава 3 Закона РФ "О защите прав потребителей", в том числе п. 5 ст. 28 названного закона.

Пунктом 5 ст. 28 Закона РФ "О защите прав потребителей" предусмотрена ответственность за нарушение сроков оказания услуги потребителю в виде уплаты неустойки, начисляемой за каждый день просрочки в размере трех процентов цены оказания услуги.

Под страховой услугой понимается финансовая услуга, оказываемая страховой организацией или обществом взаимного страхования в целях защиты интересов страхователей при наступлении определенных страховых случаев за счет денежных фондов, формируемых страховщиками из уплаченных страховых премий (страховых взносов), а также за счет иных средств страховщиков. Цена страховой услуги определяется размером страховой премии (п. 13 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 27.06.2013 N 20).

Из содержания вступившего в законную силу решения районного суда г. Омска от 28.07.2014 усматривается, что с ЗАО СГ "*" в пользу Т. взыскана неустойка по ст. 395 ГК РФ за период с 16 мая по 16 июня 2014 г. в размере 586, 65 руб. Вместе с тем, страховое возмещение истцу выплачено ответчиком 23.07.2014. Требование о взыскании неустойки за период с 17 июня по 23 июля 2014 г. по ранее рассмотренному делу истцом заявлено не было.

В иске по настоящему делу Т. просил взыскать неустойку от суммы страховой премии по п. 5 ст. 28 Закона РФ "О защите прав потребителей" за период с 16 мая по 23 июля 2014 г. (день выплаты страхового возмещения).

Таким образом, по настоящему делу истцом заявлены требования о взыскании неустойки не только за период с 16 мая по 16 июня 2014 г., за который неустойка уже взыскана судом, но и за период с 17 июня по 23 июля 2014 г., то есть за иной период неисполнения страховщиком своих обязательств по выплате страхового возмещения.

В данном случае истцом вопрос о применении к страховщику двойной гражданско-правовой ответственности не ставился.

Вывод суда первой инстанции об отсутствии оснований для взыскания с ответчика в пользу истца неустойки по п. 5 ст. 28 Закона РФ "О защите прав потребителей" за период с 17 июня по 23 июля 2014 г. являлся необоснованным.

Решение суда подлежало отмене.

П.В.Л. обратился в суд с иском к ЗАО "Банк*" о защите прав потребителей.

В обоснование указал, что 30.04.2014 между ним и ответчиком заключен договор о предоставлении кредита в размере 1 800 000 руб. под 16,49% годовых на срок 182 месяца путем зачисления суммы на открытый у ответчика счет. Также истцу было объявлено, что для заключения кредитного договора необходимым является внесение на счет денежных средств в размере 53 820 руб. Данная сумма была внесена как плата за подключение опции "Снижение ставки" и списана со счета истца 13.05.2014, однако при заключении договора опция не оговаривалась. Кредит был полностью погашен, но в удовлетворении требования истца о возврате необоснованно уплаченной суммы за подключение опции банк отказал.

Просил взыскать с ответчика необоснованно уплаченную сумму за подключение опции, проценты за пользование чужими денежными средствами, компенсацию морального вреда и штраф за отказ в добровольном порядке удовлетворить требования потребителя.

Решением суда в удовлетворении заявленных требований отказано.

Отменяя решение суда первой инстанции, судебная коллегия областного суда исходила из следующего.

Разрешая спор и отказывая в удовлетворении исковых требований, суд первой инстанции исходил из того, что П.В.Л., направляя в банк заявление-анкету на предоставление жилищного ипотечного кредита, выбрал для себя приоритетный ипотечный продукт и изъявил желание подключиться к дополнительной опции "Снижение ставки", уплатив за это Банку компенсацию в размере 53 820 руб. согласно тарифам.

Вместе с тем, судом не учтено следующее.

Согласно ст. 421 ГК РФ граждане и юридические лица свободны в заключении договора. Условия договора определяются по усмотрению сторон, кроме случаев, когда содержание соответствующего условия предписано законом или иными правовыми актами (ст. 422 ГК РФ). В случаях, когда условие договора предусмотрено нормой, которая применяется постольку, поскольку соглашением сторон не установлено иное (диспозитивная норма), стороны могут своим соглашением исключить ее применение либо установить условие, отличное от предусмотренного в ней. При отсутствии такого соглашения условие договора определяется диспозитивной нормой.

В соответствии со ст. 819 ГК РФ по кредитному договору банк или иная кредитная организация (кредитор) обязуются предоставить денежные средства (кредит) заемщику в размере и на условиях, предусмотренных договором, а заемщик обязуется возвратить полученную денежную сумму и уплатить проценты на нее.

Существенные условия кредитного договора определены в ст. 819 ГК РФ и не могут быть произвольно расширены или изменены.

Согласно ч. ч. 1 и 2 ст. 10 Закона РФ от 07.02.1992 N 2300-1 "О защите прав потребителей" изготовитель (исполнитель, продавец) обязан своевременно предоставлять потребителю необходимую и достоверную информацию о товарах (работах, услугах), обеспечивающую возможность их правильного выбора; информация при предоставлении кредита в обязательном порядке должна содержать размер кредита, полную сумму, подлежащую выплате потребителям, и график погашения этой суммы.

Аналогичное требование об обязательном порядке предоставления информации кредитными организациями при предоставлении кредитов гражданам, содержится в Письме Центрального Банка России от 29.12.2007 N 228-Т "По вопросу осуществления потребительского кредитования", согласно которому информация о полной стоимости, перечень и размеры платежей, включенных и не включенных в расчет полной стоимости кредита, а также перечень платежей в пользу не определенных в кредитном договоре третьих лиц, доводятся кредитной организацией до заемщика в составе кредитного договора.

Как следует из материалов дела, основанием для взимания средств послужило заявление-анкета П.В.Л., подписанное последним 01.04.2014 (до заключения кредитного договора), в котором он выразил свое согласие подключить дополнительную опцию "Снижение ставки" и оплатить эту услугу согласно Тарифам банка.

По условиям кредитного договора от 30.04.2014 за полученный кредит заемщик уплачивает кредитору проценты из расчета годовой процентной ставки в размере 16,49% годовых на дату заключения договора. Указание о возможности подключении дополнительной опции "Снижение ставки" в тексте договора отсутствует.

Согласно уведомлению о полной стоимости кредита процентная ставка определена в размере 16,49%, при этом полная стоимость кредита составила 18,97%, сведения о подключении дополнительной опции также отсутствуют. Аналогичные сведения содержатся и в Графике платежей, которые выданы истцу 13.05.2014.

Из материалов дела следует, что 19.08.2014 истцом в адрес ответчика направлена претензия с требованием возвратить в десятидневный срок уплаченные в счет подключения опции денежные средства в размере 53 820 руб. Названная претензия оставлена без удовлетворения, поскольку в кредитном договоре не содержится положений об уплате истцом каких-либо комиссий.

Оценив в совокупности представленные в материалы дела доказательства, принимая во внимание то, что ответчик не отрицал отсутствие в кредитном договоре информации о подключении дополнительных услуг, судебная коллегия пришла к выводу о том, что соглашение о снижении процентной ставки между сторонами достигнуто не было, и процентная ставка вследствие внесения истцом денежных средств не изменилась.

Более того, согласно платежным поручениям истец произвел платеж в банк в размере 53 820 руб. 13.05.2014. График платежей, согласно которому истец должен производить погашение задолженности, он получил также 13.05.2014.

Из кредитного договора не следует, что зачисление заемных средств осуществляется в день подписания договора, также как не указано, когда именно денежные средства поступят на открытый счет истца. Согласно пояснениям П.В.Л. кредит ему был выдан после внесения на счет 53 820 руб., то есть 13.05.2014. В этой связи судебная коллегия приходит к выводу, что выдача кредита была обусловлена внесением указанной суммы, что свидетельствует о злоупотреблении свободой договора.

Вместе с тем, кредитные договоры заключаются гражданами с банками в потребительских целях, поэтому возникшие между сторонами правоотношения регулируются Законом РФ от 07.02.1992 N 2300-1 "О защите прав потребителей", п. 2 ст. 16 которого запрещает обусловливать предоставление одних услуг обязательным предоставлением других услуг.

При таких обстоятельствах основания для отказа в удовлетворении требований истца у суда первой инстанции отсутствовали.

Л.А.А. обратился в суд с иском к Б.А.Ю. о возмещении вреда, причиненного в результате дорожно-транспортного происшествия.

В обоснование указал, что 30.01.2011 около 08 часов 10 минут на перекрестке ул. * и ул. * в г. Омске произошло ДТП с участием автомобиля марки Isuzu Forward под управлением К.И.И., принадлежащего ответчику, и автомобиля Toyota Town Ace, принадлежащего ему (истцу), под его же управлением. Виновным в ДТП является К.И.И. Автомобилю истца причинены механические повреждения. Гражданская ответственность причинителя вреда застрахована в ОСАО "*", которое выплатило истцу страховое возмещение в размере 120 000 руб.

Просил взыскать с Б.А.Ю. разницу между страховым возмещением и фактическим размером ущерба в размере 119 262,40 руб., расходы, связанные с оплатой услуг по оценке стоимости восстановительного ремонта автомобиля - 5 000 руб., а также расходы по уплате государственной пошлины - 3 685,25 руб.

К участию в деле в качестве ответчиков были привлечены ОСАО "*" и К.И.И.

Представитель ответчика Б.А.Ю. в судебном заседании пояснила, что исковые требования не признает, поскольку между ОСАО "*" и Б.А.Ю. было заключено дополнительное соглашение к договору страхования, в соответствии с которым гражданская ответственность ответчика была дополнительно застрахована на сумму 300 000 руб. Полагает, что разница между страховым возмещением и фактическим размером ущерба в размере 119 262,40 руб. должна быть взыскана с ОСАО "*".

Ответчик К.И.И. в судебном заседании участия не принимал, в письменном заявлении также указал, что возмещение вреда, причиненного истцу в результате ДТП, должно быть возложено на ОСАО "*".

Представитель ОСАО "*" в удовлетворении исковых требований просила отказать, поскольку истцом пропущен срок исковой давности.

Решением суда разницу между страховым возмещением и фактическим размером ущерба, а также судебные расходы взысканы в пользу истца с ответчика К.И.И.

Отменяя решение суда, судебная коллегия областного суда исходила из следующего.

В соответствии с п. 4 ст. 931 ГК РФ в случае, когда ответственность за причинение вреда застрахована в силу того, что ее страхование обязательно, лицо, в пользу которого считается заключенным договор страхования, вправе предъявить непосредственно страховщику требование о возмещении ущерба в пределах страховой суммы.

В силу ст. 1 Федерального закона от 25.04.2002 N 40-ФЗ "Об обязательном страховании гражданской ответственности владельцев транспортных средств" договор обязательного страхования гражданской ответственности владельцев транспортных средств - договор страхования, по которому страховщик обязуется за обусловленную договором плату (страховую премию) при наступлении предусмотренного в договоре события (страхового случая) возместить потерпевшим причиненный вследствие этого события вред их жизни, здоровью или имуществу (осуществить страховую выплату) в пределах определенной договором суммы (страховой суммы).

Вместе с тем, согласно п. 5 ст. 4 этого же закона владельцы транспортных средств, застраховавшие свою гражданскую ответственность в соответствии с данным Федеральным законом, могут дополнительно в добровольной форме осуществлять страхование на случай недостаточности страховой выплаты по обязательному страхованию для полного возмещения вреда, причиненного жизни, здоровью или имуществу потерпевших, а также на случай наступления ответственности, не относящейся к страховому риску по обязательному страхованию (п. 2 ст. 6 названного Федерального закона).

При этом статья 13 Федерального закона от 25.04.2002 N 40-ФЗ "Об обязательном страховании гражданской ответственности владельцев транспортных средств" также указывает на право потерпевшего предъявить непосредственно страховщику требование о возмещении вреда, причиненного его жизни, здоровью или имуществу, в пределах страховой суммы.

Как установлено судом и следует из материалов дела, стоимость восстановительного ремонта транспортного средства истца составила 239 262, 40 руб. Гражданская ответственность причинителя вреда застрахована в ОСАО "*", которое выплатило истцу страховое возмещение в размере 120 000 руб.

Между тем, ОСАО "*" и страхователь одновременно с заключением основного договора страхования ответственности владельца транспортного средства осуществили дополнительное страхование лимита его ответственности на сумму 300 000 руб., в рамках которого выплата страхового возмещения потерпевшему произведена не была.

Отказывая в удовлетворении исковых требований Л.А.А. к ОСАО "*" о возмещении вреда, причиненного ДТП, суд пришел к выводу, что в силу статей 195, 966 ГК РФ истцом пропущен срок исковой давности.

Вместе с тем, судом первой инстанции не учтено следующее.

Согласно положениям ст. 966 ГК РФ срок исковой давности по требованиям, вытекающим из договора имущественного страхования, за исключением договора страхования риска ответственности по обязательствам, возникающим вследствие причинения вреда жизни, здоровью или имуществу других лиц, составляет два года.

Срок исковой давности по требованиям, вытекающим из договора страхования риска ответственности по обязательствам, возникающим вследствие причинения вреда жизни, здоровью или имуществу других лиц, составляет три года (ст. 196 ГК РФ).

Исчисление срока исковой давности начинается с даты, когда истец узнал или должен был узнать о нарушении своего права и о том, кто является надлежащим ответчиком по иску о защите этого права (п. 1 ст. 200 ГК РФ).

Как установлено судебной коллегией, о том, что между ОСАО "*" и собственником автотранспортного средства было дополнительно осуществлено страхование на случай недостаточности страховой выплаты по обязательному страхованию для полного возмещения вреда, причиненного жизни, здоровью или имуществу потерпевших, на сумму 300 000 руб., истец узнал только в ходе судебного разбирательства, что очевидно свидетельствует о том, что срок исковой давности для предъявления требований к страховой компании им не пропущен.

В этой связи, решение суда первой инстанции подлежало отмене с вынесением нового решения об удовлетворении исковых требований Л.А.А. к ОСАО "*".

А. обратилась в суд с иском к СОАО "*" о взыскании страхового возмещения.

В обоснование указала, что 05.08.2014 на пересечении ул. * в с. * П* района Омской области произошло ДТП с участием автомобилей ВАЗ-21074, под управлением Ш., и ЛАДА-210540, под управлением Б. Виновником ДТП признан водитель Б., гражданская ответственность которого застрахована в СОАО "*". Истец является собственником автомобиля ВАЗ-21074, в результате ДТП ей причинен ущерб. Она обратилась в страховую компанию с заявлением о выплате страхового возмещения. В установленный законом срок страховая компания не организовала осмотр автомобиля, страховая выплата не произведена. Она самостоятельно обратилась к оценщику. Согласно отчету ИП * стоимость восстановительного ремонта автомобиля ВАЗ-21074 составила 52 653 руб.

Просила взыскать с ответчика страховое возмещение в размере 52 653 руб., стоимость экспертных услуг - 10 000 руб., расходы по оплате юридических услуг - 8 000 руб., компенсацию морального вреда - 5 000 рублей, почтовые расходы - 228, 11 руб.

В ходе судебного разбирательства (28.11.2014) СОАО "*" выплатило А. страховое возмещение в размере 52 653 руб.

Решением суда с СОАО "*" в пользу А. взысканы расходы по оплате услуг эксперта - 10 000 руб., компенсация морального вреда - 1 000 руб., штраф за несоблюдение в добровольном порядке удовлетворения требований потребителя - 31 826, 50 руб., судебные расходы - 8 228, 11 руб.

В апелляционной жалобе представитель СОАО "*" просил решение суда отменить в части взыскания штрафа.

Оставляя решение суда без изменения, судебная коллегия областного суда исходила из следующего.

По правилам ст. 13 Закона РФ от 07.02.1992 N 2300-1 "О защите прав потребителей" при удовлетворении судом требований потребителя, установленных законом, суд взыскивает с изготовителя (исполнителя, продавца, уполномоченной организации или уполномоченного индивидуального предпринимателя, импортера) за несоблюдение в добровольном порядке удовлетворения требований потребителя штраф в размере пятидесяти процентов от суммы, присужденной судом в пользу потребителя <1>.

--------------------------------

<1> Если страховой случай наступил 1 сентября 2014 года и позднее, применяются положения пункта 3 статьи 16.1 Закона об ОСАГО о штрафе за неисполнение в добровольном порядке требований потерпевшего. К спорам, возникшим по страховым случаям, наступившим до 1 сентября 2014 года, подлежат применению положения пункта 6 статьи 13 Закона о защите прав потребителей (п. 60 Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 29.01.2015 N 2 "О применении судами законодательства об обязательном страховании гражданской ответственности владельцев транспортных средств").

Учитывая, что страховая компания требования потребителя о взыскании страхового возмещения в добровольном порядке не удовлетворила, суд обоснованно взыскал с ответчика в пользу истца штраф за отказ от добровольного удовлетворения требований потребителя в размере 50% от присужденной суммы в размере 31 826, 50 руб.

Доводы ответчика о том, что оснований для взыскания штрафа не имелось, поскольку страховое возмещение выплачено истцу до вынесения решения, являлись несостоятельными.

Заявление о страховой выплате со всеми документами направлено ответчику 11.08.2014. Согласно ст. ст. 12, 13 Федерального закона от 25.04.2002 N 40-ФЗ "Об обязательном страховании гражданской ответственности владельцев транспортных средств" (в редакции, подлежащей применению к спорным правоотношениям) страховщик обязан в течение 5 рабочих дней с момента обращения потерпевшего осмотреть поврежденное транспортное средство, и в течение 30 дней решить вопрос о выплате страхового возмещения. Ответчик автомобиль не осмотрел, оценку не произвел. Истец произвела оценку за свой счет 25.09.2014, после чего 30.09.2014 направила ответчику претензию с требованием о выплате. Однако ответчик выплату не произвел. 05 ноября 2014 г. А. обратилась с иском в суд, и только 28.11.2014 ответчик перечислил страховое возмещение.

При таких обстоятельствах сам факт обращения А. в суд свидетельствовал о нарушении ответчиком прав потребителя и его уклонении от выплаты страхового возмещения.

Указанный вывод согласуется с позицией Верховного Суда РФ, изложенной в постановление Пленума Верховного Суда РФ от 29.01.2015 N 2 "О применении судами законодательства об обязательном страховании гражданской ответственности владельцев транспортных средств". Так, согласно п. 63 названного постановления, наличие судебного спора о взыскании страхового возмещения указывает на неисполнение страховщиком обязанности по уплате его в добровольном порядке, в связи с чем удовлетворение требований потерпевшего в период рассмотрения спора в суде не освобождает страховщика от выплаты штрафа.

В деле отсутствуют доказательства, свидетельствующие о том, что страховое возмещение не выплачено СОАО "*" ввиду обстоятельств, объективно препятствующих выплате. Отсутствие банковских реквизитов А. не могло являться таким обстоятельством. В силу ст. 327 ГК РФ страховщик не был лишен возможности внести причитающиеся истцу денежные средства в депозит нотариуса. В такой ситуации внесение денег в депозит нотариуса было бы признано надлежащим исполнением обязательства.

Таким образом, оснований для отмены решения суда первой инстанции не имелось.

Общество защиты прав потребителей в интересах Г.Д.Ю., Г.А.А. обратилось в суд с иском к ООО "Проект*" о защите прав потребителей.

В обоснование указали, что 15.07.2013 года между ООО "Трейд*" и Г.Д.Ю., Г.А.А. заключен договор уступки права требования, по условиям которого истцам перешло право требования квартиры N * в доме * по ул. * в г. Омске, срок передачи которой был определен до 16.07.2014. Однако до настоящего времени ответчик, являясь застройщиком, не исполнил взятых на себя обязательств.

Кроме того, указали, что 22.04.2014 ООО "Проект*" и Г.Д.Ю., Г.А.А. заключили дополнительное соглашение, по условиям которого застройщик обязался построить и ввести в эксплуатацию жилой дом (строительный N*) не позднее 16.07.2015.

Просили признать дополнительное соглашение от 22.04.2014 недействительным как заключенное под влиянием заблуждения, обмана и давления со стороны ООО "Проект*", взыскать с ООО "Проект*" в пользу Г.Д.Ю., Г.А.А. неустойку за нарушение срока передачи объекта долевого строительства, компенсацию морального вреда и штраф.

Решением суда в удовлетворении заявленных требований отказано.

Отменяя решение суда первой инстанции, судебная коллегия областного суда исходила из следующего.

Как установлено судом, 14.09.2012 между ООО "Проект*" и ООО "Монтаж*" заключен договор об участии в долевом строительстве, по условиям которого ООО "Проект*" обязался передать участнику долевого строительства двухкомнатную квартиру N * в строящемся многоквартирном доме по ул. * в г. Омске. По условиям договора застройщик обязался построить и ввести в эксплуатацию жилой дом (строительный N *) не позднее 25.07.2013. После получения застройщиком в установленном порядке разрешения на ввод в эксплуатацию многоквартирного дома застройщик обязался передать участнику долевого строительства объект долевого строительства в течение двух месяцев до 25.09.2013.

02.10.2012 между ООО "Монтаж*" и ООО "Трейд*" заключен договор уступки права требования (цессии), по которому право требования к ООО "Проект*" передачи объекта по договору об участии в долевом строительстве от 14.09.2012 перешло к ООО "Трейд*".

02.10.2012 дополнительным соглашением N 1 к договору об участии в долевом строительстве от 14.09.2012 срок передачи объекта долевого строительства продлен до 16.07.2014.

15.07.2013 между ООО "Трейд*" и Г.Д.Ю., Г.А.А. заключен договор уступки права требования (цессии), по которому право требования к ООО "Проект*" передачи объекта по договору об участии в долевом строительстве от 14.09.2012 перешло к Г.Д.Ю., Г.А.А.

22.04.2014 ООО "Проект*" и Г.Д.Ю., Г.А.А. заключили дополнительное соглашение, по условиям которого застройщик обязался построить и ввести в эксплуатацию жилой дом (строительный N *) не позднее 16.07.2015, после получения в установленном порядке разрешения на ввод в эксплуатацию многоквартирного дома, застройщик обязался передать участникам долевого строительства объект долевого строительства в течение двух месяцев в срок до 16.09.2015.

Обращаясь с иском в суд, общество защиты прав потребителей в интересах Г.Д.Ю., Г.А.А. просили признать дополнительное соглашение от 22.04.2014 недействительным по причине заключения его под влиянием заблуждения, обмана, давления со стороны ООО "Проект*", указав, что истцам навязано подписание указанного соглашения, поскольку пунктом 2.2 договора об участии в долевом строительстве N* предусмотрено, что застройщику предоставлено право на расторжение в одностороннем порядке данного договора в случае отказа дольщика от подписания дополнительного соглашения об изменении сроков завершения строительства.

Рассматривая заявленные требования, суд первой инстанции не усмотрел правовых оснований для их удовлетворения, указав на добровольный характер заключения дополнительного соглашения.

Судебная коллегия не может согласиться с указанным выводом суда ввиду следующего.

В соответствии с ч. 3 ст. 6 Федерального закона от 30.12.2004 N 214-ФЗ "Об участии в долевом строительстве многоквартирных домов и иных объектов недвижимости и о внесении изменений в некоторые законодательные акты Российской Федерации" в случае, если строительство (создание) многоквартирного дома и (или) иного объекта недвижимости не может быть завершено в предусмотренный договором срок, застройщик не позднее, чем за два месяца до истечения указанного срока обязан направить участнику долевого строительства соответствующую информацию и предложение об изменении договора. Изменение предусмотренного договором срока передачи застройщиком объекта долевого строительства участнику долевого строительства осуществляется в порядке, установленном ГК РФ.

В силу положений ч. ч. 4 и 5 ст. 5, ч. 3 ст. 9 названного закона, предусматривающих основания расторжения договора об участии в долевом строительстве, застройщик вправе в одностороннем порядке отказаться от исполнения договора только в случае просрочки внесения платежа участником долевого строительства в течение более чем два месяца, при условии уплаты цены договора путем единовременного внесения платежа, либо в случае систематического нарушения участником долевого строительства сроков внесения платежей, то есть нарушения срока внесения платежа более чем три раза в течение двенадцати месяцев или просрочки внесения платежа в течение более чем два месяца, при условии уплаты цены договора путем внесения платежей в предусмотренный договором период.

Доказательств, подтверждающих нарушение истцами оплаты по договору, материалы дела не содержат.

Между тем пунктом 2.2 договора об участии в долевом строительстве N* предусмотрено право застройщика на расторжение в одностороннем порядке данного договора в случае отказа дольщика от подписания дополнительного соглашения об изменении сроков завершения строительства.

Обращаясь в суд с названными требованиями, истцы указали, что подписали дополнительное соглашение о продлении сроков сдачи объекта, поскольку ответчик предупредил их о расторжении договора долевого участия со ссылкой на п. 2.2 договора в случае отказа от заключения дополнительного соглашения.

Как следовало из представленного в материалы дела ответа Управления Роспотребнадзора по Омской области, в п. 2.2 договоров об участии в долевом строительстве включено условие, ущемляющее права потребителей предусматривающее право застройщика в одностороннем порядке отказаться от исполнения договора в случае отказа от заключения дополнительного соглашения об изменении срока завершения строительства. В отношении ООО "Проект*" был составлен протокол об административном правонарушении по ч. 2 ст. 14.8 КоАП РФ.

При указанных обстоятельствах выводы суда об отсутствии оснований для признания дополнительного соглашения недействительным не могли быть признаны законными и обоснованными.

Учитывая, что доказательств, достоверно подтверждающих, что стороны добровольно договорились об изменении сроков строительства жилого дома, сдачи его в эксплуатацию, а также об изменении сроков передачи квартиры истцу, ответчиком представлено не было, требования о признании дополнительного соглашения недействительным подлежали удовлетворению.

Согласно п. 2 ст. 6 Федерального закона от 30.12.2004 N 214-ФЗ в случае нарушения предусмотренного договором срока передачи участнику долевого строительства объекта долевого строительства застройщик уплачивает участнику долевого строительства неустойку (пени) в размере одной трехсотой ставки рефинансирования Центрального банка РФ, действующей на день исполнения обязательства, от цены договора за каждый день просрочки. Если участником долевого строительства является гражданин, предусмотренная настоящей частью неустойка (пени) уплачивается застройщиком в двойном размере.

Поскольку обязанность по передаче жилого помещения в согласованные с истцами сроки застройщиком исполнена не была, доказательств, подтверждающих, что надлежащее исполнение обязательства оказалось невозможным вследствие непреодолимой силы, ответчиком не представлено, подлежали удовлетворению и требования истцов о взыскании неустойки за период просрочки.

В соответствии со ст. 15 Закона РФ от 07.02.1992 N 2300-1 "О защите прав потребителей" моральный вред, причиненный потребителю вследствие нарушения изготовителем (исполнителем, продавцом, уполномоченной организацией или уполномоченным индивидуальным предпринимателем, импортером) прав потребителя, предусмотренных законами и правовыми актами РФ, регулирующими отношения в области защиты прав потребителей, подлежит компенсации причинителем вреда при наличии его вины. Размер компенсации морального вреда определяется судом и не зависит от размера возмещения имущественного вреда.

Поскольку в суде апелляционной инстанции установлен факт нарушения ответчиком прав потребителя, в пользу истцов с учетом степени и характера физических и нравственных страданий, подлежала взысканию с ответчика компенсация морального вреда.

В силу ч. 6 ст. 13 Закона РФ от 07.02.1992 N 2300-1 при удовлетворении судом требований потребителя, установленных законом, суд взыскивает с изготовителя (исполнителя, продавца, уполномоченной организации или уполномоченного индивидуального предпринимателя, импортера) за несоблюдение в добровольном порядке удовлетворения требований потребителя штраф в размере пятьдесят процентов от суммы, присужденной судом в пользу потребителя.

Если с заявлением в защиту прав потребителя выступают общественные объединения потребителей (их ассоциации, союзы) или органы местного самоуправления, пятьдесят процентов суммы взысканного штрафа перечисляются указанным объединениям (их ассоциациям, союзам) или органам.

Рассматривая заявленные требования, с учетом установленных по делу обстоятельств коллегия полагала возможным взыскать в пользу истцов и общества защиты прав потребителей штраф за неудовлетворение в добровольном порядке требований потребителя.

При таких обстоятельствах оснований для отказа в удовлетворении требований истцов у суда первой инстанции не имелось.

Г.А.В. обратилась в суд с иском к ООО "Страхование*" о взыскании страхового возмещения.

В обоснование указала, что 21.06.2014 в районе дома N* по улице* в г. Омске ее автомобиль "Toyota Platz" столкнулся с автомобилем "Toyota Premio" под управлением Г.Е.А. и по его вине. Гражданская ответственность водителя Г.Е.А. застрахована в ООО "Страхование*", куда она обратилась за получением страховой выплаты, представив все необходимые документы. Страховщик в выплате страхового возмещения отказал, указывая на неполноту представленных документов, истец посчитала отказ неправомерным.

Согласно оценке ООО "Оценка*" стоимость восстановительного ремонта принадлежащего ей транспортного средства составила 73 027 руб. Представитель истца Ж.И.Г. обратилась в ООО "Страхование*" с письменной претензией, к которой были приложены отчет об оценке ущерба, оригинал приходно-кассового ордера об оплате услуг оценщика на сумму 12 000 руб. Однако в добровольном порядке до момента подачи иска в суд ответчик выплату не произвел.

Просила взыскать с ООО "Страхование*" страховое возмещение в размере 73 027 руб., расходы, связанные с эвакуацией автомобиля - 1 000 руб., неустойку за период с 12.08.2014 по 10.11.2014-108 000 руб., моральный вред - 10 000 руб., штраф за отказ от добровольного исполнения обязательств и судебные расходы.

Решением суда заявленные требования удовлетворены частично, с ООО "Страхование*" в пользу Г.А.В. взысканы расходы по составлению экспертного заключения в размере 12 000 руб., расходы по оплате юридических услуг - 3 000 руб., расходы по оплате услуг нотариуса - 1 000 руб. Также с ООО "Страхование*" в доход местного бюджета взыскана сумма государственной пошлины в размере 2 421 руб.

Апелляционным определением судебной коллегии областного суда от 01.04.2015 решение суда в части отказа во взыскании неустойки, компенсации морального вреда и штрафа отменено. В этой части в пользу Г.А.В. с ООО "Страхование*" взыскана неустойка в размере 66 624,30 руб., компенсация морального вреда - 10 000 руб., штраф за отказ от добровольного исполнения обязательств - 75 326,65 руб. Также с ООО "Страхование*" в бюджет города взыскана сумма государственной пошлины - 2 398 рублей.

Постановлением президиума областного суда от 31.08.2015 апелляционное определение судебной коллегии областного суда от 01.04.2015 отменено в части взыскания с ответчика неустойки и штрафа в пользу истца и государственной пошлины - в бюджет г. Омска. Дело в этой части направлено на новое рассмотрение в суд апелляционной инстанции.

Отменяя решение суда в части, судебная коллегия при новом рассмотрении дела исходила из следующего.

Отказывая в удовлетворении требований истца о взыскании неустойки, компенсации морального вреда и штрафа, суд первой инстанции исходил из того, что обращение Г.А.В. было рассмотрено ответчиком в установленный законом срок, а истцом был нарушен досудебный порядок обращения к страховщику.

Отменяя решение суда в указанной части, судебная коллегия областного суда (при первоначальном рассмотрении дела в суде апелляционной инстанции) указала, что отказ ответчика в добровольном страховом возмещении является незаконным, поскольку истцом представлены страховщику все необходимые для страховой выплаты документы, в связи с чем взыскала с ответчика в пользу истца на основании ст. 23 Закона РФ от 07.02.1992 N 2300-1 "О защите прав потребителей" неустойку за просрочку в страховой выплате, на основании статей 15 и 16 того же закона - компенсацию морального вреда, а также штраф за отказ от добровольного исполнения требования потребителя, исчисленный из сумм страхового возмещения, неустойки и компенсации морального вреда. Кроме того, с ООО "Страхование*" в бюджет г. Омска взыскана сумма государственной пошлины.

Апелляционное определение судебной коллегии отменено постановлением президиума областного суда в части взыскания с ООО "Страхование*" неустойки и штрафа в пользу Г.А.В. и государственной пошлины в бюджет г. Омска, дело направлено на новое рассмотрение в суд апелляционной инстанции. Апелляционное определение в указанной части отменено, поскольку суд апелляционной инстанции в нарушение ст. 39 Закона РФ "О защите прав потребителей", не учитывая разъяснения Верховного Суда РФ, данные в постановлениях Пленума Верховного Суда РФ N 17 от 28.06.2012, N 2 от 29.01.2015, применил при расчете неустойки ст. 23 Закона РФ "О защите прав потребителей", а не подлежащую к применению ст. 13 Федерального закона "Об обязательном страховании гражданской ответственности владельцев транспортных средств". Сумму штрафа также надлежало пересчитать, поскольку при определении его размера судом апелляционной инстанции был принят во внимание неправильно рассчитанный размер неустойки.

Судом установлено, что истец обратилась к ответчику с заявлением о выплате страхового возмещения 11.07.2014, к заявлению приложила необходимые для выплаты документы. Основанием для отказа ответчика в выплате страхового возмещения послужило отсутствие в справке о ДТП реквизитов водительского удостоверения лица, виновного в ДТП, или отметки об его отсутствии, а также отсутствие у представителя истца доверенности с правом получения выплаты. Данный отказ ответчика в страховой выплате истцу не соответствовал п. п. 1, 2 ст. 13 Федерального закона РФ "Об обязательном страховании гражданской ответственности владельцев транспортных средств".

Более того, из материалов дела усматривается, что впоследствии изменения и дополнения в справку о ДТП от 21.06.2014 не вносились, повторно справка с иными данными не выдавалась. Выплата истцу страхового возмещения 19.12.2014 (в ходе судебного разбирательства) произведена на основании документов, представленных страховщику 11.07.2014 со справкой от 21.06.2014, в выплате по которым изначально было отказано.

Таким образом, страховщик уклонился от добровольного исполнения обязательства по выплате истцу страхового возмещения в установленные сроки.

Дорожно-транспортное происшествие, в результате которого истцу причинен ущерб, произошло 21.06.2014, договор обязательного страхования гражданской ответственности владельцев транспортных средств, по которому была застрахована ответственность Г.Е.А., заключен с ООО "Страхование*" 04.06.2014. Таким образом, к отношениям сторон в соответствии со ст. 5 Федерального закона N 223-ФЗ от 21.07.2014 подлежал применению Федеральный закон от 25.04.2002 N 40-ФЗ "Об обязательном страховании гражданской ответственности владельцев транспортных средств" в редакции, действующей до изменений, внесенных указанным Федеральным законом.

В соответствии с п. 2 ст. 13 Федерального закона "Об обязательном страховании гражданской ответственности владельцев транспортных средств" страховщик рассматривает заявление потерпевшего о страховой выплате и предусмотренные правилами обязательного страхования приложенные к нему документы в течение 30 дней со дня их получения. В течение указанного срока страховщик обязан произвести страховую выплату потерпевшему или направить ему мотивированный отказ в такой выплате.

При неисполнении данной обязанности страховщик за каждый день просрочки уплачивает потерпевшему неустойку (пени) в размере одной семьдесят пятой ставки рефинансирования Центрального банка Российской Федерации, действующей на день, когда страховщик должен был исполнить эту обязанность, от установленной ст. 7 данного закона страховой суммы по виду возмещения вреда каждому потерпевшему.

На основании изложенного период, за который исчисляется неустойка, начинается 12.08.2014. Истец просил взыскать неустойку по 10.11.2014. Соответственно, период просрочки составлял 90 дней. Ставка рефинансирования установлена Банком России с 01.09.2012 в размере 8,25%.

Таким образом, с ООО "Страхование*" в пользу истца подлежала взысканию неустойка за указанный период в размере 11 880 руб. (120 000 x 8,25%/75 x 90).

В пункте 1 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 29.01.2015 N 2 "О применении судами законодательства об обязательном страховании гражданской ответственности владельцев транспортных средств" разъяснено, что отношения по обязательному страхованию гражданской ответственности владельцев транспортных средств регулируются нормами Закона о защите прав потребителей в части, не урегулированной специальными законами.

С учетом разъяснений, данных в пункте 2 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 28.06.2012 N 17, статьи 39 Закона РФ "О защите прав потребителей" к отношениям сторон должны применяться общие положения Закона о защите прав потребителей, в частности об ответственности за нарушение прав потребителей (статья 13).

Взыскание штрафа за неисполнение в добровольном порядке требований потерпевшего Федеральным законом "Об обязательном страховании гражданской ответственности владельцев транспортных средств" в ранее действующей редакции предусмотрено не было.

Верховный суд РФ в пунктах 60, 63 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 29.01.2015 N 2 разъяснил, что положения п. 3 ст. 16.1 Федерального закона "Об обязательном страховании гражданской ответственности владельцев транспортных средств" о штрафе за неисполнение в добровольном порядке требований потерпевшего применяются, если страховой случай наступил 01.09.2014 и позднее. К спорам, возникшим по страховым случаям, наступившим до 01.09.2014, подлежат применению положения п. 6 ст. 13 Закона РФ "О защите прав потребителей".

Наличие судебного спора о взыскании страхового возмещения указывает на неисполнение страховщиком обязанности по уплате его в добровольном порядке, в связи с чем, удовлетворение требований потерпевшего в период рассмотрения спора в суде не освобождает страховщика от выплаты штрафа.

В соответствии с п. 6 ст. 13 Закона РФ "О защите прав потребителей" при удовлетворении судом требований потребителя, установленных законом, суд взыскивает с исполнителя за несоблюдение в добровольном порядке удовлетворения требований потребителя штраф в размере пятидесяти процентов от суммы, присужденной судом в пользу потребителя.

На основании изложенного с ответчика в пользу истца подлежал взысканию штраф в размере 47 953, 50 руб. (74 027 + 11 880 + 10 000) / 2).

Поскольку суд первой инстанции не учел изложенные выше обстоятельства и приведенные нормы права, решение суда в указанной части следовало отменить с принятием нового решения.

При таких обстоятельствах подлежал изменению и размер взысканной с ответчика государственной пошлины.

ПАО "Банк*" обратилось в суд с иском к В.А.В. об обращении взыскания на заложенное имущество.

В обоснование истец указал, что 04.09.2007 между ПАО "Банк*" и Б.О.М. заключен кредитный договор, по условиям которого Банк предоставил заемщику денежные средства на приобретение транспортного средства в сумме 1 125 000 руб. Обеспечением обязательств Б.О.М. по кредитному договору являлся залог указанного транспортного средства, рыночная стоимость которого составляет 503 000 руб.

Решением районного суда г. Новосибирска от 27.10.2014, вступившим в законную силу, кредитный договор с Б.О.М. расторгнут, с нее в пользу ПАО "Банк*" взыскана задолженность по кредитному договору, но не было обращено взыскание на заложенное имущество в связи с тем, что новый собственник транспортного средства - В.А.В. (ответчик по настоящему иску) к участию в деле в качестве ответчика не привлекался. С даты вынесения указанного судебного постановления денежных средств в счет погашения кредитной задолженности не поступало.

Просил обратить взыскание на заложенное имущество, установив его начальную продажную цену в размере 503 000 руб.

Решением суда в удовлетворении заявленных требований отказано.

Отменяя решение суда первой инстанции, судебная коллегия областного суда исходила из следующего.

Как установлено судом, на момент обращения истца с настоящим требованием, спорное транспортное средство было зарегистрировано на имя ответчика В.А.В., ставшего собственником названного имущества на основании договора купли-продажи от 15.04.2014, заключенного с продавцом К.Л.А.

Отказывая в удовлетворении требований ПАО "Банк*", суд первой инстанции исходил из того, что решением районного суда г. Новосибирска от 27.10.2014 кредитный договор между ПАО "Банк*" и Б.О.М. расторгнут, следовательно, кредитные обязательства сторон прекратились.

Вместе с тем, судом первой инстанции не учтено следующее.

По смыслу п. 1 ст. 334 ГК РФ кредитор по обеспеченному залогом обязательству имеет право в случае неисполнения этого обязательства требовать удовлетворение из стоимости заложенного имущества преимущественно перед другими кредиторами лица, которому принадлежит заложенное имущество.

В силу п. 2 ст. 453 ГК РФ при расторжении договора обязательства сторон прекращаются, если иное не предусмотрено законом, договором или не вытекает из существа обязательства.

В соответствии с пп. 1 п. 1 ст. 352 ГК РФ залог прекращается с прекращением обеспеченного залогом обязательства.

Учитывая вышеприведенные положения закона, а также установленные судом обстоятельства, судебная коллегия пришла к выводу о том, что при наличии неисполненных заемщиком (Б.О.М.) обязательств требование ПАО "Банк*" об обращении взыскания на заложенное имущество подлежало удовлетворению.

Приведенные ответчиком доводы о том, что он являлся добросовестным приобретателем спорного транспортного средства, поскольку оно приобретено им на основании договора купли-продажи, и о наличии обременений транспортного средства на момент его приобретения ответчику не было известно, судебной коллегии во внимание не приняты ввиду нижеследующего.

Согласно п. 1 ст. 348 ГК РФ (в редакции, действующей на момент возникновения спорных правоотношений) взыскание на заложенное имущество для удовлетворения требований залогодержателя (кредитора) может быть обращено в случае неисполнения или ненадлежащего исполнения должником обеспеченного залогом обязательства по обстоятельствам, за которые он отвечает.

Статьей 353 ГК РФ (в ред. Федерального закона от 30.12.2008 N 306-ФЗ) предусматривалось, что в случае перехода права собственности на заложенное имущество либо права хозяйственного ведения или права оперативного управления им от залогодателя к другому лицу в результате возмездного или безвозмездного отчуждения этого имущества (за исключением случаев реализации этого имущества в целях удовлетворения требований залогодержателя в порядке, установленном законом) либо в порядке универсального правопреемства право залога сохраняет силу.

Правопреемник залогодателя становится на место залогодателя и несет все обязанности по договору залога, если соглашением с залогодержателем не установлено иное.

Положения Федерального закона от 21.12.2013 N 367-ФЗ "О внесении изменений в часть первую Гражданского кодекса Российской Федерации и признании утратившими силу отдельных законодательных актов (положений законодательных актов) Российской Федерации", предусматривающие порядок защиты прав добросовестных приобретателей, во внимание судебной коллегией не приняты, поскольку вновь принятые положения ГК РФ применяются к правоотношениям, возникшим после дня вступления в силу названного Федерального закона, то есть после 01.07.2014.

Поскольку кредитный договор и договор залога между Б.О.М. и ПАО "Банк*" заключен 04.09.2007, а договор купли-продажи спорного транспортного средства с В.А.В. - 15.04.2014, то принятые Федеральным законом от 21.12.2013 N 367-ФЗ нормы (в частности, пп. 2 п. 1 ст. 352 ГК РФ, которым предусмотрено, что залог прекращается, если заложенное имущество возмездно приобретено лицом, которое не знало и не должно было знать, что это имущество является предметом залога) на рассматриваемые спорные правоотношения распространены быть не могут.

Данная правовая позиция подтверждена разъяснениями, содержащимися в Обзоре судебной практики Верховного Суда РФ N 1 (2015), утвержденном Президиумом Верховного Суда РФ 04.03.2015 (Вопрос 4).

Утверждения ответчика о прекращении залога транспортного средства на основании вступившего в законную силу решения суда о расторжении кредитного договора и взыскании по нему кредитной задолженности являются несостоятельными, поскольку основаны на неверном толковании норм материального права. Вынесение судом решения о расторжении кредитного договора не свидетельствует о невозможности рассмотрения требований кредитора об обращении взыскания на предмет залога, учитывая, что задолженность до настоящего времени должником не погашена.

При таких обстоятельствах судебная коллегия пришла к выводу, что исковые требование ПАО "Банк*" об обращении взыскания на заложенное имущество подлежало удовлетворению.

Ш.*, Ш.** и Ш.*** обратились в суд с иском к Ш.**** и ООО "УК "*", в обоснование указав, что с 02.04.2013 на основании договора приватизации истцы являются собственниками комнат 1 и 3 в квартире, расположенной по адресу: *. В жилом помещении зарегистрирован и проживает ответчик Ш.****, который уклоняется от внесения платы за жилое помещение и оплаты коммунальных услуг. Просили разделить между Ш.*, Ш.** и Ш.*** и ответчиком финансовый лицевой счет на оплату коммунальных услуг и содержание жилья с открытием четырех отдельных лицевых счетов.

Решением суда в удовлетворении заявленного требования отказано.

Отменяя решение суда первой инстанции, судебная коллегия областного суда исходила из следующего.

Как следует из материалов дела, на основании договора приватизации Ш.*, Ш.** и Ш.*** являются собственниками комнат 1 и 3 квартиры, расположенной по адресу: *. Доля каждого из них составляет по 1/3. Ш.**** от участия в приватизации отказался. В указанных жилых помещениях зарегистрированы и проживают истцы и ответчик. Многоквартирный жилой дом по указанному адресу находится на обслуживании ООО "УК "*".

Между сторонами возник спор о порядке оплаты жилого помещения и коммунальных услуг, распределении между проживающими в жилых помещениях лицами указанных расходов.

Отказывая в удовлетворении требований, суд первой инстанции исходил из того, что законом обязанность по участию в расходах на оплату жилого помещения и коммунальных услуг возложена исключительно на собственников жилого помещения. Определение порядка и размера участия в расходах на оплату жилого помещения и коммунальных услуг между собственниками жилья и членами их семьи не допускается.

Вместе с тем, судом первой инстанции не учтено следующее.

В соответствии со ст. 31 ЖК РФ члены семьи собственника жилого помещения имеют право пользования данным жилым помещением наравне с его собственником, если иное не установлено соглашением между собственником и членами его семьи. Дееспособные члены семьи собственника жилого помещения несут солидарную с собственником ответственность по обязательствам, вытекающим из пользования данным жилым помещением, если иное не установлено соглашением между собственниками и членами его семьи.

Пунктом 12 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 02.07.2009 N 14 "О некоторых вопросах, возникших в судебной практике при применении Жилищного кодекса Российской Федерации" разъяснено, что в силу ч. 2 ст. 31 ЖК РФ члены семьи собственника жилого помещения имеют равное с собственником право пользования данным жилым помещением, если иное не установлено соглашением между собственником и членами его семьи. Таким соглашением, в частности, в пользование членам семьи собственника могут быть предоставлены отдельные комнаты в квартире собственника, установлен порядок пользования общими помещениями в квартире, определен размер расходов члена семьи собственника на оплату жилого помещения и коммунальных услуг и т.д.

Исходя из анализа приведенных выше норм права и разъяснений Верховного Суда РФ, судебная коллегия пришла к выводу о том, что истцы, являясь собственниками жилых помещений, и ответчик, проживающий в квартире, обладают равными правами пользования квартирой, в связи с чем, имеют равные права и обязанности по оплате жилищно-коммунальных услуг. Каждый из них вправе требовать заключения соглашения об определении размера своих расходов на оплату жилья и коммунальных услуг.

Как следует из материалов дела и установлено судебной коллегией, соглашение об определении порядка и размера участия в оплате за жилое помещение и коммунальных услуг между сторонами не достигнуто. Организация, обслуживающая многоквартирный жилой дом, отказала в разделе финансовых счетов для оплаты жилого помещения на всех зарегистрированных и проживающих в комнатах лиц.

Поскольку как истцы, так и ответчик обязаны нести расходы по оплате жилья и коммунальных услуг, соответствующее соглашение между ними не достигнуто, судебная коллегия полагала необходимым решение суда отменить с вынесением нового решения об удовлетворении иска и разделе финансовых лицевых счетов для оплаты жилого помещения и коммунальных услуг по квартире, расположенной по адресу: *, с открытием на каждого из проживающих отдельного финансового лицевого счета для оплаты в равных долях.

П.Р.И. обратилась в суд с иском к администрации г. Омска и департаменту жилищной политики администрации г. Омска о признании нуждающейся в жилом помещении и постановке ее на учет. В обоснование указала, что является вдовой ветерана Великой Отечественной войны и имеет право на льготы, установленные Федеральным законом от 12.01.1995 N 5-ФЗ "О ветеранах". В марте 2013 г. обратилась в департамент жилищной политики администрации г. Омска с заявлением о принятии на учет в качестве нуждающейся в жилом помещении, предоставляемом по договору социального найма. Постановлением администрации г. Омска от 18.04.2013 в принятии на учет ей отказано, поскольку П.Р.И. обеспечена учетной нормой площади жилого помещения. С указанным решением истец не согласна.

С учетом уточненных исковых требований просила признать ее нуждающейся в жилом помещении, предоставляемом по договору социального найма, обязать администрацию г. Омска принять ее на учет в качестве нуждающейся в жилых помещениях, предоставляемых по договорам социального найма, с момента подачи заявления (28.03.2013).

Решением суда заявленные требования удовлетворены в полном объеме.

Отменяя решение суда, судебная коллегия областного суда исходила из следующего.

Указом Президента РФ от 07.05.2008 N 714 "Об обеспечении жильем ветеранов Великой Отечественной войны 1941-1945 годов" постановлено о необходимости завершить обеспечение жильем нуждающихся в улучшении жилищных условий ветеранов Великой Отечественной войны, членов семей погибших (умерших) инвалидов и участников Великой Отечественной войны, имеющих право на соответствующую социальную поддержку согласно Федеральному закону от 12.01.1995 N 5-ФЗ "О ветеранах".

Как следует из содержания названного Указа его действие распространяется на ветеранов Великой Отечественной Войны и членов их семей (к которым относятся и вдовы) в случае нуждаемости их в улучшении жилищных условий и при наличии права на соответствующую меру социальной поддержки по обеспечению жильем по Федеральному закону от 12.01.1995 N 5-ФЗ "О ветеранах".

Поскольку Указ Президента РФ от 07.05.2008 N 714 не регулирует порядок признания таких граждан нуждающимися в улучшении жилищных условий, действует соответствующий порядок, предусмотренный законодательством о признании граждан нуждающимися в жилых помещениях по договору социального найма и их постановке на учет.

Исходя из анализа приведенных выше правовых норм следует, что необходимым условием обеспечения членов семей погибших (умерших) ветеранов Великой Отечественной войны жильем, является их нуждаемость в улучшении жилищных условий.

При этом исчерпывающий перечень оснований для признания граждан нуждающимися в улучшении жилищных условий установлен ст. 51 ЖК РФ.

Как следует из материалов дела, П.Р.И., <...> года рождения, является вдовой участника Великой Отечественной войны П.Н.Н., умершего в 2000 году. С 06.08.2008 постоянно проживает и зарегистрирована в квартире *, общей площадью 44,6 кв. м, собственником которой является ее дочь П.Л.Н., <...> года рождения, которая также зарегистрирована и проживает в данном жилом помещении. Согласно техническому паспорту жилая площадь данной квартиры (одна комната) составляет 18,8 кв. м, подсобная 25,8 кв. м, в том числе кухня - 12 кв. м.

Удовлетворяя заявленные требования и признавая истца нуждающейся в жилом помещении, предоставляемом по договору социального найма, суд первой инстанции исходил из того, что П.Р.И. в собственности жилых помещений не имеет, в связи со сложившимися отношениями с собственником квартиры и отсутствием ведения с ней общего хозяйства вынуждена проживать на кухне, нуждается в помощи и уходе, оказать которые дочь П.Л.Н. не имеет возможности в силу состояния своего здоровья, при этом возможность признания матери бывшим членом семьи дочери - собственника жилого помещения, действующим жилищным законодательством не исключается.

Вместе с тем, судом не учтено следующее.

Так, согласно п. 2 ч. 1 ст. 51 ЖК РФ, нуждающимися в жилых помещениях признаются граждане: не являющиеся нанимателями жилых помещений по договорам социального найма или членами семьи нанимателя жилого помещения по договору социального найма либо собственниками жилых помещений или членами семьи собственника жилого помещения, а также являющиеся нанимателями жилых помещений по договорам социального найма или членами семьи нанимателя жилого помещения по договору социального найма либо собственниками жилых помещений или членами семьи собственника жилого помещения и обеспеченные общей площадью жилого помещения на одного члена семьи менее учетной нормы, либо проживающие в помещении, не отвечающем установленным для жилых помещений требованиям.

Постановлением мэра г. Омска от 06.05.2005 N 251-п (ред. от 25.07.2011) "Об установлении учетной нормы площади жилого помещения и нормы предоставления площади жилого помещения по договору социального найма" учетная норма площади жилого помещения установлена в размере 15 кв. м на одного человека, т.е. общей площади жилого помещения, а не жилой площади, это же следует из положений статей 50, 51 ЖК РФ; норма предоставления площади жилого помещения по договору социального найма - в размере 18 кв. м.

Истец проживает в жилом помещении общей площадью 44,6 кв. м, т.е. на нее приходится 22,3 кв. м общей площади жилого помещения, что превышает не только размер учетной нормы площади жилого помещения, но и размер нормы предоставления жилого помещения по договору социального найма. В указанное жилое помещение истец вселилась в 2008 г. вместе с дочерью, собственником жилого помещения, до этого П.Р.И. с 2000 г. также проживала с дочерью П.Л.Н., в принадлежащей ей на праве собственности квартире ** и была зарегистрирована в ней, что свидетельствует о стабильности их семейных отношений.

Согласно ч. 1 ст. 31 ЖК РФ к членам семьи собственника жилого помещения относятся проживающие совместно с данным собственником в принадлежащем ему жилом помещении его супруг, а также дети и родители. Соответственно, указанные лица являются членами семьи собственника в силу закона.

Как разъяснено в п. 11 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 02.07.2009 N 14 "О некоторых вопросах, возникших в судебной практике при применении Жилищного кодекса Российской Федерации", вопрос о признании лица членом семьи собственника жилого помещения судам следует разрешать с учетом положений ч. 1 ст. 31 ЖК РФ, исходя из следующего: членами семьи собственника жилого помещения являются проживающие совместно с ним в принадлежащем ему жилом помещении его супруг, а также дети и родители данного собственника. Для признания названных лиц, вселенных собственником в жилое помещение, членами его семьи достаточно установления только факта их совместного проживания с собственником в этом жилом помещении и не требуется установления фактов ведения ими общего хозяйства с собственником жилого помещения, оказания взаимной материальной и иной поддержки.

Согласно абз. 4 п. 13 данного постановления, учитывая положения ч. 1 ст. 31 ЖК РФ, следует иметь в виду, что поскольку ведение общего хозяйства между собственником жилого помещения и лицом, вселенным им в данное жилое помещение, не является обязательным условием признания его членом семьи собственника жилого помещения, то и отсутствие ведения общего хозяйства собственником жилого помещения с указанным лицом либо прекращение ими ведения общего хозяйства (например, по взаимному согласию) само по себе не может свидетельствовать о прекращении семейных отношений с собственником жилого помещения. Данное обстоятельство должно оцениваться в совокупности с другими доказательствами, представленными сторонами по делу (ст. 67 ГПК РФ).

В силу ч. 4 ст. 31 ЖК РФ в случае прекращения семейных отношений с собственником жилого помещения право пользования данным жилым помещением за бывшим членом семьи собственника этого жилого помещения не сохраняется, если иное не установлено соглашением между собственником и бывшим членом его семьи, а ч. 1 ст. 35 ЖК РФ предусмотрено право собственника требовать по суду выселения гражданина в случае прекращения у него права пользования жилым помещением.

Однако, как следует из материалов дела, истец вселена в спорное жилое помещение в качестве законного члена семьи собственника, в установленном законом порядке не признана бывшим членом семьи собственника (дочери) или утратившей право пользования жилым помещением, собственник жилого помещения П.Л.Н. в судебном заседании не присутствовала, каких-либо требований к матери не предъявляла, ее пояснения о взаимоотношениях между ними отсутствуют, поэтому учтенные судом первой инстанции показания свидетелей применительно к заявленным требованиям не могут быть приняты во внимание, равно как и то обстоятельство, что дочь истца в силу состояния здоровья не может осуществлять уход за ней; как следует из материалов дела, истец в силу закона имеет право на помощь социального работника и такая помощь ей предоставлена.

Исходя из названных выше положений закона следует, что в настоящее время законодатель не связывает уровень обеспеченности граждан жилым помещением ни с количеством жилых комнат, ни с размером жилой площади, в связи с чем наличие в жилом помещении, где проживает истец, одной жилой комнаты размером 18,8 кв. м само по себе не порождает правовых последствий для заявленного спора, а отсутствие ведения общего хозяйства и общего бюджета с собственником жилого помещения, на что ссылается П.Р.И. в обоснование заявленных требований, с учетом приведенных выше обстоятельств дела не могут служить основанием для признания истца нуждающейся в жилом помещении, предоставляемом по договору социального найма.

При таких обстоятельствах оснований для удовлетворения требований П.Р.И. не имелось.

Государственная жилищная инспекция Омской области обратилась в суд с иском к ТСЖ "*" о ликвидации.

В обоснование указала, что инспекцией проведена внеплановая проверка учредительных документов ТСЖ "*", расположенного по адресу: *. По результатам проверки составлен акт, в соответствии с которым выявлены нарушения: ряд положений устава ТСЖ не соответствовал требованиям Жилищного кодекса РФ, не были представлены: реестр членов ТСЖ, решение о создании товарищества; представленные инспектору документы не заверены в установленном законом порядке. Ответчику выдано предписание от 06.05.2013 по устранению нарушений со сроком исполнения до 06.11.2013. В августе 2014 года инспекцией вновь проведена внеплановая документальная проверка, которой установлено неисполнение п. п. 5, 6, 7 предписания от 06.05.2013.

Просили принять решение о ликвидации ТСЖ "*" и возложить на председателя ТСЖ обязанность осуществить ликвидационные процедуры.

Решением суда заявленные требования удовлетворены в полном объеме.

Отменяя решение суда первой инстанции, судебная коллегия областного суда исходила из следующего.

Удовлетворяя заявленные исковые требования, суд первой инстанции пришел к выводу, что Государственной жилищной инспекцией Омской области объективно установлен факт нарушения ответчиком действующего законодательства в связи с неисполнением в установленный срок предписания об устранении несоответствия устава ТСЖ и внесенных в устав изменений обязательным требованиям, и исходил из того, что Государственная жилищная инспекция Омской области является уполномоченным органом, который вправе обращаться с заявлением о ликвидации юридического лица.

Вместе с тем, судом не учтено следующее.

Статья 20 Жилищного кодекса РФ, которой руководствовался суд при принятии решения о ликвидации ТСЖ "*", регламентирует положения о государственном жилищном надзоре, муниципальном и общественном жилищном контроле.

Исходя из положений п. 2 ч. 6 ст. 20 Жилищного кодекса РФ, орган государственного жилищного надзора, к которому относится Государственная жилищная инспекция Омской области, вправе обратиться в суд с заявлением о ликвидации ТСЖ в случае неисполнения в установленный срок предписания об устранении несоответствия устава такого товарищества или внесенных в его устав изменений требованиям названного Кодекса либо в случае выявления нарушений порядка создания такого товарищества, если эти нарушения носят неустранимый характер.

Вместе с тем, в силу положений ч. 1 ст. 141 Жилищного кодекса РФ ликвидация товарищества собственников жилья осуществляется на основании и в порядке, которые установлены гражданским законодательством.

Согласно пп. 3 п. 3 ст. 61 ГК РФ (в редакции, действующей с 01.09.2014) юридическое лицо ликвидируется по решению суда, в том числе по иску государственного органа, которому право на предъявление требования о ликвидации юридического лица предоставлено законом, в случае осуществления юридическим лицом деятельности, запрещенной законом, либо с нарушением Конституции РФ, либо с другими неоднократными или грубыми нарушениями закона или иных правовых актов.

Согласно Постановлению Конституционного Суда РФ от 18.07.2003 N 14-П ликвидация юридического лица не может быть назначена по одному лишь формальному основанию неоднократности нарушений законодательства, а должна применяться в соответствии с общеправовыми принципами юридической ответственности и быть соразмерной допущенным юридическим лицом нарушениям и вызванным ими последствиям.

Исходя из общеправовых принципов юридической ответственности (в том числе наличия вины) и установленных ч. 3 ст. 55 Конституции РФ критериев ограничения прав и свобод, соблюдение которых обязательно не только для законодателя, но и для правоприменителя, предполагается, что неоднократные нарушения закона в совокупности должны быть столь существенными, чтобы позволить суду - с учетом всех обстоятельств дела, включая оценку характера допущенных юридическим лицом нарушений и вызванных им последствий, - принять решение о ликвидации юридического лица в качестве меры, необходимой для защиты прав и законных интересов других лиц.

Вместе с тем, суд первой инстанции приведенные выше правовые нормы не применял, указанные обстоятельства не выяснял и оценку характера допущенных юридическим лицом нарушений и вызванных им последствий не давал.

Как следует из материалов дела, статья 5.4.6 устава ТСЖ "*", о несоответствии которой требованиям п. 7 ч. 1 ст. 148 Жилищного кодекса РФ указано в акте проверки от 26.08.2014, в пункте 9 предусматривает обязанность правления ТСЖ ведения списка членов товарищества, делопроизводства, бухгалтерского учета и отчетности.

В то же время, пункт 7 ч. 1 ст. 148 Жилищного кодекса РФ содержит указание об обязанности правления ТСЖ ведения реестра членов товарищества, делопроизводства, бухгалтерского учета и бухгалтерской отчетности.

Таким образом, не соответствие устава ТСЖ "*" выражается в том, что вместо ведения реестра членов товарищества, как предусмотрено Жилищным кодексом РФ, устав содержит указание о ведении списка членов товарищества, что не может бесспорно свидетельствовать о несоответствии указанной статьи устава товарищества положениям Жилищного кодекса РФ.

Кроме того, представленные в материалы дела документы свидетельствуют о том, что ТСЖ "*" предпринимало действия по устранению нарушений, указанных в предписании от 06.05.2013: решением собрания членов ТСЖ "*" от 14.10.2013 принят устав ТСЖ в новой редакции 2013 года, составлен реестр членов ТСЖ, однако указанные изменения не были зарегистрированы в связи с нелегитимностью общего собрания членов ТСЖ.

Учитывая приведенные выше правовые нормы и оценивая представленные по делу доказательства в совокупности, судебная коллегия пришла к выводу о том, что характер допущенных ТСЖ "*" нарушений, указанных в акте проверки от 26.08.2014, не является существенным, и не свидетельствуют о грубом нарушении ответчиком законодательства. Кроме того, выявленные повторные несоответствия устава ТСЖ нормам Жилищного кодекса РФ не являются неустранимыми.

При таких обстоятельствах судебная коллегия полагала решение суда первой инстанции подлежащим отмене с вынесением нового решения об отказе в удовлетворении требований Государственной жилищной инспекции Омской области.

К.В.А. обратилась в суд с иском к Казенному учреждению здравоохранения Омской области "Клинический противотуберкулезный диспансер N *" (далее КУЗ ОО "КПТД N *"), указав, что она исполняет трудовые обязанности по должностям медицинской сестры анестезиста и старшей медицинской сестры отделения анестезиологии и реанимации. Ссылалась на несоответствие условий труда в отделении требованиям действующего законодательства о санитарно-эпидемиологическом благополучии населения, повлекшее заражение истца туберкулезом.

Просила взыскать с ответчика компенсацию морального вреда вследствие причинения вреда здоровью в результате виновных действий КУЗ ОО "КПТД N *" по заражению К.В.А. туберкулезом в период с января 2012 года по январь 2013 года в размере 500 000 руб.

Решением суда в удовлетворении заявленного требования отказано.

Отменяя решение суда первой инстанции, судебная коллегия областного суда исходила из следующего.

Отказывая в удовлетворении требования о компенсации морального вреда, причиненного вследствие заражения К.В.А. туберкулезом на рабочем месте, суд исходил из того, что работа осуществлялась истцом во вредных условиях труда с ее согласия, в связи с чем ей предоставлялись соответствующие гарантии и компенсации, вины работодателя в заражении истца нет.

Вместе с тем, судом первой инстанции не учтено следующее.

В соответствии со ст. 21 Трудового кодекса РФ работник имеет право на возмещение вреда, причиненного ему в связи с исполнением трудовых обязанностей, и компенсацию морального вреда.

Данному праву работника корреспондирует соответствующая обязанность работодателя, что закреплено в ст. 22 Трудового кодекса РФ.

Согласно ст. 237 Трудового кодекса РФ моральный вред, причиненный работнику неправомерными действиями или бездействием работодателя, возмещается работнику в денежной форме в размерах, определяемых соглашением сторон трудового договора. В случае возникновения спора факт причинения работнику морального вреда и размеры его возмещения определяются судом независимо от подлежащего возмещению имущественного ущерба.

В соответствии со ст. 3 Федерального закона от 24.07.1998 N 125-ФЗ "Об обязательном социальном страховании от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний" под профессиональным заболеванием понимается хроническое или острое заболевание застрахованного, являющееся результатом воздействия на него вредного (вредных) производственного (производственных) фактора (факторов) и повлекшее временную или стойкую утрату им профессиональной трудоспособности.

Пунктом 5 Положения о расследовании и учете профессиональных заболеваний, утвержденного Постановлением Правительства РФ от 15.12.2000 N 967, профессиональное заболевание, возникшее у работника, подлежащего обязательному социальному страхованию от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний, является страховым случаем.

Обеспечение по страхованию заключается в страховом возмещении вреда, причиненного в результате наступления страхового случая жизни и здоровью застрахованного, в виде денежных сумм, выплачиваемых либо компенсируемых страховщиком застрахованному или лицам, имеющим на это право в соответствии с настоящим Федеральным законом (ст. 3 Федерального закона от 24.07.1998 N 125-ФЗ).

Пунктом 3 ст. 8 указанного Закона предусмотрено, что возмещение застрахованному морального вреда, причиненного в связи с несчастным случаем на производстве или профессиональным заболеванием, осуществляется причинителем вреда.

Надлежащим ответчиком по требованиям о компенсации морального вреда в связи с профессиональным заболеванием является работодатель (страхователь) или лицо, ответственное за причинение вреда (п. 7 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 10.03.2011 N 2 "О применении судами законодательства об обязательном социальном страховании от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний").

При этом, поскольку потерпевший в связи с причинением вреда его здоровью во всех случаях испытывает физические или нравственные страдания, факт причинения ему морального вреда предполагается. Установлению в данном случае подлежит лишь размер компенсации морального вреда (п. 32 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 26.01.2010 N 1 "О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни и здоровью гражданина").

Постановлением Правительства РФ от 15.12.2000 N 967 утверждено Положение о расследовании и учете профессиональных заболеваний.

В соответствии с п. 19 названного Положения работодатель обязан организовать расследование обстоятельств и причин возникновения у работника профессионального заболевания. Работодатель в течение 10 дней с даты получения извещения об установлении заключительного диагноза профессионального заболевания образует комиссию по расследованию профессионального заболевания, которая по правилам п. 26 Положения на основании рассмотрения документов устанавливает обстоятельства и причины профессионального заболевания работника, определяет лиц, допустивших нарушения государственных санитарно-эпидемиологических правил, иных нормативных актов, и меры по устранению причин возникновения и предупреждению профессиональных заболеваний.

По результатам расследования обстоятельств и причин возникновения у работника профессионального заболевания комиссия составляет акт о случае профессионального заболевания по прилагаемой форме (п. 27 Положения).

В силу п. 30 Положения акт о случае профессионального заболевания является документом, устанавливающим профессиональный характер заболевания, возникшего у работника на данном производстве.

Согласно акту о случае профессионального заболевания, установленного 13.06.2012 в отношении К.В.А., выявлен диагноз: инфильтративный туберкулез легких правосторонний верхнедолевой, МБТ (-) минус, заболевание профессиональное.

Акт содержит заключение: на основании результатов расследования установлено, что настоящее заболевание (отравление) является профессиональным заболеванием и возникло в результате продолжительного контакта с больными заразными формами туберкулеза, выделяющими микробактерии туберкулеза. Непосредственной причиной заболевания отмечен производственный контакт с вредным биологическим фактором - возбудителем туберкулеза.

В пункте 21 акта поименовано лицо, допустившее нарушение государственных санитарно-эпидемиологических правил и иных нормативных актов (приведены конкретные нормы Федерального закона "О санитарно-эпидемиологическом благополучии населения", СанПиНа "Санитарно-эпидемиологические требования к организациям, осуществляющим медицинскую деятельность) - заместитель главного врача по административно-хозяйственным вопросам.

Работодателю было предложено выполнить предписание об устранении выявленных нарушений N * от 08.02.2012, исполнить программу производственного контроля на 2012 год, усовершенствовать систему вентиляции, обеззараживание воздуха рабочей зоны в отделении анестезиологии и реанимации.

В материалы дела также представлено заключение центра профпатологии БУЗОО "КМХЦ" N * от 13.06.2012, которым истцу поставлен диагноз инфильтративный туберкулез легких правосторонний верхнедолевой, полученный по месту работы. Вероятный источник заражения - больной острой и хронической формой болезни. Заболевание выявлено в феврале 2012 года. Истцу рекомендовано наблюдение фтизиатра, пульмонолога, реабилитационные мероприятия по назначению фтизиатра, медикаментозное обеспечение и оформление на МСЭ.

Таким образом, в установленном законом порядке признан профессиональный характер заболевания, возникшего у К.В.А. по вине КУЗОО "КПТД N *", что возлагает на работодателя обязанность компенсировать ей моральный вред в силу прямого указания закона и установленных по делу обстоятельств.

При определении размера компенсации морального вреда судебная коллегия приняла во внимание степень тяжести причиненного истцу вреда, вину причинителя вреда, отсутствие вины или грубой неосторожности работника (не доказано), характер физических и нравственных страданий, фактические обстоятельства при которых был причинен моральный вред, требования разумности и справедливости, полагая возможным взыскать с КУЗОО "КПТД N *" в пользу К.В.А. 150 000 руб.

При таких обстоятельствах оснований для отказа в удовлетворении требования о компенсации морального вреда, причиненного вследствие заражения истца туберкулезом на рабочем месте, у суда первой инстанции не имелось.

Б.Г.А. обратилась в суд с иском к ГУ - УПФ РФ в ЦАО г. Омска о признании права на досрочное назначение трудовой пенсии по старости, а также включении в специальный стаж периода работы в должности воспитателя общежития, периодов нахождения на курсах повышения квалификации.

В обоснование указала, что решением ответчика в досрочном назначении трудовой пенсии ей отказано ввиду отсутствия необходимого стажа педагогической деятельности, указанные выше периоды не включены в специальный стаж, чем нарушено ее право на получение пенсии.

Просила включить в специальный стаж период работы в должности воспитателя общежития N 1 ОПОО ПТУ N * с 03.10.1989 по 01.01.1994, периоды нахождения на курсах повышения квалификации с 05.10.2009 по 24.10.2009 и с 30.09.2013 по 18.10.2013, а также обязать ответчика назначить ей пенсию с 27.08.2014 (день обращения за назначением пенсии).

Решением суда заявленные требования удовлетворены.

Отменяя решение суда в части, судебная коллегия областного суда исходила из следующего.

В соответствии с пп. 19 п. 1 ст. 27 Федерального закона от 17.12.2001 N 173-ФЗ "О трудовых пенсиях в РФ" трудовая пенсия по старости назначается ранее достижения пенсионного возраста лицам, не менее 25 лет осуществлявшим педагогическую деятельность в учреждениях для детей, независимо от их возраста. Списки соответствующих работ, производств, профессий, должностей, специальностей и учреждений (организаций), правила исчисления периодов работы (деятельности) и назначения указанной пенсии при необходимости утверждаются Правительством РФ (п. 2 ст. 27 указанного Федерального закона).

Возлагая на ответчика обязанность включить в стаж педагогической деятельности истца периоды нахождения на курсах повышения квалификации, суд обоснованно исходил из того, что на курсы Б.Г.А. направлялась в период педагогической работы в должностях, предусмотренных соответствующими Списками (учитель иностранного языка БОУ г. Омска "Средняя общеобразовательная школа N*"), прохождение курсов являлось для нее обязательным условием работы, за время нахождения на курсах ей выплачивался средний заработок. Факты нахождения истца на курсах повышения квалификации подтверждаются имеющимися в материалах дела документами и не оспариваются ответчиком.

Оснований для отмены или изменения решения суда в указанной части не имеется.

Вместе с тем, судебная коллегия не соглашается с выводом суда первой инстанции о наличии оснований для включения в стаж педагогической деятельности периода работы Б.Г.А. в должности воспитателя общежития N 1 ОПОО ПТУ N * с 03.10.1989 по 01.01.1994.

Действующим на момент обращения истца за назначением пенсии и рассмотрения спора Списком работ, профессий, должностей, специальностей и учреждений, работа в которых засчитывается в стаж работы, дающий право на досрочное назначение трудовой пенсии по старости лицам, осуществлявшим педагогическую деятельность в учреждениях для детей, утвержденным постановлением Правительства РФ от 29.10.2002 N 781, а также действовавшими в течение указанного выше спорного периода Списком профессий и должностей работников образования, педагогическая деятельность которых в школах и других учреждениях для детей дает право на пенсию за выслугу лет, утвержденном постановлением Совета Министров РСФСР от 06.09.1991 N 463, и Положением о порядке исчисления стажа для назначения пенсий за выслугу лет работникам просвещения и здравоохранения, утвержденном постановлением Совета Министров РСФСР от 17.12.1959 N 1397, должность "воспитатель общежития" не была поименована.

Выводы суда первой инстанции о тождественности профессий "воспитатель общежития" и "воспитатель" являются ошибочными.

Согласно разъяснениям Верховного Суда РФ, изложенным в п. 16 Постановления Пленума от 11.12.2012 N 30 "О практике рассмотрения судами дел, связанных с реализацией прав граждан на трудовые пенсии", установление судом тождественности различных наименований работ, профессий, должностей не допускается.

В силу п. 2 Постановления Правительства РФ от 11.07.2002 N 516 "Об утверждении Правил исчисления периодов работы, дающей право на досрочное назначение трудовой пенсии по старости в соответствии со статьями 27 и 28 Федерального закона "О трудовых пенсиях в РФ" право на установление тождества профессий, должностей и организаций, предусмотренных ст. ст. 27, 28 Федерального закона "О трудовых пенсиях в РФ", а также Списками работ, профессий, должностей, специальностей и учреждений, с учетом которых досрочно назначается трудовая пенсия по старости, тем же профессиям, должностям и организациям (структурным подразделениям), имевшим ранее иные наименования, предоставлено Министерству труда и социальной защиты Российской Федерации по представлению федеральных органов исполнительной власти и по согласованию с Пенсионным фондом РФ.

Вопрос о тождественности выполняемых Б.Г.А. функций, условий и характера ее деятельности в период работы воспитателем общежития тем должностям, которые дают право на досрочное назначение трудовой пенсии по старости, для решения вопроса о зачете периода в специальный стаж, мог быть разрешен судом только в случае неправильного указании работодателем наименования должности истца, которая не содержится в нормативных правовых актах.

Вместе с тем, в действовавшем в спорный период "Общесоюзном классификаторе. Профессии рабочих, должности служащих и тарифные разряды. 1 86 016", утвержденном Постановлением Госстандарта СССР от 27.08.1986 N 016, и в ныне действующем Общероссийском классификаторе профессий рабочих, должностей служащих и тарифных разрядов, утвержденном Постановлением Госстандарта России от 26.12.1994 N 367, наряду с должностью "воспитатель" имеется и должность "воспитатель общежития". То есть эти должности являются различными, и наименование должности, в которой работала истец в спорный период, как "воспитатель общежития" не являлось ошибочным. Установив тождество этой должности и должности "воспитатель", суд вышел за пределы своих полномочий, нарушив требования закона.

Таким образом, оснований для включения периода работы в должности воспитателя общежития N 1 ОПОО ПТУ N * в стаж педагогической деятельности Б.Г.А. не имелось. Решение суда в указанной части подлежало отмене с принятием нового решения об отказе в удовлетворении соответствующего требования.

Как следовало из материалов пенсионного дела, на день обращения за назначением пенсии (27.08.2014) общий страховой стаж истца составлял 28 лет 1 месяц 08 дней, а специальный стаж без учета спорных периодов - 20 лет 10 месяцев 17 дней.

С учетом включения в специальный стаж Б.Г.А. указанных выше периодов нахождения на курсах повышения квалификации, общая продолжительность стажа ее педагогической деятельности на момент обращения с заявлением о назначении пенсии составляла 20 лет 11 месяцев 26 дней, что не давало ей права на досрочное назначение трудовой пенсии по старости. Не превышал установленных законом 25 лет стаж педагогической деятельности истца и на момент рассмотрения апелляционной жалобы. При таких обстоятельствах решение суда в части признания за Б.Г.А. права на досрочное назначение трудовой пенсии по старости также не могло быть признано законным и подлежало отмене; в удовлетворении соответствующего требования истцу следовало отказать.

Т.Л.В. обратилась в суд с иском к ГУ - УПФ РФ в ОАО г. Омска об установлении факта получения заработной платы в определенном размере, осуществлении перерасчета размера получаемой трудовой пенсии по старости.

В обоснование указала, что с 03.01.2010 является получателем трудовой пенсии по старости, при определении размера которой ответчиком принят во внимание период работы с 01.01.1981 по 31.12.1985. Поскольку сведения о размере заработной платы за период с 01 января по 31 декабря 1983 года отсутствовали, ответчиком за указанный период применен размер заработной платы, равный нулю.

Просила установить размер заработной платы, получаемой ею в период с 01 января по 31 декабря 1983 года, исходя из размера средней заработной платы за предыдущий период времени, обязать ответчика произвести перерасчет размера пенсии.

Решением суда заявленные требования удовлетворены.

Отменяя решение суда первой инстанции, судебная коллегия областного суда исходила из следующего.

В соответствии с п. 1 ст. 17 Федерального закона от 17.12.2001 N 173-ФЗ "О трудовых пенсиях в РФ" размер трудовой пенсии определяется на основании соответствующих данных, имеющихся в распоряжении органа, осуществляющего пенсионное обеспечение, по состоянию на день, в который этим органом выносится решение об установлении трудовой пенсии, и в соответствии с нормативными правовыми актами, действующими на этот день. При расчете размера трудовой пенсии учитывается среднемесячный заработок застрахованного лица за 2000-2001 гг. по сведениям индивидуального (персонифицированного) учета в системе обязательного пенсионного страхования либо за любые 60 месяцев работы подряд на основании документов, выдаваемых в установленном порядке соответствующими работодателями либо государственными (муниципальными) органами (ст. 30 указанного Федерального закона).

В силу ст. 30.3 Федерального закона N 173-ФЗ лицо имеет право на перерасчет размера трудовой пенсии в случае предоставления дополнительных документов, подтверждающих среднемесячный заработок застрахованного лица, который не был учтен при осуществлении указанному лицу оценки пенсионных прав в соответствии со ст. 30 данного Федерального закона при установлении ему трудовой пенсии.

В соответствии с п. 2 ст. 20 Федерального закона "О трудовых пенсиях в РФ" заявление пенсионера о перерасчете размера трудовой пенсии (страховой части трудовой пенсии по старости) принимается при условии одновременного представления им необходимых для такого перерасчета документов, обязанность по представлению которых возложена на заявителя.

Согласно п. 26 Постановления Минтруда N 16, Пенсионного Фонда РФ N 19ПА от 27.02.2002 среднемесячный заработок за любые 60 месяцев подряд до 01.01.2002 в течение трудовой деятельности за период после регистрации застрахованного лица в системе обязательного пенсионного страхования подтверждается выпиской из индивидуального лицевого счета. В том случае, если этот среднемесячный заработок приходится на период до регистрации в качестве застрахованного лица в системе обязательного пенсионного страхования, то соответствующий период подтверждается справками, выданными работодателями либо государственными (муниципальными) органами на основании первичных бухгалтерских документов. В случае ликвидации работодателя либо государственного (муниципального) органа или прекращения их деятельности по другим причинам указанные справки выдаются правопреемником, вышестоящим органом или архивными организациями, располагающими необходимыми сведениями.

Согласно Письму Министерства труда и социального развития РФ и Пенсионного фонда РФ от 27.11.2001 в случае невозможности определения причинителя вреда, в результате действий которого утрачены документы о заработке работника, в частности в случаях наводнений, землетрясений, ураганов, органами, осуществляющими пенсионное обеспечение, могут быть приняты к производству документы, косвенно подтверждающие фактический заработок работника на конкретном предприятии.

К таким документам могут быть отнесены учетные карточки членов партии и партийные билеты, учетные карточки членов профсоюза и профсоюзные билеты, учетные карточки членов комсомола и комсомольские билеты, расчетные книжки (расчетные листы), которые оформлены в соответствии с требованиями, предъявляемыми к оформлению первичных учетных документов по оплате труда, приказы и другие документы, из которых можно сделать вывод об индивидуальном характере заработка работника.

Как следует из представленной в материалы дела трудовой книжки, трудовую деятельность истец начала с 06.10.1976 в должности старшего продавца Хозспорткульторга, прекратила трудовую деятельность 05.10.1986, иных данных не содержится.

Приказом от 14.08.1980 Т.Л.В. назначена временно исполняющей обязанности заведующей секцией магазина N *, приказом от 15.06.1983 переведена на должность товароведа этого же магазина, приказом от 11.01.1984 переведена на должность заведующей секцией.

21.12.2009 истцом в пенсионный орган подано заявление о назначении трудовой пенсии по старости, в котором содержалась просьба ввиду отсутствия сведений о размере заработной платы за период с 01 января по 31 декабря 1983 года применить размер заработной платы, равный нулю.

С 03.01.2010 истец является получателем трудовой пенсии по старости, размер которой рассчитан исходя из среднемесячного заработка Т.Л.В. за период с 1981 по 1985 года, все месяцы 1983 года учтены в нулевом варианте, поскольку сведения о заработке истца в 1983 году представлены не были.

Согласно данным Архива ведомости начисления заработной платы работникам магазина N * за январь 1983 - февраль 1984 на хранение в архив не поступали.

Иных доказательств, хотя бы косвенно подтверждающих факт начисления истцу за 1983 год заработной платы и ее размер, как это предусмотрено приведенными выше правовыми нормами, истцом не представлено, приведенные документы не содержат сведений о размере фактически полученной Т.Л.В. заработной платы в каждом месяце заявленного периода и не позволяют расчетным путем установить данный размер.

Вместе с тем, удовлетворяя заявленные истцом требования, суд исходил из среднего заработка Т.Л.В. за 1982 год, однако, такой порядок установления факта заработной платы законом не предусмотрен. Более того, суд распространил средний месячный заработок истца за 1982 год, когда она работала в должности заведующей секцией магазина, ежемесячно на весь период 1983 года, тогда как в период с июня 1983 года по январь 1984 года истец работала товароведом магазина, при этом сведения о заработной плате товароведа в материалы дела также не представлены.

При таких обстоятельствах оснований для удовлетворения заявленных истцом требований у суда первой инстанции не имелось.

Решение суда подлежало отмене с вынесением нового решения об отказе в удовлетворении требований Т.Л.В.

К.Т.И. обратилась в суд с иском к ГУ - УПФ РФ в Омском районе Омской области о признании незаконным отказа в назначении досрочной трудовой пенсии по старости, возложении обязанности включить спорные периоды в специальный стаж для назначения пенсии по старости, признании права на досрочное назначение и получение трудовой пенсии.

В обоснование указала, что решением пенсионного органа от 11.02.2015 ей отказано в удовлетворении заявления о назначении досрочной трудовой пенсии по старости в связи с осуществлением лечебной и иной деятельности по охране здоровья населения в учреждениях здравоохранения в связи с отсутствием необходимой продолжительности специального стажа.

Полагая отказ незаконным, просила включить в специальный стаж период работы с 01.11.1999 по 31.12.2005 в Медотделе УВД Омской области и периоды повышения квалификации с 09.11.1987 по 23.12.1987, с 18.05.1998 по 29.05.1998, с 29.11.1999 по 28.12.1999, с 08.02.2001 по 07.03.2001, с 01.03.2004 по 25.06.2004, с 04.03.2013 по 13.04.2013, а также назначить досрочную трудовую пенсию с 02.02.2015.

Решением суда заявленные требования удовлетворены.

Отменяя решение суда в части удовлетворения требований истца о включении периода работы К.Т.И. с 01.11.1999 по 31.12.2005 в Медотделе УВД Омской области в ее специальный стаж, судебная коллегия областного суда исходила из следующего.

В настоящее время правовое регулирование в области пенсионного обеспечения граждан Российской Федерации осуществляется Федеральным законом от 28.12.2013 N 400 "О страховых пенсиях".

В соответствии с подп. 20 п. 1 ст. 30 указанного Федерального закона страховая пенсия по старости назначается ранее достижения 55 летнего возраста, при наличии величины индивидуального пенсионного коэффициента в размере не менее 30 лицам, осуществлявшим лечебную и иную деятельность по охране здоровья населения в учреждениях здравоохранения не менее 25 лет в сельской местности и поселках городского типа и не менее 30 лет в городах, сельской местности и поселках городского типа либо только в городах, независимо от их возраста.

Аналогичные положения содержались в пп. 20 п. 1 ст. 27 Федерального закона от 17.12.2001 N 173 "О трудовых пенсиях в Российской Федерации".

Согласно п. 2 ст. 30 Федерального закона "О страховых пенсиях" Списки соответствующих работ, производств, профессий, должностей, специальностей и учреждений (организаций), с учетом которых назначается страховая пенсия по старости в соответствии с частью 1 настоящей статьи, правила исчисления периодов работы (деятельности) и назначения указанной пенсии при необходимости утверждаются Правительством Российской Федерации.

Постановлением Конституционного Суда РФ от 29.01.2004 N 2-П установлено, что при исчислении стажа на соответствующих видах работ могут применяться правовые акты, регулирующие порядок исчисления стажа, необходимого для назначения досрочной пенсии по старости, до введения в действие нового правового регулирования.

Подпункт "н" пункта 1 постановления Правительства РФ от 16.07.2014 N 665 "О списках работ, производств, профессий, должностей, специальностей и учреждений (организаций), с учетом которых досрочно назначается страховая пенсия по старости, и правилах исчисления периодов работы (деятельности), дающей право на досрочное пенсионное обеспечение" предусматривает, что при определении стажа на соответствующих видах работ в целях досрочного пенсионного обеспечения в соответствии со ст. 30 Федерального закона "О страховых пенсиях" при досрочном назначении страховой пенсии по старости лицам, осуществлявшим лечебную и иную деятельность по охране здоровья населения в учреждениях здравоохранения применяются Список и Правила, утвержденные постановлением Правительства РФ от 29.10.2002 N 781, Список и Правила, утвержденные постановлением Правительства РФ от 22.09.1999 N 1066.

В п. 5 Правил, утвержденных постановлением Правительства РФ от 29.10.2002 N 781 указано, что периоды работы в должностях в учреждениях, указанных в Списке, засчитываются в стаж работы в календарном порядке, за исключением предусмотренных Правилами случаев применения льготного порядка исчисления стажа указанной работы.

Из записей в трудовой книжке К.Т.И. следует, что 03.09.1991 истец принята на работу в качестве врача-психиатра в ОВВК Медотдела УВД Омской области, 01.01.2006 - назначена на должность врача-психиатра военно-врачебной комиссии МСЧ УВД по Омской области.

Согласно справке N * от 03.02.2015 К.Т.И. с 03.09.1991 по настоящее время работает в должности врача-психиатра военно-врачебной комиссии ФКУЗ "МСЧ МВД России по Омской области".

В Списке, утвержденном постановлением Правительства РФ от 29.10.2002 N 781, учреждения "медицинский отдел" либо "военно-врачебная комиссия" не предусмотрены.

Таким образом, из представленных в материалы дела доказательств следует, что в спорный период работа истца протекала в структурном подразделении учреждения, не поименованного ни в Списке, ни в п. 6 Правил исчисления периодов работы, дающий право на назначение трудовой пенсии по старости, утвержденных постановлением Правительства РФ от 29.10.2002 N 781.

Судом первой инстанции установлено, что Военно-врачебная комиссия ФКУЗ "МСЧ МВД России по Омской области" являлась подразделением ГУЗ Медицинского отдела УВД Омской области на основании положения о ГУЗ Медицинском отделе УВД Омской области, утвержденного приказом N 66 начальника УВД Омской области от 25.01.2002.

Приказом МВД РФ от 30.12.2005 N 1151 ГУЗ Медицинский отдел УВД Омской области был реорганизован в ФГУЗ "Медико-санитарная часть УВД Омской области".

В силу приказа МВД России от 31.05.2011 N 530 Федеральное казенное учреждение здравоохранения "Медико-санитарная часть Министерства внутренних дел Российской Федерации по Омской области" создано путем изменения типа Федерального государственного учреждения здравоохранения "Медико-санитарная часть Управления внутренних дел по Омской области".

В соответствии с Уставом ФГУЗ "Медико-санитарная часть Управления внутренних дел по Омской области" от 30.12.2005 военно-врачебная комиссия МСЧ УВД Омской области является подразделением учреждения без образования юридического лица, при этом основная цель учреждения - медицинское обеспечение органов внутренних дел РФ.

Доводы истца о том, что с 03.09.1991 и по настоящее время ее должностные обязанности не изменились, не могут свидетельствовать о тождественности данного учреждения (Медицинский отдел) учреждениям, поименованным в Списке, утвержденном постановлением Правительства РФ от 29.10.2002 N 781.

При таких обстоятельствах выводы суда о включении спорного периода работы К.Т.И. в ее специальный стаж нельзя признать правильными.

Б.О.А. обратилась в суд с иском к ГУ - УПФ РФ в ОАО г. Омска о включении периодов нахождения в учебных отпусках в стаж, дающий право на досрочное назначение трудовой пенсии по старости в связи с осуществлением медицинской деятельности, а также о назначении пенсии со дня первоначального обращения - с 18.03.2014.

Решением суда заявленные требования удовлетворены, на ответчика возложена обязанность включить Б.О.А. в стаж, дающий право на досрочную трудовую пенсию по старости в связи с лечебной и иной деятельностью, связанной с охраной здоровья населения в льготном исчислении один год работы как один год и шесть месяцев периоды нахождения в учебных отпусках с сохранением заработной платы с 1996 по 2001 гг., а также назначить пенсию с 18.03.2014.

В апелляционной жалобе представитель ГУ - УПФ РФ в ОАО г. Омска просила решение суда отменить. Указала, что периоды нахождения истца в учебных отпусках не подлежали включению в специальный стаж, тем более в льготном исчислении, поскольку в спорные периоды истец, работающая в должности медицинской сестры, получала образование по специальности инженер-технолог и не осуществляла в течение полного рабочего дня деятельность, связанную с лечебной и иной деятельностью по охране здоровья населения.

Проверив материалы дела, обсудив доводы апелляционной жалобы, судебная коллегия пришла к следующему.

Как следовало из материалов дела, истцу по месту работы в БУЗОО "МСЧ N*" и впоследствии по месту работы в ФКУЗ "Медико-санитарная часть Министерства внутренних дел Российской Федерации по Омской области" предоставлялись дополнительные учебные отпуска с сохранением средней заработной платы в период с 1996 года до 2001 год включительно.

Из представленных в материалы дела приказов по БУЗОО "МСЧ N*" видно, что учебные отпуска предоставлялись истцу как студентке Российского заочного института текстильной и легкой промышленности (РЗИТЛП) для сдачи зачетов и экзаменов.

Согласно представленному истцом в материалы дела диплому Российского заочного института текстильной и легкой промышленности, диплом получен в апреле 2001 с присуждением квалификации "инженер-технолог".

В соответствии с пп. 20 п. 1 ст. 27 Федерального закона "О трудовых пенсиях в Российской Федерации", действовавшего на момент обращения истца в пенсионный орган (18.03.2014), трудовая пенсия по старости назначалась ранее достижения пенсионного возраста лицам, осуществлявшим лечебную и иную деятельность по охране здоровья населения в учреждениях здравоохранения не менее 25 лет в сельской местности и поселках городского типа и не менее 30 лет в городах, сельской местности и в поселках городского типа либо только в городах, независимо от их возраста.

Согласно ст. 30 Федерального закона N 400-ФЗ от 28.12.2013 "О страховых пенсиях", действующего с 01.01.2015, страховая пенсия по старости назначается ранее достижения возраста, установленного статьей 8 Федерального закона, при наличии величины индивидуального пенсионного коэффициента в размере не менее 30 лицам, осуществлявшим лечебную и иную деятельность по охране здоровья населения в учреждениях здравоохранения не менее 25 лет в сельской местности и поселках городского типа и не менее 30 лет в городах, сельской местности и поселках городского типа либо только в городах, независимо от их возраста.

На основании п. 14 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 11.12.2012 N 30 "О практике рассмотрения судами дел, связанных с реализацией прав граждан на трудовые пенсии", а также п. 3 постановления Правительства РФ от 16.07.2014 N 665, принятого в целях реализации статей 30 и 31 Федерального закона "О страховых пенсиях", подлежат применению Правила исчисления периодов работы, дающей право на досрочное назначение трудовой пенсии по старости в соответствии со статьей 27 Федерального закона "О трудовых пенсиях в Российской Федерации", утвержденные постановлением Правительства Российской Федерации от 29.10.2002 N 781, и Правила исчисления периодов работы, дающей право на досрочное назначение трудовой пенсии по старости в соответствии со статьями 27 и 28 Федерального закона "О трудовых пенсиях в Российской Федерации", утвержденные постановлением Правительства Российской Федерации от 11.07.2002 N 516.

Пунктом 5 Правил, утвержденных постановлением Правительства Российской Федерации от 11.07.2002 N 516, предусмотрено, что периоды работы, дающей право на досрочное назначение трудовой пенсии по старости, которая выполнялась постоянно в течение полного рабочего дня, засчитываются в стаж в календарном порядке, если иное не предусмотрено данными Правилам и иными нормативными правовыми актами. При этом в стаж включаются периоды получения пособия по государственному социальному страхованию в период временной нетрудоспособности, а также периоды ежегодных основного и дополнительных оплачиваемых отпусков.

В силу ст. 173 ТК РФ работникам, направленным на обучение работодателем или поступившим самостоятельно в имеющие государственную аккредитацию образовательные учреждения высшего профессионального образования независимо от их организационно-правовых форм по заочной форме обучения, успешно обучающимся в этих учреждениях, работодатель предоставляет дополнительные отпуска с сохранением среднего заработка.

Аналогичные положения предусматривались ст. 196 Кодекса законов о труде Российской Федерации.

Учебные отпуска являются одним из видов дополнительного оплаченного отпуска, возможность предоставления которых предусмотрена ст. 116 ТК РФ (ст. 198 КЗоТ РФ). Обязанность их предоставления обусловлена также исполнением п. 21 Рекомендаций Международной организации труда N 148 от 24.06.1974 "Об оплачиваемых отпусках", на которые сослался суд первой инстанции.

Судом установлено, что учебные отпуска истцу предоставлялись в период ее работы в должности медицинской сестры хирургического отделения стационара БУЗОО "МСЧ N*" и медицинской сестры операционной отделения анестезиологии и реанимации госпиталя ФКУЗ "МСЧ МВД России по Омской области", на период отпусков за ней сохранялась средняя заработная плата и уплачивались страховые взносы в Пенсионный фонд Российской Федерации, в связи с чем суд пришел к правильному выводу, что периоды нахождения Б.О.А. в учебных отпусках подлежат включению в стаж работы, дающей право на досрочное назначение трудовой пенсии по старости.

В этой связи приведенные в апелляционной жалобе доводы о неправомерности включения таких периодов в стаж лечебной деятельности истца отклонены судебной коллегией, как не основанные на законе.

Тот факт, что истец в 1996-2001 годах проходила обучение по специальности "технология швейных изделий", не исключает соответствующие учебные отпуска истца из ее специального стажа, поскольку законодатель не связывает предоставление дополнительных отпусков с соответствием профиля образовательного учреждения, а также профиля получаемого образования, выполняемой работе.

Вместе с тем, судебная коллегия полагает ошибочным вывод суда первой инстанции о зачете периода отпуска в связи с обучением истца профессии, не связанной с лечебной деятельностью, в льготном исчислении.

Право на льготное исчисление специального стажа из расчета 1 год работы за 1 год и 6 месяцев среднему медицинскому персоналу отделений (палат) хирургического профиля стационаров было предоставлено Правилами, утвержденными постановлением Совета Министров РСФСР от 06.09.1991 N 464. При этом реализация данного права не была поставлена в зависимость от наименования должности лечебно-профилактических и санитарно-эпидемиологических учреждений. Определяющим являлась занятость в отделениях (палатах) хирургического профиля.

Указанный порядок льготного исчисления специального стажа в соответствии с Постановлением Правительства РФ от 22.09.1999 N 1066 применялся до 01.11.1999.

После 01.11.1999 законодатель также предусмотрел возможность льготного исчисления стажа медицинских работников, указав сначала в Перечне, утвержденном постановлением Правительства РФ от 22.09.1999 N 1066, а затем в Перечне, утвержденном постановлением Правительства РФ от 29.10.2002 N 781, наименование структурных подразделений и должностей, работа в которых в течение года засчитывается в стаж, дающий право на досрочное назначение трудовой пенсии по старости, как год и шесть месяцев.

В Перечне структурных подразделений учреждений здравоохранения и должностей врачей и среднего медицинского персонала, работа в которых в течение года засчитывается в стаж работы, дающей право на досрочное назначение трудовой пенсии, как год и шесть месяцев, утвержденном постановлением Правительства Российской Федерации от 29.10.2002 N 781, поименованы отделения хирургического профиля стационаров.

Таким образом, законодательство предусматривает возможность льготного исчисления (год работы за год и шесть месяцев стажа) периодов работы в медицинских учреждениях при наличии одновременно нескольких условий: работа должна протекать в подразделениях, указанных в перечне, на соответствующих должностях, указанных в нем же, и работа по занимаемой должности должна выполняться постоянно в течение полного рабочего дня. Именно совокупность этих условий свидетельствует о таком характере работы, специфике выполнения функциональных обязанностей в соответствии с указанными в перечне должностями, которые существенно отличаются по уровню сложности и напряженности от выполнения должностных обязанностей другими работниками среднего медицинского персонала.

Поскольку истец получала высшее образование по специальности, не связанной с осуществляемой ею лечебной деятельностью, по окончании высшего учебного заведения ей присуждена квалификация инженер-технолог по специальности "Технология швейных изделий", судебная коллегия полагала, что при таких обстоятельствах отсутствовали основания для зачета указанных периодов в специальный стаж на условиях, предусмотренных для зачета периодов работы в отделениях хирургического профиля, специфичных по уровню сложности и напряженности, что и обусловило льготный порядок исчисления такого стажа.

Указанные периоды, учитывая профиль получаемого Б.О.А. высшего образования, подлежали включению в специальный стаж в календарном исчислении.

Начальник ОМВД России по К* району Омской области С.С.В. обратился в суд с заявлением об установлении административного надзора в отношении Д.А.В.

В обоснование указал, что решением районного суда за Д.А.В. установлен административный надзор сроком на 2 года, который прекращен в связи с его истечением.

Полагал, что должного профилактического воздействия административный надзор не произвел, поскольку в период надзора Д.А.В. неоднократно привлекался к административной ответственности.

Просил установить в отношении Д.А.В. повторный административный надзор сроком на 1 год.

Решением суда в удовлетворении заявленных требований отказано.

Отменяя решение суда, судебная коллегия областного суда исходила из следующего.

Приговором районного суда от 30.05.2006 Д.А.В. признан виновным в совершении преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 105 УК РФ, с назначением наказания в виде 6 лет лишения свободы. 26.04.2011 освобожден из мест лишения свободы условно-досрочно на 1 год 1 месяц, имеет непогашенную судимость за преступление, относящееся к категории особо тяжких.

Решением районного суда от 13.12.2012 Д.А.В. установлен административный надзор сроком на 2 года.

Постановлением врио начальника ОП "К*" МО МВД России от 11.06.2014 Д.А.В. признан виновным в совершении административного правонарушения, предусмотренного ст. 20.21 КоАП РФ (появление в общественных местах в состоянии опьянения, глава 20 КоАП РФ "Административные правонарушения, посягающие на общественный порядок и общественную безопасность"), имевшего место 10.06.2014.

Постановлением мирового судьи от 12.01.2015 Д.А.В. привлечен к административной ответственности за совершение административного правонарушения, предусмотренного ч. 1 ст. 19.24 КоАП РФ (несоблюдение административных ограничений и невыполнение обязанностей, устанавливаемых при административном надзоре, глава 19 КоАП РФ "Административные правонарушения против порядка управления"), имевшего место 30.11.2014.

13.12.2014 административный надзор в отношении Д.А.В. прекращен в связи с истечением его срока, судимость не погашена.

Отказывая в удовлетворении требования об установлении административного надзора в отношении Д.А.В., суд исходил из того, что административные правонарушения, на которые ссылается заявитель в обоснование заявленного требования, совершены Д.А.В. в период, когда он являлся поднадзорным лицом. Вместе с тем, условием для повторного установления административного надзора является совершение лицом двух и более административных правонарушений против порядка управления и (или) посягающих на общественный порядок и общественную безопасность, и (или) на здоровье населения и общественную нравственность, после прекращения в отношении него административного надзора. Ввиду отсутствия на момент рассмотрения дела доказательств указанному выше, суд полагал, что оснований для повторного установления административного надзора не имелось.

Вместе с тем, судом первой инстанции не учтено следующее.

Согласно ч. 6 ст. 9 Федерального закона от 06.04.2011 N 64-ФЗ "Об административном надзоре за лицами, освобожденными из мест лишения свободы" при прекращении административного надзора не исключается установление судом административного надзора повторно в отношении лица, указанного в ч. 1 ст. 3 названного Федерального закона, при наличии основания, предусмотренного п. 2 ч. 3 ст. 3 данного Федерального закона, в течение срока, установленного законодательством РФ для погашения судимости.

В силу ч. 1 ст. 3 Федерального закона от 06.04.2011 N 64-ФЗ административный надзор устанавливается судом при наличии оснований, предусмотренных ч. 3 названной статьи, в отношении совершеннолетнего лица, освобождаемого или освобожденного из мест лишения свободы и имеющего непогашенную либо неснятую судимость, за совершение тяжкого или особо тяжкого преступления.

Пунктом 2 части 3 этой же статьи названы основания для установления административного надзора в отношении указанных лиц: если лицо, отбывшее уголовное наказание в виде лишения свободы и имеющее не погашенную либо неснятую судимость, совершает в течение одного года два или более административных правонарушения против порядка управления и (или) административных правонарушения, посягающих на общественный порядок и общественную безопасность и (или) на здоровье населения и общественную нравственность.

Таким образом, в силу приведенных выше норм закона повторное установление в отношении лиц, указанных в п. 2 ч. 3 ст. 3 Федерального закона от 06.04.2011 N 64-ФЗ, административного надзора допускается вне зависимости от того, являлось ли лицо в момент совершения им административных правонарушений поднадзорным или нет.

Указанный вывод также согласуется с позицией Верховного Суда РФ, изложенной в постановлении Пленума от 27.06.2013 N 22 "О применении судами законодательства при рассмотрении дел об административном надзоре".

При таких обстоятельствах требования начальника ОМВД России по К* району о повторном установлении в отношении Д.А.В. административного надзора подлежали удовлетворению.

Ш.Т.П. обратилась в суд с заявлением об оспаривании действий (бездействия) должностного лица отдела N * УФМС России по Омской области в ЦАО г. Омска.

В обоснование указала, что с ноября 2014 года она неоднократно обращалась в отдел N * УФМС России по Омской области в ЦАО г. Омска с заявлением о замене паспорта в связи с достижением 45-летнего возраста, к которому прикладывала паспорт, подлежащий замене, и справку посольства России в республике Таджикистан от 09.06.1996 о приобретении гражданства РФ.

В приеме документов ей отказывали, требуя представить справку из военного комиссариата о том, что в период с 06.02.1992 она находилась под юрисдикцией РФ. Военный комиссариат такую справку не выдавал.

Не согласившись с действиями сотрудников миграционного органа, она дважды обращалась к руководителю данного отдела с просьбой предоставить ей мотивированный отказ в приеме документов, однако до настоящего времени мотивированного отказа она не получила.

Считала, что в результате действий руководителя отдела N * УФМС России по Омской области в ЦАО г. Омска, выразившихся в отказе в приеме заявления о замене паспорта в связи с достижением 45-летнего возраста, нарушены ее права.

Просила признать указанные действия руководителя отдела N * УФМС России по Омской области в ЦАО г. Омска неправомерными, возложить на него обязанность произвести действия по замене паспорта в связи с достижением Ш.Т.П. 45-летнего возраста в установленные законом сроки.

Решением суда в удовлетворении заявленных требований отказано.

Отменяя решение суда первой инстанции, судебная коллегия областного суда исходила из следующего.

В соответствии с ч. 7 ст. 4 Федерального закона от 31.05.2002 N 62-ФЗ "О гражданстве РФ" наличие у лица гражданства РФ либо факт наличия у лица в прошлом гражданства СССР определяется на основании законодательных актов РФ, РСФСР или СССР, международных договоров РФ, РСФСР или СССР, действовавших на день наступления обстоятельств, с которыми связывается наличие у лица соответствующего гражданства.

Таким образом, к настоящим правоотношениям подлежит применению Закон РФ от 28.11.1991 N 1948-1 "О гражданстве РФ", действовавший на момент возникновения спорных правоотношений.

В силу ч. 1 ст. 13 Закона РФ "О гражданстве РФ" гражданами РФ признаются все граждане бывшего СССР, постоянно проживающие на территории РФ на день вступления в силу настоящего Закона (то есть 06.02.1992), если в течение одного года после этого дня они не заявят о своем нежелании состоять в гражданстве Российской Федерации.

Как следовало из материалов дела, Ш.Т.П. родилась <...> в <...> республики Таджикистан, где и получила паспорт гражданина СССР.

По состоянию на 06.02.1992 Ш.Т.П. проживала на территории республики Таджикистан.

26.09.1992 Ш.Т.П. вступила в брак с Ш.А.А. (родился в г. Омске 06.11.1962), который являлся военнослужащим и в период с 19.09.1986 по 28.05.1998 проходил военную службу в * мотострелковом полку * мотострелковой дивизии КСАВО (Краснознаменного Среднеазиатского военного округа), дислоцировавшемся в <...>, Таджикской ССР, и по состоянию на 06.02.1992 находившемся под юрисдикцией РФ.

09.07.1996 посольством России в республике Таджикистан заявительнице выдана справка N *, согласно которой Ш.Т.П., <...> года рождения, приобрела гражданство РФ. Приобретение гражданства оформлено посольством РФ в республике Таджикистан 30.12.1994 при предъявлении паспорта, выданного ОВД Фрунзенского райисполкома <...>.

В 1999 году Ш.Т.П. прибыла на территорию РФ из республики Таджикистан, и зарегистрирована по месту жительства по адресу: г. Омск, *.

31.07.1999 Ш.Т.П. документирована паспортом гражданина РФ на основании паспорта гражданина республики Таджикистан N *, выданного ОВД Центрального района <...>, и справки посольства РФ в республике Таджикистан N * от 09.07.1996.

В связи с утратой паспорта, 16.05.2007 отделом N * УФМС России по Омской области в ЦАО г. Омска Ш.Т.П. вновь документирована паспортом гражданина РФ.

В связи с достижением 45-летнего возраста Ш.Т.П. обратилась в отдел N * УФМС России по Омской области в ЦАО г. Омска с заявлением о замене паспорта гражданина РФ.

По результатам проведенной проверки заместителем начальника отдела N * УФМС России по Омской области в ЦАО г. Омска вынесено заключение от 19.12.2014, которым признано, что Ш.Т.П. не является гражданкой РФ, поскольку на 06.02.1992 на территории РФ не проживала.

Отказывая в удовлетворении требований Ш.Т.П., суд первой инстанции согласился с доводами миграционного органа, указав, что Ш.Т.П. по состоянию на 06.02.1992 на территории РФ не проживала, регистрации по месту жительства не имела, в связи с чем на основании ч. 1 ст. 13 Закона РФ от 28.11.1991 N 1948-1 "О гражданстве РФ" гражданство РФ не приобрела. За время проживания в Омской области гражданство РФ в установленном порядке Ш.Т.П. не приобретала, в базе ДК МИД России сведения о приобретении ею гражданства РФ отсутствуют. По имеющимся базам ЦБДУИГ и АИС "Гражданство" Ш.Т.П. не значится.

Вместе с тем, административным органом и судом не учтено, что в соответствии со ст. 12 Закона РФ от 28.11.1991 N 1948-1 гражданство РФ приобретается не только в порядке признания гражданства РФ, но и по другим основаниям, в частности, в порядке регистрации.

В силу п. "а" ст. 18 указанного Закона РФ в порядке регистрации гражданство РФ приобретают лица, у которых супруг либо родственник по прямой восходящей линии является гражданином РФ.

Постановлением Верховного Совета РФ от 17.06.1993 N 5206/1 положения ч. 1 ст. 13 Закона РФ "О гражданстве РФ" о признании российского гражданства распространены на военнослужащих, проходящих службу в воинских частях, находящихся под юрисдикцией РФ.

Таким образом, по состоянию на 06.02.1992 супруг заявительницы Ш.А.А., проходивший военную службу под юрисдикцией РФ, являлся гражданином РФ на основании ч. 1 ст. 13 Закона РФ от 28.11.1991 N 1948-1.

Документами, подтверждающими гражданство РФ, являются удостоверение личности гражданина РФ или паспорт гражданина РФ, а до их получения - свидетельство о рождении или иной документ, содержащий указание на гражданство лица (ст. 10 Закона РФ от 28.11.1991 N 1948-1).

Пунктами "г", "е" ч. 1 ст. 36 Закона РФ от 28.11.1991 N 1948-1 "О гражданстве Российской Федерации" (в ред. от 06.02.1995, с изм. от 16.05.1996) предусмотрено, что к полномочиям Министерства иностранных дел Российской Федерации, дипломатических представительств и консульских учреждений Российской Федерации относится, в том числе, определение принадлежности лиц, проживающих за пределами РФ, к гражданству РФ; осуществление по заявлениям заинтересованных лиц, проживающих за пределами РФ, регистрации приобретения или прекращения гражданства РФ в предусмотренных названным Законом случаях.

Согласно п. п. 2, 5 Положения о порядке рассмотрения вопросов гражданства РФ, утвержденного Указом Президента РФ N 386 от 10.04.1992 (утратил силу в связи с изданием Указа Президента РФ от 14.11.2002 N 1325) оформление приобретения или прекращения гражданства РФ начинается по месту жительства заявителя: для лиц, проживающих за пределами России, в соответствующих дипломатических представительствах или консульских учреждениях РФ. При этом заявления об изменении гражданства в порядке регистрации и приложенные к нему документы рассматриваются за пределами РФ консульскими учреждениями, которые правомочны принимать по заявлениям решения.

В соответствии с Инструкцией о порядке выдачи, замены, учета и хранения паспортов гражданина РФ, утвержденной приказом Министерства внутренних дел Российской Федерации от 15.09.1997 N 605 (действовавшей на момент выдачи заявительнице паспорта), для получения паспорта гражданин представляет документы, свидетельствующие о принадлежности к гражданству РФ (если требуется подтвердить гражданство лица, обратившегося за получением паспорта).

Как следовало из материалов дела, Ш.Т.П. при получении паспорта гражданина РФ в подтверждение приобретения гражданства РФ представила справку посольства РФ в республике Таджикистан N * от 09.07.1996.

Оснований сомневаться в подлинности и достоверности указанной справки, выданной уполномоченным органом, не имелось. Подлинность данной справки никем не опровергнута.

Доводы миграционного органа об отсутствии сведений о приобретении Ш.Т.П. гражданства РФ в единой базе гражданства, также не могут быть приняты во внимание, поскольку данные обстоятельства бесспорно не свидетельствуют об отсутствии у Ш.Т.П. гражданства РФ. Так, до момента начала ее полноценного функционирования не все сведения по лицам, оформившим российское гражданство в российских диппредставительствах за рубежом в 1990-х годах, были внесены в базу данных.

Кроме того, данных о принадлежности Ш.Т.П. к гражданству иного государства не имеется.

Прекращение гражданства РФ без свободного волеизъявления гражданина, противоречит ст. 6 (ч. 3) Конституции РФ, в соответствии с которой гражданин РФ не может быть лишен своего гражданства. Это конституционное положение корреспондирует ч. 2 ст. 15 Всеобщей декларации прав человека, утвержденной и провозглашенной Генеральной Ассамблеей Организации Объединенных Наций 10 декабря 1948 года, которая устанавливает, что "никто не может быть произвольно лишен своего гражданства или права изменить свое гражданство".

Миграционным органом не представлено бесспорных доказательств, опровергающих приобретение заявительницей гражданства РФ, и, как следствие, незаконности выдачи паспорта.

В этой связи Ш.Т.П. не могла быть признана не состоящей в гражданстве РФ и лишена документа, удостоверяющего гражданство РФ.

При таких обстоятельствах, оснований для отказа в удовлетворения требований Ш.Т.П. у суда первой инстанции не имелось.

Б.С.А. обратилась в суд с иском к ОАО "Аэрофлот" о взыскании компенсации морального вреда.

В обоснование указала, что 11.08.2014 осуществляла перелет рейсом * авиакомпании "Аэрофлот" по маршруту: г. Санкт-Петербург - г. Стамбул. При перелете утерян ее багаж. По возвращении из отпуска истец направила ответчику претензию с требованием возместить причиненный ей материальный ущерб в размере 30 259 руб., моральный вред - 30 000 руб. Письмом от 25.11.2014 ОАО "Аэрофлот" сообщило ей, что в части имущественного ущерба ее претензию удовлетворит.

Полагала, что компанией ОАО "Аэрофлот" при некачественном оказании услуг ей как потребителю причинен моральный вред. В этой связи просила взыскать с ответчика в ее пользу компенсацию морального вреда в размере 30 000 руб. и судебные расходы в размере 2 000 руб.

Определением судьи исковое заявление Б.С.А. к ОАО "Аэрофлот" о взыскании компенсации морального вреда возвращено, истцу разъяснено право на обращение с указанными требованиями к мировому судье.

Отменяя определение судьи, судебная коллегия областного суда исходила из следующего.

Возвращая исковое заявление Б.С.А., суд первой инстанции пришел к выводу о том, что данный спор неподсуден районному суду, поскольку цена иска составляет 32 000 руб.

Вместе с тем, судом не учтено следующее.

В соответствии со ст. 24 ГПК РФ гражданские дела, подведомственные судам, за исключением дел, предусмотренных статьями 23, 25 - 27 ГПК РФ, рассматриваются районным судом в качестве суда первой инстанции.

Как следует из представленных суду материалов, между сторонами имеется спор о защите неимущественных прав Б.С.А. как потребителя оказываемых услуг по перевозке пассажиров и багажа.

В силу разъяснений, содержащихся в п. 24 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 28.06.2012 N 17 "О рассмотрении судами гражданских дел по спорам о защите прав потребителей", дела по спорам о защите неимущественных прав потребителей, равно как и требование имущественного характера, не подлежащее оценке, а также требование о компенсации морального вреда подсудны районному суду.

Таким образом, по смыслу положений гражданского процессуального законодательства, если требование о компенсации морального вреда производно от имущественного требования, когда это допускается законом, то подсудность дела определяется в зависимости от цены иска по имущественному требованию. Б.С.А. заявлены только требования неимущественного характера - о взыскании компенсации морального вреда, в связи с чем согласно ст. 23 ГПК РФ и приведенным разъяснениями Пленума Верховного Суда РФ данные исковые требования не отнесены к подсудности мирового судьи и подлежат рассмотрению районным судом.

При таких обстоятельствах оснований для возвращения судом искового заявления Б.С.А. к ОАО "Аэрофлот" о взыскании компенсации морального вреда в связи с неподсудностью данного спора суду, не имелось.

П.Е.О. обратилась в суд с заявлением о замене взыскателя в исполнительном производстве, изменении порядка и способа исполнения судебного приказа.

В обоснование указала, что на основании судебного приказа, выданного районным судом, на ее содержание с отца были взысканы алименты, распорядителем которых являлась ее мать. Задолженность по алиментным обязательствам составила 424 781, 50 руб.

В связи с достижением ею совершеннолетия просила произвести замену стороны взыскателя в исполнительном производстве с матери на нее, изменить способ и порядок исполнения судебного приказа путем взыскания задолженности с отца в ее пользу.

Определением суда в удовлетворении заявленных требований отказано.

Отменяя определение суда первой инстанции, судебная коллегия областного суда исходила из следующего.

Судебным приказом районного суда от 21.05.1996 с П.О.А. (отец) в пользу К.Н.Ю. (мать) взысканы алименты на содержание дочери П.Е.О., <...> года рождения, в размере 1/4 части всех видов заработка ежемесячно, начиная с 29.04.1996 и до совершеннолетия ребенка.

На основании судебного приказа в отношении должника возбуждено исполнительное производство о взыскании алиментов.

П.Е.О. обратилась в суд с заявлением о замене взыскателя в исполнительном производстве, указав, что она достигла совершеннолетия и вправе сама получать причитающиеся алименты, задолженность по которым составила 424 781, 50 руб.

Отказывая в удовлетворении требований заявителя, суд исходил из того, что достижение ею совершеннолетия не является основанием для замены взыскателя, так как в данном случае не имеется правопреемства. При этом суд указал, что правом на получение алиментов обладает исключительно тот гражданин, который является получателем указанных сумм, поскольку такое право связано с его личным субъективным правом.

Вместе с тем, судом первой инстанции не учтено следующее.

Согласно п. 1 ст. 60 Семейного кодекса РФ ребенок имеет право на получение содержания от своих родителей и других членов семьи в порядке и в размерах, которые установлены разделом V Семейного кодекса РФ.

В силу п. 2 ст. 60 Семейного кодекса РФ суммы, причитающиеся ребенку в качестве алиментов, пенсий, пособий, поступают в распоряжение родителей (лиц, их заменяющих) и расходуются ими на содержание, воспитание и образование ребенка.

По смыслу данной правовой нормы за ребенком, которому причитаются выплаты сумм в качестве алиментов, пенсий, пособий, фактически признается право собственности на эти суммы, а родители либо лица, их заменяющие, являются лишь распорядителями таких денежных средств, расходование которых определено законом исключительно на содержание, воспитание и образование ребенка.

Эта норма материального права основана на том, что несовершеннолетний ребенок не является полностью дееспособным и не может в полном объеме самостоятельно осуществлять защиту своих прав. По общему правилу, закрепленному в ч. 1 ст. 37 ГПК РФ, способность своими действиями осуществлять процессуальные права, выполнять процессуальные обязанности и поручать ведение дела в суде представителю (гражданская процессуальная дееспособность) принадлежит в полном объеме гражданам, достигшим возраста восемнадцати лет.

Выплачиваемые на содержание ребенка алименты имеют целевое назначение и предназначены для реализации прав несовершеннолетнего, в связи с чем в пунктах 1 и 2 ст. 60 Семейного кодекса РФ прямо указано на то, что право на алименты, пенсии и пособия - это право несовершеннолетнего ребенка, а не его родителей. Суммы алиментов и детских пособий являются не собственностью того родителя, с которым проживает ребенок, а собственностью ребенка, на содержание которого они предназначаются.

Таким образом, если право несовершеннолетнего ребенка на получение алиментов в полном объеме не было реализовано до наступления его совершеннолетия, то после достижения совершеннолетия он может реализовать свое субъективное право в процессуальном порядке самостоятельно, так как по общему правилу права родителей как законных представителей прекращаются по достижении детьми возраста восемнадцати лет (совершеннолетия).

Соответственно, при достижении ребенком совершеннолетия или в случае приобретения им дееспособности до достижения совершеннолетия ребенок может самостоятельно реализовывать свои права, в том числе и в исполнительном производстве.

Согласно ч. 1 ст. 203 ГПК РФ суд, рассмотревший дело, по заявлениям лиц, участвующих в деле, судебного пристава-исполнителя либо исходя из имущественного положения сторон или других обстоятельств вправе отсрочить или рассрочить исполнение решения суда, изменить способ и порядок его исполнения.

Из материалов дела следует, что 11.09.2011 заявитель достигла совершеннолетия, то есть полной дееспособности, и вправе сама получать причитающиеся ей выплаты по алиментам, которые являются ее собственностью, а не собственностью матери.

При таких обстоятельствах определение суда первой инстанции подлежало отмене с вынесением нового определения об удовлетворении заявленных требований.

К.Т.И. обратилась в суд с иском к ООО "*" о восстановлении на работе, понуждении к заключению трудового договора, взыскании задолженности по заработной плате, компенсации за неиспользованный отпуск и компенсации морального вреда.

В обоснование указала, что в период с 22.05.2014 по 24.12.2014 работала в ООО "*" в должности повара. Трудовые отношения с ней оформлены не были, отчисления работодателем в соответствующие органы не производились. Заработная плата в полном объеме за отработанные смены ей выплачена не была. В декабре 2014 г. ей сообщили, что она уволена.

В ходе судебного разбирательства представитель истца подала дополнительное исковое заявление, в котором просила суд также установить факт трудовых отношений между К.Т.И. и ООО "*", обязать работодателя предоставить в отношении истца индивидуальные (персонифицированные) сведения и перечислить страховые взносы в фонд обязательного медицинского страхования и пенсионный фонд.

Определением суда исковое заявление К.Т.И. к ООО "*" об установлении факта трудовых отношений, а также возложении обязанности предоставить индивидуальные (персонифицированные) сведения и перечислить суммы страховых взносов оставлено без движения, предоставлен срок для устранения указанных в определении недостатков.

Отменяя определение суда первой инстанции, судебная коллегия областного суда исходила из следующего.

Оставляя исковое заявление К.Т.И. без движения, суд указал, что истцом в соответствии с п. 3 ч. 1 ст. 333.19 НК РФ по требованию об установлении факта трудовых отношений не уплачена государственная пошлина в размере 300 руб. Кроме того, истцу указано на необходимость предоставить доказательства в обоснование дополнительных требований - выписку из лицевого счета застрахованного лица.

Вместе с тем, судом первой инстанции не учтено следующее.

В обоснование своих первоначальных исковых требований К.Т.И. указала, что состояла в трудовых отношениях с ООО "*", где была фактически допущена к работе и в период с 22.05.2014 по 24.12.2014 работала поваром, при этом трудовой договор в письменной форме работодателем с ней не заключался, приказ о приеме на работу не издавался, запись в трудовой книжке не делалась, в декабре 2014 г. она была уволена.

В дополнительном исковом заявлении истец наряду с заявленными ранее требованиями просила суд установить факт ее трудовых отношений с ООО "*".

В силу ст. 15 ТК РФ трудовые отношения - отношения, основанные на соглашении между работником и работодателем о личном выполнении работником за плату трудовой функции, подчинении работника правилам внутреннего трудового распорядка при обеспечении работодателем условий труда, предусмотренных трудовым законодательством и иными нормативными правовыми актами, содержащими нормы трудового права, коллективным договором, соглашениями, локальными нормативными актами, трудовым договором.

В соответствии с п. 12 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 17.03.2004 N 2 "О применении судами Российской Федерации Трудового кодекса Российской Федерации" если трудовой договор не был оформлен надлежащим образом, однако работник приступил к работе с ведома или по поручению работодателя или его уполномоченного представителя, то трудовой договор считается заключенным и работодатель или его уполномоченный представитель обязан не позднее трех рабочих дней со дня фактического допущения к работе оформить трудовой договор в письменной форме (ч. 2 ст. 67 ТК РФ).

Таким образом, истцом фактически заявлен спор о признании трудового договора с ООО "*" заключенным. Данный спор рассматривается в порядке искового производства и вытекает из трудовых правоотношений.

При этом в силу ст. 393 ТК РФ при обращении в суд с иском по требованиям, вытекающим из трудовых отношений, в том числе по поводу невыполнения либо ненадлежащего выполнения условий трудового договора, носящих гражданско-правовой характер, работники освобождаются от оплаты пошлин и судебных расходов.

Истцы по делам, рассматриваемым в судах общей юрисдикции, по искам о взыскании заработной платы (денежного содержания) и иным требованиям, вытекающим из трудовых правоотношений, освобождаются от уплаты государственной пошлины и в соответствии с пп. 1 п. 1 ст. 333.36 НК РФ.

При таких обстоятельствах у К.Т.И. отсутствовала обязанность по уплате государственной пошлины при подаче в суд данного искового заявления.

Оставляя дополнительное исковое заявление К.Т.И. без движения, суд первой инстанции также обязал истца представить документы, подтверждающие обстоятельства, на которых она основывает свои требования - выписку из лицевого счета застрахованного лица.

Вместе с тем, судебной коллегией установлено, что в представленных материалах по частной жалобе имеется копия выписки из лицевого счета застрахованного лица К.Т.И., сформированная на 07.04.2015.

Иных оснований для оставления искового заявления К.Т.И. без движения определение суда первой инстанции не содержало.

При таких обстоятельствах выводы суда о наличии оснований для оставления искового заявления К.Т.И без движения не были основаны на законе, в связи с чем, определение суда подлежало отмене.

М.Н.М. и Л.Н.И. обратились в суд с заявлениями об индексации присужденных денежных сумм.

В обоснование указали, что решением районного суда г. Омска от 14.12.2005, оставленным без изменения кассационным определением судебной коллегии по гражданским делам Омского областного суда от 25.01.2006, с А.Е.Л. в пользу Р.Р.С. взыскана компенсация морального вреда в размере 30 000 руб., в пользу М.Н.М. - 60 000 руб., в пользу Л.Н.И. - 70 000 руб. Решение суда исполнено только в 2015 году, в связи с чем просили проиндексировать взысканные в их пользу денежные суммы на момент исполнения решения.

В судебном заседании М.Н.М. и Л.Н.И. заявленные требования поддержали.

Представитель должника А.Е.Л. просила применить последствия пропуска взыскателями трехлетнего срока исковой давности, представив иной расчет сумм индексации.

Определением суда заявленные М.Н.М. и Л.Н.И. требования удовлетворены.

Изменяя размеры сумм взысканных судом первой инстанции в качестве индексации, судебная коллегия областного суда исходила из следующего.

Согласно ч. 1 ст. 208 ГПК РФ по заявлению взыскателя или должника суд, рассмотревший дело, может произвести индексацию взысканных судом денежных сумм на день исполнения решения суда.

Данная норма выступает процессуальной гарантией защиты имущественных интересов взыскателя и должника от инфляционных процессов в период с момента вынесения судебного решения до его реального исполнения.

Механизм индексации взысканных по судебному решению денежных сумм направлен на поддержание покупательской способности данных сумм, не является мерой гражданской или иной ответственности и применяется вне зависимости от вины лица, обязанного выплатить денежные средства, в задержке в их выплате. Единственным основанием для индексации взысканных сумм является их обесценивание на день фактического исполнения решения суда.

Таким образом, в порядке ст. 208 ГПК РФ судом рассматриваются заявления об индексации относительно денежных сумм, уже взысканных по решению суда, реальное исполнение которых задержалось на определенное время.

Индексация присужденных судом сумм, выступающая в качестве механизма, позволяющего полностью возместить потери взыскателя от длительного неисполнения судебного решения, производится с момента присуждения судом денежных сумм до фактического исполнения решения суда.

Удовлетворяя требования об индексации присужденных денежных сумм, суд первой инстанции обоснованно исходил из того, что между вынесением решения суда (14.12.2005) и его исполнением (28.01 и 26.02.2015 в отношении Л.Н.И. и М.Н.М. соответственно) имеется значительный временной интервал, а также принимал во внимание, что целью индексации присужденных денежных сумм является поддержание их покупательной способности в условиях инфляции.

Судом проверен и правильно признан несостоятельным довод ответчика о пропуске заявителями срока исковой давности к заявленным требованиям, поскольку на требования об индексации присужденных денежных сумм исковая давность не распространяется.

Действующим законодательством не установлен срок, в течение которого взыскатель может обратиться с требованием об индексации присужденной денежной суммы, такое требование по своей правовой природе не является исковым, а представляет собой предусмотренный процессуальным законом компенсационный механизм по возмещению потерь взыскателя от длительного неисполнения судебного решения в условиях обесценивания взысканных сумм, на которые сроки исковой давности не распространяются.

При изложенном, суд обоснованно произвел индексацию денежной суммы в соответствии с индексом роста потребительских цен за весь период просрочки выплат.

Вместе с тем, судебная коллегия не согласилась с выводом суда о том, что индексация присужденных денежных сумм должна исчисляться с момента вступления судебного постановления в законную силу.

Так, в силу ч. 1 ст. 199 ГПК РФ решение суда принимается немедленно после разбирательства дела. Резолютивную часть решения суд должен объявить в том же судебном заседании, в котором закончилось разбирательство дела. Объявленная резолютивная часть решения суда должна быть подписана всеми судьями и приобщена к делу.

С учетом приведенной нормы закона, моментом присуждения денежных сумм является день вынесения судебного акта, которым эти суммы были взысканы, поскольку процессуальные аспекты, связанные со вступлением решения суда в силу, лишь служат гарантией соблюдения его законности, не влияя при этом на права участников спора, в отношении которых был вынесен акт правосудия, подтвердивший на дату своего принятии существование соответствующего права.

Таким образом, индексация присужденных судом сумм, выступающая в качестве механизма, позволяющего полностью возместить потери взыскателя от длительного неисполнения судебного решения, производится с момента присуждения судом денежных сумм (день вынесения судебного акта) до фактического исполнения решения суда.

Согласно протоколу об административном правонарушении от 29.04.2015 Б.Ф.И. 20.10.2014 в 19 часов 45 минут, управляя автомобилем "*", двигаясь в районе 14-го километра автодороги Омск-Муромцево, в нарушение п. 9.10 ПДД РФ при объезде движущейся впереди гужевой повозки, не выдержал безопасный боковой интервал и допустил столкновение, в результате которого водитель гужевой повозки Б.А.Л. и пассажир Б.Л.Г. получили телесные повреждения, причинившие вред здоровью средней тяжести.

Постановлением судьи районного суда от 09.06.2015 производство по делу об административном правонарушении, предусмотренном ч. 2 ст. 12.24 КоАП РФ, в отношении Б.Ф.И. прекращено за отсутствием в его действиях состава административного правонарушения.

Отменяя постановление судьи районного суда, судья областного суда исходил из следующего.

В соответствии со ст. 24.1 КоАП РФ производство по делам об административных правонарушениях должно производиться при всестороннем, полном, объективном выяснении всех обстоятельств дела, разрешении его в соответствии с законом.

Согласно ст. 26.11 КоАП РФ судья, члены коллегиального органа, должностное лицо, осуществляющие производство по делу об административном правонарушении, оценивают доказательства по своему внутреннему убеждению, основанному на всестороннем, полном и объективном исследовании всех обстоятельств дела в их совокупности. Никакие доказательства не могут иметь заранее установленную силу.

Однако, указанные требования закона при рассмотрении дела об административном правонарушении не были соблюдены.

Прекращая производство по делу, судья районного суда сослался на заключение экспертизы N*, согласно которому водитель автомобиля "*" не располагал технической возможностью предотвратить столкновение с гужевой повозкой путем своевременного применения экстренного торможения.

Вместе с тем, заключение эксперта является лишь одним из доказательств по делу, которое подлежит оценке наряду с другими доказательствами по делу, и в соответствии с ч. 6 ст. 26.4 КоАП РФ не является обязательным для судьи, органа, в производстве которых находится дело об административном правонарушении.

При этом судья районного суда оставил без внимания тот факт, что в ходе проведения исследований эксперт исходил из того, что гужевая повозка полностью повреждена, и с учетом локализации, выраженности и направленности повреждений автомобиля и гужевой повозки пришел к выводу о том, что автомобиль передней частью справа контактировал с левой задней частью гужевой повозки, вместе с тем, экспертом был оставлен без внимания тот факт, что в протоколе осмотра места происшествия от 20.10.2014 указано, что у гужевой повозки отделилась передняя ось и левое колесо передней оси, и при описании внешних повреждений колес также указано, что у гужевой повозки повреждена передняя ось и левое колесо передней оси. В самом заключении эксперта указано, что в представленных материалах дела имеется изображение с места происшествия с общим видом гужевой повозки, однако, судя по единственной фотографии, имеющейся в материалах дела, невозможно сделать вывод об имеющихся на повозке повреждениях. Другие фотографии, как гужевой повозки, так и автомобиля, и самого места ДТП, в деле отсутствуют. Кроме того, данные о расположении транспортных средств на проезжей части в момент столкновения, а также расстояние их от края проезжей части и друг от друга были взяты экспертом со схемы с места ДТП, которая была составлена без участия потерпевших, лишь в присутствии Б.Ф.И., только со слов которого и было определено место столкновения.

Прекращая производство по делу, судья районного суда сослался на объяснения Б.Ф.И., указывая, что тот, как при производстве административного расследования, так и в суде последовательно утверждал о том, что на расстоянии около 20 метров впереди увидел гужевую повозку, во встречном направлении двигались автомобили, и он применил экстренное торможение, вывернув руль влево, однако, правой передней частью автомобиля допустил столкновение с левой задней частью гужевой повозки.

Однако, будучи опрошенным на месте ДТП, Б.Ф.И. ничего не говорил о том, что он прибегнул к экстренному торможению, а пояснял о том, что увидев на своей полосе движения гужевую повозку, он нажал на педаль тормоза и, дождавшись, когда проедет автомобиль по встречной полосе, повернул влево, чтобы объехать телегу, но не смог избежать столкновения и своей правой передней частью автомобиля столкнулся с левой стороной телеги.

Вместе с тем, указанные противоречия в показаниях лица, привлекаемого к административной ответственности, при рассмотрении дела судьей районного суда проверены не были, и, следовательно, им не была дана оценка.

При таких обстоятельствах постановление судьи районного суда о прекращении производства по делу не могло быть признано законным и обоснованным, в связи с чем подлежало отмене, а дело об административном правонарушении - возвращению в районный суд на новое рассмотрение, поскольку срок давности привлечения к административной ответственности, установленный ч. 1 ст. 4.5 КоАП РФ для данной категории дел не истек.

Постановлением судьи районного суда С.В.И. признан виновным в совершении административного правонарушения, предусмотренного ч. 4 ст. 5.27 КоАП РФ с назначением административного наказания в виде штрафа в размере 10 000 руб., поскольку он, являясь директором ООО "*", будучи ранее подвергнутым административному наказанию за нарушение обязанности по выплате заработной платы, вновь нарушил права работников на своевременную оплату труда, предусмотренные трудовым законодательством, а именно: 29.04.2015 во исполнение постановления прокурора района районной прокуратурой проведена проверка, в ходе которой выявлена задолженность по заработной плате перед 8 работниками ООО "*" в размере 91 064,21 руб.

Отменяя постановление судьи районного суда, судья областного суда исходил из следующего.

Согласно ч. 1 ст. 23.1 КоАП РФ судьи рассматривают дела об административных правонарушениях, предусмотренных частями 4 и 5 ст. 5.27 КоАП РФ.

В соответствии с ч. 3 ст. 23.1 КоАП РФ дела об административных правонарушениях, указанные в частях 1 и 2 названной статьи и производство по которым осуществляется в форме административного расследования, дела об административных правонарушениях, совершенных сотрудниками Следственного комитета Российской Федерации, а также дела об административных правонарушениях, влекущих административное выдворение за пределы Российской Федерации, административное приостановление деятельности или дисквалификацию лиц, замещающих должности федеральной государственной гражданской службы, должности государственной гражданской службы субъекта Российской Федерации, должности муниципальной службы, рассматриваются судьями районных судов; в остальных случаях рассматриваются мировыми судьями.

Несмотря на то, что санкция части 4 ст. 5.27 КоАП РФ предусматривает наказание для должностных лиц в виде штрафа в размере от десяти тысяч до двадцати тысяч рублей или дисквалификацию на срок от одного года до трех лет, директор ООО "*", однако, не относится к числу лиц, замещающих должности федеральной государственной гражданской службы, должности государственной гражданской службы субъекта Российской Федерации, должности муниципальной службы, и административное расследование по данному делу не проводилось, в связи с чем указанное дело об административном правонарушении, в соответствии с положениями частей 1, 3 ст. 23.1 КоАП РФ, подсудно мировому, а не районному судье.

Согласно п. 5 ч. 1 ст. 30.7 КоАП РФ по результатам рассмотрения жалобы на постановление по делу об административном правонарушении выносится решение об отмене постановления и направлении дела на рассмотрение по подведомственности, если при рассмотрении жалобы установлено, что постановление было вынесено неправомочным судьей, органом, должностным лицом.

При таких обстоятельствах постановление судьи районного суда подлежало отмене, а дело - направлению на рассмотрение по подведомственности мировому судье, поскольку срок давности привлечения С.В.И. к административной ответственности за данное правонарушение не истек.

Постановлением старшего государственного инспектора Министерства природных ресурсов и экологии Омской области от 07.04.2015 ООО "*" признано виновным в совершении административного правонарушения, предусмотренного ст. 8.2 КоАП РФ (Несоблюдение экологических и санитарно-эпидемиологических требований при обращении с отходами производства и потребления, веществами, разрушающими озоновый слой, или иными опасными веществами), с назначением наказания в виде административного штрафа в размере 100 000 руб.

Решением заместителя главного государственного инспектора в области охраны окружающей природной среды от 24.04.2015 жалоба директора ООО "*" на указанное постановление оставлена без удовлетворения, а само оспариваемое постановление - без изменения.

Не согласившись с привлечением ООО "*" к ответственности, директор Общества обратилась в районный суд с жалобой, в которой просила признать правонарушение малозначительным и освободить ООО от административной ответственности.

Определением судьи районного суда от 12.05.2015 жалоба возвращена по причине пропуска срока обжалования и отсутствия ходатайства о его восстановлении.

Отменяя названное определение, судья областного суда исходил из следующего.

Как видно из материалов дела, постановление старшего государственного инспектора Министерства природных ресурсов и экологии Омской области от 07.04.2015 о привлечении ООО "*" к административной ответственности получено директором ООО "*" 07.04.2015, после чего обжаловано вышестоящему должностному лицу Министерства природных ресурсов и экологии Омской области.

По результатам рассмотрения жалобы ООО "*" решением заместителя главного государственного инспектора в области охраны окружающей среды Омской области от 24.04.2015 оспариваемое постановление оставлено без изменения.

Решение вышестоящего должностного лица получено директором ООО "*" 24.04.2015, соответственно, последний день для подачи жалобы на указанное решение, с учетом выходных и праздничных дней, выпадал на 05.05.2015.

Жалоба директора ООО "*" поступила в районный суд 05.05.2015.

Возвращая жалобу на постановление старшего государственного инспектора, судья районного суда пришел к выводу о том, что она подана с пропуском установленного законодателем десятидневного срока обжалования, который следует исчислять с момента получения копии постановления о назначении административного наказания.

Между тем, такие выводы судьи нельзя признать обоснованными.

Согласно п. 3 ч. 1 ст. 30.1 КоАП РФ постановление по делу об административном правонарушении, вынесенное должностным лицом, может быть обжаловано в вышестоящий орган, вышестоящему должностному лицу либо в районный суд по месту рассмотрения жалобы.

Частью 1 ст. 30.3 КоАП РФ предусмотрено, что жалоба на постановление по делу об административном правонарушении может быть подана в течение десяти суток со дня вручения или получения копии постановления.

В силу ч. 1 ст. 30.9 КоАП РФ постановление по делу об административном правонарушении, вынесенное должностным лицом, и (или) решение вышестоящего должностного лица по жалобе на это постановление могут быть обжалованы в суд по месту рассмотрения жалобы, а затем в вышестоящий суд.

Часть 3 ст. 30.9 КоАП РФ предусматривает, что подача последующих жалоб на постановление по делу об административном правонарушении и (или) решения по жалобе на это постановление, их рассмотрение и разрешение осуществляется в порядке и сроки, установленные статьями 30.2 - 30.8 КоАП РФ.

Исходя из анализа приведенных выше норм КоАП РФ, срок обжалования постановления по делу об административном правонарушении и (или) решения вышестоящего должностного по жалобе на постановление, начинает течь со дня вручения или получения копии решения вышестоящего должностного лица.

Поскольку жалоба ООО "*" о несогласии с привлечением к административной ответственности подана в суд в течение десяти суток со дня получения копии решения вышестоящего должностного лица, то срок обжалования пропущен не был, и оснований для возвращения жалобы не имелось.

При таких обстоятельствах определение судьи о возвращении жалобы подлежало отмене, а дело - возвращению в районный суд для рассмотрения по существу жалобы на постановление по делу об административном правонарушении.

Постановлением инспектора ДПС ОБДПС ОГИБДД УМВД России по г. Омску от 17.01.2015 К.О.А. привлечен к административной ответственности по ч. 2 ст. 12.37 КоАП РФ (неисполнение владельцем транспортного средства установленной федеральным законом обязанности по страхованию своей гражданской ответственности, а равно управление транспортным средством, если такое обязательное страхование заведомо отсутствует) с назначением наказания в виде штрафа в размере 800 руб.

Решением судьи районного суда от 04.03.2015 указанное выше постановление должностного лица оставлено без изменения, а жалоба К.О.А. - без удовлетворения.

Отменяя решение судьи районного суда, судья областного суда исходил из следующего.

В соответствии со ст. 26.1 КоАП РФ в ходе рассмотрения дела об административном правонарушении выяснению подлежат наличие события административного правонарушения, виновность лица в совершении административного правонарушения и иные обстоятельства, имеющие значение для правильного разрешения дела.

Частью 2 ст. 12.37 КоАП РФ предусмотрена административная ответственность за неисполнение владельцем транспортного средства установленной федеральным законом обязанности по страхованию своей гражданской ответственности, а равно управление транспортным средством, если такое обязательное страхование заведомо отсутствует.

Привлекая К.О.А. к административной ответственности, инспектор исходил из того, что 17.01.2015 в 03 часа 20 минут на 603 км трассы "Тюмень-Омск" К.О.А. управлял автомобилем "*", не исполнив в нарушение требований закона обязанность по страхованию своей гражданской ответственности.

Таким образом, с учетом вышеприведенных обстоятельств должностное лицо органа ГИБДД пришло к выводу о наличии в действиях К.О.А. состава административного правонарушения, предусмотренного ч. 2 ст. 12.37 КоАП РФ.

Судья районного суда, рассмотревший жалобу К.О.А., согласился с постановлением должностного лица органа ГИБДД, оставив его без изменения.

Вместе с тем, указанные выводы основаны на неправильном толковании норм действующего законодательства.

В соответствии с п. 1 ст. 4 Федерального закона от 25.04.2002 N 40-ФЗ "Об обязательном страховании гражданской ответственности владельцев транспортных средств" (далее - Федеральный закон N 40-ФЗ) владельцы транспортных средств обязаны на условиях и в порядке, установленных названным Федеральным законом и в соответствии с ним, страховать риск своей гражданской ответственности, которая может наступить вследствие причинения вреда жизни, здоровью или имуществу других лиц при использовании транспортных средств.

Согласно пункту 2 названной статьи при возникновении права владения транспортным средством (приобретении его в собственность, получении в хозяйственное ведение или оперативное управление и тому подобном) владелец транспортного средства обязан застраховать свою гражданскую ответственность до регистрации транспортного средства, но не позднее чем через десять дней после возникновения права владения им.

В силу положений ст. 1 Федерального закона N 40-ФЗ владельцем транспортного средства является собственник транспортного средства, а также лицо, владеющее транспортным средством на праве хозяйственного ведения или праве оперативного управления либо на ином законном основании (право аренды, доверенность на право управления транспортным средством, распоряжение соответствующего органа о передаче этому лицу транспортного средства и тому подобное).

Из системного толкования приведенных выше норм следует, что управление транспортным средством до истечения десятидневного срока, отведенного владельцу транспортного средства для заключения договора страхования гражданской ответственности, допустимо и законом не запрещено.

Изложенный вывод не противоречит пункту 2.2 Правил дорожного движения Российской Федерации, утвержденных Постановлением Совета Министров - Правительства Российской Федерации от 23.10.1993 N 1090, предусматривающему обязанность водителя иметь при себе страховой полис обязательного страхования гражданской ответственности владельца транспортного средства лишь в случаях, установленных федеральным законом.

Как следует из материалов дела, 15.01.2015 между К.О.А и Б.С.Г. заключен договор купли-продажи автомобиля, согласно которому Б.С.Г. продал, а К.О.А. приобрел в собственность автомобиль "*".

При изложенных обстоятельствах К.О.А., являясь в соответствии со статьей 1 Федерального закона N 40-ФЗ владельцем указанного транспортного средства, вправе был застраховать свою гражданскую ответственность не позднее чем через десять дней после даты возникновения права владения транспортным средством.

На момент управления К.О.А. 17.01.2015 транспортным средством "*" предусмотренный указанным выше нормативным правовым актом срок для заключения договора страхования гражданской ответственности не истек, что не лишало его права управлять таким транспортным средством и исключало наличие в его действиях состава административного правонарушения, предусмотренного ч. 2 ст. 12.37 КоАП РФ.

При таких обстоятельствах постановление инспектора ГИБДД и решение судьи районного суда по делу об административном правонарушении, предусмотренном ч. 2 ст. 12.37 КоАП РФ, подлежали отмене, а производство по делу - прекращению на основании п. 2 ч. 1 ст. 24.5 КоАП РФ в связи с отсутствием в действиях К.О.А. состава административного правонарушения.

Инспектором отдела иммиграционного контроля УФМС России по Омской области в отношении гражданина Республики Узбекистан К.Ф.Х. 23.07.2015 составлен протокол об административном правонарушении по ч. 3 ст. 18.10 КоАП РФ. Согласно протоколу К.Ф.Х. с 21.07.2015 по адресу: *, осуществлял трудовую деятельность без патента.

Постановлением судьи районного суда от 24.07.2015 производство по делу о привлечении К.Ф.Х. к административной ответственности за совершение административного правонарушения, предусмотренного ч. 3 ст. 18.10 КоАП РФ прекращено на основании п. 1 ч. 1 ст. 24.5 КоАП РФ в связи с отсутствием события административного правонарушения.

В жалобе инспектор отдела иммиграционного контроля УФМС России по Омской области просил постановление суда отменить, дело направить на новое рассмотрение, полагал, что судом неверно истолковано начало срока действия патента.

Оставляя постановление судьи районного суда без изменения, судья областного суда исходил из следующего.

Частью 3 ст. 18.10 КоАП РФ установлена административная ответственность за повторное в течение одного года совершение иностранным гражданином или лицом без гражданства административного правонарушения, предусмотренного частью 1 названной статьи (осуществление иностранным гражданином или лицом без гражданства трудовой деятельности в Российской Федерации без разрешения на работу либо патента, если такие разрешение либо патент требуются в соответствии с федеральным законом).

Проверяя обоснованность составления в отношении К.Ф.Х. протокола об административном правонарушении, судья районного суда установил, что на момент составления протокола срок действия патента, выданного К.Ф.Х. 05.06.2016, не истек, поскольку К.Ф.Х. был оплачен авансовый платеж за два месяца. Таким образом, судья районного суда пришел к выводу, что период действия патента продлевается до 05 числа каждого последующего месяца при наличии соответствующей оплаты на срок в зависимости от размера внесенного платежа.

Эти выводы сделаны судьей районного суда на основе правильного толкования норм Федерального закона от 25.07.2002 N 115-ФЗ "О правовом положении иностранных граждан в Российской Федерации", а также полного и всестороннего исследования имеющихся в деле доказательств, с учетом всех обстоятельств, имеющих значение для правильного разрешения дела.

В соответствии со статьями 13.2, 13.3 названного Федерального закона срок временного пребывания иностранного гражданина продлевается при выдаче иностранному гражданину разрешения на работу или патента либо при продлении срока действия разрешения на работу или патента.

В силу п. 5 ст. 13.3 названного Федерального закона патент выдается иностранному гражданину на срок от одного до двенадцати месяцев.

Срок действия патента может неоднократно продлеваться на период от одного месяца. При этом общий срок действия патента с учетом продлений не может составлять более двенадцати месяцев со дня выдачи патента.

Срок действия патента считается продленным на период, за который уплачен налог на доходы физических лиц в виде фиксированного авансового платежа. В этом случае обращение в территориальные органы федерального органа исполнительной власти в сфере миграции не требуется.

В ином случае срок действия патента прекращается со дня, следующего за последним днем периода, за который уплачен налог на доходы физических лиц в виде фиксированного авансового платежа.

Иностранцы, работающие по найму у граждан Российской Федерации на основании патента, исчисляют и уплачивают налог на доходы физических лиц в виде фиксированного авансового платежа самостоятельно независимо от наличия у них статуса налогового резидента РФ. Это следует из положений п. 1 и абз. 3 п. 3 ст. 224, ст. 227.1 НК РФ.

Частью 4 ст. 227.1 НК РФ установлено, что фиксированный авансовый платеж уплачивается налогоплательщиком по месту жительства (месту пребывания) налогоплательщика до дня начала срока, на который выдается патент, либо дня начала срока, на который продлевается срок действия патента.

Из содержания названных норм следует, что авансовый платеж при первоначальном получении патента должен быть уплачен до дня его выдачи. Для продления патента последующие платежи должны быть уплачены до дня окончания срока действия патента.

Материалами дела установлено, что гражданину Республики Узбекистан К.Ф.Х., прибывшему на территорию Российской Федерации 03.05.2015, УФМС России по Омской области 05.06.2015 выдан патент.

Налог на доходы физических лиц в виде фиксированного авансового платежа К.Ф.Х. внесен 21.05.2015 в размере 5 000 руб., с учетом коэффициента, установленного Законом Омской области от 27.11.2014 N 1680-ОЗ, то есть за два месяца. Из указанного следует, что срок действия патента считается продленным до 05 августа 2015 года.

Таким образом, К.Ф.Х внес фиксированный авансовый платеж до дня выдачи патента, и заранее произвел оплату последующего периода действия патента.

Заявитель жалобы в обоснование своих доводов ссылается, что срок продления патента подлежит исчислению с момента уплаты налога на доходы физических лиц в виде фиксированного авансового платежа, в данном случае - с 21.05.2015, когда К.Ф.Х. произвел оплату налога.

Данный довод подлежит отклонению, как основанный на неверном толковании норм права.

Из буквального толкования действующего законодательства следует, что момент исчисления срока начала действия патента, когда иностранный гражданин официально получает право на осуществление трудовой деятельности на территории РФ, начинается с даты выдачи патента. В рассматриваемом случае для К.Ф.Х. этот срок начинает исчисляться с 05.06.2015, то есть с даты получения патента. Сам по себе документ, подтверждающий оплату авансового платежа, без полученного в установленном законом порядке патента, не дает право иностранному гражданину осуществлять трудовую деятельность на территории РФ, как и не предусматривает возможность распространения срока действия патента на прошедший период времени (в том числе и тот, который формально оплачен госпошлиной).

Последующий налоговый платеж (в случае, если иностранный гражданин желает продлить действие патента) должен быть осуществлен до дня начала срока, на который продлевается срок действия патента. Для К.Ф.Х. такой платеж должен был быть осуществлен в срок до 05.08.2015 (дата окончания срока патента, выданного 05.06.2015). Между тем, такой платеж был осуществлен им заранее (21.05.2015), что не противоречит требованиям закона и не влияет на период исчисления срока окончания действия патента.

Вопреки доводам жалобы срок действия патента не может ставиться в зависимость от даты внесения налога на доходы физических лиц в виде фиксированного авансового платежа, иное толкование закона ведет к неопределенности исчисления срока действия патента и лишает физическое лицо возможности по его усмотрению вносить платежи с целью продления срока действия патента авансом. Запрета на внесение налогового платежа ранее, чем за день до окончания срока действия патента, законодательством не установлено. Оплата продления срока патента привязана не к дате предыдущей оплаты, а к дате выдачи патента.

При таких обстоятельствах судья районного суда обоснованно прекратил производство по делу об административном правонарушении в отношении К.Ф.Х. по ч. 3 ст. 18.10 КоАП РФ за отсутствием события административного правонарушения, оснований для отмены постановления судьи не имелось.

Согласно протоколу об административном правонарушении 13.08.2015 в 15 ч. 00 мин., находясь на остановке общественного транспорта, П.Т.В. выражалась нецензурной бранью в присутствии граждан, на неоднократные замечания граждан не реагировала, тем самым нарушила общественный порядок, выражая явное неуважение к обществу.

Протокол об административном правонарушении, предусмотренном ч. 1 ст. 20.1 КоАП РФ, в отношении П.Т.В., и другие материалы дела были направлены на рассмотрение в районный суд.

Постановлением судьи районного суда от 30.10.2015 П.Т.В. признана виновной в совершении административного правонарушения, предусмотренного ч. 1 ст. 20.1 КоАП РФ с назначением наказания в виде административного штрафа в размере 500 руб.

В жалобе П.Т.В. просила постановление отменить.

Отменяя оспариваемое постановление, судья областного суда исходил из следующего.

В силу положений ст. 24.1 КоАП РФ производство по делам об административных правонарушениях должно производиться при всестороннем, полном, объективном выяснении обстоятельств дела, разрешении его в соответствии с законом.

В соответствии со ст. 26.11 КоАП РФ судья, члены коллегиального органа, должностное лицо, осуществляющие производство по делу об административном правонарушении, оценивают доказательства по своему внутреннему убеждению, основанному на всестороннем, полном и объективном исследовании всех обстоятельств дела в их совокупности. Никакие доказательства не могут иметь заранее установленную силу.

Согласно ст. 25.6 КоАП РФ в качестве свидетеля по делу об административном правонарушении может быть вызвано лицо, которому могут быть известны обстоятельства дела, подлежащие установлению. Свидетель обязан явиться по вызову судьи, органа, должностного лица, в производстве которых находится дело об административном правонарушении, и дать правдивые показания: сообщить все известное ему по делу, ответить на поставленные вопросы и удостоверить своей подписью в соответствующем протоколе правильность занесения его показаний.

Свидетель предупреждается об административной ответственности за дачу заведомо ложных показаний.

Указанные требования закона при рассмотрении дела об административном правонарушении не были соблюдены.

Привлекая П.Т.В. к административной ответственности по ч. 1 ст. 20.1 КоАП РФ, судья районного суда указал, что вина лица, в отношении которого велось производство по делу, подтверждается объяснениями Л.В.Н., Ш.И.Н., Г.О.В.

Между тем, указанные в постановлении свидетели в суд не вызывались, об административной ответственности по ст. 17.9 КоАП РФ за дачу заведомо ложных показаний не предупреждались.

Приведенные нарушения являются существенными нарушениями процессуальных требований КоАП РФ, которые не позволили всесторонне, полно и объективно рассмотреть дело.

При таких обстоятельствах постановление судьи районного суда подлежало отмене, а производство по делу - прекращению в связи с истечением срока давности привлечения к административной ответственности.

Постановлением заместителя главного государственного инспектора района по пожарному надзору от 02.04.2015 ООО привлечено к административной ответственности по ч. 4 ст. 20.4 КоАП РФ с назначением наказания в виде штрафа в размере 200 000 руб.

Как следует из постановления, 25.03.2015 с 14 ч. 30 мин. до 15 ч. 30 мин. при проведении внеплановой проверки в зданиях, сооружениях и помещениях ООО, расположенных по адресу: *, установлены нарушения требований пожарной безопасности.

Защитником ООО постановление обжаловано в районный суд.

Решением судьи районного суда от 21.05.2015 оспариваемое постановление отменено, производство по делу - прекращено.

В жалобе заместитель главного государственного инспектора района по пожарному надзору просил решение отменить.

Отменяя решение судьи районного суда, судья областного суда исходил из следующего.

В соответствии с ч. 4 ст. 20.4 КоАП РФ административным правонарушением признается нарушение требований пожарной безопасности к эвакуационным путям, эвакуационным и аварийным выходам либо системам автоматического пожаротушения и системам пожарной сигнализации, системам оповещения людей о пожаре и управления эвакуацией людей в зданиях, сооружениях и строениях или системам противодымной защиты зданий, сооружений и строений.

Из материалов дела усматривается, что 16.10.2014 ООО выдано предписание по устранению нарушений требований пожарной безопасности в срок до 15.02.2015.

На основании распоряжения и.о. главного государственного инспектора района по пожарному надзору от 20.02.2015 в отношении ООО проведена внеплановая выездная проверка, составлен акт проверки от 25.03.2015, протоколы об административных правонарушениях, предусмотренных ч. 14 ст. 19.5 КоАП РФ и ч. 4 ст. 20.4 КоАП РФ, в отношении ООО.

Отменяя постановление должностного лица административного органа и прекращая производство по делу, судья районного суда указал, что за выявленные те же самые нарушения требования пожарной безопасности было осуществлено привлечение к административной ответственности по ч. 14 ст. 19.5 КоАП РФ, сослался на невозможность дважды нести административную ответственность за одно и то же административное правонарушение.

Вместе с тем, нарушения требований пожарной безопасности были выявлены после окончания срока предписания, и при таких обстоятельствах правонарушение не являлось длящимся.

Неисполнение в установленный срок законного предписания органа, осуществляющего государственный пожарный надзор, является самостоятельным составом административного правонарушения.

В этой связи решение судьи районного суда подлежало отмене, а дело - направлению в тот же суд на новое рассмотрение.

Постановлением судьи районного суда от 12.03.2015 ООО признано виновным в том, что 13.12.2014 в 12 часов 23 минуты на СПВК-1 (Омск) 589 км автомобильной дороги Тюмень-Омск (Любинский район Омской области) при проведении государственного контроля за осуществление международных автомобильных перевозок (транспортного контроля) было установлено, что транспортное средство* с полуприцепом*, используемое ООО, которое, являясь российским перевозчиком, осуществляло некоммерческую автомобильную перевозку по маршруту г. Челябинск (Россия) - г. Павлодар (Казахстан) без документа, удостоверяющего допуск российского перевозчика к осуществлению международной автомобильной перевозки (удостоверение допуска), чем нарушило п. 2 ст. 2 Федерального закона от 24.07.1998 N 127-ФЗ "О государственном контроле за осуществлением международных автомобильных перевозок и об ответственности за нарушение порядка их выполнения", п. п. 2, 6 Положения о допуске российских перевозчиков к осуществлению международных автомобильных перевозок, утвержденного Постановлением Правительства РФ от 16.10.2011 N 730.

Таким образом, постановлением судьи районного суда ООО признано виновным в совершении административного правонарушения, предусмотренного ч. 1 ст. 19.20 КоАП РФ, с назначением наказания в виде административного штрафа в размере 170 000 руб.

В жалобе директор ООО просил постановление судьи отменить.

Отменяя оспариваемое постановление, судья областного суда исходил из следующего.

В соответствии с ч. 1 ст. 29.5 КоАП РФ дело об административном правонарушении рассматривается по месту его совершения.

Как следует из разъяснения, содержащегося в подпункте "з" пункта 3 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 24.03.2005 N 5 "О некоторых вопросах, возникающих у судов при применении Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях", если правонарушение совершено в форме бездействия, то местом его совершения следует считать место, где должно быть совершено действие, выполнена возложенная на лицо обязанность.

При определении территориальной подсудности дел об административных правонарушениях, объективная сторона которых выражается в бездействии в виде неисполнения установленной правовым актом обязанности, необходимо исходить из места жительства физического лица, в том числе индивидуального предпринимателя, места исполнения должностным лицом своих обязанностей либо места нахождения юридического лица, определяемого в соответствии со статьей 54 Гражданского кодекса РФ.

Административное правонарушение, выразившееся в осуществлении ООО деятельности, связанной с международными автомобильными перевозками, без получения специального документа, удостоверяющего допуск к осуществлению международных автомобильных перевозок, совершено в форме бездействия.

В этой связи территориальная подсудность рассмотрения данного дела определяется местом нахождения ООО, а не местом остановки для проверки транспортного средства, используемого ООО.

В соответствии с п. 2 ст. 54 Гражданского кодекса РФ место нахождения юридического лица определяется местом его государственной регистрации. Государственная регистрация юридического лица осуществляется по месту нахождения его постоянно действующего исполнительного органа, а в случае отсутствия постоянно действующего исполнительного органа - иного органа или лица, имеющих право действовать от имени юридического лица без доверенности.

В силу ч. 3 ст. 25.15 КоАП РФ место нахождения юридического лица, его филиала или представительства определяется на основании выписки из Единого государственного реестра юридических лиц.

Согласно сведениям, внесенным в Единый государственный реестр юридических лиц, адрес места нахождения ООО: Курганская область, *.

Таким образом, дело об административном правонарушении рассмотрено судьей районного суда Омской области с нарушением правил территориальной подсудности. Настоящее дело подлежало рассмотрению судьей районного суда Курганской области.

При таких обстоятельствах постановление судьи районного суда Омской области от 12.03.2015, вынесенное в отношении ООО по делу об административном правонарушении, предусмотренном ч. 1 ст. 19.20 КоАП РФ, подлежало отмене, а производство по делу - прекращению в связи с истечением срока давности привлечения к административной ответственности.

Постановлением мирового судьи от 05.12.2013 З.Ю.В. привлечен к административной ответственности по ч. 2 ст. 12.27 КоАП РФ и подвергнут административному наказанию в виде лишения права управления транспортными средствами на срок 1 год.

З.Ю.В. признан виновным в том, что он 20.10.2013 в 13 часов 45 минут в районе дома N * на ул. * в г. Омске, управляя автомобилем "*", государственный регистрационный знак *, являясь участником ДТП, в нарушение пункта 2.5 Правил дорожного движения Российской Федерации оставил место дорожно-транспортного происшествия (далее - ДТП).

Постановление мирового судьи вступило в законную силу.

В жалобе З.Ю.В. просил отменить постановление мирового судьи, производство по делу прекратить. Указал на то, что не получал водительского удостоверения.

Отменяя постановление мирового судьи, председатель областного суда исходил из следующего.

В соответствии с ч. 2 ст. 12.27 КоАП РФ административным правонарушением признается оставление водителем в нарушение Правил дорожного движения места дорожно-транспортного происшествия, участником которого он являлся.

Как следует из материалов дела, в частности, копии протокола от 01.11.2013 в отношении З.Ю.В. по ч. 1 ст. 12.7 КоАП РФ, оформленного по факту управления транспортным средством 20.10.2013, и приложенной к жалобе справке МЭО ГИБДД УМВД России по Омской области от 13.03.2015, З.Ю.В. водительское удостоверение не получал.

Из положений ст. 3.8 КоАП РФ и правовой позиции, изложенной в пунктах 2, 5 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 24.10.2006 N 18 "О некоторых вопросах, возникающих у судов при применении Особенной части Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях", следует, что административное наказание в виде лишения специального права может быть назначено только лицам, имеющим такое право либо лишенным его в установленном законом порядке.

Действия водителя, не имеющего права управления транспортными средствами, в случае совершения административных правонарушений, предусмотренных статьями главы 12 КоАП РФ (помимо ч. 1 ст. 12.7 КоАП РФ), можно квалифицировать по статьям названной главы, не устанавливающим в качестве единственного основного наказания лишение права управления транспортными средствами.

Совершение административного правонарушения, предусмотренного ч. 2 ст. 12.27 КоАП РФ, влечет лишение права управления транспортными средствами на срок от одного года до полутора лет или административный арест на срок до пятнадцати суток.

Таким образом, возможна квалификация действий водителя, не имеющего права управления транспортными средствами, по ч. 2 ст. 12.27 КоАП РФ, однако исключается назначение наказания в виде лишения права управления транспортными средствами.

Мировой судья назначил З.Ю.В., не имеющему право управления транспортными средствами, наказание в виде лишения названного специального права, чем допустил существенное нарушение процессуальных требований, предусмотренных КоАП РФ, что не позволило всесторонне, полно и объективно рассмотреть дело.

При изложенных обстоятельствах постановление мирового судьи подлежало отмене, а производство по делу - прекращению в силу п. 6 ч. 1 ст. 24.5 КоАП РФ, поскольку на момент рассмотрения жалобы З.Ю.В. срок давности привлечения к административной ответственности за совершение административного правонарушения, предусмотренного ч. 2 ст. 12.27 КоАП РФ, истек.

Постановлением мирового судьи от 23.03.2015, оставленным без изменения решением районного суда от 27.04.2015, БДОУ "Детский сад N *" подвергнуто административному наказанию в виде административного штрафа в размере 60 000 руб., за совершение правонарушения, предусмотренного ч. 1 ст. 20.25 КоАП РФ.

В жалобе заведующая учреждением просила постановление мирового судьи и решение районного суда отменить, производство по делу прекратить за отсутствием состава административного правонарушения.

Отменяя постановленные по делу об административном правонарушении судебные акты, председатель областного суда исходил из следующего.

Часть 1 статьи 20.25 КоАП РФ устанавливает административную ответственность за неуплату административного штрафа в срок, предусмотренный названным Кодексом.

В соответствии с требованиями ч. 1 ст. 32.2 КоАП РФ административный штраф должен быть уплачен лицом, привлеченным к административной ответственности, не позднее шестидесяти дней со дня вступления постановления о наложении административного штрафа в законную силу, за исключением случая, предусмотренного частью 1.1 названной статьи, либо со дня истечения срока отсрочки или срока рассрочки, предусмотренных статьей 31.5 названного Кодекса.

Из системного толкования вышеприведенных норм КоАП РФ следует, что лицо, привлеченное к административной ответственности, обязано в добровольном порядке уплатить административный штраф не позднее шестидесяти дней либо со дня вступления в силу постановления о наложении административного штрафа, либо со дня истечения срока предоставленной отсрочки (рассрочки) исполнения постановления о назначении административного наказания.

Как следует из материалов дела, специалистом-экспертом Управления Роспотребнадзора по Омской области 18.02.2015 в отношении БДОУ "Детский сад N*" составлен протокол об административном правонарушении, предусмотренном ч. 1 ст. 20.25 КоАП РФ, согласно которому БДОУ "Детский сад N *", являясь лицом, привлеченным к административной ответственности по ч. 1 ст. 6.7 КоАП РФ, не выполнило обязанность по уплате административного штрафа в сумме 30 000 руб., назначенного постановлением заместителя руководителя Управления Роспотребнадзора по Омской области от 26.08.2014 N *, вступившим в законную силу 05.09.2014, в установленный законом шестидесятидневный срок.

Признавая БДОУ "Детский сад N*" виновным в совершении административного правонарушения, предусмотренного по ч. 1 ст. 20.25 КоАП РФ, мировой судья указал, что последним днем для уплаты административного штрафа с учетом предоставленной рассрочки является 04.02.2015, и установил, что в данный срок административный штраф учреждением не уплачен.

С таким решением согласиться нельзя ввиду следующего.

Определением заместителя главного государственного санитарного врача по Омской области от 20.11.2014 БДОУ "Детский сад N*" была предоставлена рассрочка исполнения постановления Управления Роспотребнадзора по Омской области о назначении административного наказания от 26.08.2014 N * до 04.02.2015.

С учетом предоставленной рассрочки административный штраф по названному выше постановлению административного органа от 26.08.2014 N * подлежал уплате по 06.04.2015 включительно.

Таким образом, установленный ч. 1 ст. 32.2 КоАП РФ шестидесятидневный срок со дня истечения срока предоставленной БДОУ "Детский сад N*" рассрочки на момент составления в отношении учреждения протокола об административном правонарушении от 18.02.2015 и вынесения мировым судьей постановления от 23.03.2015 не истек, то есть событие административного правонарушения, предусмотренного ч. 1 ст. 20.25 КоАП РФ, еще не наступило.

Следовательно, вынесенные судебные акты подлежали отмене, а производство по делу - прекращению на основании п. 1 ч. 1 ст. 24.5 КоАП РФ, в связи с отсутствием события административного правонарушения, предусмотренного ч. 1 ст. 20.25 КоАП РФ.

Постановлением мирового судьи от 30.04.2015, оставленным без изменения решением районного суда от 01.06.2015, БДОУ г. Омска "Детский сад N*" привлечено к административной ответственности по ч. 1 ст. 19.5 КоАП РФ с назначением административного наказания в виде административного штрафа в размере 10 000 руб.

Как следует из материалов дела, при проведении внеплановой проверки 31.03.2015 в помещениях БДОУ г. Омска "Детский сад N*" с целью проверки исполнения предписания от 17.04.2014, выданного должностными лицами Управления Роспотребнадзора по Омской области, выявлено, что в установленный срок до 11.03.2015 учреждение не устранило нарушения санитарно-эпидемиологического законодательства, указанные в пунктах 2 и 6 предписания, а именно:

- не созданы условия для просушивания одежды и обуви детей, что является нарушением п. 6.6 СанПиН 2.4.1.3049-13;

- в постирочной механическая вытяжная система вентиляции не обеспечивает нормируемое удаление объема воздуха по кратности воздухообмена, что является нарушением п. 8.1 СанПиН 2.4.1.3049-13.

В жалобе заведующий БДОУ г. Омска "Детский сад N*" просит постановление мирового судьи отменить.

Отменяя постановленные по делу об административном правонарушении судебные акты, председатель областного суда исходил из следующего.

Частью 1 ст. 19.5 КоАП РФ предусмотрена ответственность за невыполнение в установленный срок законного предписания (постановления, представления, решения) органа (должностного лица), осуществляющего государственный надзор (контроль), муниципальный контроль, об устранении нарушений законодательства.

Статьей 11 Федерального закона "О санитарно-эпидемиологическом благополучии населения" от 30.03.1999 N 52-ФЗ (далее - ФЗ "О санитарно-эпидемиологическом благополучии населения") установлено, что индивидуальные предприниматели и юридические лица в соответствии с осуществляемой ими деятельностью обязаны: выполнять требования санитарного законодательства, а также постановлений, предписаний и санитарно-эпидемиологических заключений осуществляющих государственный санитарно-эпидемиологический надзор должностных лиц.

Согласно ч. 1 ст. 28 названного Федерального закона в дошкольных и других образовательных учреждениях независимо от организационно-правовых форм должны осуществляться меры по профилактике заболеваний, сохранению и укреплению здоровья обучающихся и воспитанников, в том числе меры по организации их питания, и выполняться требования санитарного законодательства.

На основании ч. 3 ст. 39 ФЗ "О санитарно-эпидемиологическом благополучии населения" соблюдение санитарных правил является обязательным для граждан, индивидуальных предпринимателей и юридических лиц.

Санитарно-эпидемиологические требования к условиям размещения дошкольных образовательных организаций независимо от вида, организационно-правовых форм и форм собственности, в том числе, к оборудованию и содержанию территории, помещениям, их оборудованию и содержанию, отоплению и вентиляции, установлены санитарно-эпидемиологическими правилами и нормативами СанПиН 2.4.1.3049-13 "Санитарно-эпидемиологические требования к устройству, содержанию и организации режима работы дошкольных образовательных организаций".

Данные правила являются обязательными для исполнения всеми гражданами, юридическими лицами и индивидуальными предпринимателями, деятельность которых связана с проектированием, строительством, реконструкцией, эксплуатацией объектов дошкольных образовательных организаций, осуществляющих образовательную деятельность, а также на дошкольные образовательные организации, осуществляющие услуги по развитию детей (п. 1.4 СанПиН 2.4.1.3049-13).

Пунктом 6.2 указанных выше СанПиН 2.4.1.3049-13 определено, что в раздевальных (или в отдельных помещениях) должны быть предусмотрены условия для сушки верхней одежды и обуви детей.

Согласно п. 8.1 СанПиН 2.4.1.3049-13 здания дошкольных образовательных организаций оборудуются системами отопления и вентиляции в соответствии с требованиями, предъявляемыми к отоплению, вентиляции и кондиционированию воздуха в общественных зданиях и сооружениях.

Как следует из материалов дела и установлено судами первой и второй инстанций, Управлением Федеральной службы по надзору в сфере защиты потребителей и благополучия человека по Омской области в результате проведения плановой выездной проверки БДОУ г. Омска "Детский сад N*" выявлены нарушения обязательных требований санитарно-эпидемиологического законодательства, об устранении которых выдано предписание от 17.04.2014, которое получено руководителем учреждения 17.04.2014.

Согласно акту проверки от 31.03.2015 не выполнены пункты 2 и 6 предписания, срок исполнения которых был установлен предписанием - 11.03.2015, а именно: не созданы условия для просушивания одежды и обуви детей (пункт 2), в постирочной механическая вытяжная система вентиляции не обеспечивает нормируемое удаление объема воздуха по кратности воздухообмена (пункт 6).

Вывод судебных инстанций о законности предписания является правильным.

Вместе с тем мировым судьей и судьей районного суда не учтено следующее.

Согласно ч. 2 ст. 2.1 КоАП РФ юридическое лицо признается виновным в совершении административного правонарушения, если будет установлено, что у него имелась возможность для соблюдения правил и норм, за нарушение которых названным Кодексом или законами субъекта Российской Федерации предусмотрена административная ответственность, но данным лицом не были приняты все зависящие от него меры по их соблюдению.

Как следует из материалов дела, БДОУ г. Омска "Детский сад N*" является бюджетным учреждением и на основании муниципального задания осуществляет деятельность по воспитанию, обучению, развитию, а также присмотру, уходу и оздоровлению детей в возрасте от 2 месяцев до 7 лет. Из пункта 1.3 устава учреждения следует, что учредителем учреждения является муниципальное образование городской округ город Омск Омской области, функции и полномочия учредителя осуществляет департамент образования Администрации г. Омска.

В соответствии с п. 6 ст. 9.2 Федерального закона от 12.01.1996 N 7-ФЗ "О некоммерческих организациях" финансовое обеспечение выполнения государственного (муниципального) задания бюджетным учреждением осуществляется в виде субсидий из соответствующего бюджета бюджетной системы Российской Федерации (абз. 1 ч. 1 ст. 78.1 Бюджетного кодекса Российской Федерации).

Также согласно абз. 2 п. 1 ст. 78.1 Бюджетного кодекса Российской Федерации из бюджетов бюджетной системы Российской Федерации бюджетным учреждениям могут предоставляться субсидии на иные цели.

В материалы дела представлена объяснительная записка заведующей БДОУ г. Омска "Детский сад N*" от 25.04.2014, адресованная директору департамента образования Администрации г. Омска, о том, что учреждению выдано предписание от 17.04.2014.

13 мая 2014 года заведующая БДОУ г. Омска "Детский сад N*" обратилась в департамент образования Администрации г. Омска с просьбой о включении в план мероприятий по устранению нарушений согласно названному предписанию.

В ответ на данное обращение заместителем директора департамента образования Администрации г. Омска указано, что в расчет нормативных затрат, связанных с оказанием учреждением муниципальной услуги на реализацию общеобразовательных программ дошкольного образования и содержания ребенка в дошкольных образовательных учреждениях, работы по устранению нарушений требований санитарно-эпидемиологического законодательства не включены как не относящиеся к нормативным затратам. Данные расходы осуществляются за счет субсидии на иные цели. Выделение субсидии на иные цели в бюджете г. Омска на 2014 год БДОУ г. Омска "Детский сад N*" не предусмотрено.

02 декабря 2014 года заведующая БДОУ г. Омска "Детский сад N*" вновь обратилась в департамент образования Администрации г. Омска, указывая на несоответствие вентиляции требованиям санитарно-эпидемиологического законодательства.

Из ответа департамента образования Администрации г. Омска от 24.12.2014 следует, что вопрос о выделении денежных средств для устранения нарушений по предписанию будет дополнительно рассмотрен в ходе исполнения бюджета города Омска на 2015 год при условии выполнения его доходной части. Субсидия на иные цели учреждению на 2015 год не предусмотрена.

03 декабря 2014 года с просьбой о помощи в выделении денежных средств для выполнения мероприятий по выполнению предписания Управления Роспотребнадзора Омской области заведующая БДОУ г. Омска "Детский сад N*" обращалась также к депутату Омского городского Совета.

По расчету учреждения на выполнение пунктов 2, 6 предписания от 17.04.2014 требуется 830 000 руб. Из пояснений заведующей учреждения, данных мировому судье, следует, что минимальная сумма затрат на приведение вентиляции в рабочее состояние составляет 200 000 руб.

Приходя к выводу о вине учреждения в неисполнении законного предписания, судебные инстанции указали на наличие иных источников финансирования и поступлений от оказания услуг на платной основе.

В соответствии с п. 4 ст. 9.2 Федерального закона от 12.01.1996 N 7-ФЗ "О некоммерческих организациях" бюджетное учреждение вправе сверх установленного государственного (муниципального) задания, а также в случаях, определенных федеральными законами, в пределах установленного государственного (муниципального) задания выполнять работы, оказывать услуги, относящиеся к его основным видам деятельности, предусмотренным его учредительным документом, в сферах, указанных в пункте 1 названной статьи, для граждан и юридических лиц за плату и на одинаковых при оказании одних и тех же услуг условиях. Бюджетное учреждение вправе осуществлять иные виды деятельности, не являющиеся основными видами деятельности, лишь постольку, поскольку это служит достижению целей, ради которых оно создано, и соответствующие указанным целям, при условии, что такая деятельность указана в его учредительных документах.

Согласно пункту 2.27 устава БДОУ г. Омска "Детский сад N*" учреждение может оказывать дополнительные платные образовательные услуги (кружки, дополнительные образовательные программы).

Из имеющихся в материалах дела планов финансово-хозяйственной деятельности государственного (муниципального) учреждения на 2014 и 2015 годы следует, что услуги (работы), относящиеся в соответствии с уставом учреждения к основным видам деятельности учреждения, предоставление которых для физических и юридических лиц осуществляется за плату, отсутствуют.

Под доходами от оказания платных услуг понимаются поступления от взимания родительской платы; доходы от платных дополнительных услуг в планах не поименованы.

В соответствии с ч. 2 ст. 65 Федерального закона от 29.12.2012 N 273-ФЗ "Об образовании" за присмотр и уход за ребенком учредитель организации, осуществляющей образовательную деятельность, вправе устанавливать плату, взимаемую с родителей (законных представителей), и ее размер, если иное не установлено названным Федеральным законом.

Согласно ч. 4 ст. 65 вышеуказанного Федерального закона не допускается включение расходов на реализацию образовательной программы дошкольного образования, а также расходов на содержание недвижимого имущества государственных и муниципальных образовательных организаций, реализующих образовательную программу дошкольного образования, в родительскую плату за присмотр и уход за ребенком в таких организациях.

Приказом департамента образования Администрации г. Омска от 14.04.2015 N 30 утверждено Положение о плате, взимаемой с родителей (законных представителей) за присмотр и уход за детьми, осваивающими образовательные программы дошкольного образования в бюджетных образовательных учреждениях г. Омска, подведомственных департаменту образования Администрации г. Омска. В соответствии с пунктом 30 названного Положения родительская плата расходуется в соответствии с планом финансово-хозяйственной деятельности учреждения на оплату расходов, связанных с питанием детей, и, в оставшейся части, - расходов за присмотр и уход за детьми.

Сведений о том, что учреждение располагало средствами на устранение нарушений санитарно-эпидемиологического законодательства в необходимом размере за счет иных источников финансирования, материалы дела не содержат.

При указанных обстоятельствах, виновность юридического лица БДОУ г. Омска "Детский сад N*" нельзя было считать установленной.

Доводы жалобы являлись обоснованными, в связи с чем жалоба подлежала удовлетворению, принятые по делу судебные акты - отмене, а производство по делу - прекращению в связи с отсутствием в действиях БДОУ г. Омска "Детский сад N*" состава административного правонарушения.

Постановлением районного суда от 29.01.2015, оставленным без изменения решением областного суда от 03.03.2015, Ш.А.Р. привлечен к административной ответственности по ст. 17.7 КоАП РФ с назначением наказания в виде административного штрафа в размере 2 000 руб.

Ш.А.Р. признан виновным в том, что не выполнил требования должностного лица, осуществляющего производство по делу об административном правонарушении.

В жалобе Ш.А.Р. просит отменить судебные акты, производство по делу прекратить.

Отменяя постановленные по делу судебные акты, председатель областного суда исходил из следующего.

Согласно статье 29.1 КоАП РФ судья при подготовке к рассмотрению дела об административном правонарушении должен выяснить, относится ли к его компетенции рассмотрение дела.

В силу ч. 2 ст. 29.5 КоАП РФ дело об административном правонарушении, по которому было проведено административное расследование, рассматривается по месту нахождения органа, проводившего административное расследование.

Согласно ч. 2 ст. 28.7 КоАП РФ решение о проведение административного расследования принимается должностным лицом, уполномоченным в соответствии со ст. 28.3 КоАП РФ составлять протокол об административном правонарушении, в виде определения после выявления факта совершения административного правонарушения.

При этом необходимо учитывать, что административное расследование допускается только при выявлении административных правонарушений в отраслях законодательства, перечисленных в ч. 1 ст. 28.7 КоАП РФ.

Как следует из материалов дела, определение должностным лицом о проведении административного расследования не выносилось. Положениями ст. 28.7 КоАП РФ проведение административного расследования по делу об административном правонарушении, предусмотренном ст. 17.7 КоАП РФ, не предусмотрено.

Таким образом, дело об административном правонарушении в отношении Ш.А.Р. подлежало рассмотрению мировым судьей по месту совершения административного правонарушения (в форме бездействия) или, в случае удовлетворения ходатайства Ш.А.Р., по месту жительства последнего.

Определением главного государственного санитарного врача по *районам от 15.12.2014 было установлено, что рассмотрение данного дела об административном правонарушении, предусмотренном ст. 17.7 КоАП РФ, относится к компетенции мировых судей в соответствии ч. 1 ст. 23.1 КоАП РФ, однако протокол об административном правонарушении от 12.12.2014 в отношении Ш.А.Р. был направлен на рассмотрение в районный суд.

Определением районного суда от 24.12.2014 дело было принято к производству и назначено к разбирательству, определением от 29.01.2015 отказано в удовлетворении ходатайства защитника Ш.А.Р. о передаче дела на рассмотрение по месту жительства по мотивам проведения административного расследования по делу.

Применительно к вышеприведенным нормам закона, дело рассмотрено судьей районного суда с нарушением правил подсудности.

В указанной связи постановление районного суда и решение областного суда подлежали отмене как вынесенные с существенным нарушением процессуальных требований КоАП РФ, а производство по делу - прекращению в связи с истечением срока давности привлечения Ш.А.Р. к административной ответственности, установленного ч. 1 ст. 4.5 КоАП РФ, действовавшей на момент совершения им административного правонарушения.